Цитаты из книги «Никогда не сдавайтесь»

В попытке изложения причин великого бунта племен 1897 года эти трудности усугубляются тем, что ни один европеец неспособен понять мотивы азиата или взглянуть на ситуацию с его точки зрения.

угнетает трудная задача определения негромких, почти незаметных событий, которые предшествуют и готовят почву взрывам насилия и бунтам в любых обществах. Он может обнаружить множество причин и должным образом отразить их, но его всегда будет мучить мысль о том, что он что-то упустил.

Все остальное – рассказ, в котором я хотел поделиться с читателем своими впечатлениями о том, как это было».

Выбор Черчилля заключался в том, чтобы перейти к рассказу, под которым он понимал повествование о боевых действиях.

Но Черчилль знал о глубинных мотивах, вызванных проблемами торговли, кровным родством и так называемым священным религиозным долгом: убивать неверных, то есть христиан, посягающих на господство на их землях. Со своей стороны, британцы руководствовались интересами империи, международной политики и торговли, а также идеей своего расового и религиозного превосходства.

у этой простой истории есть огромный и сложный подтекст, включающий переплетение мотивов, целей и многочисленные пересечения интересов, что и определяло действия противоборствующих сторон.

Черчилль был героическим, отзывчивым, жертвенным и вдохновляющим лидером. Эти разноплановые свойства определялись его врожденной страстью к приключениям, риску и опасности – непреодолимой тягой к наслаждению остротой момента.

Младший лейтенант Уинстон Черчилль рвался в бой, думая только о себе. А вышел из него самоотверженным человеком, готовым не просто командовать, но и вести людей за собой.

Затем в сплав добавилась немалая доля сострадания. И наконец, в самую последнюю очередь, потребность в чем-то большем, чем просто чувства, дела или даже долг. Это была потребность руководить. В ней слились воедино все остальные мотивы – страсть к приключению, геройство, сострадание. Но тем катализатором, благодаря которому эта потребность проявилась, стало горячее желание

Возможно, это глупо, – признавал он. – Но я играю по-крупному, а перед этой публикой не бывает чего-то излишне смелого или благородного».