Казначей ландграфа

Майер и не думал сходить с ума. Майер знает, ландграф Вильгельм I большой нумизмат. Майер имеет кое-что предложить ландграфу. За долгие годы через руки Майера прошло столько редких монет, что среди них найдутся и такие, которых нет в коллекции его сиятельства ландграфа. Да, Майер имеет кое-что предложить… Но кто пустит еврея из гетто в ермолке и смешном лапсердаке во дворец ландграфа? Любой лакей вытолкает его взашей. Нужен такой человек, который проведёт Майера в покои его светлости. И Майер знает такого человека… Это новый казначей ландграфа Карл Фридрих Будерус.

Будерус молод, но, как это нечасто бывает в его годы, очень умён и понятлив. Он не знатного происхождения и дворянство получил совсем недавно благодаря снисходительности ландграфа.

Ландграф Вильгельм I любит не только деньги. Он любит и женщин. Ландграф видный мужчина. Он строг, когда дело касается денег, но не скуп, если ему нравится женщина. И не всякая христианка откажет ландграфу, если она приглянётся ему.

Говорят, у персидского шаха три тысячи жён и тысяча сыновей. Закон Магомета позволяет это правоверному мусульманину. Христианскому монарху, как и любому его подданному, полагается одна жена. У ландграфа Вильгельма I их шесть. То есть одна жена и пять любовниц. И три ребёнка. Законных. И двадцать три незаконнорожденных. В отличие от многих беспечных и забывчивых отцов, ландграф хорошо помнит, сколько у него детей, и заботится о них. Любовницы живут в прекрасных особняках. Всем детям ландграф оформил дворянство и купил титулы у австрийского императора, списав ему за это кое-какие мелкие долги. Все дети обуты и одеты. И сыты.

У Вильгельма I есть прекрасная молочная ферма, она снабжает дворец ландграфа и особняки его любовниц свежайшим молоком, маслом и сырами. Внебрачные дети не только обуты, одеты и сыты. Они знают языки, играют на музыкальных инструментах, читают умные книги. Их обучением и воспитанием ведает гувернёр и учитель по фамилии Будерус. Выходец из семьи аптекаря, человек незнатного происхождения, но сведущий в науках, ловкий и, несомненно, умный, ведь то место, которое он занимал при большом и не совсем обычном семействе ландграфа, требует и сообразительности и такта.

Поэтому когда подрос собственный сын Будеруса Карл Фридрих, Вильгельм I определил его управляющим своей молочной фермой. Ферма прежде всего поставляет продукты ко двору ландграфа. А остатки вывозят на рынок. В первый же год молодой управляющий навёл порядок в отчётности, уточнил цены, и ферма увеличила доход на сто двадцать талеров.

Вильгельм I лично просмотрел книгу годовой отчётности фермы. Сто двадцать талеров дополнительного дохода произвели на ландграфа очень сильное впечатление. Он держал в уме обороты десятков миллионов талеров, произрастающих из крови, пролитой на полях сражений гессенскими гренадерами, фузилёрами и кавалеристами, эти миллионы – из дымов и пожарищ войны, из воплей и стонов ограбленных деревень и разрушенных городов, из придворных интриг, прикрытых ухищрениями ростовщиков, скрывающих его имя, но действующих в его пользу, не забывая и свой процент.

А из чего выросли сто двадцать талеров дополнительного дохода от молочной фермы? Из усердия молодого управляющего, из аккуратности и порядка, которые всегда приятны немецкому сердцу. И конечно же из безупречной честности…

Вильгельм I поручил Карлу Фридриху Будерису управлять всем придворным имуществом. А это немаленькое хозяйство. И в этом хозяйстве стало заметно больше аккуратности и порядка. Потом ландграф поставил его ведать сбором налогов в Гессене. Налоги княжества – не самый главный источник доходов Вильгельма I. Но и в этом деле нужно поддерживать аккуратность и порядок. Будерус и на этой должности оправдал доверие своего строгого господина. А кроме всего прочего, посоветовал ввести налог на соль. Раньше была просто соляная монополия и в казну платили только торговцы солью. А теперь и каждый житель княжества, с учетом потребления соли крупным рогатым скотом и овцами. Налог невелик, но его удобно собирать и в казне довольно существенная прибавка.

