Глава XII

В четверг двадцать третьего июля, намного раньше обычного, мистер Клэр появился на пороге своего коттеджа и сделал несколько шагов в сторону узкого сада, окружавшего его дом.

Он прогулялся несколько раз туда-сюда, но вскоре к нему присоединился худощавый седовласый человек с незапоминающимся обликом и сдержанными манерами. Это был мистер Пендрил, от которого теперь зависела судьба осиротевших сестер из Ком-Рейвена.

– Время пришло, – сказал мистер Клэр, глядя в сторону живой изгороди и особняка Ванстоунов.

– Встреча с мисс Гарт назначена на одиннадцать утра, а сейчас лишь десять минут одиннадцатого.

– Вы встречаетесь с ней наедине?

– Я предоставил это решать самой мисс Гарт, но предупредил ее, что речь пойдет об очень серьезных обстоятельствах.

– И что она решила?

– Она обратилась за решением к самим девушкам. Старшая после похорон не в силах думать о будущем. А младшая сейчас просто копирует все, что делает ее сестра. Так что со мной встречается только мисс Гарт, что для меня большое облегчение, – адвокат произнес эти слова гораздо взволнованнее, чем обычно.

– Вы почти такого же возраста, как я, – заметил мистер Клэр. – И за столько лет практики ваше сердце не ожесточилось?

– Я и сам не знал, как мало оно ожесточилось, – грустно ответил мистер Пендрил, – пока не вернулся вчера из Лондона на эти похороны. Меня не предупредили, что дочери захотели идти за родителями до самой могилы. Их присутствие сильно тронуло меня. И они ведь не знают всей правды, не понимают, какая жестокая необходимость привела меня сюда этим утром. Вид бедняжек заставил меня ощутить боль, несмотря на годы опыта и привычку к неприятным ситуациям. Сегодня я не чувствую обычной уверенности.

– Самообладание у такого человека, как вы, является следствием необходимости, – сказал мистер Клэр. – Вам приходится исполнять свой долг, несмотря на обстоятельства.

Мистер Пендрил покачал головой:

– Не припомню столь безнадежную и прискорбную ситуацию.

На этом мужчины расстались, мистер Пендрил пошел в Ком-Рейвен, а мистер Клэр вернулся в коттедж. На пороге он остановился и бросил взгляд сквозь открытую дверь в маленькую гостиную, где без дела сидел Фрэнк, опустив голову на руки.

– Я получил из Лондона ответ от твоих нанимателей, – произнес старший Клэр. – С учетом всего случившегося они дают тебе отсрочку в месяц.

Фрэнк вскочил с места:

– А что дальше? Планы мистера Ванстоуна на мой счет не будут выполнены? Он сказал Магдален, что обеспечит ее. Она говорила, что он будет щедр к нам обоим. Что могла изменить его смерть? Что-то еще случилось?

– Подожди, пока мистер Пендрил вернется из Ком-Рейвен, – ответил ему отец. – Спроси лучше его, а не меня.

На глазах у Фрэнка выступили слезы.

– Но ты же не будешь суров со мной? – жалобно проговорил он. – Ведь ты не заставишь меня уехать в Лондон, не попрощавшись с Магдален?

Мистер Клэр задумчиво посмотрел на сына и ответил не сразу:

– Вытри глаза. Конечно, ты увидишь Магдален до отъезда.

После чего библиофил удалился в свой кабинет, где его ждали любимые книги. Он устроился поудобнее, раскрыл том, но мысли его блуждали сегодня далеко от страниц, он то и дело смотрел на пустое кресло напротив – то кресло, в котором так часто сидел его единственный друг, столько лет поднимавший ему настроение. В конце концов он захлопнул книгу. «К черту это кресло! Оно напоминает мне о нем!» Он взял трубку и набил ее табаком. Руки старика дрожали, взгляд постоянно возвращался к тому креслу. «С ним ушло лучшее, что было в моей жизни, – пробормотал он. – У меня было одно слабое место, и он нашел его».

Тем временем мистер Пендрил прошел по тропе в осиротевший дом. На пороге его встретил лакей. Он проводил юриста к мисс Гарт, ожидавшей его в кабинете покойного мистера Ванстоуна. Гувернантка в одиночестве стояла у окна. Утро было удручающе жарким, и она открыла нижнюю часть ставни, чтобы немного проветрить комнату.

