4.1. Генезис российской социальной мысли

Вплоть до XVIII в. социальная мысль России функционировала в религиозной оболочке и посредством религиозных формул пыталась решать социальные проблемы, в основном связанные с задачами политического самоопределения общества.

XVIII век в российской истории был периодом, в котором закладывались основы социальной мысли России. В первой половине XVIII в. можно наблюдать весьма любопытную тенденцию обоснования с помощью просветительских идеалов идей естественного права: Ф. Прокопович (1681–1736), В. Татищев (1686–1750).

Во второй половине XVIII в. выделяется группа просветителей: Д. С. Аничков (1733–1788), Я. П. Козельский (1729–1794), С. Е. Десницкий (ок. 1740–1789), А. Н. Радищев (1749–1802), – которые стремятся выделить структурные элементы общества, их роль в социальном процессе. В это время представляют интерес изучение хозяйственной деятельности как ключевого фактора общественного прогресса (Десницкий), постановка проблемы общины, обоснование роли географического фактора в России (Радищев) и др.

Особое место в становлении русского социального мышления занимает первая четверть XIX в., когда, по мнению А. И. Герцена, начинается «великий ледокол» русской мысли и рождается подлинно национальное русское философское сознание в форме философии истории. Мыслители первой половины XIX в. фактически закладывают программу социологического поиска, которая будет реализована во второй половине XIX – начале ХХ в., тем самым определив европейский путь развития российской государственности.

В это время А. И. Галич (1783–1848) формулирует основы антропологической традиции русской философии и социологии. Н. И. Надеждин (1804–1856) вводит в социальную мысль идею историзма и во многом выступает в качестве основоположника теоретической социологии в России. П. И. Пестель (1793–1826) формулирует идею революционного преобразования общества как способа его прогресса. Особое место принадлежит В. Н. Майкову (1823–1847), который первым познакомил Россию с идеями

О. Конта и начал говорить на социологическом языке. В статье «Общественные науки в России» (1845) Майков, не принимая во внимание контовский термин «социология», говорит о задаче формирования новой «социальной философии» как общественной науки о законах социальной жизни людей и народов.

Одной из самых замечательных фигур XIX в. является П. Я. Чаадаев (1794–1856), своим замечательным письмом, опубликованным в 1836 г., задавший направление философско-социологических поисков в России. Он формулирует задачу поисков новых способов осмысления социальных фактов исходя из единства истории человечества и ее «законосообразного» характера^[19]. В последующем Чаадаев полагал, что нужно только сделать правильный социальный выбор, поняв особенности России, в частности особую роль в ее истории географического фактора.

Идеи Чаадаева нашли продолжение в сформировавшихся в 40-е гг. XIX в. двух оригинальных социально-философских направлениях – западничестве и славянофильстве.

Славянофильство — литературное и религиозно-философское течение русской общественной мысли, ориентированное на выявление самобытности России, ее типовых отличий от Запада. Термин введен известным поэтом Константином Батюшковым.

В славянофильстве (И. Д. Киреевский (1806–1856), А. С. Хомяков (1804–1860), К. С. Аксаков (1817–1860) и др.) можно выделить следующие основные идеи описания русского общества того времени, получившие социологическое значение:

• самобытность культурных типов;

• ограниченность социальной эволюции;

• община как социокультурная структурообразующая форма социального бытия;

• соборность как принцип организации и идеал социальной жизни, где достигается соразмерность личного и общественного при их равномощности;

• отрицание государственности и идеи анархизма;

• особая роль духовной, в том числе религиозной, внерациональной детерминации социального поведения людей и др.

Западничество – направление русской общественной и философской мысли. Социальные преобразования России западники связывали с усвоением исторических достижений стран Западной Европы. Основываясь на признании изначального единства человечества и закономерностях его исторического развития, они полагали неизбежным для России пройти теми же историческими путями, что и ушедшие вперед западноевропейские народы. Западники отвергали идеи славянофильства, а также существование какой-то особой национальной, или, пользуясь терминологией славянофилов, «народной», науки.

Что касается западничества (Т. Н. Грановский (1813–1870), В. Г. Белинский (1811–1848), А. И. Герцен (1812–1870), Н. Г. Чернышевский (1828–1889) и др.), то здесь выявились такие наиболее значимые идеи:

• единство мировой истории и ее закономерный характер;

• проповедь революционного прогресса;

• анализ массового субъекта социальных преобразований (народы, классы);

• концепция социальных конфликтов и др.

