Глава 2. В чём твоя история?

Выспаться не удалось. В шесть утра телефон разразился пронзительной трелью. Звонила Ленка.

– Оксанка, ты где?!

– Чё орёшь? Дома я, успокойся!

– Как дома?! Как ты домой попала?!

– На такси. Как ещё?

– Стесняюсь спросить… а рассчитывалась ты чем? У тебя вечером двести рублей едва ли оставалось.

– Натурой. Чем ещё? А ты не очень-то меня и потеряла, ага?

– Ты так хлопнула дверью, что разбудила Дениску. Пока укладывала, и сама уснула. Прости меня, Оксан. Я вчера наговорила кучу глупостей.

– Забудь. И дай поспать.

– Ладно, спи. Я вечерком позвоню. Расскажешь в подробностях.

– Угу. Размечталась. Всё. Отбой.

Сунув телефон под подушку, попыталась снова уснуть. Не получилось. Нехотя встала, потянулась и пошлёпала босыми ногами в кухню. Очень хотелось пить. Налив большую кружку ледяной, ломившей зубы воды вышла на крыльцо, стряхнула со старого кресла мусор, плюхнулась в него и вытянула ноги.

Июльское утро искрилось и переливалось драгоценной россыпью росных капель на малахитовой зелени травы, покрыло, будто изморозью, засыпанный речной галькой двор. Чистый таёжный воздух хотелось вдыхать полной грудью, наслаждаться благоговейной тишиной, ещё не нарушаемой никем, кроме утренних пташек, радостно приветствующих новый день.

До того, как проснётся и примется управляться с хозяйством младшая сестра, было ещё примерно час времени. С меня помощница была, прямо скажем, никакая: свиней я боялась, дроблёнку от отрубей не отличала, от коровы шарахалась, а от оглушающе резко орущих гусей отпрыгивала. Да и вообще искренне не понимала – зачем гробить себя на сенокосе и утопать по колено в навозе, когда всё можно купить в фермерском магазине или на деревенском базарчике?

Но сестра упрямо приобщала меня к деревенской жизни и бессовестно отрывала от работы над очередной книгой – то «рядом постой, а то одной скучно», то «пойдём до магазина, прогуляешься», то «помоги…», хотя толку с меня было чуть. В итоге вдохновение меня покинуло. И вот уже неделю я ежедневно открывала вордовский файл с готовой обложкой и названием очередного любовного романа «Внедорожная любовь», но выдавить ни абзаца так и не смогла. И вот это прекрасное утро после ночных злоключений вдруг вдохновило на интересный поворот сюжета.

Вскочив с обшарпанного кресла, поспешила за компьютер, не обращая внимания на головную боль от жестокого похмелья.

Полдня до обеда пролетели, как один час. Я в совершенстве владела десятипальцевой печатью и строчила роман со скоростью пулемёта, боясь упустить редкий всплеск вдохновения. Оно сегодня было необычайно щедро на нюансы и впечатляющие интриги.

От работы меня смог оторвать только приглушённый подушкой звонок телефона. Глядя на неопределившийся номер, собиралась привычно сбросить вызов и сунуть незнакомый номер в чёрный список. Но что-то мешало сделать это. Внутренний голос кричал «ответь!», и я, помедлив, согласилась с ним.

– Алло.

– Привет, вечная мерзлота. Узнала?

Я бы узнала голос Андрея из миллиона, но…

– Да. А… откуда у тебя мой номер?

– Неуместный вопрос, учитывая, что твой калькулятор почти час находился в моём распоряжении. Как чувствуешь себя, королева ночных павильонов?

– Спасибо, хреново. Но на подвиги не тянет. Вообще не ожидала услышать тебя.

– А увидеть?

– Тем более.

– А зря. Ты моя должница. А я не прощаю долгов, особенно женщинам.

– Даже так? И какая расплата меня ждёт? За несколько часов я не разбогатела, чтобы…

– Ты должна составить компанию и пообедать со мной. И ничего больше.

– Странная расплата.

– Ты тоже не вполне обычная. И мне хочется понять – почему. Не люблю загадки.

– Ну это как раз понятно – профессия не располагает.

– Верно. Я же говорил – ты умница.

– Угу. Быстро поумнела после дуры.

– Я извинился.

– Я извинила. Просто твоя профессия так же не располагает навешивать ярлыки на случайных знакомых.

– Так и хочется сказать «а за козла ответишь».

Андрей рассмеялся в трубку. Я заулыбалась, вспомнив его обезоруживающую улыбку.

– У меня обед сегодня плавно перетекает в ужин, поэтому заеду за тобой часов в пять вечера. Ты суши любишь?

– Очень! И даже умею их готовить.

– Отличная самопрезентация! Я запомнил. До встречи, Оксана. И не переживай, после ужина отвезу тебя домой. У меня ещё деловая встреча вечером, так что просто еда и дружеская беседа.

