Самый загадочный из фараонов

Одной из самых странных личностей в мировой истории, несомненно, был фараон Аменхотеп IV, более известный под именем Эхнатон. Обстоятельства его жизни и смерти таят в себе много загадочного и, скорее всего, никогда не будут прояснены окончательно.

Эхнатон, десятый фараон XVIII династии, правивший в XIV веке до н. э., был первым в мире религиозным реформатором. За полторы тысячи лет до возникновения христианства он провозгласил единобожие и, по мнению крупнейшего советского египтолога Ю. Я. Перепелкина, его реформы являются «самым необыкновенным событием египетской древности, затронувшим едва ли не все стороны тогдашней египетской действительности: общество, государство, быт, верования, искусство, письменность, язык». Однако что подвигло его на этот шаг, до сих пор не ясно. Ученые лишь строят различные предположения на этот счет.

Известно, что Эхнатон был сыном могущественного Аменхотепа III и Тии. Женившись на этой красивой и властной женщине, фараон пошел против египетских обычаев, требовавших, чтобы царицей была царская дочь. А Тиа приходилась дочерью начальнику колесничих и стад храма бога Мина и была одной из обитательниц царского гарема. Некоторые же исследователи, судя по сохранившимся портретам, предполагают, что она даже не чистокровная египтянка: в чертах ее лица и лица ее сына, в строении их фигур усматривают признаки, свойственные уроженцам более южных областей Африки.

Возможно, наличие чужой крови сделало Аменхотепа IV непопулярным среди жрецов и знати. Но главное заключалось в том, что права на престол он, скорее всего, не имел. Наследование трона фараонов осуществлялось по женской линии. Правителем мог быть лишь сын старшей дочери умершего фараона. Известно, что у Аменхотепа III было, по крайней мере, три дочери – Изида, Хонт-ми-Хиб и Сатамон, и муж любой из них мог бы занять трон. А будущий реформатор, как известно, был женат на Нефертити, происхождение которой с достаточной степенью достоверности не установлено.

Тем не менее, новым повелителем Египта при невыясненных обстоятельствах стал именно Аменхотеп IV, и можно с уверенностью говорить о том, что трон достался ему не без борьбы, а в глазах жреческого сословия и египетской знати он наверняка выглядел узурпатором. Возможно, именно это стало главным толчком к проведению политики, направленной прежде всего против могущественных жрецов, которые ревностно наблюдали за буквальным исполнением законов престолонаследия в Египте, а поэтому в глазах молодого фараона составляли главную угрозу его положению.

На одной из стел времен Эхнатона выбита надпись, в которой глухо упоминается о каких-то крупных неприятностях, которые выпали на долю последних трех фараонов, очевидно, Аменхотепа II, Тутмоса IV и Аменхотепа III. Что имел в виду фараон-реформатор, остается неясным. Однако можно предположить следующее. Жрецы в Египте всегда обладали достаточно сильной властью. Но при деде Аменхотепа IV, знаменитом завоевателе Тутмосе III, столицей которого были Фивы, особо возвеличен был культ фиванского божества Амона. В его честь фараон покорял все новые и новые земли, а храмы Амона получали невиданные дары, причем вес подаренного золота иной раз исчислялся тоннами. И недаром многие из потомков Тутмоса были наречены именем Аменхотеп, что в переводе означает «Амон доволен».

Постепенно жрецы Амона усиливали свою политическую власть. Они стали способны противопоставить себя власти фараонов и стремились направлять их действия. Видимо, наследники Тутмоса ощутили это в полной мере. Недаром уже до Эхнатона делались попытки противопоставить Амону другое божество.

Амон был богом Солнца, поэтому его соперниками могли стать только солярные божества. Среди них наиболее подходящим оказался Атон – особый образ бога солнца Ра в виде солнечного диска. Его культ возник в Египте еще при отце будущего реформатора, а возможно, и раньше. Известно, что прогулочное судно царицы Тии, в котором она плавала по специально выкопанному для нее пруду, называлось «Сияние Атона», а в текстах, найденных в одной из гробниц времен Аменхотепа III, упоминается титул «управляющий дворцом Атона».

Однако никто до фараона-реформатора не помышлял о низвержении богов. Стремились лишь к умалению культа Амона. Эхнатон же решил ввести единобожие, что для уровня духовного сознания того периода кажется невероятным. Была ли мысль о едином боге подсказана юному принцу? Сам ли он дошел до нее путем долгих раздумий? Или, уже будучи у власти, понял, что его попытки умалить значение Амона не дают результатов и необходимы более радикальные меры? Сейчас на эти вопросы ответить не может никто. Древние камни хранят молчание. Зато в общих чертах известно, как действовал фараон.

