Статья шестая
Рейс Бали – Нью-Йорк

Особенности американского менталитета в процессе дележа шкуры, хозяина которой еще никто не убил. Контракт есть контракт. Кто есть кто в команде Джо: Билли и Зак, Эмми и Чак.

Без зарплат и получек

Джо был в состоянии возбужденной задумчивости. Привычка раскладывать мысли по полочкам, прятать в кладовочку воспоминания и соображения, как герой в романе его любимого Стивена Кинга «Ловец снов», сегодня не помогала. Самолет мерно гудел, казалось, не двигателями в крыльях, а самим брюхом. Прямо под его ногами. Все уже спали, лишь Билли, сидящий в соседнем ряду и мерно покачивавший головой в наушниках, о чём-то угрюмо думал. Радость уступила место усталости и удовлетворению от хорошо выполненной работы. Это качество, уже почти перешедшее в одно из чувств американцев, позволяло им ощущать себя людьми, делающими нечто значительное. Будь ты дворник, рыбак или менеджер. Если ты «хорошо выполнил свою работу» – ты достойный член общества и тебе положена за это компенсация. В виде оплаты по контракту или бонусов. Слова «зарплата» и тем более «получка» в Америке не употреблялись. Договор, контракт – это все дельное, цельное, реальное. Остальное – для спортсменов и прочих вершителей зрелищ. Для тех же, кто делал «хлеб» к этим зрелищам все было просто и ясно, по договору и подписи. Поэтому все пятеро восприняли новость о возможности заработать по новому контракту очень даже приличные деньги с американской незамысловатой радостью, переходящей в почти генетическое чувство того, что они это заслужили.

Деловые подходы

Не думая даже стесняться, они сразу же быстро прокалькулировали возможную прибыль, логично раскидав по двести тысяч на каждого в случае проигрыша и по миллиону при победном итоге. Вторая цифра была в пять раз больше. Следовательно, нужно было побеждать. Иного результата никто даже не рассматривал. Американцы должны выигрывать всегда – так их учили с детства. Так они и сделают. Ни один даже не задумался над тем, чтобы поделить десять миллионов на всех и предложить этот расклад Джо. Впрочем, и самому Джо такая мысль не пришла в голову. Не могла она прийти. С чего бы? Он капитан. Вот контракт. Вот его сумма, вот сумма для остальных. Кому-то не нравится? Пусть переживает это молча, и работает за свои деньги. Раз все поставили свои подписи, то все со всем согласны. Вопрос закрыт.

Доля капитанская

Правда, закрыт вопрос был для остальной команды. А для капитана он как раз только открывался. Потому как все, согласившись с условиями, тут же делегировали ему и долю ответственности, согласно тем же цифрам возможной прибыли. Никто на себя не собирался брать лишнего. Большая прибыль – большая ответственность. Соответственно контракту. Все логично. Это Джо понимал теперь вполне реально и начинал нервничать. Билли кинул на него взгляд, прищурился и отвернулся.

Джо хотел подпереть щеку рукой, но тупая боль в десне заставила его положить голову обратно. Зуб, похоже, придется удалять, подумал он, трогая языком шатающийся клык. Зашитая бровь тоже напомнила о себе, и Джо снова почувствовал глухую злобу, накатывающую на него при воспоминании о русском капитане. На вид ничего особенного, а в драке не уступившему мускулистому капитану американцев. Но дело было даже не в этом. Удача в драке тоже нужна, и кто знает, как бы повернулось, если бы их не растащили…

О варварах и боевых заслугах

Не в том дело. Насторожило другое. Русский, похоже, собирался стоять «насмерть». А такая упертость встречалась Джо редко. Обычные стычки со сверстниками заканчивались быстро. Самые на вид «крутые» парни, будь они белыми, темнокожими или мексиканцами, неважно, вот так держаться до конца не собирались. Никому не хотелось хождения по адвокатам и записей в свои университетские карточки. От этого зависела карьера, и марать ее всякой мазней ради победы в драке? Того не стоит. Русского, похоже, эти варианты нисколько не трогали. Драться, так драться… Варвар – фыркнул Джо про себя и неожиданно стал сам себе неприятен.