– Ясно. До вечера, адвокат.

– До встречи, вечная мерзлота.

Андрей завершил вызов, а я, глядя на телефон, будто он спрятался в нём, высунула язык и поставила аппарат на зарядку.

До приезда ночного спасителя оставалось три с половиной часа. С сожалением взглянув на манящий неоконченным абзацем файл, сохранила плод писательского труда, с радостью отметив, что он уже обрёл несколько вордовских листов. Оставшееся до встречи время хотелось посвятить наведению марафета. Всё-таки когда тебе за сорок выглядеть безупречно хочется, но даётся это не так легко, как в двадцать пять. Переодевшись в спортивный костюм, отправилась прогуляться по тайге до горной чистейшей речушки, умыться и восстановить цвет лица. Два часа пролетели мгновенно, стоило напасть на полянку с поспелой черникой и наткнуться на дружные семейки аппетитно блестевших сопливыми шляпками маслят.

Домой вернулась с полной майкой грибов и перемазанными соком сочной ягоды губами. Вылив на себя всю воду из уличного душа, стала перебирать немногочисленные наряды. Я любила стильные вещи, умела шить и имела отличный вкус. Но не знала – иду я вечером в недорогой бар или шикарный ресторан, а потому решила остановиться на беспроигрышном варианте – чёрном платье и прозрачном шифоновом кардигане с выбитыми бордюром бархатными цветами. За ненадобностью его легко будет сунуть в сумочку. Слегка тронув ресницы тушью, а губы прозрачным блеском, я была готова к встрече.

Андрей не опоздал. Точность – вежливость не только королей, но и адвокатов. Ровно в пять часов за воротами раздался мощный автомобильный сигнал. Выглянув из окна, я слегка присела и чуть не присвистнула от неожиданности – на легендарном «Hummer H1» мне кататься не приходилось. Гигантские автомобили, созданные на базе американского военного внедорожника, ввозились в Россию поштучно «серыми» автоторговцами и стоили баснословных денег. Сия техника отличалась повышенным комфортом и массой других возможностей и достоинств. И вот это чудо американского автопрома, ныне запрещённого в родных пенатах из-за вступивших в силу экологических норм, привлекало внимание соседей со всей улицы. Да, наверное, и всего посёлка.

А сестра уже шла к калитке, не понимая, чем и кому обязана присутствием техномонстра у ворот своего дома. Я торопливо открыла окно и окликнула Ольгу:

– Это ко мне. Лучше не вылазь, а то поцарапаешь ещё своим забором, а мне потом расплачивайся.

– И кто же это такой, смею я спросить?

– Ой! Иди уже. Прополи огурцы, что ли, и не капай на мозги! И без тебя вон… есть кому.

Я вздёрнула в сторону «Хаммера» подбородок и захлопнула окно. Сунув ноги в босоножки на невысоком каблучке, вышла на улицу и осторожно открыла железную дверь, боясь поцарапать слишком близко припаркованную машину.

Андрей стоял сразу за калиткой, держа в руке горшочек с цветком прекрасной огненно-красной глориозы. Фантастически красивое растение было столь же ядовитым, сколь и восхитительным, и именно благодаря яду славилось весьма продолжительной живучестью после среза. В Азии глориозы дарили только царственным особам, и само их название в переводе с латинского обозначалось как «величие». Разумеется, яд был опасен, только если употреблять растение в пищу или заварить с ним чай. Я безбоязненно приняла от сегодняшнего кавалера изысканный цветок и лёгкий поцелуй руки.

– Привет, Оксана.

– Привет, Андрей. Необычный цветок, однако.

– Созвучен нашему знакомству.

– Я тоже была неприлично ядовита?

– И в то же время царственно держалась.

Адвокат снова одарил по-мальчишески мягкой улыбкой. Пастельный розовый цвет хлопковой рубашки навыпуск с расстёгнутым воротом и тёмно-серые джинсы явно не сочетались с моим чёрным платьем – я выглядела излишне официально. И это нужно было срочно исправлять.

– Две минуты подожди, цветок пристрою.

– Я пока развернусь.

– Да, давай. В конце улицы как раз есть подходящая развилка. Я быстро.

Пристроив горшок на компьютерном столе, сдёрнула с себя всё. Сменив чёрное кружевное бельё на хлопковые белые трусики, а платье на льняные брюки и цвета горького шоколада майку с глубоким V-образным вырезом, переобулась в туфли и вышла на звук вернувшейся иномарки.

– А ты не из тех женщин, что собираются полдня.

– А ты мог бы сообщить заранее, что платье неуместно. Хотя после распития пива в павильоне я сама могла бы догадаться.

– Ты удостоилась узреть крайне редкий случай из моей жизни. Цени это.

