Я чуть не зарыдала вслух от разочарования. Все тело дрожит, как в лихорадке, оно болит в жажде разрядки, оно почти дошло до точки невозврата. И это физически больно… вот так… Терпеть. Ждать.

– Макс, пожалуйста-а-а-а-а-а! – дрожащими пальцами, не попадая по буквам.

В дверь постучали. А я не могла пошевелиться, меня трясло. Да и как я открою вот такая, полуголая, с обнаженной грудью, торчащими сосками и безумным взглядом? Нужно, как минимум, прийти в себя и привести одежду в порядок. Отдышаться. Снова завибрировал сотовый, и я задохнулась, когда увидела:

– ОТКРЫВАЙ! ДАЛЬШЕ Я САМ!

Бросилась к двери, повернула ключ дрожащими пальцами. Через секунду Макс уже задирал мое платье, жадно целуя в губы, приподнимая за ягодицы, рывком наполняя собой, срывая в тот самый оргазм, на лезвии которого я балансировала так мучительно и болезненно. От первого же грубого толчка полетела прямо в раскаленную бездну, с протяжным криком, выгибаясь, впиваясь в его волосы, судорожно сокращаясь вокруг его члена, чувствуя, как он сам дрожит от возбуждения, как срывается на стоны.

***

А потом мы несколько минут стояли не шевелясь, тяжело дыша и глядя друг другу в глаза, прислонившись лбами, все еще вздрагивающие после всплеска животного безумия. Мои пальцы в его волосах, а он все еще держит меня за голые бедра. Пока Макс не улыбнулся, проводя по моим губам большим пальцем.

– Здравствуй, малыш. С Днем рождения!

Я обняла его, закрывая глаза от наслаждения чувствовать его запах. Сильно сжала, зарываясь лицом в шею. Туда, где так концентрировано пахнет им. Моим мужчиной. Приехал! Ко мне! Все бросил и приехал! Не выдержал! Сумасшедший! Просто сумасшедший!

– Я так соскучилась, – бормочу, пока целует мои волосы, скользит ладонями по спине, хаотично целую в ответ, – я так тосковала по тебе. Мне все не в радость.

– Я знаю, маленькая.

– Ничего ты не знаешь, – жалобно всхлипнула и сжала его еще сильнее.

– Да. Не знаю. Я чувствую.

Позже он поправлял на мне одежду, зашнуровывал сзади платье, расправлял складки и поправлял волосы, при этом жадно пожирая взглядом. Наклонился и подхватил комочек кружева с пола.

– Следы преступления надо всегда прятать.

Хитро усмехаясь и приподняв одну бровь, сунул мои трусики в карман.

– Заберу их с собой.

– Фетишист.

– О, да-а-а! Маньяк, психопат и жуткий извращенец.

Прижал к себе, обнимая сзади.

– М-м-м-м-м, как же ты пахнешь. Проклятые гости. Мы не закончили. Это так – прелюдия. Слишком голодный был.

Щеки вспыхнули от обещания, и я снова шумно вдохнула его запах, уже в который раз.

– Мой Зверь.

– Твой. Закрой глаза. Я привез моей девочке подарок.

Послушно закрыла, улыбаясь и кусая губы. Почувствовала, как отбросил мои волосы с затылка, и кожи коснулась прохлада. Пальцы гладили изгиб у плеча. Заставляя слегка подрагивать. Никогда не привыкну к его прикосновениям. Никогда они не станут для меня чем-то самим собой разумеющимся.

– Не открывай.

Подтолкнул меня, видимо к зеркалу, целуя шею, за ухом, вызывая дрожь от щекотки.

– Вот теперь открой.

Я распахнула глаза, но сначала увидела его отражение. Жадно пожирая взглядом каждую черту, глядя в глаза, все еще продолжая кусать губы, а потом посмотрела на ожерелье. Очень хрупкое и тонкое, в виде сплетенных бутонов роз, а по краю лепестков, как роса или слёзы, блестят маленькие бриллианты, и в середине надпись на стебле одного из цветков: «Дыши мной». Снова перевела взгляд на его лицо, переставая улыбаться, заводя руку назад, обнимая и чувствуя, как дерет в горле от переизбытка эмоций.

– Я всегда дышу тобой… мыслями о тебе, твоим присутствием в моей жизни, твоим голосом, запахом. Всем, что имеет отношение к тебе. Если тебя не будет рядом – я умру.

– Меня не будет рядом, только если меня закопали на три метра под землю, и то, если живым – выберусь и вернусь обратно.

Зарылся лицом в мои волосы.

– Это я сдохну, если тебя не будет рядом… Или убью тебя сам, если уйдешь или предашь меня.

Я улыбнулась, а он в этот момент сильно сжал меня под ребрами, настолько сильно, что у меня перехватило дыхание.

– Больше всего я боюсь, что смогу причинить тебе боль, малыш…– продолжает держать все так же сильно, целуя затылок, и я стараюсь не дышать, потому что больно и потому что чувствую, как он в этот момент напряжен, как говорит что-то, чего раньше никогда бы не сказал вслух. – Больше всего я боюсь, что ты можешь заставить меня причинить её тебе.

Я зарылась пальцами ему в волосы, все еще чувствуя, как он вдыхает сзади мой запах и скользит щекой по моим волосам, в каком-то хаотичном исступлении, погруженный в свои мысли, слова.

– Ты не можешь причинить мне боль… Только не мне. Я в это не верю.

Он ничего не ответил, разжал пальцы. Скользнул вверх к груди, обхватил ладонями.

