Всѣ другіе молодые люди, по большей части прапорщики и подноручики, окружавшіе прелестную мистриссъ Кроли, возвращались съ ея вечеровъ съ вытянутыми лицами и пустыми карманами, проигрывая все, до послѣдняго франка, мистеру Родону. Вскорѣ начала распространяться дурная репутація о домѣ достолюбезныхъ супруговъ. Возмужалые и уже искусившіеся джентльмены предостерегали юношей, лишенныхъ необходимой опытности. Такъ, нѣкто Михаилъ Одаудъ, полковникъ Трильйоннаго полка, успѣлъ предостеречь во-время и кстати поручика Спуни, состоявшаго подъ его командой. Однажды по этому поводу произошелъ даже сильный и загаристый споръ между полковникомъ Одаудомъ и его супругой съ одной стороны, и между Родономъ Кроли и его женою съ другой. Это, собственно говоря, случилось въ Café de Paris, за общимъ столомъ, гдѣ сидѣли обѣ эти почтенныя фамиліи. Сперва, какъ и водится, сцѣпились между собою прекрасныя леди. Мистриссъ Одаудъ щеликнула своими пальцами прямо въ лицо мистриссъ Кроли, и объявила во всеуслышаніе, что вупругъ ея – шулеръ. Дѣло, какъ и слѣдовало ожидать, получило весьма серьёзный оборотъ. Родонъ Кроли сдѣлалъ формальный вызовъ Михаилу Одауду. Услышавъ объ этой ссорѣ, дивизіонный генералъ немедленно послалъ за господиномъ Кроли, уже приготовлявшимъ свои ппстолеты, извѣданные на поприщѣ дуэлей. Онъ собщилъ нашему герою отеческое наставленіе, вслѣдствіе котораго дуэль не состоялась. Говорили даже, будто Родона хотѣли, по этому поводу, отправить назадъ въ Англію, но Ребекка бросилась на колѣни передъ милордомъ Тюфто, и уладила все дѣло. Послѣ этого происшествія, мистеръ Кроли нѣсколъко недѣль игралъ только съ одними мирными гражданами французской столицы.

Но не смотря на постоянные и несомнѣнные успѣхи мистера Родона, Ребекка поняла и расчитала весьма основательно, что при такихъ скандалёзныхъ случайностяхъ положеніе ихъ было, что называется, une position précaire, и хотя они не нмѣли простодушнаго обыкновенія платить кому бы то ни было и за что бы то ни было, однакожь капиталу ихъ грозила со временемъ неминуемая опасность превратиться въ дѣйствительный нуль.

– Игра – хорошее средство, нечего сказать, говорила Ребекка, но она можетъ имѣть свою цѣнность только при другихъ, болѣе правильныхъ доходахъ. Это не больше какъ вспомогательный источникъ правильнаго дохода, но еще отнюдь не самый доходъ. Олухи найдутся не всегда, и скоро вѣроятно наступитъ время, когда вся эта молодежь наскучитъ нашимъ обществомъ. Что мы тогда станемъ дѣлать?

Это замѣчаніе показалось весьма основательнымъ Родону Кроли. Въ самомъ дѣлѣ, онъ уже подмѣтилъ два или три раза, что нѣкоторые джентльмены очевидно скучали на его вечерахъ, несмотря на всѣ прелести и любезность мистриссъ Кроли. Были и такіе, которые совсѣмъ отстали отъ ихъ дома.

