1703 – 1707 годы

Остальные события войны за пределами Европы носили, в основном, вспомогательный характер, хотя далеко не всегда эти действия были малозаметны.

После смерти Бенбоу капитан Уильям Ветстоун, который, как мы уже уточняли, получил чин контр-адмирала, принял командование морскими силами в Вест-Индии, где он затем оставался вторым в служебной иерархии после прибытия из Англии вице-адмирала Джона Грейдона. Эти два адмирала и коммодор Ховенден Уокер (переведенный сюда из Кадиса в сентябре 1702 года), возвратились в Англию в октябре 1703 года.

В 1705 году Ветстоун был возведен в рыцарское достоинство, и снова отправился в Вест-Индию уже в качестве главнокомандующего.

В 1707 году коммодор Чарльз Вэйджер был направлен в Новый Свет. Он покинул Плимут 10 апреля с небольшой эскадрой и караваном торговых судов. В Вест-Индии он разработал план нападения на испанские галеоны, которые, как он знал, совершали рейсы из Пуэрто-Белло в Испанию. Вэйджер установил, что предполагаемый маршрут этих галеонов был из Пуэрто-Белло в Картахену, а оттуда в Гавану, где они должны были присоединиться к французскому коммодору Дюкассу, который должен был сопроводить их в Европу. Вэйджер отрядил для наблюдения за испанцами как можно больше кораблей, дав им указание держать его в курсе перемещений противника. В январе 1708 года он вышел в море с Ямайки с силой, которую он счел достаточной для того, чтобы справиться с испанцами, прежде чем они смогут осуществить свое соединение с французами.

Вэйджер крейсировал около двух месяцев, но затем узнал от одного из своих разведчиков, что галеоны не выйдут в море до 1 мая. Поскольку у него были основания полагать, что испанцы знали о его присутствии у побережья и были настороже, он вернулся в Порт-Ройал.

14 апреля он снова отплыл, и хотя его корабли сильно пострадали от шторма в начале мая, он держал их в море до 28 мая; когда на рассвете он с удовлетворением обнаружил у Картахены два подозрительных судна. Приблизившись к порту в полдень, Вэйджер мог разобрать уже семнадцать двигавшихся к Картахене судов. Сам он имел только четыре корабля, и враг, очевидно, уверенный в своем численном превосходстве, продолжал идти на восток, не делая попыток добавить парусов. Англичане погнались за караваном, и к вечеру испанцы, обнаружив, что не могут обойти небольшой остров, лежащий между ними и Картахеной, неспешно образовали некую боевую линию.

Вэйджер, который был утвержден в звании контр-адмирала 19 ноября 1707 года, но еще не знал о своем продвижении по службе, нес свой вымпел коммодора на 70-пушечном «Экспедишне», которым командовал капитан Генри Лонг. Флагман сопровождали «Кингстон» (60) капитана Тимоти Бриджеса, «Портленд» (50), капитана Эдварда Виндзора и брандер «Валтчер» капитана Цезаря Брукса.

Вражеская флотилия состояла из «Сан-Джозефа» (64), несущего вымпел на грот мачте, еще одного 64-пушечного корабля, несущего вымпел на фок-мачте, 44-пушечного корабля с вымпелом на бизань-мачте, 40-пушечного корабля и восьми кораблей с меньшим вооружением. Эти корабли построились в линию. В дополнение к ним было два французских фрегата – один 30-пушечный, другой 24-пушечный, также два шлюпа и бригантина, которые не принимали участия в бою и отстранились от него с самого начала. «Сан-Джозеф» находился в центре линии, другой корабль с 64 орудиями отошел в тыл, а корабль с 44 орудиями вел авангард.

У коммодора были основания полагать, что все испанские сокровища находилось на борту трех кораблей с вымпелами.

