Цитаты из книги «Взлет и падение Третьего Рейха»

Мысли фюрера вернулись к ней через два месяца – по трем причинам. Одной их них являлось наступление зимы. Само существование Германии зависело от импорта железной руды из Швеции. В первый военный год немцы рассчитывали на 11 миллионов тонн шведской руды из годового потребления 15 миллионов. В теплые месяцы эту руду доставляли в Германию из Северной Швеции по Ботническому заливу и Балтийскому морю и никаких проблем даже в военное время

Германский военно-морской флот давно устремлял свои взоры на север. Германия не имела прямого выхода на широкие океанские просторы – факт, который запечатлелся в сознании офицеров флота еще во времена Первой мировой войны. Непроницаемая сеть, протянутая англичанами через узкое Северное море от Шетландских островов до побережья Норвегии и поддерживаемая минными заграждениями и патрульными кораблями, закупорила мощный имперский флот, серьезно мешала подводным лодкам прорваться в Северную Атлантику и не допускала немецкое торговое судоходство к основным морским артериям. Немецкий военно-морской флот, созданный для действий в открытом море, никогда не доходил до него. Английская морская блокада задушила императорскую Германию во время Первой мировой войны. В период между войнами горстка офицеров, командовавших скромным по размерам нацистским военно-морским флотом, не забывала о прошлом опыте и об этом географическом факте и по размышлении пришла к выводу: в любой будущей войне с Англией Германия должна попытаться заполучить базы в Норвегии, что позволило бы ей прорвать английскую блокаду в Северном море, сделать морские просторы доступными для немецкого надводного и подводного флотов и на деле предоставить рейху возможность, поменявшись ролями с Англией, предпринять эффективную блокаду Британских островов. Неудивительно поэтому, что в начале войны, в 1939 году, адмирал Рольф Карле, третье лицо в командовании немецкого военно-морского флота, личность весьма влиятельная, принялся соответствующим

В этом заключалась одна из причин, вынуждавших Гитлера проглотить горькую пилюлю, поддержать агрессию русских против Финляндии, весьма непопулярную в Германии, и примириться с тем, что появление советских войск и летчиков на создаваемых на территории трех Прибалтийских государств базах представляло угрозу для Германии (в конечном счете против кого, как не против Германии, они будут использованы?). Сталин помогал ему преодолеть английскую блокаду. Но еще более важно то, что Сталин давал ему возможность вести войну на одном фронте, сосредоточить всю свою военную мощь на Западе, чтобы нокаутировать Францию и Англию, захватить Бельгию и Голландию, после чего… Впрочем, о том, что он задумал, Гитлер уже говорил своим генералам. Еще 17 октября 1939 года, когда едва закончилась польская кампания, он напомнил Кейтелю, что польская территория является важной с военной

