Цитаты из книг автора «Сомерсет Моэм»

Мое глубочайшее убеждение, – сказал мистер ван Бюсе-Тэйлор, – что подлинное искусство всегда декоративно.

жизни. Тона багряные, страшные, как сырое разложившееся мясо, они пылали чувственной страстью, воскрешавшей в памяти смутные видения Римской империи времен Гелиогабала

По-моему, Стрикленд знал, что это шедевр. Он достиг того, чего хотел. Его жизнь была завершена. Он сотворил мир и увидел, что он прекрасен. Затем из гордости и высокомерия он уничтожил его. – Ну, да пора уже показать вам картину, – сказал доктор Кутра и пошел к двери. – А что сталось с Атой и ее ребенком? – Они уехали на Маркизские острова. У нее там родственники. Я слышал, что ее сын служит на какой-то шхуне. Говорят, он очень похож на отца

тебя. – А тебя не отнимут у меня? В те времена на островах еще не было закона об обязательной изоляции прокаженных; они могли оставаться на свободе

она хочет. Она ответила, что ее послала Ата, которая раньше служила в «Отель де ля флёр», и что Красный болен. Девушка сунула ему в руку измятый кусок газеты, в котором оказался стофранковый билет. – Кто такой Красный? – спросил доктор у кого-то из туземцев. Ему объяснили, что так называют англичанина, который живет с Атой в долине, километрах в семи отсюда. По

Доктор Кутра был старый француз, огромного

Я задумался над тем, что рассказал мне капитан Брюно. – Для того чтобы вести такую суровую жизнь и добиться такого большого успеха, вам обоим надо было обладать сильной волей и решительным характером

Возможно, но к этому добавилось еще и другое, иначе бы мы ничего не достигли. – Что же именно? Он остановился и несколько театральным жестом вытянул руку. – Вера в Бога. Без нее бы нам пропасть…

Его страсть была – создать красоту. Она не давала ему покоя. Гнала из страны в страну. Демон в нем был беспощаден – и Стрикленд стал вечным странником, его терзала божественная ностальгия. Есть люди, которые жаждут правды так страстно, что готовы расшатать устои мира, лишь бы добиться ее. Таков был и Стрикленд, только правду ему заменяла красота. Я чувствовал к нему лишь глубокое сострадание.

Капитан Брюно мягко улыбнулся, и в его темных добрых глазах появилось странное выражение. – Стрикленд был несправедлив ко мне: я знаю, что такое мечты. И мне являлись видения. По-своему и я художник.