А совсем недавно ландграф сделал Будериса своим казначеем. Или как иногда говорят – министром финансов.

О, это самая высокая должность при Вильгельме I. Казначей следит за движением всех доходов его светлости. Потоки денег ландграфа гессенского стекаются со всей Европы. Это большие и маленькие суммы, они требуют учета и порядка. Движение этих сумм обеспечивают Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Соломон Абрахам, Зюсман Абрахам. Отпускает все эти суммы и ведёт учёт прибыли с них казначей Карл Фридрих Будерус. Он был управляющим молочной фермой ландграфа, он заведовал придворным имуществом, собирал налоги, а теперь в его ведении все финансы Вильгельма I, он казначей, и теперь он стоит между ландграфом и Мозесом Бюдингом, Михелем Симоном, Герцем Майером, Соломоном Абрахамом, Зюсманом Абрахамом, и официально от каждого талера дохода ему полагается один процент. Это немного – один процент. Но от всех сумм это очень даже немало. Будерус – молодой, исполнительный, аккуратный человек. Он большой, очень большой человек.

Маленький презент

Как только случается праздник, Майер Ротшильд приходит в контору показать свое уважение казначею ландграфа и сделать свой маленький презент. И Будерус не гонит прочь странноватого еврея. Семьсот лет тому назад евреев изгнали из Германии. А пятьсот лет тому назад их изгнали из Англии. А четыреста лет тому назад евреев изгнали из Франции, Австрии, Венгрии и Португалии. А потом из Испании. Ну и что в этом хорошего? Кому от этого стало лучше? Будерус молод. Но у него умные печальные глаза. Он не гонит Майера Ротшильда, жителя Посудной улицы, самой бедной части еврейского гетто у стены города Франкфурта-на-Майне. В еврейском гетто две с половиной тысячи евреев. Но только один из них – чудаковатый Майер Ротшильд – каждый праздничный день приносит казначею ландграфа свой маленький уважительный презент.

Какое подношение может сделать казначею могущественного монарха бедный хозяин меняльной лавочки? Разве что пару старинных монет. Будерус не интересуется нумизматикой. Он не беден, однако нумизматика – это увлечение очень богатых людей, таких как, например, ландграф Вильгельм I.

Но Будерус не отказывается от скромного подарка. Зачем обижать бедного еврея, немного простодушно-наивного, к тому же явно не глупого! Будерус не гонит Майера Ротшильда и даже выслушивает его рассказ. Майер говорит со смешным акцентом, как и все евреи из гетто, но рассказывает увлечённо, кажется, он вот-вот начнёт пританцовывать и подпевать. Майер рассказывает то, что знает…

Сегодня он принёс две золотые монеты. Вот золотой солид. Его начал чеканить римский император Константин. Тогда монета весила четыре с половиной грамма. Константин не благоволил евреям. Он способствовал христианам, евреи не видели от него ничего хорошего. Он разрешил евреям занимать чиновничьи должности, но только такие, которые требовали больших расходов и не давали никакой прибыли. Это была насмешка над евреями. Солид потом чеканили в Византии и поэтому называли бизантом. Если кто думает, что во Флоренции придумали золотой флорин, а в Венеции дукат и цехин, так это не так. И флорин, и дукат, и цехин чеканили по образцу старинного солида императора Константина. Этот император первым придумал издавать законы о притеснении евреев. Зачем это ему было нужно? А золотой солид чеканили потом и франкские короли, только их солиды весили без малого четыре грамма… В наше время чеканят солиды из плохого серебра с примесью меди. Так что даже медные шиллинги происходят от солида.

А вот еще одна редкая монета. Это золотой ауреус. Он весит больше восьми грамм. Именно вместо ауреса и стали чеканить солиды. Первые ауресы появились при Юлии Цезаре. О, это был великий император! Он никогда не обижал евреев. Он разрешил восстанавливать стены Иерусалима, он приказал выбить на медных досках декрет о правах евреев и установить его на площади в Риме. Цезарь – умнейший человек. Когда его убили, все евреи были в большой печали. Зачем нужно обижать евреев? Почему император Феодосий продолжил чеканить солиды, но лишил евреев всех прав и запретил строить синагоги – кому это нужно?

