Оржельский называет его только Федором, но фамилию его мы узнаём из письма Иоанна.

Это мнение Иоанна, сообщаемое Тарановским, подтверждает сам Иоанн в своем письме.

Рассказ самого Тарановского (см. прибавление III) о посольстве совпадает с рассказом Оржельского (I, 154–156).

Тургенев, I, 247, № CLXXIII.

Письмо Тарановского и Оржельский (I, 156).

См. письмо Иоанна к польским сенаторам; почти то же говорит и Оржельский, 1, 178–179.

Письмо к литовским вельможам.

Соловьев, II, 259. Акты, относящиеся к ист. Зап. Рос. т. III, 164–165, № 58 и письмо Тарановского (прибавл. III).

См. летопись Рюссова в Сборнике материалов и статей по ист. Прибалтийского края. Рига. 1880, III, 219–221 и Соловьев, II, 259.

Тургенев, I, 249–250. №№ CLXXV и CLXXVI. Настоящие имена послов узнаём мы из письма Иоанна (см. прибавление I): это были ближний дворянин и наместник ивангородский Михаил Васильевич Колычев и дьяк Петр Ерше Михайлов. У Тургенева имена эти переданы в искаженной форме.

Оршанский староста Филон Кмита так выражался о посольстве Тарановского: «пан Тарановский не Литвы, але только своее одной жаловал шкуры, да на святого Михаила оного тирана за короля взяти обещал» (Акты Зап. Рос. III, стр. 179).

Акты Зап. Рос, т. III, стр. 165.

См. донесения Филона Кмиты. Акты Зап. Рос, III, 166–179.

По словам Кмиты, гонец должен был прибыть к границам Речи Посполитой 9-го июня, см. Акты Зап. Рос, III, стр. 170.

Тургенев, I, № CLXXVII и CLXXVIII. Данные, имеющиеся в источниках, не дают нам возможности понять причины, вследствие которых Иоанн отозвал послов, отправленных в Литву еще до приезда Генриха и почему они были заменены гонцом. Эти послы, возвращаясь из Литвы, находились в Смоленске еще в мае, см. Акты Зап. Рос, III, 170. Оржельский свидетельствует (I, 281), что на коронационном сейме был уполномоченный от Иоанна и что он остался недоволен тем ответом, который получил на свое посольство. Что это за уполномоченный, трудно сказать.

Федор Елизарьев был в Орше 20-го июня, см. Акты Зап. Рос. III, стр. 173.

Завадзский и Протасович были в Орше от 28-го до 31-го июля ib. III, стр. 173. Иоанн принимал их в Старице в половине августа ib. III, стр. 176.

Перемирие было заключено от дня Успения Богородицы 1574 г. до Успеньева дня 1576 г. см. Тургенев, I, № CLXXVII и CLXXVII.

Посол прибыл в Варшаву 7-го сентября: см. Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео и его неизданные донесения кардиналу Комскому. Варшава, 1887, стр. 87–88. О таком заявлении посла говорят Оржельский (II, 40) и Лаурео (стр. 91). См. также W. Zakrzewski, Ро ucieczce Henryka. Krakow. 1878; стр. 227–228.

Акты Зап. Рос., III, стр. 177.

Они находились в конце сентября в Дорогобуже, ib. стр. 177.

W. Zakrzewski, op. cit., стр. 227–228.

Orzelski, II, 112–113.

Orzelski, II, 115–117. Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 245, 251. Ф. Уманец (Русско-литовская партия в Польше 1574–1576, Журн. Мин. Нар. Просв. 1875, декабрь, стр. 264) считает письмо апокрифическим. «Очевидно, что это письмо было или написано в Стенжице от имени Граевского, т. е. было подложно, или было написано самим Граевским и заключало в себе заведомую ложь. При всей непоследовательности Ивана Грозного, он не мог настолько увлечься польской короной, чтобы присоединить к ней свое родовое московское государство на тех же условиях, на каких Ягелло присоединял некогда Литву. Невероятно также, чтобы при переговорах о польской короне он согласился обойти дипломатический этикет, т. е. избрать в посредники случайно заехавшего в Москву польского шляхтича. Вся фабула письма Граевского придумана, по всей вероятности, только для того, чтобы заинтересовать сейм его особой и вызвать ходатайство об его освобождении». То, что говорит историк, было бы, пожалуй, и основательно, если бы он не забыл объяснить нам, за что Литовцы посадили Граевского в заключение и что это было за подозрительное в глазах Ходкевича письмо, которое Граевский привез из Москвы, за которое он именно и угодил в тюрьму и которого Ходкевич не показал шляхте (Orzelski, II, 150).