Его информация оказалась неточной; но, действуя на основании этого предположения, он послал «Кингстон», который был рядом с ним, напасть на самый последний корабль. Также коммодор отправил шлюпку к «Портленду», приказав ему атаковать корабль во главе линии. Он сам намеревался напасть на «Сан-Джозефа», и, не видя подходящего противника для «Валтчера», приказал ему держаться с наветренной стороны.

Дул легкий ветер с северо-востока, противник, находящийся к югу от англичан намеревался обойти остров Бару с наветренной стороны. Обнаружив, что «Кингстон» и «Портленд» не выполнили его приказаний и держались слишком далеко к северу, Вейджер поднял сигнал построиться в боевую линию, и, уже на закате солнца вошел в зону действия артиллерии «Сан-Джозефа», а вскоре вступил с ним в ближний бой. После полуторачасовой перестрелки испанский корабль взорвался (из шестисот человек экипажа спаслись только одиннадцать). Было очень темно, и в видимости находилось только одно судно противника. Вейджер держал его в поле зрения, и к 10 часам вечера вступил с ним в бой.

Это был 44-пушечный корабль. Первый бортовой залп «Экспедишн» обрушил на корму противника, лишив «испанца» возможности управляться. Вейджер затем подошел к борту последнего и, без сомнения, в конечном итоге одолел бы его в одиночку, даже если бы «Кингстон» и «Портленд», которые до сих пор почти ничего не делали, не прибыли на сцену. В 2 часа ночи, как только взошла луна, испанский корабль был захвачен экипажем капитана Лонга.

Коммодор оставался на палубе и к рассвету увидел вдалеке большой корабль и еще три паруса, после чего приказал «Кингстону» и «Портленду» начать преследование. Капитаны Бриджес и Виндзор начали выполнять приказ, но днем отказались от попытки догнать испанцев. Тогда Вейджер повторил свой сигнал, и два корабля возобновили преследование.

31-го они вернулись, сообщив, что следовали за вторым 64-пушечным кораблем и видели, как он пошел в Картахену; но английские корабли зашли в такие опасные, неизвестные в навигационном отношении воды, что были вынуждены покинуть окрестности порта после нескольких залпов по укрывшемуся за островом кораблю. Коммодор все еще обустраивал свой призовой корабль, когда капитаны Бриджес и Виндзор вернулись к нему. Услышав, что галеон укрылся за островом Бару, он сразу же послал «Кингстон», «Портленд» и «Валтчер» с приказом захватить или сжечь его. Они снова увидели галеон, когда он пытался добраться до Картахены. Как только испанцы увидели англичан, они направили свой корабль на берег и затем подожгли его. Англичанам не удалось спасти ничего из груза. Эскадра с призом 8 июля достигла Порт-Ройала без дальнейших приключений.

Ущерб, нанесенный испанцам, был очень тяжелым. Предположения относительно сокровищ на борту «Сан-Джозефа» сильно расходятся. Некоторые оценивают его в тридцать миллионов песо, другие оценивают в пять миллионов. Но, к сожалению для победителей, на 44-пушечном корабле не было сокровищ. Судно, в основном, было загружено зернами какао; и хотя на борту находились тринадцать сундуков, наполненных песо и четырнадцать сундуков с серебряными слитками, все они, похоже, были не государственной, а частной собственностью. Тем не менее, добыча была очень ценной. По сообщениям, сбежавший корабль с 64 пушками имел почти такой же богатый груз, как и «Сан-Джозеф». Капитаны Бриджес и Виндзор 23 июля были осуждены военным трибуналом на борту «Экспедишн» в Порт-Ройале за пренебрежение обязанностями и были приговорены к пожизненному увольнению со службы.

Глава III. Начало «Войны за испанское наследство» в Европе

1702 год

Во время объявления войны Томас Герберт, граф Пембрук, был лордом-адмиралом. Он должен был лично принять командование главным англо-голландским флотом; но назначение королевой своего мужа, принца Георгия Датского вместо Герберта, и тот факт, что Пембрук был гражданским лицом, привели к тому, что командование, в конечном итоге, было поручено адмиралу сэру Джорджу Руку. Предполагалось, что война начнется с нападения на Кадис, захват или разрушение которого, как однако чувствовалось, не смогут нанести значительный ущерб военно-морским ресурсам Испании.