Но если Германия хочет получать продовольствие и нефть из России, то ей придется платить теми товарами, в которых нуждается Москва. Английская блокада настолько ощутимо ударила по рейху, что потребность в русском сырье приобрела острейший характер, и 30 марта 1940 года, в самый критический момент, Гитлер распорядился, чтобы поставки военных материалов русским пользовались приоритетом даже над поставками германским вооруженным силам[72]. Одновременно немцы предложили Москве недостроенный тяжелый крейсер «Лютцов» в качестве частичной компенсации за текущие поставки. Еще раньше, 15 декабря, адмирал Редер предложил продать русским планы и чертежи строившегося тогда крупнейшего в мире линкора «Бисмарк» водоизмещением 45 тысяч тонн, если русские заплатят «очень высокую цену». В конце 1939 года Сталин сам принял участие в переговорах с немецкой торговой делегацией в Москве. Немецкие экономисты нашли его очень трудным партнером. В захваченных на Вильгельмштрассе документах были обнаружены длинные и обстоятельные меморандумы о трех примечательных встречах с советским диктатором, который обладал способностью вникать в такие детали, что поражал немцев. Как выяснилось, Сталина невозможно было обмануть, а иногда он становился настолько требовательным, что, как докладывал в Берлин один из участников переговоров, доктор Шнурре, «приходил в крайнее возбуждение». Советский Союз, напоминал Сталин немцам, «оказал Германии исключительно большую услугу и приобрел себе врагов за оказание этой помощи». В ответ Советский Союз ожидает от Берлина понимания этого обстоятельства. На совещании в Кремле в преддверии 1940 года Сталин заявил, что цена за самолеты непомерна и во много раз превышает их реальную стоимость. Если Германия не хочет поставлять их Советскому Союзу, то он предпочитает, чтобы об этом было сказано открыто. На ночном совещании в Кремле 8 февраля Сталин попросил немцев не устанавливать слишком высокие цены, как это случалось раньше. В качестве примеров он упомянул сумму на 300 миллионов рейхсмарок за самолеты и 150 миллионов марок за крейсер «Лютцов». Он советовал не злоупотреблять благожелательностью Советского Союза. 11 февраля 1940 года в Москве было наконец подписано замысловатое торговое соглашение, предусматривавшее обмен товарами в течение ближайших восемнадцати месяцев на общую сумму не менее 640 миллионов рейхсмарок. Это явилось дополнением к предыдущему торговому соглашению, подписанному в августе предыдущего года о товарном обмене на 150 миллионов в год. Россия должна была получить кроме крейсера «Лютцов» и проектной документации на «Бисмарк» тяжелые морские орудия и другое оборудование, а также примерно 30 самолетов новейших марок, в том числе истребители «Мессершмитт-109» и «Мессершмитт-110» и пикирующие бомбардировщики «Юнкерс-88». Кроме того, Советский Союз должен был получить машины и оборудование для нефтяной и электротехнической промышленности, локомотивы, турбины, генераторы, дизельные двигатели, корабли, станки и образцы немецкой артиллерии, танков, взрывчатых веществ, оснащение для ведения химической войны и т. д. То, что немцы получили в первый год, зарегистрировано ОКВ – один миллион тонн зерновых, полмиллиона тонн пшеницы, 900 тысяч тонн нефти, 100

Молотов согласился даже оплатить перевозку грузов по русским железным дорогам. Немецкие корабли, в том числе подводные лодки, пополнялись топливом и ремонтировались в арктическом порту Териберка, восточнее Мурманска, – Молотов считал, что Мурманск «недостаточно изолирован», в то время как Териберка являлась «более отдаленной и не посещалась иностранными судами». Всю осень и начало зимы 1939 года между Москвой и Берлином велись непрерывные переговоры об увеличении объема торговли. К концу октября русские поставки сырья в Германию, особенно зерна и нефти, значительно возросли, но немцы хотели еще больше. Однако они начали понимать, что в экономике, как и в политике, Советы являлись упрямым и ловким партнером. 1 ноября фельдмаршал Геринг, гросс-адмирал Редер и генерал-полковник Кейтель «независимо друг от друга», как отметил Вайцзекер, заявили протест министерству иностранных дел по поводу чрезмерных требований русских на поставки немецких военных материалов. Спустя месяц Кейтель вновь

Из захваченных немецких документов стал, например, известен один из наиболее строго охраняемых секретов: Германия осуществляла импорт остродефицитного сырья для военной промышленности через предоставленные Советским Союзом порты в Арктике, на Черном море и на побережье Тихого океана, поскольку другие районы оказались недоступны для немцев в результате английской морской блокады. 10 ноября 1939 года

На второй день после Рождества дуче желал поражения немцам и дал указание Чиано секретно сообщить Бельгии и Голландии, что на них готовится нападение. Однако накануне Нового года он снова заговорил о вступлении в войну на стороне Гитлера.

Трения между Германией и ИталиейОсь Рим – Берлин в ту первую военную осень начала скрипеть. Разногласия вылились в обмены резкими посланиями на различных уровнях: немцы не выполнили обещания эвакуировать всех фольксдойче из итальянского Южного Тироля, о чем была достигнута договоренность в июне прошлого года; немцы не соблюдали график ежемесячной поставки угля в размере 1 миллиона тонн; итальянцы нарушали обещание поставлять Германии сырье через свою территорию в обход английской блокады; Италия активно торговала с Англией и Францией, в том числе продавала им военные материалы; усиливались антигерманские настроения у Чиано. Муссолини, как обычно, колебался, и Чиано отразил это в своем дневнике. 9 ноября у дуче возникли трудности при составлении поздравительной телеграммы по случаю неудавшегося покушения на жизнь фюрера. Он хотел, чтобы телеграмма была теплой, но не слишком, так как, по его мнению, ни один итальянец не испытал особой радости по поводу того, что Гитлер избежал смерти, а

Вскоре Аушвиц превратится в наиболее известный лагерь уничтожения, который следует отличать от концентрационных лагерей, где кое-кто все-таки выживал. Немаловажное значение для понимания психологии немцев имеет тот факт, что при Гитлере даже такие респектабельные немцы, как директора всемирно известной фирмы «И.Г.Фарбениндустри», ведущие бизнесмены Германии, люди набожные, намеренно выбрали район лагеря смерти как место, наиболее подходящее для обеспечения прибылей своему предприятию.