Orzelski, II, 45.

Orzelski, II,112.

Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 202. Аудиенция происходила 23-го мая.

W. Zakrzewski, Ро ucieczce Henryka, стр. 134; Т. Wierzbowski, Jakob Uclianski, 556.

Orzelski, II, 113.

Щербатов, V, ч. 2-я, стр. 364; Соловьев, II кн., ст. 247.

Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западной Руси, изд. при упр. Вил. учебн. окр., т. IV, № 14.

Orzelski, II, 79.

Вержбовский, Вик. Лаурео, стр. 238, № 65.

Акты Зап. Рос. III, стр. 182–184, № 60. Пометка документа датой 1574 г. неверна, так как Елчанинов уехал из пределов Речи Посполитой в самом конце мая или в июне 1575 года. Эти посольские речи московского государя передавал панам Речи Посполитой посланник Лука Захарьевич Новосильцов, а он уехал из Москвы в августе 1575 г. (см. Бантыш-Каменский, op. cit., стр. 145).

В верительной грамоте, данной гонцу Бастанову, Иоанн так выражается: Nos quidern et nuntios ас internuntios ad vos mittimus, sed vos, Domini Consiliarii, internuntios et nuntios nostros ad vos non recipitis (Тургенев, I, стр. 269), а в письме к Ходкевичу от 21-го августа 1575 года так говорит:…а что еси говорил гонцу нашему Федору Елчанинову хотя нашим послом и посланником и без опасные грамоты ехати в государство в великое княжество Литовское – ино им дорога чиста и тому статись невозможно, что нашим послом и посланником без опасные грамоты к вам идти, потому во всех государствах повеления, что послы и посланники из государства в государства ходят по опасным грамотам, а без опасные грамоты над послы и посланники что ся сделает, того чем встречати… (Археограф, сборн. докум., относящихся к ист. Северо-Зап. Руси, IV, № 14). То же самое почти царь приказывал сказать и Новосильцову (Акты Зап. Рос. III, № 60).

Щербатов, op. cit. т. V, часть 2-я, стр. 365; Тургенев, I, стр. 268, № CLXXXIII. Верительная грамота Бастанова носит дату 12-го июля 1575 года.

Об этом очень часто говорит папский нунций Лаурео, см., напр. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 245.

Ib., стр. 257.

Ib., стр. 250–251.

Orzelski, II, 211.

Вержбовский, В. Лаурео, стр. 285; Hejdonsztejn, I, 188 (польский перевод).

Orzelski, II, 212.

Щербатов. Оp. cit, т. V, ч. 2-я, стр. 365; Тургенев, I, 268, № CLXXXIII, Orzelski, II, 212; Вержбовский, В. Лаурео, 285.

Вержбовский, Лаурео, стр. 285.

Orzdski, III, 112.

Ib., III, 128.

T. Wierzbowski, Jakób Uchański, стр. 579, 584.

Ф. Вержбовский, Викентий Лаурео, 378, 390 и др.

Соловьев, II, стр. 251.

См. посольство Кобенцеля и Принца (Памятники дипломатичеоких сношений древней России с державами иностранными, т. I, 481–567).

См. об этом вопросе также Al. Kraushar, Olbracht Łaski, wojewoda sieradzki, Warszawa-Kraków, 1882, II, 123–124.

Acta historica res gestas Poloniae illusirantia, t. XI (Acta Stephani regis 1576–1582), стр. 3, № III.

О. Вержбовский, Викентий Лаурео, стр. 374 – и того же автора Отношения России и Польши в 1574–1578 годах по донесениям папского нунция В. Лаурео (Журн. Мин. Нар. Проев., август, 1882, стр. 224).

Ф. Вержбовский, Отношения России и Польши, 1. с, стр. 225.

Al. Kraushar, op. cit., стр. 124.

См. грамоту Иоанна к польским вельможам в январе 1576 г. (Щербатов, op. cit., т. V, ч. 4-я, стр. 160–163, № 25 и Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными, I, 574–578).

Щербатов, op. cit, т. V, ч. 4-я, стр. 163–169, № 25, и Памятники дипломат, снош., I, 578–584.

Соловьев, II, 255.

Ф. Уманец, Русско-литовская партия в Польше (Журн. Мин. Нар. Просв., декабрь, 1875, стр. 269).

