Цитаты из книги «Троллий пик»

А интерес людей, как показывает практика, ослабевает с увеличением расстояния между ними.

Иногда нужно поговорить с человеком, который не боится спрашивать.

– Мы потеряли одного из всадников, – продолжил он. – А охотников всегда тринадцать. Мы не можем продолжать путь в неполном составе. Поэтому… – Грейс, у тебя нет выбора, – нетерпеливо перебил его Александр. – С этого мгновения ты – одна из Дикой Охоты.

– А где Гидеон? Голова Александра сдвинула брови: – Он предал Охоту. Гидеон больше не один из нас.

Он подошел к Грейс, протягивая руки: – Вы позволите?Грейс не сразу поняла, чего он хочет, а догадавшись, смутилась.– Да, конечно, – она торопливо отдала голову. – Привет, дружище! – Медноволосый нахмурился, скосил взгляд на разлагающееся в стороне тело. Кажется, это зрелище его опечалило.

Снова раздался собачий лай. Голод дернулся и возбужденно повел ушами. Грейс показалось, что на этот раз лай звучал тише. – Они что, проехали мимо нас? – Нет, – ответил Александр, глубже зарываясь в шарф. – Чем дальше лай, который ты слышишь, тем ближе Охота. Ты что, даже сказок не читала?

– Голод! Грейс выскочила на улицу, зажимая под мышкой голову Александра. Температура упала еще на несколько градусов, и от мороза ее стал бить озноб. Пес не выглядел злым, лишь слегка оглушенным. Он подбежал к Грейс, виляя хвостом и с удовольствием подставляя голову под ее руку.– Я думала, он разбился! – Собак Дикой Охоты не так легко убить, – усмехнулся Александр.

Это вряд ли. – Если бы у Александра было тело, он бы сейчас точно пожал плечами. – От нее она тоже была не в восторге. Просто Лора была вместилищем для ее любимчика. Матери приходилось мириться с ее существованием.

– Марджори тоже так думала. Но семени фэйри плевать, есть уже кто-то на его месте или нет, – хмыкнул Александр. – Она узнала о второй беременности потому, что плод оказался болтливым. Фэйри начинают чесать языками еще во чреве матери. А уж когда ребенок родится, вовсе нет шансов выдать его за обычного. Марджори потребовала, чтобы Гидеон что-нибудь придумал. Но с придумками у него так себе, как ты успела заметить.

– Перестань морщиться! Думаешь, мне это доставляет удовольствие? Ладно, – выдохнул Александр. – Раз уж я персонаж глубоко трагический и, как в шекспировской пьесе, буду умирать целый акт – давай, спрашивай.