Они вежливо поклонились друг другу, испытывая скованность. Мистер Пендрил в минуты особого волнения старался сдерживать чувства и оттого казался высокомерным. Мисс Гарт помнила, что юрист не пожелал делиться с ней информацией прежде, а потому опасалась предстоящего разговора. Некоторое время они, одетые в черное, молча смотрели друг на друга, твердые черты мисс Гарт были скованы горем, холодное, невыразительное лицо юриста оставалось почти неподвижным. Трудно было бы найти двух более замкнутых и неразговорчивых людей, но теперь им предстояло раскрыть секреты умерших.

– Мисс Гарт, искренне сожалею, что мне приходится беспокоить вас в столь трудное время. Но обстоятельства, о которых я уже упоминал, не оставляют мне иного выбора.

– Может быть, вы присядете? Вы предпочитаете остаться в этой комнате?

– Только здесь, поскольку тут хранятся документы мистера Ванстоуна, и мне придется обращаться к некоторым из них.

После обмена формальностями собеседники сели по сторонам стола, стоявшего у окна. Повисла пауза. Ее нарушил мистер Пендрил, поинтересовавшийся состоянием молодых леди. Мисс Гарт отвечала вежливо и нейтрально. Снова возникла пауза. Слышно было, как жужжат мухи в кустах под окном, как проскрипела где-то в отдалении телега и простучали копыта неспешной крестьянской лошади.

Наконец адвокат решил, что тянуть больше невозможно, и заговорил.

– Мисс Гарт, у вас есть все основания быть недовольной моим прежним поведением по отношению к вам. Во время болезни миссис Ванстоун вы прислали мне письмо с расспросами, но я никак не мог ответить, пока она была жива. Напротив, теперь тот же профессиональный долг – а также искреннее уважение к покойному мистеру Ванстоуну – побуждают меня раскрыть те серьезные причины, что заставили меня ждать целые сутки в надежде, что миссис Ванстоун придет в себя. Вы правы: мистер Ванстоун оставил завещание.

Он встал и открыл небольшой металлический сейф в углу комнаты, затем вернулся к столу с несколькими листами бумаги, которые продемонстрировал мисс Гарт. Она прочитала первую строку «Во имя Господа, аминь», затем обратила внимание на знакомую подпись «Эндрю Ванстоун» в конце страницы. Были здесь и две необходимые подписи свидетелей, и дата составления завещания – пять лет назад. Убедившись, что мисс Гарт видела официальные подробности, юрист убрал лист в сторону и сказал:

– Не стану скрывать, у меня есть свои причины показать вам этот документ.

– Какие причины, сэр?

– Сейчас объясню. По крайней мере, этот документ позволит вам сохранить уважение к мистеру Ванстоуну, когда вы узнаете всю правду…

Мисс Гарт резко выпрямилась:

– На что вы намекаете?

Но мистер Пендрил уже не нуждался в дополнительных вопросах, он и так намеревался все рассказать по порядку.

– Есть и вторая причина показать вам завещание. Вы и сами сможете понять кое-что из горьких обстоятельств, если прочитаете этот текст, но я предпочитаю, чтобы вы узнали все полностью и без искажений.

– Эти обстоятельства, сэр, касаются покойных или их детей?

– И тех, и других. И эти обстоятельства, увы, окажут значительное влияние на судьбу несчастных дочерей мистера Ванстоуна.

– Подождите, – прервала его мисс Гарт.

Сердце ее сжала мучительная тревога, которая могла бы сломить более юную или недостаточно решительную женщину. Она пристально смотрела в невыразительное лицо адвоката.

– Несчастных дочерей? – переспросила она. Нетрудно было догадаться: юрист подразумевает, что девушкам грозят новые беды, помимо того, что они внезапно осиротели. – Не хочу делать ваш долг еще более тяжким, сэр. Покажите мне соответствующее место в завещании, я прочту его и пойму, о чем вы хотите сказать.

Мистер Пендрил перевернул первую страницу и указал абзац на второй:

– Начинайте отсюда.

Она попыталась читать, но волнение, охватившее ее, мешало сосредоточиться, строчки прыгали перед глазами, а слова расплывались. Через несколько минут она вынуждена была признать:

– Не могу собраться с силами. Простите, придется рассказать или прочитать мне эту часть завещания, – она отодвинулась от стола и постаралась успокоиться. Но едва юрист попытался заговорить, вновь прервала его: – Только сперва один вопрос: в завещании обеспечены права детей?

– Да, на момент составления завещания.

– На момент составления? А сейчас?

– Сейчас нет.

Мисс Гарт схватила завещание и отшвырнула его в сторону.