Ф. Вержбовский, В. Лаурео, стр. 332.

Orzelski, t. III, стр. 195.

A. Pawinski, Źródła dziejowe, t. VIII. (Skarbowość w Polsce i dzieje jej za Stefana Batorego), стр. 314–315.

W. Zakrzewski, Stefan Batory. Przegląd historji jego panowania. Kraków, 1887, стр. 22–23.

Reinholdi Heidensteini, Rerum Polonicarum ab excessu Sigismundi Augusti libri XII. 1672, стр. 92.

Письма Батория к Замойскому из Трансильвании войдут в собрание, которое готовит к печати Краковская Академия Наук.

Heidensteini op. cit. 99.

Orzelski, т. III, стр. 246.

Т. Wierzbowski, Jakób Uchański, Warszawa, 1895, стр. 596–597 и Викентий Лаурео, стр. 421.

3-го июня 1576 г., см. Źródła dziejowe, т. IV, стр. 19–22.

Źródła dziejowe, III, статья А. Павинского «Stefan Batory pod Gdańskiem», стр. I–LXXII.

Акты Зап. Рос, т. III, 191, № 67.

Книга посольская Метрики Великого Княжества Литовского, Москва, 1843, т. II, №№ 1, 2, 3 и Acta Stephani regis, №№ XXVII, XXVIII и XXIX.

Метр. Лит., П, № 6.

Метр. Лит., П, №№ 9 и 10.

Acta Stephani regis, стр. 163 («mowiae о nas uszczypliwie»).

Вержбовский, В. Лаурео, 462.

Acta Stephani regis, 38, № XXVI.

В Тыкоцин Баторий выехал 10-го июля, см. Acta Sfephani regis, № XXVI, стр. 41, и Вержбовский, В. Лаурео, стр. 457.

Źródła dziejowe, t. VIII, (A. Pawiński, Skarbowość w Polsce i jej dzieje za Stefana Batorego), стр. 325–326.

Совет был созван в Кнышине на 23-е июля. Acta Stephani regis, № XXVI, стр. 41.

Acta Stephani regis, стр. 50, № XXXIII.

Ib., стр. 53, № XXXV.

Сейм был созван на 4-е октября, но совещания начались только 19-го октября, ибо король прибыл две недели спустя после назначенная срока, см. Źródła dziejowe, VIII, 319.

A. Pawinski, Skarbowość w Polsce (Źródła dziejowe, VIII, 320–324).

Один из послов, Оржельский, автор замечательной истории польских безкоролевьев (1572–1576), прямо заявил в своей речи, что разделение посполитого рушенья повлечет за собой «celerum interitum» (очевидно, шляхты) и покажет путь в будущем «ad servitutem» (см. Bezkrólewia ksiąg ośmioro, tom wstępny, str. 33).

Acta Stephani regis, 62, № XLII.

Немало мутили на сейме и враги Батория, вооружая против него шляхту; они начали сноситься даже с императором и подумывать о низложении Батория, см. Hegdensztejn, I, 262, 264.

Acta Stephani regis, № XLII, стр. 64.

О немедленном снаряжении посольства король пишет уже 3-го января 1577 года, см. Acta Stephani regis, стр. 64, № XLIII.

Акты Зап. Рос, III, стр. 206, № 78.

Acta Stephani regis, стр. 79, № LIII.

A. Pawinski, Skarbowość w Polsce za Stefana Batorego, стр. 328.

Acta Stephani regis, стр. 67–72, № XLVI.

А. Pawińslki, Skarbowość… стр. 330–332; Acta Stephani regis, стр. 81, № LXI.

Hejdensztejn, Dzieje Polski, I, 266.

Акты Зап. Рос, III, 209–211, № 82. Сеймики в Польше окончились уже в мае (Acta Stephani regis, 81, № LVI); литовский же сеймик происходил в июле.

Acta Stephani regis, 82, № LXIII.

Ливонский поход царя Иоанна Васильевича Грозного в 1577 и 1578 годах (Военный Журнал, издаваемый Военно-Учебным Комитетом, 1852 год, № 1, стр., 131: «7085 году, февраля в 10-й день, Государь Царь и Великий Князь Иван Васильевич всеа Руси, приговорил с сыном своим, с Царевичем Иваном Ивановичем, и со всеми бояры, прося у Бога милости, идти очищать свою отчину Вифлянскую землю, а с ними быти Великому Князю Семиону Бекбулатовичу Тверскому, иным боярам и воеводам, по росписи».