– О, да! Зрелище было уникальным и незабываемым! Ты серьёзно?!

– Вполне. Ты отлично выглядишь, Оксана. Как есть – вечная мерзлота. Неувядающая и неунывающая.

– У меня даже в школе кличек не было, а с твоей лёгкой руки…

– Не кличек, а прозвищ. Тебе явно во вред общение с придворными животными.

– Поучи меня манерам, раз тебе больше делать нечего.

– Бессмысленное занятие, пока ты возвращаешься в ту же стихию. Королевским манерам в свинарнике не учатся.

– А ты меня в свет выводить собираешься? Наша встреча, по твоим же уверениям, одноразовая. Меня это вполне устраивает. Так что давай сделаем всё с наименьшим количеством слов к наибольшему обоюдному удовольствию.

– Отлично сказано! Так и поступим.

Андрей включил «Авторадио» и всю оставшуюся дорогу до загородного кафе «Медвежий угол» мы ехали, по большей части, молча, лишь иногда обмениваясь впечатлениями об окружающем шоссе мире.

Кафе не было для меня совсем уж незнакомым. Я знала о его существовании, но простым смертным вход в него не по карману. Говорят, второй этаж отдельно стоявшего здания отведён под апартаменты для перебравших спиртного высокопоставленных гостей, а несколько избушек, похожих на охотничьи заимки, сдаются по расписанным на многие месяцы вперёд спискам. Когда в Красноярске снимали серию «Улиц разбитых фонарей», местные шоумены поселили актёрскую труппу как раз в этих домиках. Именно тогда из местных новостей я и узнала о существовании весьма атмосферного, выдержанного в таёжно-охотничьем стиле кафе. И что Андрей привёз меня именно сюда, стало приятным сюрпризом.

Оставив «Хаммер» на закрытой площадке под охраной, мы вошли в зал, погружённый в обволакивающий мягким медовым отсветом бра полумрак.

Администратор встретил у входа и, проводив к столику, ознакомил с меню и принял заказ. Мы приехали отведать суши, которые очень хвалят именно в этом заведении. Андрей заказал бутылку минералки и арбузный смузи, я – безалкогольный медово-дынный. Для начала. Выбор безалкогольных освежающих напитков был велик и разнообразен, а от одних только фотографий из меню рот наполняла слюна.

– Может быть, мохито стоит заказать алкогольный?

– Нет, Андрей. Я не способна употреблять алкоголь настолько часто.

– А что ты вообще любишь из спиртных напитков?

– Не скажу, что люблю, но предпочтение отдаю односолодовому виски с пепси и кучей льда.

– Это мужской напиток.

– Алкоголь должен быть с мужским характером.

– Резонно. Ты вызываешь у меня странные ассоциации.

– Это какие?

– Ты неподражаемая женщина, Оксана. Терпкая, как выдержанное в луизианском дубе вино, отборная, как русский мат и весьма специфичная, как деликатесный сыр с благородной плесенью.

– Затрудняюсь понять, хвастаться мне этими сравнениями теперь или благоразумно умолчать.

– Это ты сама решай, Оксана. Так в чём твоя история?

– Которая привела меня в павильон этой ночью?

– Это конец истории… Или начало новой. Я это сам пойму, когда расскажешь, в чём соль твоей жизни.

– Высокопарно, скучно и не этично, адвокат. И вообще, это похоже на допрос. С пристрастием.

– Вот и бывшая жена то же самое говорила.

– Бывшая жена-а?! А настоящая существует?

– Нет. И будущая не запланирована.

– Так вот в чём соль твоей жизни – неудачный брак.

– Два.

– Даже два?! Кто виноват и что с ними делать?

– Виноват всегда мужчина. Либо выбирает неинтересную женщину, либо делает её неинтересной. Я использовал обе попытки.

– Третья может стать удачной.

– Сомневаюсь. За десять лет привык к интересным делам, а не женщинам. Но ты порвала привычный устой. В чём суть, Оксана?

– Вот, значит, в чём заключается твоя история… А у меня всё гораздо проще и неинтереснее. И меньше в количественном выражении.

– Внимательно?..

– Я одновременно первый и второй вариант. Предпочитаю греметь кастрюльками и подтирать детям сопли, чем носить яйца между ног. Убила бы ту феминистку, что охотилась за равноправием.

– Начинаю понимать. Много сопливых носов в твоей истории?

– А в твоей?

– Один. Мужского пола. Юрист.

– Отправился по стопам отца. Прогнозируемо.

– Не люблю загадок и неожиданностей. Но ты не ответила.

– Двое. Мои следы им не подошли. И нынешнюю деятельность тоже всерьёз не воспринимают.

– Сейчас ты рассказала гораздо больше о себе, чем собиралась.

