Цитаты из книги «Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента»

любое правительство, когда-либо начинавшее войну, старалось убедить свой народ в трех вещах: 1) что правота на его стороне, 2) что война ведется исключительно в целях защиты страны, 3) что оно уверено в победе.

В шесть утра позвонила – господи, помилуй! – Зигрид Шульц. Она сказала: «Это произошло». Я был очень сонный, – но меня просто парализовало. Я пробормотал: «Спасибо, Зигрид» – и вскочил с кровати. Война началась!

Сегодня ночью все великие армии, военно-морские и военно-воздушные силы приведены в боевую готовность. Каждая страна отгораживается от другой.

Все против войны. Люди говорят об этом открыто. Как может страна вступать в большую войну, если большинство населения решительно выступает против нее? Люди обсуждают также и то, что их держат в неведении. Один немец сказал мне прошлой ночью: «Мы ничего не знаем. Почему они не говорят нам, что происходит?»

я спросил: «Прилетят сегодня англичане?» «Наверняка», – вздохнула она обреченно. Вся ее уверенность, как и уверенность пяти миллионов берлинцев в том, что столица защищена от нападения с воздуха, улетучилась. «Зачем они это делают?» – спросила она. «Потому что вы бомбите Лондон», – ответил я. «Да, но мы наносим удары только по военным объектам, а англичане, они бьют по нашим домам». Она представляла собой хороший продукт геббельсовской пропаганды.

«война, которую начал Гитлер, будет продолжаться, и она будет длиться столько, сколько Гитлер будет ее вести».

Берлинцы ошеломлены. Они не верили, что такое может случиться. Когда эта война началась, Геринг их заверил, что этого не будет. Он хвастливо заявлял, что ни один вражеский самолет никогда не прорвется сквозь внешнее и внутреннее кольцо противовоздушной обороны столицы. Берлинцы люди простые и наивные. Они ему поверили. Тем сильнее их сегодняшнее разочарование. Надо видеть их лица, чтобы оценить его. Геринг усугубил дело, три дня назад проинформировав жителей о том, что им не надо бежать в убежища при звуке сирен, они должны отправляться туда только тогда, когда услышат поблизости стрельбу зениток. Подразумевалось, что такому не бывать.

Удивительно, что после смертоносных бомбежек и артобстрелов в этом городе еще осталось гражданское население. Все мы недооцениваем способности человеческих существ к выживанию.

Сегодня двадцать первая годовщина подписания Версальского договора. А созданный им мир, похоже, прохрипел сегодня свою лебединую песню, когда германские войска достигли испанской границы, а советские вошли в Бессарабию и Буковину.

Одна из причин высокого морального духа солдат заключается в том, что они осознают: все самое лучшее, что может, страна отдает им, а не гражданским лицам, находящимся дома. У них лучшая еда и одежда. Зимой в Германии могут не отапливаться жилые дома, но не казармы. Гражданские лица на своих безопасных работах могут не видеть апельсинов, кофе и свежих овощей, но войска получают их ежедневно. В прошлое Рождество солдаты отправляли домой продовольственные посылки, а не наоборот. Гитлер сказал однажды, что как бывший солдат мировой войны позаботится о том, чтобы солдаты новой армии извлекли пользу из полученного им опыта. И в этом, по крайней мере, случае он, кажется, сдержал свое обещание.