Основное различие этих направлений заключалось в определении модели развития России: ориентация на страны Европы либо свой самобытный путь. Многие идеи западничества, особенно Н. Г. Чернышевского, непосредственно перешли в социологию, но с поправкам, учитывающими подход славянофилов.

4.2. Развитие русской социологии права во второй половине XIX – начале XX в.

Вторая половина XIX в. – время стремительного перехода России на рельсы индустриальной цивилизации, что обострило старые социальные проблемы и выявило массу новых. Средств традиционной социальной философии для их решения оказалось явно недостаточно. Необходимо было более точное социальное знание, что и выразилось в становлении и развитии социологии. Социологические проблемы начинают активно обсуждаться к концу 60-х гг. XIX в., что можно считать исходным хронологическим рубежом начала социологии в России. Процесс самоопределения социологии завершился, как и в Европе и Америке, к началу 20-х гг. XX в. В контексте понимания предмета социологической науки достаточно четко просматривается три исторических этапа раз вития социологии.

Первый этап становления русской социологии: 60—90-е гг. XIX в.

Как и на Западе, социология в России возникает в лоне позитивистской доктрины.

Хотя идеи О. Конта упоминались уже в 1840—1850-е гг., особенного резонанса они не имели. Широкая популяризация позитивизма начинается в 1860-е гг. В 1859 г. выходят две работы П. Л. Лаврова, «Механическая теория мира» и «Очерки теории личности», написанные в духе позитивизма. В 1865 г. почти одновременно публикуются статьи В. В. Лисевича (1837–1905), Д. И. Писарева (1840–1868), П. Л. Лаврова об О. Конте и его теории в трех журналах – «Русское слово», «Отечественные записки», «Современник». В 1667 г. выходит сборник работ западных социологов «О. Конт и положительная философия». Рецензия на эту книгу П. Л. Лаврова во многом задала тон всей последующей позитивистской литературе. На рубеже 1860–1870 гг. выходят в свет социологические работы П. Л. Лаврова и Н. М. Михайловского, написанные в русле позитивизма. С этого времени, по словам Н. И. Кареева, началась в России по-настоящему социологическая литература.

Складывается ряд школ и направлений социологических исследований: натуралистическая социология в различных формах: теория культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского, географический детерминизм Л. И. Мечникова и др., этико-субъективная школа Н. М. Михайловского, П. Л. Лаврова, социологическая концепция народничества (М. А. Бакунин, П. А. Кропоткин (1842–1921) и др.).

М. А. Бакунин (1814–1876)

Народничество является одной из теорий социальных революций. Это идеология разночинной интеллигенции России XIX в. Эта система идей освободительного движения отличалась подчеркнутой антибуржуазной направленностью, демократизмом, упованием на народ как решающую силу социальных преобразований. Крестьянская революция виделась способом уничтожения несправедливого социально-экономического и политического строя. Будущее общество мыслилось как вольный союз общин.

Основные идеи Бакунина изложены в работах «Кнуто-Германская империя и социальная революция» (1871), «Государственность и анархия» (1873). Историю М. Бакунин представлял как эволюционный процесс, движение человечества из царства животных в царство свободы. Разумная трудовая деятельность людей переводит их из сферы биологического в сферу социального. Человек, по Бакунину, – часть природы и поэтому должен повиноваться ее законам. Но социальную действительность творят сами люди. Здесь свобода и воля людей нечем не ограничены. Цель прогресса и его мерило – постоянное приращение свободы личности. Все, что служит увеличению индивидуальной свободы, оправданно и прогрессивно.

По его мнению, государство создавалось меньшинством для господства над большинством. Возникновение его было связано с насилием, завоевательными походами, войнами. Войны и государства неразделимы. Пока будут существовать государства, миру на земле не бывать; будут только передышки, перемирия между войнами. Государство есть кладбище социальных интересов, гражданского общества. Это алтарь, на котором реальная свобода и благоденствие народов приносятся в жертву политическому величию самого государства.