У Рука в подчинении были вице-адмирал Томас Хопсонн («Красная эскадра»), контр-адмирал сэр Стаффорд Фэйрборн («Белая эскадра»), и контр-адмирал Джон Грейдон («Синяя эскадра»), вместе с пятью голландскими морскими военачальниками: лейтенантом-адмиралом П. ван Альмондом, лейтенантом-адмиралом Дж. Ван Калленбургом, вице-адмиралом П. ван дер Гоесом, вице-адмиралом А. Питерсоном и контр-адмиралом Яном Герритом, бароном ван Вассенаером.

Флот состоял из тридцати английских и двадцати голландских линейных кораблей, кроме фрегатов, бомбардирских кораблей, транспортов, госпитальных судов и тендеров, что привело к увеличению общего количества кораблей и судов до ста шестидесяти. На корабли было отправлено 9663 английских и около 4000 голландских солдат под командованием генерала герцога Ормонда и генерал-майора барона де Спарре. 19 июня 1702 года этот великий флот вышел из Спитхеда и встал на якорь в Сент-Хеленсе. Через три дня контр-адмиралы Фэйрборн и Грейдон с эскадрой были посланы, чтобы осмотреть Корунну, и, если они найдут какие-либо французские корабли в этом порту, блокировать их там.

Список 30 английских линейных кораблей флота адмирала Джорджа Рука:

«Ассоциэйшн» – 90 орудий

«Монмут» – 70 орудий

«Эссекс» – 70 орудий

«Кембридж» – 70 орудий

«Орфорд – 70 орудий

«Графтон» – 70 орудий

«Бервик» – 70 орудий

«Торбэй» – 80 орудий

«Пембрук» – 60 орудий

«Нортумберленед» – 70 орудий

«Барфлер» – 90 орудий

«Стирлинг Касл» – 70 орудий

«Свифтшир» – 70 орудий

«Кент» – 70 орудий

«Рэйнлах» – 80 орудий

«Сомерсет» – 80 орудий

«Игл» – 70 орудий

«Барфорд» – 70 орудий

«Ярмут» – 70 орудий

«Ленокс» – 70 орудий

«Принц Джорджд» – 90 орудий – флагман вице-адмирала Хопсонна

«Камберленд» – 80 орудий

«Триумф» – 90 орудий – флагман контр-адмирала Грэйдона

«Сент Джордж» – 90 орудий – флагман контр-адмирала Фэйрборна

«Экспедишн» – 80 орудий

«Чичестер» – 80 орудий

«Бойн» – 80 орудий

«Бедфорд» – 70 орудий

«Ройал Соверен» – 100 орудий – флагман адмирала Рука

«Плимут» – 60 орудий

Основная часть союзного флота, задержанная по различным причинам, многие из которых можно было легко избежать, не покидала Ла-Манш до 2 августа 1702 года. Фэйрборн и Грейдон ничего не нашли в Корунне, и после захвата нескольких призов, 8 августа воссоединились с сэром Джорджем Руком. Связавшись с Лиссабоном и получив разведывательную информацию и советы от английского посланника, адмирал продолжил свой путь на юг и 22-го августа встал на якорь в заливе, примерно в шести милях от Кадиса. Французские военные корабли и галеры (8 единиц), находившиеся ранее в этом заливе, заблаговременно удалились на рейд Пунтал.

Хотя морские военачальники провели два или три военных совета после того, как флот покинул Ла-Манш, похоже, до сих пор не было составлено определенного плана действий. Несомненно, лидеры союзников были в полном неведении не только относительно положения дел на берегу и о состоянии гарнизона и укреплений, но и относительно естественной формы берега, на который они собирались сделать попытку высадки десанта. И все это, несмотря на то, что в 1587, 1596 и 1625 годах состоялись великие английские морские экспедиции против Кадиса, и что нынешний рейд готовился много месяцев.