Соловьев, История России изд. 1894, книг. II, стр. 206; Karl Heinrich von-Busse, Herzog Magnus, König von Livland, Leipzig, 1871, S. 55, 76; Th. Schiemann, Charakterköpfe und Sittenbilder aus der baltischen Geschichte des XVI Jahrhunderts, Mitau, 1877, S. 88; G. Rathlef, Der Fall Wendens (Baltische Monatsschrift, Bd. XXXV, S. 393), Г.В. Форстен, Балтийский вопрос, I.

Busse, 56–79.

См. выше.

Busse, 91.

Orzelski, II, 166.

Busse, 95 и см. выше.

Busse, 95–96.

Акты Зап. Рос., III. 182, № 60. Дата документа 1574 год неверна, ибо Лука Новосильцев отправлен был из Москвы в конце августа 1575 г. (см. Бантыш-Каменский, ор. cit, стр. 145: Щербатов, т. V, ч. 2, стр. 367).

Busse, 100.

См. письмо Батория (3 II, 1577) к Ходкевичу в прложении № IV.

Так надо понимать запрещение его вооружаться кому бы то ни было (см. Апологию. 1. с. 429), ибо в противном случае оно теряет всякий смысл.

Apologia, 1. с. 430, примеч. 41.

Акты Зап. Рос, III, 202, № 76.

Акты Зап. Рос, III, 209–211, № 82.

Zrodia dziejowe, IV, 172, № CIV. Castellani ultradunenses ducatus Livoniae ad Regiam Majestatem de patria a lioste defendenda из Веидена, 26, V, 1577.

Regia Majestas Livoniae auxilium contra hostem, se allaturum promittit из-под Данцига, 14, VI, 1577. Zrodia dziejowe, IV, 199, № CXXIV.

Акты Зап. Рос., III, № 82.

Busse, 104–105. Осада Ревеля продолжалась от 23-го января до 13-го марта.

Но не в начале 1577 года, как представляет дело Буссе, 106–107.

Письмо к Ходкевичу.

Busse, 106–107.

Письмо к Ходкевичу.

Rathleff, 1. с, 395–396.

Летопись Ниенштедта в Сборн. материал. и статей по истории Приб. Края, т. IV, стр. 49.

Иоанн прибыл в Новгород 1-го мая и отправился в Псков 13-го июля, оставив в Новгороде своего сына Феодора с боярами Борисом и Дмитрием Феодоровичами Годуновыми. С царем было 16 505 человек, да при артиллерии 12 430. См. Ливонский поход 1. с. № 1, стр. 101 и 103.

Ливонский поход 1. с. № 3, стр. 113–114 и 119. По Griindtliclier und warhaftiger Bericlit was sicli nebenst dem Muschkowitersclien Ueberzugk Anno 1577 in Lieflandt tzugetragen» (Mittheil. aus dem Gebiete der Gescli. Liv, Est und Kurlandt, II, 455) отряд Трубецкого достигал 10 000 человек – цифра, очевидно, преувеличенная. У Карамзина, IX, 255, примечание 460, приведена цифра в 5287 человек. С князем Трубецким царь отправил к князю Александру Полубенскому, коменданту крепости Вольмара, грамоту. В этой грамоте Иоанн обосновывал свои права на владение Ливонией, опираясь на родословную государей, начиная с Адама. Император Август был, по словам Иоанна, братом Пруса, который, отправившись в страну, получившую от его имени свое название, основал здесь города: Гданск, Хойницу, Торунь, Мальбор (Мариенбург). От Пруса происходил Рюрик, у которого был потомок князь Мстислав Святославович, получивший при крещении имя Юрия. Этот последний (?) покорил Ливонию и основал здесь замок Юрьев, который называется теперь Дерптом. Он, Иоанн, преемник по прямой линии от Мстислава Святославовича, а потому и законный, наследственный владетель Ливонии. Царь увещевал князя Полубенского выехать из Вольмара и отдать ему Ливонию без сопротивления. См. Литов. Метр., II, № 16.

Об этих опустошениях говорит Баторий в письме к Иоанну от 30-го июля, см. Метр. Литов., II, № 15; то же самое и в Grundtl. Bericht 1. с. II, 455.

Grundtl. Bericht, 1. с. II, 455.