Охота за евреями и поляками, выселение из домов, в которых проживали их предки, начались сразу по завершении военных действий в Польше. 7 октября, на следующий после «мирной речи» в рейхстаге день, Гитлер назначил Гиммлера руководителем новой организации – имперского комиссариата по укреплению германской нации. Эта организация должна была осуществить депортацию поляков и евреев из польских провинций, аннексированных Германией, и заменить их немцами и фольксдойче (последние представляли собой иностранцев немецкого происхождения, бежавших сюда из Прибалтийских государств и различных областей Польши). Гальдер слышал про этот план еще две недели назад и в дневнике отметил: «Из этих областей выселять вдвое больше поляков, чем туда прибудет немцев». 9 октября, через два дня после принятия на себя функций главы новой организации, Гиммлер издал распоряжение переместить 550 тысяч евреев из 650 тысяч, проживающих на аннексированных польских территориях, вместе с поляками, непригодными для «ассимиляции», на территорию генерал-губернаторства, к востоку от Вислы. Нацисты перегнали на восток в течение года 1 миллион 200 тысяч поляков и 300 тысяч евреев, и только 497 тысяч фольксдойче расселились на месте их проживания. Это было несколько лучшее соотношение, чем у Гальдера: изгонялись три поляка и еврея, а на их место поселялся один немец. Зима 1939/40 года выдалась, помнится, необычайно суровая и снежная, и переселение в этих условиях уносило жертв не меньше, чем нацистские пули и виселицы. Подтверждением могут служить высказывания такого авторитета, как Гиммлер. Обращаясь к дивизии СС «Лейбштандарт» после падения Франции, он провел параллель между депортациями, осуществляемыми его людьми на Западе, и депортациями, проводимыми на Востоке. «В Польше случалось, что мы должны были гнать при 40-градусном морозе тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч; там нам нужно было проявлять твердость – вы должны об этом узнать, чтобы тут же забыть, – чтобы расстреливать тысячи видных польских деятелей… Господа, во многих случаях гораздо легче идти в бой с ротой, чем подавлять ставшее помехой население с низким уровнем культуры, осуществлять казни и гнать людей, как скот, или выгонять из домов истерично рыдающих женщин». Уже 21 февраля 1940 года оберфюрер СС Рихард Глюке, начальник инспекции в управлении концентрационных лагерей, выяснив обстановку в районе Кракова, информировал Гиммлера, что нашел «подходящее место» для нового «карантинного лагеря» возле Аушвица (Освенцима) в заброшенном и заболоченном районе с 12 тысячами жителей, где кроме нескольких фабрик находились бывшие австрийские кавалерийские казармы. Работы начались немедленно, и уже 14 июня Аушвиц начал функционировать как концентрационный лагерь для польских политических заключенных, с которыми немцам предписывалось обращаться с особой суровостью. Вскоре Аушвицу суждено было стать куда более зловещим местом. Между тем руководство «И.Г.Фарбениндустри», крупнейшего немецкого химического концерна, выбрало Аушвиц как вполне подходящее место для нового завода по производству синтетического топлива и каучука. Оно возлагало надежды на дешевый рабский труд, необходимый не только для строительства новых корпусов, но и для эксплуатации новых предприятий. Весной 1940 года в Аушвиц для управления лагерем и снабжения «И.Г.Фарбениндустри» рабской рабочей силой прибыла шайка отъявленных мерзавцев из СС, в том числе Йозеф Крамер, впоследствии известный как «бельзенский зверь», и Рудольф Франц Зёсс, отсидевший пять лет в тюрьме за убийство (он вообще основную часть своей жизни провел в тюрьме: сначала в качестве заключенного, затем – тюремщика), а в 1946 году, в возрасте сорока шести лет, хваставшийся в