Сначала Аменхотеп IV дал понять окружающим, что, по примеру отца и деда, отдает предпочтение солнечному богу северных провинций Ра. По традиции ритуальная коронация нового фараона должна была проходить в Ипет-Исут (совр. Карнак) – комплексе храмов на территории государственной столицы Египта Фив. Но Аменхотеп IV предпочел древнейший центр почитания Ра город Ону, более известный по греческому названию Гелиополь. Здесь, неподалеку от первой столицы Египта Мемфиса, еще во времена правления Аменхотепа III был построен небольшой храм Атона, считавшийся, как мы уже знаем, особым воплощением Ра. Таким образом, новый фараон залучился поддержкой довольно сильного гелиопольского жречества, сделав тем самым первый шаг к почитанию Атона.

Новый культ Аменхотеп IV начал активно внедрять уже с первых лет правления. В Ипет-Исут было построено четыре храма: Гем-па-Атон («Солнечный Диск найден»), Руд-мену-эн-Атон-эр-нехех («Крепки памятники Солнечного Диска навечно»), Тени-мену-эн-Атон-эр-нехех («Возвышены памятники Солнечного Диска навечно»), а также Хут-бенбен («Двор первобытного камня»), который был еще одним знаком почтения Гелиополю, так как камень Бенбен был одним из почитаемых символов этого города. Известно, что количество жрецов во всех четырех храмах достигало 6800 человек, что наверняка было воспринято сторонниками Амона как вызов.

Через четыре года от начала правления в храме Гем-па-Атон был проведен хеб-сед фараона – магический ритуал обновления сил царя, который обычно проводился по истечении тридцати лет его правления и далее повторялся через каждые 1–2 года. Возможно, этим царь стремился получить дополнительную магическую силу для дальнейшего укрепления нового культа.

Вскоре Аменхотеп IV провозгласил единственным истинным богом Атона, а себя – его сыном. В то же время он сменил имя и стал называться Эхнатоном, то есть «Угодный Атону». А перед именем царицы было добавлено: Нефер-нефру-Атон – «Прекрасен красотами Атон».

На шестом году правления вместе с семьей, приближенными, воинами, новым жречеством, художниками и слугами фараон покинул Фивы и основал новую государственную столицу Ахетатон («Небосклон Атона») на месте, которое «не принадлежало никому из богов» и, по его мысли, должно было стать грандиозным святилищем единственного бога египтян. Ее строительство стало новым словом в развитии египетского искусства, которое именно в эти годы достигло наивысшего уровня.

«Тринадцатого дня четвертого месяца сезона перет» состоялась церемония основания города, на которую Эхнатон прибыл, подобно солнечному богу, на золотой колеснице. Он совершил жертвоприношение Атону из пива, хлеба, мяса длиннорогих и короткорогих быков, птицы, вина, фруктов, благовоний, воды и овощей. Затем Эхнатон обратился с речью к придворным и государственным чиновникам, которые простерлись ниц и целовали землю перед царем. Фараон заявил, что сооружает памятник для своего отца Атона, ибо услышал его голос. Именно Атон открыл ему, что это место навсегда останется «Страной Света Солнечного Диска». Царь говорил: «Смотрите, сам Атон возжелал, чтобы для него построили этот город и тем прославили его имя. Этим городом управляет Атон, мой отец, а не какой-нибудь чиновник».

Царь действовал достаточно суровыми методами. Поклонение старым богам было запрещено. С девятого года правления начинается энергичное уничтожение имени Амона на культовых предметах и сооружениях. Ненавистное имя было стерто со всех изваяний, даже когда оно составляло часть имени отца Эхнатона. В некоторых случаях уничтожалось даже слово «боги» во множественном числе. Почитателей старых богов ждало суровое наказание. Например, на стенах одной из гробниц можно прочитать такие слова: «Всякий ненавистный [попадет] на плаху… он подпадет мечу, огонь пожирает его плоть… Обращает он [Эхнатон] мощь свою против тех, кто игнорирует учение его, милости свои – к тем, кто знает его».

В своих реформах фараон опирался, прежде всего, на «новых людей», большая часть которых была незнатного происхождения. Вероятно, его поддерживала и армия, а также отдельные представители старой знати, неудовлетворенные своим положением при прежнем правлении. Это, однако, не помешало им всем после смерти фараона быстро отойти от его учения и вернуться к старым религиозным обычаям. Известно, что в конце жизни Эхнатона Фивы посетил недавно назначенный фараоном его молодой соправитель Сменхкара. В одном из фиванских храмов он изображен приносящим жертвы Амону.

Авторитет фараона неудержимо падал. Все свои усилия Эхнатон сосредоточил на реформах. Отсутствие должного внимания к проблемам внешней политики, касавшимся в основном азиатских владений Египта, привело к потере их части. Египтяне же привыкли к захватническим войнам, которые активно вели Тутмос IV и Аменхотеп III, и гордились победами.