Весело и пріятно было жить въ Парижѣ, но все же эта жизнь имѣла, въ нѣкоторомъ смыслѣ, цыганскій характеръ, и Ребекка имѣла настоятельную необходимость поискать для своего супруга счастья на родимой сторонѣ. Быть-можетъ, она выхлопочетъ для него тепленькое мѣстечко въ Трехъ Соединенныхъ Королевствахъ, или въ колоніяхъ по ту сторону океана; въ томъ и другомъ случаѣ, жизнь ихъ утвердится на прочномъ основаніи, и они будутъ. имѣть правильную цѣль впереди. Ребекка окончательно рѣшилась сдѣлать нашествіе на Англію, какъ-скоро очистится для нея удобный путь. Дѣйствуя подъ вліяніемъ этой мысли, она заставила Родона выйдти изъ гвардіи въ отставку съ пенсіономъ половиннаго жалованья. Его адъютантская должность при генералѣ Тюфто прекратилась еще прежде. Ребекка смѣялась во всѣхъ обществахъ надъ страннымъ парикомъ милорда, его корсетомъ, фальшивыми зубами, и особенно надъ его забавными притязаніями на сердца прекраснаго пола. Вездѣ, гдѣ слѣдуетъ, возвѣстила мистриссъ Бекки, что милордъ воображаетъ въ простотѣ сердечной, будто каждая женщина непремѣнно и неизбѣжно влюбляется въ него съ перваго взгляда. Всѣ эти насмѣшки произвели свой эффектъ. Обѣды милорда Тюфто, его букеты и драгоцѣнныя бездѣлки изъ ювелирскихъ магазиновъ обратились теперь на нѣкую мистриссъ Брентъ, сѣроглазую супругу коммиссара Брента, за которою ухаживалъ онъ и въ театрѣ, и на публичныхъ гуляньяхъ. Бѣдная мистриссъ Тюфто не выиграла ровно ничего отъ своего присутствія въ Парижѣ и проводила длинные вечера съ своими дочерьми, зная, что супругъ ея, перетянутый, раздушенный и завитой отправился во французскую оперу, гдѣ сидитъ онъ въ одной ложѣ съ мистриссъ Брентъ. Дюжины новыхъ обожателей явились къ мистриссъ Бекки, и она могла бы разбить въ прахъ свою невзрачную соперницу, но ей, какъ мы уже сказали, надоѣла цыганская жизнь въ чужеземной столицѣ. Театральныя ложи и обѣды въ ресторанахъ потеряли для нея прелесть новизны: букеты нельзя было уберечь на будущія времена, и не было возможности продолжать свое существованіе насчетъ кружевныхъ платочковъ, лайковыхъ перчатокъ и разнокалиберныхъ ювелирскихъ бездѣлокъ. Ребекка живо почувствовала суету и ничтожность мірскихъ удовольствій, и мысли ея обратились на существенныя блага.

Въ это время весьма кстати распространилась молва, доставившая великое утѣшеніе Парижскимъ кредиторамъ полковника Родона Кроли. Миссъ Кроли, богатая и знатная тетка, отъ которой полковникъ ожидалъ огромнаго наслѣдства, лежала на смертномъ одрѣ: Родонъ долженъ былъ поспѣшить къ ней въ Лондонъ. Мистриссъ Кроли и дитя ея останутся въ Парижѣ до возвращенія изъ Англіи супруга и отца.

Родонъ отправился въ Кале, куда и прибылъ благополучно. Теперь не оставалось, повидимому, ни малѣйшаго сомнѣнія, что онъ поплыветъ въ Дувръ; но, сверхъ всякаго ожиданія, мистеръ Кроли взялъ мѣсто въ дилижансѣ для отъѣзда въ Дюнкирхенъ, и оттуда направилъ свой путь въ Брюссель, имѣя особенную привязанность къ этому мѣстечку. Дѣло въ томъ, что въ Лондонѣ у него было еще больше кредиторовъ, чѣмъ въ Парижѣ, и мистеръ Кроли предпочиталъ спокойный бельгійскій городокъ шумнымъ европейскимъ столицамъ.

Наконецъ, миссъ Матильда Кроли умерла. Ребекка заказала по своей теткѣ самый модный и пышный трауръ для себя и малютки Родона. Полковникъ дѣятельно занимался устройствомъ фамильныхъ дѣлъ по наслѣдству. Теперь супруги могутъ взять бельэтажъ въ гостинницѣ, вмѣсто прежнихъ весьма неудобныхъ комнатъ въ четвертомъ этажѣ. Мистриссъ Кроли и содержатель отеля долго совѣщались между собой относительно занавѣсовъ, гардинъ, долго спорили и немножко даже побранились изъ-за ковровъ, какіе должно будетъ употребить для гостиной и будуара, и наконецъ устроили все какъ нельзя лучше и переговорили обо всемъ, исключая того, что могло имѣть какое-нибудь отношеніе къ денежному счету.

Покончивъ такимъ-образомъ эти хозяйственные хлопоты, мистриссъ Бекки уѣхала изъ Парижа въ богатѣйшей коляскѣ, взятой въ долгъ у содержателя гостинницы, и вмѣстѣ съ ней отправилась французская bonne. Дитя пріютилось подлѣ матери. Добрѣйшій содержатель отеля и его супруга проводили прекрасную путешественницу за ворота, и съ улыбкой проговорили ей прости (первое и – увы! – послѣднее). Милордъ Тюфто рѣшительно разсвирѣпѣлъ, когда услышалъ объ отъѣздѣ Бекки, за что и получилъ страшный выговоръ отъ мистриссъ Брентъ, нелюбившей смотрѣть на проявленіе свирѣпыхъ чувствъ милорда Тюфто. Поручикъ Спуни сокрушился сердечно и душевно; содержатель гостинницы принялся немедленно меблировать и украшать свои лучшіе аппартаменты, чтобъ все было готово къ возвращенію очаровательной Англичанки и ея супруга. Онъ тщательно увязалъ и запечаталъ сундуки, оставленные ему на сохраненіе. Madame Кроли особенно рекомендовала ихъ попечительному впиманію довѣрчиваго Француза, хотя впослѣдствіи, когда ихъ вскрыли, оказалось, что въ этихъ сундукахъ былъ такой скаредный хламъ, что даже совѣстно и расказывать, что это за хламъ.