Бакунин отметил уникальное свойство власти развращать всех независимо от классовой принадлежности. Он предсказывал, что, если когда-либо будут установлены правительство и парламент, состоящие исключительно из рабочих, эти рабочие, бывшие убежденными социальными демократами, вскоре станут поклонниками принципа власти, угнетателями и эксплуататорами. Ибо весь пролетариат не сможет встать во главе управления. Если будут управляемые, то будут и рабы. Вот почему нужна организация не «сверху вниз», а «снизу вверх».

Сравнивая способности к бунту различных этнических общностей, Бакунин считал, что все дело – в психологических свойствах тех или иных рас, наций и народностей. Русскому народу он приписывал «наивное чувство братства», а также ненависть к дворянам и любовь к огню. Русского мужика легко убедить «запустить петуха» господам со всеми их богатствами. Из России пожар перекинется на весь мир. Так будет разрушена современная цивилизация и установится безвластие.

Свои национальные проекты переустройства общества Бакунин фактически никак не увязывал с экономическими факторами, хотя нередко оперировал терминологией экономических учений того времени. Что касается общества, то в социологии Бакунина оно рассматривалось как «социальное тело», статичный организм. В предмет социологии как дисциплины Бакунин включал все науки о человечестве в мире.

П. Л. Лавров (1823–1900), Н. К. Михайловский (1842–1904)

Личности многосторонне одаренные и проявившие себя в различных сферах деятельности. Первый входит в число основоположников народнической доктрины 1860-х гг., философ, социолог. Второй принадлежит к основоположникам общественно-политической и научной публицистики, философ, социолог. Оба – духовные лидеры революционной молодежи 70-х гг. XIX в. Работы П. Лаврова «Исторические письма» (1868–1869) и Н. Михайловского «Что такое прогресс?» сыграли роль манифестов, побудителей к активному действию для многих сотен людей, «пошедших в народ» под их влиянием.

Центральной проблемой выступает у авторов соотношение истории и социологии. Ведь социология, опираясь на естествознание, отыскивает свои законы в истории. Только осмыслив историю, можно понять общество. Справедливо и обратное утверждение: познавая общество, мы осмысливаем историю, тем самым обозначается двойственная, противоречивая природа социологического познания.

С одной стороны, социология имеет дело с повторяющимися явлениями и призвана раскрыть объективные закономерности, подобно естественным наукам в целом.

С другой стороны, сам ее предмет – человек – выделяет ее из собственно естествознания и сближает с историей, тем самым включая ее в группу наук о человеке.

Таким образом, социология не может познавать только объективно, опираясь, во-первых, на единичные и неповторяющиеся факты истории, а во-вторых, изучая страждущего и наслаждающегося человека. В социальном познании, где субъект и объект взаимосвязаны, неразделимы друг с другом, где человек познает самого себя, нет знания безотносительно к личности. Поэтому необходимо конструирование единой науки о человеке, в которую бы вошли социология и история с общим им субъективным методом познания. Истина здесь должна оцениваться исходя из критериев необходимости, возможности и желательности, т. е. должна быть поставлена в неразрывную связь с понятиями справедливости и нравственного идеала.

Социология (как и история) неотделима от этики, следовательно, метод наук о человеке может быть определен как этико-субъективный метод (от названия метода происходит и название школы).

Выделение собственно социологических работ у Лаврова достаточно условно – целостность его подхода во многом опирается на его более ранние философские работы, обосновывающие антропологический принцип как исходный взгляд на природу, общество и личность. Кроме того, следует учитывать эволюцию П. Л. Лаврова в сторону марксизма и экономизма, а Н. К. Михайловского – в сторону социальной психологии.

Несмотря на такое многообразие акцентов, широту охвата социологической проблематики в рамках школы сохранялся общий контекст их обсуждения и ряд сквозных тем. Общей основой решения социологических проблем явился общенароднический тезис о возможности особого пути развития, минуя некоторые его стадии, прежде всего капитализм, опираясь на такой институт традиционного общества, как община, и активную революционную деятельность интеллигенции и ее лидеров. Круг идей, вписывающихся в принципе в утопический социализм, позволил сформулировать одну из главных тем чуть ли не всей российской социологии – анализ структур традиционного общества и возможности перехода от них к другим стадиям цивилизационного развития. Известно, какое влияние оказало на К. Маркса и Ф. Энгельса в обращении к аналогичной проблематике их знакомство с работами русских народников. Здесь же можно видеть и истоки экспериментов большевиков по построению социализма в одной отдельно взятой стране со слабым уровнем развития капитализма.