Во Влехе было «людей всякого человека 25 человек, да в городе-ж тутошних людей жильцов 20 человек». А по взятии укрепления оказалось: «на городе 2 пищали полуторных в стенах на колесех, 2 пищали невеликих грановитых, 3 пищали скорострельных со вкладинами, 1 попорчена, да 9 ядер свинчатых; да на городе-ж, на деревянной стене, пищаль невелика полковая грановитая на колесех». Ib., № 4, стр. 142 и 143. Грамота царя о сдаче Влеха у Щербатова, Ист. Рос, т. V, ч. 4, стр. 169–170, № 26.

Ливонский поход, 1. с. № IV, стр. 137.

Ib., № IV, стр. 138.

Ib. № IV, стр. 147. По Grundl. Bericht 1. с. II, 455. Люцин взят 26-го июля, по Erberml. und Klegl. Zeit. (Beitrage zur Kunde Ehst, Lsimd Kurlands, II, 33) 6-го августа.

Ib., № V, стр. 99. Ввиду этого неверно утверждение немецких историков, что немецкие воины с женами и детьми были временно отведены, как пленные, в Псков, a литовско-польские гарнизоны отпускаемы на волю в знак того, что царь ведет войну только с Ливонией, но с Поляками соблюдает мир, см., напр., G. Bathleff, Der Pall «Wenden’s, 1. с, стр. 399.

Ib., № V, стр. 102. По Gründl. Bericht (1. с. II, 455) Режица взята 30-го июля, по Elrberml. Zeitung (I. с. II, 133), 8-го августа. Утверждение последнего источника, что Иоанн начальников в Люцине и Режице взял в плен, «und sie neben aller ritterscliaft und untersassen mit weib nnd verfuret und sie alle geplündert», должно быть признано неверным ввиду ясного свидетельства «Ливонского похода».

См. письмо Ходкевича к Баторию в приложении № XI. В «Ливонском походе» начальник гарнизона назван Станиславом Денипским, что, конечно, неверно.

О сдаче Динабурга ib., № V, стр. 103–108. Артиллерия, оставленная Иоанном в крепости, состояла из 7 пищалей медных, 3 пищалей скорострельных железных да 104 пищалей затинных, да зелья в 18 бочках 50 пуд, да полбочки ямчюги, да ко всем пищалям 1000 ядер, 50 прутов свинцу, да в прибавку оставлено 2 пищали полуторных.

Ib., № V, стр. 109–110. В Крейцбурге оставлено 80 человек гарнизона.

Ib., № V, стр. 112.

Ib., № V, стр. 121.

По Wahrh. erberml. Zeitimg 1. с II, 134. Тот же летучий листок напечатан также в соч. Г. В. Форстена, Балтийский вопрос, I, стр. 668, прим. 1. По Grimdtl. Bericht i Zeitung, взятие Зессвегена последовало 21-го августа.

4 пищали медных, да 30 пищалей затинных, да пушку железную верховую, да тюфяк, да на город часы боевые.

2 пищали сороковые на колесех меденых, да пищаль медная, да 2 тюфяка железных, да пищаль железная, да 2 пищали железных городовые тюфяки полуторы пяти, да 77 пищалей затинных.

Об этом Розрядная книга так выражается: а наряду в городе и в остроге тутошнего 11 пищалей скорострельных, да 13 пищалей затинных, да тюфяк, да зелья в палатке в трех бочках пудов с 5, до 400 ядер железных и свинцовых, да к затинным пищалям 100 ядер. Да в Борзун-же оставлено наряду, что взят в Канцле мызе: 5 пищалей затинных гладких, 5 скорострельных со вкладни, да 5 самопалов свитских, да 4 пищали с змейками, да 2 пары самопалов малых, да 3 лукошки зелья, да пол 200 ядер свинцовых, да в прибавку оставлено зелья… пуд.

Grundtl. Bericht, 1. с, 453 и 456. Гейдешнтейн (Записки о Московской войне, стр. 3, Rerum Polonicarum ab excessu Sigismundi Angusti libri XII, 1672, pag. 117) не знает приведенного нами Магнусова воззвания и объясняет возмущение слухом, который распространил царь о том, что если Ливонцы подчинятся принцу, то он передаст последнему для управления Ливонию.

Буссе (стр. 111), оправдывает поступок Магнуса тем, что гонец, отправленный последним к Иоанну с уведомлением о предложении жителей Кокенгаузена, слишком замешкался в дороге, между тем обстоятельства были таковы, что требовали поспешного образа действий. Со стороны войск Речи Посполитой опасность Кокенгаузену не угрожала, след., поспешность Магнуса объясняется только желанием предупредить занятие города московскими войсками.