– В этом моя история. Можно уже поесть?

– Да, извини. Приятного аппетита. Васаби в соус добавить или…

Андрей больше не задавал вопросов и вёл себя как внимательный начальник со своей подчинённой, оказавшись с ней случайно за одним столом. Хотя могу ошибаться. Обедать и ужинать с начальниками сомнительной чести не удостаивалась. Я думала, что вечер будет коротким и завершающим наше странное знакомство, ведь долг засчитан, а у адвоката назначена встреча. Мы уже наелись и разговаривали такими же открытыми фразами на разные темы, когда Андрей, увидев, что я невольно среагировала на такты медленной композиции, пригласил потанцевать.

– Но здесь никто не танцует!

– Тем лучше. Не будут путаться под ногами.

Не принимая возражений, новый знакомый вытянул меня из-за стола. Я не танцевала медленные танцы лет десять и испытывала неловкость и волнение. Андрей притянул к себе так крепко и удобно, что мы слились в единый организм. Я будто стала частью его монолитного тела. Недостающей частью. Вопреки опасениям, я не оттоптала ноги неожиданному партнёру. Это было невозможно – Андрей вёл непринуждённо и естестественно, будто помимо адвокатской практики преподавал в танцевальной школе. Всего раз его крепкая ладонь легко и беззастенчиво скользнула, огладив изгибы моего тела, на секунду задержавшись на ягодицах. Предвосхищая протестующий возглас, Андрей слегка отодвинулся, скользнув взглядом в вырез майки и тут же прижал к себе мою голову, зарывшись носом в небрежно уложенные пряди.

– Ты меня волнуешь, Оксана. Тебя хочется выпить, смакуя каждый глоток.

– Ты любишь терпкие выдержанные вина?

– Я люблю разные вина. Под настроение.

– Игристые пенные виносодержащие напитки тоже?

– По молодости. Теперь ценю индивидуальный вкус и эксклюзивный урожай.

– Тогда уймись. Я всего лишь домашняя подделка.

– Я рискну снять пробу.

В следующие несколько секунд случилось неожиданное. Андрей запрокинул мою голову и накрыл приоткрытые от удивления губы пламенным поцелуем. Я не отвечала, но и не отталкивала Андрея, давая понять, что не считаю себя настолько ему обязанной, но и не нахожу нежданную ласку неприятной.

Отпустив губы через несколько секунд, мужчина пристально посмотрел в мои глаза и тихо напомнил:

– Кто-то обещал обоюдное удовольствие.

– Речь не шла об этом.

– Но раз уж «это» наступило, мне бы хотелось, чтобы вино раскрыло свои свойства.

– Не любишь загадок.

– Неужели так трудно просто ответить на поцелуй?

– Неужели так трудно понять, что сегодняшний вечер – это всё, что я считаю тебе должной? Без продолжений и расширений программы ужина.

– Самое приятное заключается в отступлениях от намеченного плана. И в них же кроются великие возможности и выигрышные нюансы.

– В тебе говорит адвокат. И явно успешный. Привык ходить по скользкому?

– И оставаться понятным. В этом вся интрига.

Андрей не дал ответить, снова требовательно завладев моими губами. На этот раз поцелуй был долгим. Мужчина давал понять, что пока не получит желаемую отдачу – не отпустит. Покачиваясь под следующую медленную композицию в крепких объятиях адвоката, я решилась ответить на поцелуй. Чему быть – того не миновать. И пусть весь мир подождёт.

Почувствовав желанный отклик, Андрей ослабил требовательный напор. Его губы касались неторопливо, обволакивая опьяняющей чувственной сладостью. Он с наслаждением вбирал медово-дынный аромат моего дыхания, будто пил хмельной нектар с только что раскрывшегося бутона редкого цветка, доставшегося ему в награду. Андрей целовал так, будто в целом мире не было никого, кроме нас двоих. Он искренне наслаждался и дарил упоительное наслаждение, будоража нервные окончания скользящими по телу пальцами. По коже пронеслась крупная дрожь, чуть подкосившая ноги. Столь волнительные ощущения от поцелуя я не испытывала с давно минувшей поры юной расцветающей сексуальности.

Почувствовав, что завладел моей волей и вызвал ответное желание, Андрей отпустил губы, нежно касаясь моего лица, будто остужая им же взбитые сливки моих чувств.

– Я ошибся. Ты – мёд с душистым перцем, Оксана. Невероятно вкусная и манящая.

– Я больше не вечная мерзлота?

– Каким тебе показался я, Ксана?

Приглушённый голос Андрея звучал взволнованно и слегка хрипловато, будто у него перехватило дыхание. Став на полтона ниже, он выдавал охватившее мужчину возбуждение. Да что скрывать – я чувствовала то же самое. Но подыгрывать ему было опасно. Хотя…