Но, прежде соединенія съ своимъ супругомъ въ бельгійской столицѣ, мистриссъ Кроли нанравила свой путь въ Англію, оставивъ за собой малютку сына на европейскомъ континентѣ, подъ надзоромъ французской няньки.

Никакъ нельзя сказать, чтобъ прощаніе Ребекки съ маленькимъ Родономъ произвело слишкомъ болѣзненное впечатлѣніе на ея материнское сердце. Съ тѣхъ поръ какъ родился юный джентльменъ, она видѣла его очень рѣдко. Слѣдуя похвальному обычаю французскихъ матерей, Ребекка отдала своего ребенка на воспитаніе въ деревеньку подъ Парижемъ, гдѣ юный Родонъ провелъ комфортэбльно первые мѣсяцы своей жизни въ многочисленномъ обществѣ молочныхъ братьевъ, щеголявшихъ въ башмакахъ на деревянныхъ подошвахъ. Здѣсь повременамъ, и довольно часто, навѣщалъ его отецъ, причемъ родительское сердце старшаго Родона пылало истиннымъ восторгомъ, когда онъ видѣлъ, какъ розовый, чумазый и крикливый шалунъ его дѣлалъ изъ глины пирожки, подъ надзоромъ садовницы, его няньки.

Но мистриссъ Кроли не считала нужнымъ баловать своего сына частыми визитами. Однажды, онъ испачкалъ у нея новенькую мантилью небесно-голубого цвѣта, и съ той поры Ребекка уже никогда почти не навѣщала юнаго Родона. Сынъ въ свою очередь рѣшительно предпочиталъ нѣжности своей няньки ласкамъ хорошенькой мама, и когда ему нужно было окончательно оставить эту веселую нянюшку, онъ раскричался немилосердо на нѣсколько часовъ. Его утѣшили только обѣщаніемъ, что на другой день онъ опять увидитъ свою няньку. То же самое сказали и нянькѣ, искренно полюбившей своего пптомца, и честная женщина съ безпокойствомъ дожидалась его возвращенія нѣсколько дней сряду.

Пріятели наши, не во гнѣвъ будь имъ сказано, занимали одно изъ первыхъ мѣстъ между многочисленными пройдохами, наводнившими впослѣдствіи европейскій континентъ, и производившими обманы всякаго рода во всѣхъ столицахъ Европы. Въ счастливые дни 1817–1818 года, уваженіе къ богатству и честности Англичамъ было неизмѣримо. Въ ту пору, какъ мнѣ говорили, они еще не научились торговаться изъ-за всякой бездѣлицы съ тѣмъ отчаяннымъ упорствомъ, которое ныньче составляетъ въ чужихъ краяхъ отличительную принадлежность характера всякаго Британца. Великіе города Европы тогда еще не были открыты предпріимчивости англійскихъ бездѣльниковъ, расчитывающихъ на чужіе карманы, и вамъ стоило только путешествовать въ собственномъ экипажѣ и назваться англійскимъ милордомъ, чтобъ пользоваться всюду неограниченнымъ кредитомъ. Ныньче ужь не то. Въ рѣдкомъ городѣ Италіи или Франціи вы не встрѣтите нашихъ островитянъ, промышляющихъ на чужой счетъ. Они обманываютъ содержателей гостинницъ, переводятъ фальшивые векселя на легковѣрныхъ банкировъ, надуваютъ безъ стыда и совѣсти каретниковъ, ювелировъ, магазинщиковъ, обыгрываютъ въ карты простодушныхъ путешественниковъ и даже похищаютъ книги изъ публичныхъ библіотекъ. Всего этого еще не было лѣтъ за сорокъ, и первые искатели приключеній въ этомъ родѣ находили для себя привольное раздолье на европейской почвѣ.