«Варвар», плюс к своей неуступчивости в драке, в совершенстве знал его, Джо, родной язык. К примеру. И вообще, Джо давным-давно, с глубокого детства, занимала тема Советского Союза, а потом и России. Когда его дед, надевая матросский берет со смешным помпоном и толстовку с маленькими, почти игрушечными американскими медалями заботливо поправлял большую, висевшую последней и становился моложе на глазах. Маленький Джо каждый год неизменно спрашивал, а дед так же ежегодно рассказывал, поглаживая серую муаровую ленточку с тонкими жёлтыми полосками по краям. Серебряная круглая медаль с надписью на русском и перекрещёнными винтовкой со штыком и саблей, мерно покачивалась в такт его словам.

На Второй Мировой дед был матросом на эсминце и сопровождал караваны с грузами по ленд-лизу в русский незамерзающий порт Мурманск. Ему повезло: три похода его корабля закончились благополучно. А об остальных, которым не выпала такая удача дед не рассказывал, а только угрюмо молчал. Медаль пришла уже после войны, и дед гордился ею особенно, а о русских говорил всегда со сдержанным достоинством воина, уважавшего несгибаемое упорство, которое одно только и могло сломать хребет нацистам. И с удивлением. И с завистью. Которые он пытался скрывать, но получалось плохо.

«За боевые заслуги». – легко вспомнил Джо название медали и вздохнул, – Судя по всему, эти не уступят. Да и приз… За такие деньги не то, что в России – где, по всему, такие деньги мало кому даже снились – и в Америке любой сделает многое, если не все. Вот именно, если не все – подвел итог Джо, вновь встречаясь глазами с главной «ударной» силой своей команды и главной же проблемой этой команды в одном лице. По имени Билли.

Мерзкий Билл

Именно Билли был первым капитаном университетской команды по «Контратаке». Именно он принес университету Нью-Йорка первые победы в городе и штате, а год назад вывел команду в финал соревнований университетов США. Джо же был лишь «одним из», но только до поры.

Пора эта настала полгода назад и события развернулись совсем в другую сторону. Неизвестно почему, но руководитель факультета, а команду содержал именно университет – настоятельно порекомендовал сменить капитана. Билли, выдержав многозначительную паузу, указал на Джо, и дело было решено. Настоящих причин никто не узнал, но глухие слухи о том, что всплыло нечто не совсем приятное из прошлого Билли, позволяющее ему быть членом, но категорически – не капитаном команды, до них все же дошли.

Билли, уроженец Далласа – «самого крутого города Америки» и, по совместительству, столицы не менее крутого Штата Техас криво усмехался и отмалчивался, а задавать личные вопросы в Америке не принято. Хотя то, что «южанин» мерз в почти что северном Нью-Йорке было само по себе необычным, но не настолько уж странным. Все-таки Нью-Йоркский университет – заведение престижнейшее и не зря называется «Университетом мечты номер один». Впрочем, Билли был в игре надежен, никаких бунтов на «Баунти» не поднимал, но его тяжелое присутствие Джо всегда ощущал. Как некое магнитное поле.

Скрытая и явная угроза

Отчаянной нужды в деньгах Билли – как успел заметить Джо – никогда не испытывал, степенно ездил на мощном «Харлее», а в уик-энды и праздники стабильно пропадал из студенческого общежития и возвращался только утром понедельника. Друзья, судя по всему, ему были не нужны, а вот в девушках недостатка не было: какая-то неестественная притягательность его явно мрачноватой натуры бросала к нему совершенно разных студенток с завидным постоянством. Как, впрочем, довольно быстро и отталкивала. Судя по тому, что надолго они не задерживались, а менялись часто. Но Билли это не слишком заботило. Он принимал внимание женщин со спокойной уверенностью, как и их быстро следующее вслед за близостью неловкое, нарочитое невнимание.

Свой «кодекс чести» у него тоже был. Незыблемый. Никто и никогда не слышал от него разговоров про женщин вообще и про его победы в частности. В отличие от большинства студентов, для которых секс и все связанные с ним подробности были главной темой разговоров, Билли только криво ухмылялся и уходил или молча слушал, не выказывая никаких эмоций. Его южный акцент, с которым он не считал нужным бороться, мог бы принести ему много проблем в виде насмешек, но и этого не случалось. Потому что это был Билли, которого за глаза звали не иначе, как «мерзкий».

Сейчас Билли неопределенно смотрел на Джо и расшифровать смысл его взгляда не представлялось возможным. Билли покачал головой и отвернулся, потирая основательно опухшее, синеватое ухо. Вчера нашему «мерзкому» тоже недурственно досталось – с неожиданным удовлетворением подумал Джо и посмотрел на Зака.