А по соседству с Египтом образовалось крупное хеттское государство. Его царь Сиппилулиума стал создавать империю и сумел установить свою власть в царстве Митанни, которое еще со времен Тутмоса IV подчинялось Египту. Напрасно правители других вассальных государств молили о помощи против хеттов. Царь оставался глух к этим просьбам, что не прибавило ему популярности во всех слоях египетского общества.

Фараон Эхнатон скончался в своей столице приблизительно в 1351 году до н. э. Есть предположение, что он был отравлен. Во всяком случае, на одной из фресок существует изображение покушения на фараона. Однако убийство до сих пор остается не доказанным.

Смерть Эхнатона развязала руки его противникам, и очень быстро страна возвратилась к прежним порядкам. Вековые традиции не могли исчезнуть за короткий промежуток времени, а реформы царя не дали ничего существенного народу. Неудивительно, что в декрете одного из наследников Эхнатона, Тутанхамона, явственно подчеркивалось, что культ Атона навлек на страну бедствия, а открытие храмов старых богов их умилостивило и вернуло Египту благоденствие.

Годы правления Эхнатона и его трех преемников, связанных с культом Атона, в официальных летописях стали приписываться к годам правления фараона Харемхеба. А если необходимость требовала упоминания имени реформатора, его именовали «врагом из Ахетатона».

И все же, несмотря на очевидность того, что судьба реформ не могла сложиться иначе, она продолжает волновать ученых, пытающихся найти объяснение причинам произошедшего, порой весьма оригинальное, но не подтвержденное археологическими данными. В последнее время появилось немало статей о том, что большое влияние на приверженность Эхнатона солнечному диску как единственному богу оказали извержения вулкана Санторин в Средиземном море, которые возобновлялись в течение нескольких лет и закончились катастрофическим взрывом вулкана. Отголоски этих событий были ощутимы по всему Средиземноморью и наверняка очень сильно проявились в Египте. Некоторые считают, что одно из этих извержений могло заставить еще Аменхотепа III прекратить военные походы, в результате чего и наступил в его царствовании период дружеских отношений с соседними странами. Другие утверждают, что отголоски первого извержения достигли Египта в первый год правления Эхнатона. Сюда якобы докатились мощные цунами, мрачные ядовитые тучи, надолго закрывшие небо. Начались затяжные дожди, град, грозы с мощными раскатами грома и молниями. Страна вдруг лишилась солнечного тепла и света. Естественно, народ воспринял это как страшное бедствие, трагедию. Жрецы Амона и других богов пытались справиться с бедствием, но напрасны были их моления и жертвы. Людей охватил панический страх.

Фараон и египетский народ вполне могли вообразить, что Солнце разгневалось на Египет из-за недостаточного внимания к нему и что египтяне поклоняются не тем богам и надо молиться самому Солнцу. Вот Эхнатон и начал свои реформы, а жрецы старых богов не смогли ему воспрепятствовать. Всплески их активизации объясняют повторными извержениями. А через много лет, когда выросло новое поколение, для которого все случившееся представлялось сказкой, служители старых богов начали поднимать голову. Амон, по убеждению египтян, помогавший фараонам в завоевании новых земель, был оскорблен. Вот Египет и начал утрачивать свои земли, поэтому имя фараона-реформатора было предано проклятью, а Египет вернулся к многобожию.

Не меньше загадок сокрыто и в истории правления наследников Эхнатона. В отдельных случаях высказывается предположение, что после него на троне находилась Нефертити, принявшая имя Сменхкара. Другие же, очевидно, с большим на то основанием, считают соправителя, а потом и фараона, известного под этим именем, сыном фараона Аменхотепа III от одной из его второстепенных жен. Наиболее правдоподобной представляется гипотеза, что Сменхкара – сын Эхнатона от его второй жены Кии либо брат Тутанхамона. А известный исследователь этого периода египетской истории М. Э. Матье называет его мужем старшей дочери Эхнатона, Меритатон, что, при принятых у фараонов кровосмесительных браках, не исключает этих вариантов. И трон, по египетским понятиям, он, таким образом, занял на совершенно законных основаниях.

Однако прожил Сменхкара совсем недолго и царствовал не более трех лет. Сведения о смерти этого фараона и смерти Меритатон отсутствуют. Они просто исчезают из поля зрения историков за отсутствием каких-либо данных. Сменхкаре наследовал юный Тутанхамон, муж одной из дочерей Эхнатона, Анхесенпаатон. Он тоже умер совсем молодым, в восемнадцатилетнем возрасте, возможно, не своей смертью. Предполагают, что возврат к старым фиванским культам не спас его от ненависти жрецов или царедворцев. Однако все это не подтверждено какими-либо достоверными свидетельствами.