То есть были все возможности составить достоверные карты побережья. Кроме того, было явное отсутствие энергии и инициативы у главнокомандующего. Испанцы по ночам зажигали на холмах вокруг гавани многочисленные огни, заставляя англичан верить, что на берегу сосредоточилась большая армия.

Начальники союзного флота начали сомневаться в удаче нападения. Контр-адмирал Фэйрборн предложил ограничиться преследованием французских кораблей, укрывшихся на рейде Пунтал, и предложил свою кандидатуру, чтобы возглавить эту операцию, но Джордж Рук отказался от его предложения.

Другой военный совет, состоявшийся после того, как флот был поставлен на якоря, а ситуация в Кадисе была более-менее разведана, не выявил того, что командиры союзников имели какой-то план. Обсуждения и споры о целесообразности высадки десанта продолжались три дня. Генерал- квартирмейстер десанта сэр Томас Смит после осмотра побережья сообщил, что в районе Кадиса имеются три залива, подходящие для высадки десанта, но все же, совет решил не высаживаться там. Городу был предъявлен ультиматум о сдаче, но губернатор вежливо отказался сдаваться. И снова состоялся военный совет.

Первоначально гарнизон Кадиса насчитывал всего 350 солдат, но маркиз де Вильядариас, руководивший обороной сумел привлечь на помощь дворян и крестьян Андалусии. В результате гарнизон пополнился 550 кавалеристами и несколькими тысячами ополченцев.

Наконец, 26 августа десант был высажен, около небольшого города Рота к северу от Кадиса. Сам процесс был затруднен сильным ветром и высокими волнами. При этом опрокинулись два десятка шлюпок и лодок, погибли 23 солдата десанта. Испанская батарея из четырех пушек наносила существенный урон нападавшим. Также решительно атаковала кавалерия испанцев, однако, отбитая отборными частями десантников. При поддержке пушек «Ленокса», возглавляемого капитаном Уильямом Джунипером и нескольких небольших судов, союзники получили плацдарм на берегу и захватили батарею.

Герцог Ормонд, командующий десантом, приказал атаковать город Рота, но жители покинули свои дома, и только глава поселения заверил англичан, что в этом месте они не встретят сопротивления.

Десант через два дня (28 августа) двинулся на восток и захватил форт Святой Екатерины и город Пуэрто-Санта- Мария. В этом городе десантники обнаружили склады, заполненные продовольствием и вином. Начались массовые грабежи и пьянство, причем грабили также монастыри и церкви. Бесчинства солдат вскоре были поддержаны моряками. Офицеры не могли восстановить дисциплину. Адмирал Джордж Рук позже писал:

«Варварское разграбление Пуэрто-Санта-Мария наделало много шума на море, на суше, и во всем христианском мире».

С трудом восстановив некоторый порядок в войсках, союзники намеревались двигаться дальше и захватить форт Матагорда, контролирующий вход на рейд Пунтал. Для этого пришлось выделить более двух тысяч солдат, чтобы насыпать дамбу, по которой подтащить полевую артиллерию к укреплениям форта. Но дамба и ее строители оказались в пределах досягаемости пушек французских и испанских кораблей, стоящих на рейде Пунтал.

Испанцы под командованием маркиза Вильядариаса продолжали беспокоить союзников постоянными нападениями. Маркиз организовал внезапную атаку на Роту и отбил город.

Форт Матагорда с ходу взять не удалось, и его осада затянулась. Поэтому адмирал Рук высказал опасение, что если форт все же удастся захватить, другой форт (Святого Лаврентия) на противоположном берегу не позволит флоту войти без тяжелых потерь на внутренний рейд порта Кадис.

Дальнейшие боевые действия становились бессмысленными, и 26 сентября англо-голландские войска начали возвращаться на корабли.