Много раз Карл Фридрих Будерус выслушивал рассказы чудаковатого еврея Майера Ротшильда и смотрел на него умными печальными глазами. Шло время. И Будерус провёл Майера Ротшильда в покои ландграфа Вильгельма I.

Что скажет Майер Ротшильд, представ пред очи ландграфа, самого богатого человека в мире?

Майер Ротшильд – всего лишь ничтожный еврей из франкфуртского гетто, но он рад верой и правдой служить их светлости ландграфу. Майер будет служить их светлости, как себе самому. Он никогда не огорчит их светлость. Он сделает всё, что потребуется, чтобы их светлость не знал никаких хлопот. Ландграф – большой человек. Он не должен утруждать себя заботами и разной суетой. Пусть хлопочут и суетятся мелкие люди, такие как Майер Ротшильд. Майер Ротшильд знает, чем угодить ландграфу. Майер Ротшильд имеет смелость предложить вашей светлости вот эту монету. Он даже не серебряный, а из аурихалка – сплава меди и цинка. Но это очень редкий экземпляр. Это латунный сестерций. Он отчеканен при императоре Веспасиане. Том самом, который сказал: «Деньги не пахнут», когда сын его Тит устыдился облагать налогом общественные уборные. Веспасиан и Тит сделали много горя евреям. Они опустошили Иудею, они разграбили и разрушили храм. Тит хотел взять в жёны еврейскую красавицу Беренику, дочь царя Ирода. Бедняжка упала и сломала ногу. Её лечили лучшие врачи, чтобы скрыть перелом и чтобы не изменилась её знаменитая легкая походка, которая так понравилась Титу. Она приехала в Рим, ей было больно ходить, зато все удивлялись чудесной красоте иудейки. Но римский народ возненавидел Беренику – никто не захочет себе императрицу-еврейку, и Тит отослал её из Рима. И евреи, которые жили в Риме и уже радовались, сказали: ай, разве будет евреям когда-либо счастье? Латунный сестерций Веспасиана – очень редкая монета. Ваша светлость может убедиться в этом. Я принёс каталоги.

Майер Ротшильд рассказывал, как всегда, самозабвенно, со смешным акцентом, жестикулируя и даже как будто пританцовывая. Ландграф с интересом смотрел на забавного еврея. К евреям Вильгельм I относился без предубеждений. Евреи умеют обращаться с деньгами. Пять евреев-факторов Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Соломон Абрахам, Зюсман Абрахам по всей Европе дают в рост деньги ландграфа. Они имеют с этого свой процент. Три франкфуртских банкира, крещёные евреи Бетман, Руппель и Харниер ведают кредитами, которые Вильгельм I предоставил европейским монархам. Ландграфу известна деловая хватка и расторопность евреев. Чудоковатый Майер Ротшильд принёс действительно редкую монету. Есть интересные монеты и в его каталоге с пространными описаниями. Ландграф отобрал кое-что для своей коллекции. Будерус не напрасно привёл в покои ландграфа этого еврея.

За монеты, доставленные для коллекции его светлости, Майер Ротшильд получил тридцать восемь гульденов.

Будерус вписал эту сумму отдельной строкой в приходно-расходные книги ландграфа Вильгельма I. Сумма незначительная в сравнении с миллионами, следы которых остались в приходно-расходных книгах – в этой летописи эпохи, в этой Библии страстей и пороков, а в общем-то глупости человеческой. Но аккуратность прежде всего. И вот они, тридцать восемь гульденов, на своём месте, отдельной строкой.

Запишет эти тридцать восемь гульденов в приходно-расходную книгу и Майер Ротшильд – от тоже аккуратен в своей бухгалтерии. Тем более что эта самая крупная сумма, которую он получил в первой половине жизни. Она невелика, но очень значима: именно с неё начинается вторая половина жизненной дороги Майера Ротшильда.