Одними из самых привлекательных для публики являются загадки, связанные с мумиями Эхнатона, а также цариц Тии, Нефертити, его второй жены Кии и Сменхкара. В связи с находками в Египте постоянно циркулируют всякие слухи, порождающие сенсационные заявления. Но лишь немногие из них имеют под собой реальную почву.

О том, что мумия Эхнатона наконец-то найдена, сообщалось неоднократно. В 1898 году французский ученый Виктор Лоре раскопал небольшую гробницу в Долине фараонов. Оказалось, что она принадлежит Аменхотепу II. Но там были обнаружены еще две мумии с именами Тутмоса IV и Аменхотепа III. Дальнейшие исследования показали, что третья мумия не могла принадлежать Аменхотепу. Тогда, основываясь на том, что останки имели широкие бедра, предположили, что это Эхнатон, а надпись сделана для того, чтобы уберечь мумию от уничтожения. Однако полной уверенности в этом нет.

В 1907 году американский археолог-любитель Теодор Дэвис тоже открыл необычайное захоронение, получившее официальное название гробницы № 55. В нем был найден саркофаг с мумией, на котором значилось имя царицы Тии. К сожалению, мумия рассыпалась, но кости остались целыми. По ним было установлено, что останки принадлежат мужчине. Большинство исследователей склоняются к тому, что здесь был захоронен Сменхкара, но некоторые указывают на Эхнатона. Однако в последнем предположении больше догадок, которые, по словам М. Э. Матье, «кажутся скорее подходящими для романа, чем для истории». Точно удалось установить только то, что саркофаг был сделан для женщины, не бывшей царицей, то есть для Кии.

Один из самых авторитетных египтологов, британский ученый Николас Ривс, в своей сенсационной книге «Эхнатон. Ложный пророк Египта» утверждает, что около 80 процентов сокровищ из гробницы Тутанхамона, в том числе и знаменитая золотая маска, предназначались для гробниц Эхнатона и Нефертити. Он пишет: «Я реконструирую события той эпохи следующим образом: Тутанхамон занимает престол после смерти Эхнатона и его загадочного наследника Сменхкары, – вероятнее всего, это была Нефертити, взявшая себе мужское имя. Спустя некоторое время останки царской семьи из некрополя в Эль-Амарне, которая была практически полностью заброшена, перевозятся в традиционное место захоронения фараонов и цариц – в Долину Царей, вблизи Фив. Но внезапная смерть Тутанхамона прервала перезахоронение останков, и часть погребальных сокровищ, принадлежавших предшественникам молодого царя, мумии которых ожидали погребения в долине, досталась молодому фараону, которому не успели подготовить ни саркофага, ни необходимого содержимого для него. Оставшиеся невостребованными сокровища из гробниц Эхнатона и его супруги помещают в новые усыпальницы, созданные для перезахоронения давно умерших царей».

Впрочем, автор явно склонен к сенсациям. Его предыдущие книги «Весь Тутанхамон» и «Великие открытия» вызвали бурю полемики. Интерпретации исторической роли Эхнатона как мистического пацифиста, по мнению Ривса, несли на себе печать христианского мировоззрения и влияния эпохи, во времена которой они были созданы. «Влияние эпохи, в которой живу я, заставляют меня сравнивать фараона скорее с Мао, Гитлером и Сталиным», – пишет он, имея в виду обожествление, то есть создание культа личности фараона. С этим можно было бы согласиться, если бы не широко распространенное на Древнем Востоке, и в Египте в первую очередь, отождествление царей с верховными божествами.

К сожалению, зачастую имеет место и нечистоплотность отдельных ученых. Не так давно британский археолог Джоанн Флетчер заявила о находке мумии Нефертити. Однако Верховный совет по древнему наследию Египта опроверг ее заявление, объявив его «абсолютной ложью». По словам главы совета Захи Хаваса, останки, которые исследовала Флетчер, принадлежат не 35-летней царице, а неизвестному юноше. Он подчеркнул, что Нефертити была матерью шестерых детей, однако при изучении строения найденного скелета не были обнаружены следы перенесенных родов. Что касается серег в ушах мумии, то они вовсе не указывают на то, что останки принадлежат женщине. По словам Хаваса, в Древнем Египте серьги были обычным украшением, даже более распространенным среди мужчин. Совет принял решение приостановить работу британской археологической экспедиции, сославшись на то, что Флетчер нарушила правила научной этики.

Таким образом, загадки, связанные с Эхнатоном и его ближайшим окружением, не только не находят решения, но, наоборот, становятся все более запутанными. Будем надеяться, что рано или поздно науке все же удастся пролить свет хотя бы на часть из них.