Каждое воскресенье Зака

Здоровяк вытянул правую ногу в проход между креслами и виновато посмотрел на стюардессу, вынужденную перешагнуть через нее и профессионально сдержать недовольство от этого неожиданного препятствия. Травма колена, которая поставила крест на его, возможно, блестящей карьере футболиста вновь дала о себе знать. Неожиданная подножка, которой русский крепыш свалил его вчера на пол, вновь сдвинула хрящи, разбередила мениск и в колене начала скапливаться жидкость… Зак привычно терпел зная, что еще неделю придётся ходить на болезненные процедуры и откачивать эту самую мерзость из колена. Именно терпение уроженца Индианаполиса и делало его совершенно незаменимым в игре.

В игре, которая дала ему второй шанс, потому что Зак был бойцом, спортсменом по своей сути. И победителем. Поэтому он терпел, ведь они были чемпионами, да и контракт был подписан. На двести тысяч Зак был не согласен по своей сути. Миллион – дело другое… Именно столько он должен был получать как раз к этому времени как защитник в футбольном клубе своей мечты, откуда получил приглашение по окончании колледжа. Но была последняя, финальная игра и был удар плечом в колено, когда его нога потеряла устойчивое сцепление с травой и болталась в воздухе… Хруст, дикая боль, сознание улетело куда-то ввысь… К пятому ряду трибун, где мама, серая, не смотря на черную кожу, откинулась на руки отца. Мешком, пыльным кулём, тысячи тонн которых перетаскал на себе высохший, жилистый отец, чтобы увидеть своего сына на гребне успеха. И вот он, казалось, успех… Падение в бездну. Самое страшное стечение обстоятельств. Контракт еще не подписан, надежда растаяла на жарком солнце Индианы, как мороженое. Ванильное, сладкое, освежающее… Любимое.

Вместо этого был год в гипсе, повязках и на костылях. Первые несколько месяцев Зак находился в пучине горя и вынашивал сладкий и жестокий план, вспоминая про старую биту, пылившуюся в гараже. Но потом схватился за компьютер, пытаясь найти хоть какое-то применение своей спортивной натуре. Схватился, вцепился, ворвался в виртуальные дебри и… Воздаяние за мучения было оглушительным. Взглянув свежим, незамыленным взглядом в Фейсбук, он с ходу придумал дополнение к одному из приложений.

Зак – гений

– Бред! – проворчал сосед по палате и отвернулся к стене, а Зак зло, упорно и сильно нажал на плашку «Отправить» и его письмо ушло в неведомую сеть. Ответ пришел через два дня. Сосед даже не повернулся, когда Зак медленно прочитал короткое письмо, из которого следовало, что его дополнение «может стать важным фактором развития компании». А самому Заку никто иной, как глава компании мистер Цукерберг предлагает пройти обучение в магистратуре Института математических наук Нью – Йоркского университета на факультете компьютерных технологий. Оплата обучения, стипендия и, возможно, последующая работа в компании – в зависимости от результатов учёбы – компанией гарантировалась. Вторым вариантом значилась возможность просто получить чек с суммой, эквивалентной оплате обучения в любое время за свое «полезное изобретение» и некие проценты с него.

Зак неожиданно разрыдался и ещё более неожиданно выбрал Университет, а родители, на которых свалилось так много всего за последние несколько месяцев стали смотреть на своего увальня – Зака, выбившегося в такие «выси» совсем другими, круглыми от удивления глазами. Те самые небольшие, но стабильные проценты тоже «капали», что позволяло довольно неплохо жить самому и немного помогать родителям. И все бы было хорошо, но никаких полезных мыслей в голову Зака с тех пор не приходило, хотя учеба давалась не так уж сложно. Спортивная дисциплина и упорство держали его в середине списка студентов, но вверх движение приостановилось, и Зак опасался, что навсегда. Девиз университета «Устоять и преуспеть» он выполнял только наполовину. С преуспеванием – то как раз и наметились проблемы.

Надеяться Заку было не на кого, кроме себя, и он переключил свое внимание на игры и там нашел вход и выход для своей, уже подзабытой бойцовской натуры. Думал, что только для самореализации, но теперь… Мама, вес которой уже перевалил за сто тридцать килограммов, все чаще болела, отец получал скромную пенсию и благодарил небеса, что у них только один сын. Поэтому Зак набычился, а боль в колене только подкрепляла его решимость выиграть во что бы то ни стало.