– Все ясно! – воскликнула она. – Вы понапрасну тратите свое время и мои силы. Если это завещание бесполезно, зачем мне знать его содержание? Скажите правду, мистер Пендрил, прямо и без обиняков! Своими словами!

– Вынужден напомнить вам о событиях весны этого года, мисс Гарт. Вы помните, что случилось четвертого марта?

Она нахмурилась и ответила вопросом на вопрос:

– Позвольте мне сказать за вас? Бесполезное завещание, которое ничего не гарантирует его дочерям, сомнения в том, что я сохраню уважение к его памяти… Вы пытаетесь мне сказать, что мистер Ванстоун был разорен?

– Напротив. Мистер Ванстоун оставил более 80 000 фунтов, инвестированных в надежные фонды. Он жил на процент с этого капитала, но никогда не превышал этой суммы, на сегодняшний день его долги не превышают двухсот фунтов. Если бы он разорился, я бы просто выразил сочувствие его детям, но без колебаний назвал бы вещи своими именами. Но я вынужден повторить свой вопрос: вы помните, что случилось четвертого марта?

Мисс Гарт покачала головой.

– В таком случае спрошу иначе: не припомните ли весной событие, когда мистер Ванстоун проявил необычайную для него серьезность?

Мисс Гарт подалась вперед и пристально глянула на мистера Пендрила.

– Поездка в Лондон! Меня с самого начала встревожила та странная поездка в Лондон. Ну конечно. Мистер Ванстоун получил письмо, прочитал его и переменился в лице…

– Вы помните, что мистер и миссис Ванстоун с полуслова поняли друг друга, в то время как ничего не было сказано прямо?

– Да-да, одна из девушек, Магдален, заметила, что почта из Америки. Миссис Ванстоун взволновалась, едва услышала название города, из которого пришло письмо. На следующий день они вместе уехали в Лондон, ничего не объяснив ни дочерям, ни мне. Миссис Ванстоун сказала, что это семейные дела. Я чувствовала, что там что-то неладно. Значит, я не ошибалась?

– Нет, вы были правы. У них было основание скрывать причины той поездки. Раскрыв их, я открою прискорбную тайну, которая и привела меня сюда. Теперь остается лишь назвать ее. Когда мистер и миссис Ванстоун в марте…

Но мисс Гарт снова прервала его. Она вздрогнула и взглянула за окно.

– Мне показалось… наверное, просто шелест листьев. Я слишком нервничаю. Прошу, продолжайте. Итак, почему же они поехали в Лондон?

– Чтобы пожениться.

С этими словами он положил на стол лист бумаги – брачный сертификат покойных, датированный 20 марта 1846 года.

Мисс Гарт онемела. Она смотрела на адвоката, не веря своим ушам и глазам.

– Они поехали в Лондон, чтобы вступить в брак, – подтвердил он. – Постарайтесь понять сам факт, объяснение обстоятельств потребует больше времени. Мисс Гарт, я всего лишь назвал прискорбную правду! Они поженились лишь этой весной, в строжайшей тайне. Это копия брачного сертификата, который поступил ко мне лишь в прошлый понедельник. Видите дату: пятница, двадцатое марта текущего года.

В этот момент легкий ветерок пошевелил кусты под окном, и мисс Гарт снова взглянула в ту сторону. На этот раз и мистер Пендрил отвлекся. Он обернулся к окну и почувствовал свежее дуновение на лице. Мисс Гарт взяла сертификат и усилием воли сосредоточилась на нем.

– Двенадцать лет, – она растерянно покачала головой. – Я прожила с этой семьей двенадцать спокойных и счастливых лет. Миссис Ванстоун была мне другом, почти сестрой. Не могу поверить! Сэр, я просто не могу поверить…

– Я постараюсь помочь вам во всем разобраться, – вздохнул мистер Пендрил. – Вы лучше все поймете, когда я расскажу о ранних годах мистера Ванстоуна. Просто выслушайте меня.

Они посидели молча несколько минут, пока мисс Гарт успокоилась, затем адвокат достал из кармана пачку писем, перелистал их и убрал снова.

– Вы готовы? – мягко спросил он.

Мисс Гарт кивнула, и мистер Пендрил начал с еще одного предупреждения:

– Если некоторые стороны личности мистера Ванстоуна, которые я вам теперь представлю, будут противоречить вашему опыту общения с ним, учтите, что вы познакомились с ним двенадцать лет назад, когда ему было сорок, а история берет начало в те дни, когда ему едва исполнилось девятнадцать.

Дальнейший рассказ адвоката приподнял, наконец, завесу тайны над прошлым, которое никто не в силах изменить.