Цитаты из книги «Шпиль»

Ты сказал тогда, что я сам дьявол. Но я не дьявол. Я просто глупец. И еще мне кажется, я как дом с огромным подвалом, где живут крысы. И на руках моих какое-то проклятье. К кому ни прикоснусь, всем причиняю горе, особенно тем, кого люблю. И теперь я, несчастный, опозоренный, пришел молить тебя о прощении.

Послушай. Вот для чего я пришел. Он дергал пряжку до тех пор, пока плащ не упал с плеч, потом сдернул скуфью, снял с груди крест и положил на скамью. – С тонзурой ничего не поделаешь. Знак священной чистоты на теле смердящего пса. Нет, тут ничего не поделаешь. Ересь? Я – средоточие…

– И наконец, Джослин, если хотите услышать все до конца – способы, которыми велась стройка…

– И после всего я должен был выслушивать ваши исповеди, лицемерные, самовлюбленные исповеди…

Но видеть, как легко вы прыгаете со ступени на ступень – служка, дьякон, священник, – видеть вас настоятелем этого собора, хотя вы едва умели прочитать «Отче наш»

Мой шпиль вознесся превыше всех ступеней, от земли до

«Я здесь, но здесь – это значит всюду и нигде».

Я считал себя избранником, сосудом духа и главное – любви, я верил в свое предназначение. – А за этим неизбежно последовало все остальное – долги, запустение в храме, раздоры? – И еще многое, очень многое. Вы даже не знаете. И сам я не знаю. Криводушие, нечистая совесть. Во имя дела. И в него вплелась золотая нить… Или нет. Из него произросло древо со странными цветами и плодами, со множеством побегов, цепкое, хищное, вредоносное, пагубное.

К тому времени я уже три года исполнял это служение, и однажды вечером я стоял на коленях у себя в молельне и изо всех своих слабых сил молил Бога избавить меня от гордыни. Потому что я был молод и преисполнен чудовищной гордыни, ослепленный блеском своего храма. Одна лишь гордыня и была во мне…»

«Я отдал спину великому делу. Ему. Ей. Тебе, Господи».