Ген убийцы был не просто гнусной идеей и клеветническим измышлением – хотя он, без всякого сомнения, был и тем и другим. Он был еще и личным оскорблением для меня как юриста. С моей точки зрения, это было чистой воды мракобесие, извращающее смысл настоящей теории ДНК и генетического компонента поведения и подменяющее их псевдонаучными бреднями нечистоплотных адвокатов, циничной наукообразной галиматьей, подлинная цель которой – манипулирование присяжными и запудривание им мозгов имитацией научных фактов. Ген убийцы – ложь. Ловкое надувательство со стороны адвокатов.
Кроме того, эта идея была глубоко разрушительной. Она подрывала саму основу уголовного права. В суде мы наказываем за преступное намерение – mens rea, виновную мысль. Существует древнее правило: actus non facit reum nisi mens sit rea — «деяние не делает виновным, если невиновна мысль». Поэтому мы не судим детей, пьяниц и шизофреников: они не способны принять решение о совершении преступления с подлинным пониманием значения своих действий. Свобода воли для закона так же важна, как и для религии или любого другого морального кодекса.