Цитаты из книг автора «Уильям Берроуз»

помещении кишмя кишели тараканы, а изредка в списке моих бытовых жертв мелькали не бог весть какие клопы.

Можно, конечно, спросить: «А почему вы вообще пробовали наркотики? Почему вы продолжали употреблять их достаточно долго для того, чтобы стать наркоманом?» К наркотикам привыкаешь, потому что в других сферах деятельности нет особо сильных желаний, привязок, стимулов, нет мотивации. Джанк заполняет собой пустоты.

Лицо деревенское, выражавшее одновременно сельскую проницательность, тупость, злобу и практичность.

Можно, конечно, спросить: «А почему вы вообще пробовали наркотики? Почему вы продолжали употреблять их достаточно долго для того, чтобы стать наркоманом?» К наркотикам привыкаешь, потому что в других сферах деятельности нет особо сильных желаний, привязок, стимулов, нет мотивации. Джанк заполняет собой пустоты. Попробовал я его главным образом из любопытства. И поплыл по течению, ширяясь, когда только мог затариться. А закончил подсевшим. У большинства говоривших со мной наркоманов все протекало по схожему сценарию. Они не могут вспомнить какой-либо конкретной причины, по которой они стали употреблять наркотики. Это происходило само собой…

рача не критикуют за описание проявлений и симптомов болезни, хотя симптомы и могут внушать отвращение.

него уже не стоит. У него выпадают зубы. (Подобно тому как беременные женщины теряют зубы, вскармливая незнакомца, джанки теряют свои желтые клыки, вскармливая обезьяну

Если мы хотим уничтожить пирамиду джанка, мы должны начать с основания этой пирамиды – с уличного наркомана – и прекратить ломать копья в борьбе с так называемой «верхушкой»; все, кто ее составляет, способны моментально взаимозаменяться. Наркоман с улицы, который должен употреблять джанк, чтобы выжить, является единственным неизменным коэффициентом в джанковом уравнении. Когда не станет наркоманов, покупающих джанк, не станет и торговли джанком. Пока существует потребность в джанке, кто-то будет ее обслуживать.

В игле нет ничего особенного. Нюхаете ли вы, курите или запихиваете джанк себе в задницу, результат один – привыкание.

«Срежь его, Марк!» – кричит она. Марк берет кусачки, протягивает руку, перерезает веревку и, поймав падающего Джонни, бережно укладывает его на спину вместе со все еще пронзенной и извивающейся Мэри… Она откусывает у Джонни губы и нос, с шумом высасывает его глаза… Отрывает большие куски щеки… Теперь она закусывает его хуем… К ней подходит Марк, и она отрывается от недоеденных гениталий Джонни, лицо ее залито кровью, глаза фосфоресцируют… Марк ставит ногу ей на плечо и пинком переворачивает ее на спину… Он набрасывается на нее и ебет как безумный… они катаются по полу из угла в угол, делают кульбиты и вертушки и подскакивают высоко в воздух, словно огромные рыбы, по

Отщепенец надевает петлю на шею мальчика и ласково затягивает узел под левым ухом. Пенис мальчика съежился, яйца напряжены. Он смотрит прямо перед собой, тяжело дыша. Отщепенец бочком обходит вокруг мальчика, касаясь его заднего прохода и лаская гениталии иероглифами насмешки. Пристроившись к мальчику сзади, он делает ряд толчков и засовывает хуй в жопу мальчика. Он стоит, совершая круговращательные движения. Гости шикают друг на друга, подталкивают друг друга локтями и хихикают. Неожиданно Отщепенец толкает мальчика вперед, в пустое пространство, освобождая его от контакта с хуем. Он не дает мальчику раскачиваться, взяв его руками за тазовые кости, потом протягивает свои стилизованные иероглифические руки и ломает мальчику шею. По телу мальчика пробегает дрожь. Его пенис поднимается тремя мощными рывками, тянет за собой таз и тотчас извергает семя. В его закрытых глазах вспыхивают зеленые искры. Сладкая зубная боль стреляет ему в шею и спускается по позвоночнику к паху, отчего все мышцы тела сокращаются в судорогах наслаждения. Все его тело выдавливается наружу через хуй.