– Пошли к гостям, малыш. Нас уже заждались. Я чертовски соскучился по брату и племяннице. Давно не видел его лощенную физиономию и костюмчик от Армани.

Одной рукой все еще сжимая грудь, второй провел по горлу, ключицам и по ожерелью. Поцеловал меня в губы и тихо попросил:

– Не снимай… когда забудешь, как дышать, у тебя есть напоминание. А теперь пошли, не то я отправлю всех к чертовой матери и буду утолять свой адский голод до утра.

***

Я смотрела, как Максим рывком обнял Андрея, как тот похлопал его по спине, так же крепко сжимая в сильных объятиях.

А потом пристально посмотрел на прическу Макса и усмехнулся, иронично приподняв одну бровь:

– Ты забыл причесаться. По правилам этикета вначале принято здороваться с гостями…

– Ну куда мне до графского этикета.

– Учись, брат. Ты женат на графской сестре, должен соответствовать. Ну черт с тобой если она счастливо улыбается, можешь вообще со мной не здороваться, недостойный холоп.

– Счастье твоей сестры превыше всего. А за холопа…

– Челюсть не болит, не?

Макс демонстративно подвигал пальцами челюсть, сосредоточенно хмурясь.

– Ноет в плохую погоду, напоминая, что надо вернуть сдачу.

Они рассмеялись, а я непроизвольно трогала свое ожерелье и, поймав довольный взгляд Фаины, глубоко вздохнула, счастливо закатывая глаза. Она кивнула на Макса и снова мне подмигнула. Они знали, что он приедет. Вот негодяи, и никто мне не сказал. Я снова посмотрела на мужа, а он привлек меня к себе за талию. Так непринужденно, по-хозяйски, а у меня сердце заколотилось от мысли, что этот красивый, опасный хищник, на которого буквально все женщины в этом зале смотрят, пуская слюни, принадлежит мне и не скрывает этого ни на секунду.

– Ну как, приехал твой старый знакомый из Штатов? Борис Давыдов, кажется?

– Ага. Он самый. Приехал, возле баб ошивается. В цветнике, аки нарцисс недоделанный. О, как чувствует, что о нем говорят. Сюда идет. Хитрая шельма. Пока не сказал, что ему надо. Наши пробили, вроде ничего такого не нашли. Есть у него пара интересных занятий. Может быть полезным.

– Посмотрим, насколько, и чего это он вдруг решил наведаться на Родину. Помнится, когда он приезжал в последний раз, я оставил ему на память маленькую горбинку на переносице. Чтоб много не разговаривал.

– Да ты вообще, как только мог, так и отличился в свое время. Как тебя до сих пор не подстрелили – ума не приложу.

– Ну и ты отжал пару пуль себе. Жмот, он и в Африке жмот.

– Так а что все тебе да тебе. Делиться надо, Макс. По-братски.

Я обожала их перепалки. Мне ужасно хотелось обнять обоих и сдавить до хруста. Если и есть на этом свете мужчина, которого я люблю так же сильно, как и Макса, то это мой брат. В этот момент муж наклонился к моему уху:

– Расслабилась? Я жду, когда они разъедутся нахрен. Твои трусики в моем кармане все еще мокрые… и это, бл**ь, с ума сводит.

Настолько просто сказал, невозмутимо. Низкий тембр обжег фантазию дикими картинками, и я вспыхнула. Бросила взгляд на Андрея, но тот уже пошел навстречу высокому мужчине в элегантном темно-сером костюме и черной рубашке. Светловолосый, подтянутый. Одет шикарно. Чуть старше Андрея.

– Черные Вороны в полном составе, – он протянул руку Максу и бросил взгляд на меня. Янтарные глаза слегка вспыхнули. – Давно не виделись, Зверь.

Смотрю, женился. Не ожидал, не ожидал. Хотя выбор изумителен.

Макс усмехнулся и сильнее прижал меня к себе, а взгляд Бориса липко скользнул по моему лицу, телу, по руке Макса на моей талии.

– Я всегда выбираю самое лучшее, Боря.

– Я в этом даже не сомневался. Разрешишь потанцевать с твоей женой? Ты не против?

– Против, Боря. Против. Давай пойдем, пообщаемся. Думаю, ты не танцевать сюда приехал, верно?

Давыдов снова посмотрел на меня и усмехнулся уголком губ.

– А он ревнивец, даже не думал. Хотя, будь вы моей, я бы и сам ревновал, как черт.

– Тебе такие не светят, Давыдов! – сказал Андрей. – Пойдем, выпьем, пообщаемся. Обсудим пару тем.

Я проводила их взглядом и, взяв с подноса у официанта бокал вина, сделала несколько глотков. Давыдов мне не понравился. Есть такие люди, которые мгновенно вызывают неприязнь. Он мне напоминал шакала, который пробрался ко львам и пытается держать лицо при плохой игре, хотя сам и боится, но норовит укусить, чтобы не портить о себе впечатление.

Максим уехал утром, пока я спала. Он настолько вымотал меня, что я просто не услышала, как он ушел, а когда вскочила с постели машина уже отъехала от дома. В сотовом пиликнула смска:

«Когда проснешься, не забудь, кем надо дышать. Не тоскуй, я скоро вернусь»

И еще одна ровно через минуту:

«Я передумал – тоскуй».

Улыбнулась и нырнула снова в постель, довольно потягиваясь, как сытая кошка. Впервые после его отъезда я проспала почти весь день.