На другом военном совете, состоявшемся 27 сентября на борту линейного корабля «Рэйнлах», вожди союзников решили более не планировать нападения на любые другие места в Испании, а вернуться в Англию. При этом небольшая эскадра во главе с «Бедфордом» капитана Ховендена Уокера и несколько транспортов с войсками было решено отправить в Вест-Индию (как это и было запланировано еще до атаки на Кадис).

Предложенный план бомбардировки Кадиса корабельной артиллерией реализовать не удалось из-за продолжительной штормовой погоды. 30 сентября флот союзников отправился в Англию. Капитан Уокер с эскадрой отделился от флота 3-го октября.

Так закончилась эта плачевная и расточительная демонстрация нерешительности и некомпетентности командиров и морального разложения подчиненных.

Если бы через короткое время не последовало событие, в котором те же союзные лидеры и их подчиненные проявили себя куда более достойно, профессиональная репутация адмиралов и генералов подверглась бы позорной критике.

Случилось так, что 1 октября несколько английских кораблей, принадлежавших флоту адмирала Рука, были отправлены в бухту Лагос для пополнения запасов пресной воды.

Одним из этих кораблей был 60-пушечный «Пемброк» капитана Томаса Харди. Среди офицеров корабля, которые вышли на берег был капеллан, мистер Бовуар.

Случайно он встретился и завязал знакомство с французским консулом, хвастливым человеком, который в своем стремлении показать мощь Франции, намекнул, что король Людовик XIV совсем недавно сосредоточил где-то значительное количество военных кораблей. С ними, в полной безопасности, были несколько испанских галеонов, которые недавно прибыли из Вест-Индии.

Г-н Бовуар, очень тактичный джентльмен, воспользовался возможностью получить гораздо большую информацию, и выяснил, что адмирал де Шато-Рено вышел из Бреста с кораблями и галеонами, и сейчас находился в бухте Виго. Получив как можно больше разведданных, капеллан поспешил на борт «Пемброка» и доложил об услышанном капитану, который немедленно отправил на одном из кораблей своего старшего офицера с этим известием к адмиралу Джорджу Руку. Сам Харди решил проверить информацию, отправился на север и с большим трудом 17 октября обнаружил французский флот. Получив подтверждение информации, союзные адмиралы, проведя очередной военный совет, решили, что они обязаны атаковать врага.

Здесь следует отметить, что о передвижении флота де Шато-Рено уже знали в Англии, и что правительство, приняло меры, чтобы эта информация дошла до адмирала Рука, а также приказало сэру Клоудисли Шовеллу выйти из Ла-Манша и усилить союзный флот. Но эти сведения поступали к Руку позже информации, полученной г-ном Бовуаром.

Залив Виго – просторная закрытая от ветров бухта и отличная якорная стоянка на северо-западном побережье Испании. Вход в залив защищен от огромных атлантических волн островами Байона, а в его восточной оконечности залив несколько расширяется и образует гавань Редондела.

Адмирал Рук направился к Виго, пустив вперед несколько легких фрегатов, которые в ночь на 20 октября вернулись с подтверждением сведений, переданных капитаном Харди, и с дополнительными разведданными о том, что враг находился в гавани Редондела.

Рано утром следующего дня прибыло судно из эскадры сэра Клоудисли Шовелла, сообщившее, что тот миновал мыс Финистерре и готов присоединиться к главнокомандующему. Днем 22 октября, в туманную погоду, Рук вошел в бухту и бросил якорь у селения Виго (на южном берегу залива).

Адмирал де Шато-Рено не был застигнут врасплох. Через узкое устье гавани Редондела он протянул мощное заграждение из мачт, цепей, тросов и больших бочек. По краям заграждения в качестве его опор были пришвартованы два самых больших корабля («Bourbon» и «Esperance»). Между этими линкорами были поставлены пять других крупных кораблей с бортами, обращенными к входу в гавань.