Прошло нѣсколько недѣль послѣ отъѣзда фамиліи Кроли, прежде чѣмъ содержатель гостинницы, гдѣ Родонъ и его супруга имѣли резиденцію въ продолженіе своего пребыванія въ Парижѣ, сдѣлалъ весьма непріятное открытіе, что ему прійдется понести изъ-за нихъ весьма значительныя потери. Къ этому открытію былъ онъ приведенъ разнообразными и совсѣмъ неожиданными явленіями послѣ ихъ отъѣзда. Madame Marabou, содержательница моднаго магазина, приходила разъ двадцать съ своимъ маленькимъ счетомъ, приготовленнымъ для мадамъ Кроли. Monsieur Didelot изъ Boule d'or въ Палеройялѣ заходилъ около дюжины разъ понавѣдаться, воротилась ли въ свою резиденцію эта charmante Miladi, которая скупила въ его магазинѣ значительную коллекцію часовъ и браслетъ. Даже бѣдной женѣ садовника, няньчившеи юнаго Родона, никогда не было заплачено ни за ея молоко, ни за ея материнскія ласки… такъ точно: не было заплачено; при этихъ дорожныхъ сборахъ, Кроли совсѣмъ забыли о такой бездѣлицѣ… Что жь касается до содержателя отели, онъ не уставалъ потомъ во всю свою жизнь изрыгать проклятія на англійскую націю, и тщательно освѣдомлялся у всѣхъ путешественниковъ, не знаютъ ли они нѣкоего лорда Кроли и его жену, une petite dame, trиs spirituelle.

– Ахъ! Monsieur! прибавлялъ онъ шопотомъ, ils m'ont affreusement volé!

И потомъ онъ пускался въ самые длинные расказы, приводившіе въ трогательное умиленіе благосклоннаго слушателя.

Ребекка отправилась въ Лондонъ собетвенно затѣмъ, чтобы усовѣстить и образумить многочисленныхъ кредиторовъ своего супруга, предложивъ имъ дивидендъ шести пенсовъ или одного шиллинга за фунтъ. Безъ этой предварительной сдѣлки, Родону Кроли было бы неудобно воротиться въ свою отчизну. Не наше дѣло описывать средства, употребленыыя ею при этихъ затруднительныхъ переговорахъ. Собравъ всѣхъ кредиторовъ, Ребекка объявила коротко и ясно, что сумма, предлагаемая имъ въ настоящую минуту, составляетъ весь наличный капиталъ ея супруга, и что, вслучаѣ ихъ упрямства, мистеръ Кроли поставленъ будетъ въ неизбѣжную необходимость предпочесть резиденцію въ чужихъ краяхъ своему возвращенію въ родной городъ. Она представила неотразимыя доказательства, что нѣтъ для нихъ физической возможности получить наибольшій дивидендъ, и что мистеръ Кроли, обманутый въ своихъ надеждахъ на полученіе тётушкина наслѣдства, пробивается со дня на день, имѣя весьма скудныя средства къ существованію. Убѣжденные такими прочными доводами, кредиторы согласились единодушно принять предложеніе мистриссъ Кроли, и она такимъ-образомъ купила за полторы тысячи наличныхъ фунтовъ долговую сумму, превышавшую болѣе чѣмъ въ десять разъ этотъ дивидендъ.

При этихъ переговорахъ, мистриссъ Кроли совсѣмъ не считала нужнымъ прибѣгать къ посредничеству адвокатовъ или нотаріусовъ. Ея дѣло, ясное и простое, говорило само за себя, и она предоставила юристамъ своихъ кредиторовъ выполнить по принадлежности всѣ законныя формы. Мистеръ Левисъ, представлявшій фирму Давидса на скверѣ Краснаго Льва, и господинъ Моссъ, заступавшій мѣсто Манассіи, главнаго кредитора мистера Кроли, дѣлали Ребеккѣ блистательные и самые лестные комплименты, и объявили взаключеніе, что съ нею не сравняется ни одинъ адвокатъ въ мірѣ.

Выслушавъ эти отзывы съ приличною скромностью, мистриссъ Кроли приказала принести бутылку хереса и сладенькій ппрожокъ въ грязную квартиру, гдѣ жила она впродолженіе этихъ переговоровъ. Затѣмъ, весело простившись съ своими гостями, она полетѣла опять на европейскій континентъ для соединенія съ своимъ сыномъ и супругомъ, который выслушалъ съ восторгомъ радостную вѣсть о возможности безпрепятственнаго и счастливаго возвращенія въ родимый край. Что касается до юнаго Родона, мы обязаны замѣтить, что новая его нянька, Mademoiselle Geneviиve, оставила, въ отсутствіе матери, безъ всякаго вниманія своего питомца. Ей представилась перспектива увидѣться съ давнишнимъ другомъ сердца, и малютка Родонъ, совсѣмъ забытый и оставленный, чуть не погибъ въ пескахъ Кале, откуда, къ счастію, освободили его добрыя и сострадательныя особы.