Цитаты из книги «Биология просветления»

Сравнительная структура пришла к концу. С ней покончено. Это просто жизнь, вот и все.

Ты идешь дальше и улавливаешь запах коровьего навоза. Ты осознаёшь его потому, что происходит раздражение твоего обонятельного нерва; а затем тебе встречается какая-то дама и запах ее духов точно так же раздражает твои обонятельные нервы. Вот что я имею в виду под осознаванием. Но как только ты интерпретируешь это ощущение как хорошее, красивое или тошнотворное, это не осознавание. Но вы всегда интерпретируете, потому что хотите переживаний, в особенности так называемых приятных переживаний, именно так появляется ум, «я». Это повторяющийся процесс. Это не что-то живое, поскольку вы воскрешаете свою память. Но если бы вы не интерпретировали, «вам» бы пришел конец. Поэтому интерпретирование должно прекратиться только однажды, и это все, что необходимо, и это взорвет всю мысленную структуру. Только однажды, это не обязательно должна быть беседа человека, осознавшего Себя, осознавшего Бога или святого человека – это не имеет значения. Если вы не распознаете то, что видите, обоняете, осязаете или ощущаете на вкус, то это конец этой мысленной структуры.

Сальваторе: Тогда мышление – это проблема? У. Г.: Есть ли мышление, если вы ничего не хотите для самого себя? Сальваторе: Когда я пешком спускаюсь в Саанен, то обнаруживаю, что постоянно думаю, хотя я лично ничего не получаю. У. Г.: Почему? Вы не можете быть без этого постоянного движения внутри вас. Вы хотите заполнять этим движением мысли ту пустоту – на самом деле это ни пустота, ни полнота, это то, что оно есть. Вы постоянно читаете свои мысли. Вы все время листаете страницы памяти. Не думайте, что вы когда-либо освободитесь от этого. Если вы пытаетесь это контролировать, формировать или подгонять под какие-то рамки, вам это не удастся. Это все одно движение, жизнь и мышление, а вы пытаетесь его разделять. В какой-то момент они каким-то образом разделились, и вы постоянно придаете этому непрерывность.

То, что я говорю, подобно пулям. Они собираются в вас попасть, и вы все время пригибаетесь. Вы не хотите смотреть этому в лицо. Если вы однажды взглянете этому прямо в лицо, все кончится, я вас уверяю. Но скажите мне, к чему именно вы стремитесь? Сальваторе: Чтобы действовать как ответственный, зрелый человек. У. Г.: Почему это так трудно – действовать как ответственный, зрелый человек? Почему вы несчастливы и все время пытаетесь быть зрелым человеком? Вы думаете, что все меняется к лучшему, что вы движетесь к цели, и еще через несколько лет будете более зрелым. Вы можете говорить все это в течение еще пятидесяти лет, и я гарантирую, что вы никогда этого не достигнете, потому что там нет никакой

К вам постоянно приходят ощущения, одно за другим, как волна за волной, и еще до того, как распознаете одно ощущение, оно уже ушло, и есть что-то другое. Но мыслитель уничтожает возможность прихода следующего ощущения. Почему вы интерпретируете чувства? У вас есть мотивация – вы хотите совершенствоваться, вы хотите изменяться. Вы неугомонны, поэтому вы хотите пребывать в покое. Вы не в ладу с окружающей средой и потому хотите быть в ладу.

Это вовсе не знание, не опыт. Это нужно жить, проживать. Но вы хотите опыта. Если вы хотите становиться лучшим человеком, более умным или духовным, вам приходится следовать какой-то технике и потому идти в какую-то школу, церковь или к гуру. Вы говорите о любви. Почему? Спустя две тысячи лет мы все еще говорим о любви. Если есть какая-то другая любовь, которой вы не знаете, как она может вас интересовать? Вы только воображаете, проецируете другой вид любви, но это расширение того же самого. Вы придумали эти вещи, эти моральные абсолюты, которые не существуют. На самом деле вы просто даете непрерывность самому «себе». Терри: Что дает непрерывность? У. Г.: Вы хотите держаться за эти вещи, и именно это дает «я» непрерывность. То, что вы считаете удовольствием и держитесь за это, на самом деле боль, поскольку душит там жизнь. Это все равно что сдерживать дыхание. Почему вы это делаете? Потому что это вам нравилось раньше, и поэтому вы хотите за это держаться, но оно движется, оно не может там оставаться. Вы должны двигаться вместе с движением, но вы этого не делаете. В этом ваша проблема, и это боль или печаль, – вы все время страдаете. Конец непрерывности – это смерть. Не действительная смерть. Что заканчивается? Об этом написаны многие тома, и люди говорили об этом тысячи лет. Что такое смерть? Когда я задаю этот вопрос самому себе, уверяю вас, это чистый звук, шум, и не приходит никакой ответ.

Терри: Но разве нам не нужно «я», чтобы жить? У. Г.: А вы живете? Это нечто мертвое. Это не жизнь. Вы привносите в свое переживание мертвую память. Каждый раз, когда вы едите персик, возвращается вкус того персика, который вы ели десять лет назад. Каждый раз, когда я ем персик или манго, я не знаю, каков вкус. Вы думаете, что это безумный способ жить, но это не так. Это значит жить все время, каждый момент, и это живое выражает себя. Оно проявляется по-своему и осознает свои невероятные глубины.

Когда ты понимаешь абсурдность постоянного стремления чего-то добиваться, то сдаешься, и это заканчивается. Ты ничего не можешь поделать с мышлением. Мышление – это не что иное, как постоянно продолжающийся шум, наподобие шума или вибрации, имеющейся в электромагнитном поле. С ним ничего нельзя сделать. Терри: Это означает, что мы беспомощны. У. Г.: Принимайте свою беспомощность. Пока вы ходите к кому-то, кто для вас анализирует все, он вас обманывает. Поэтому вы должны принимать свою беспомощность. Никакой надежды нет, однако это не безнадежно. Просто вы принимаете, что ничего не можете с этим поделать. Как вы можете понимать что-то, над чем у вас нет никакой власти? Я говорю не об истории мысли. Каждый раз, когда здесь рождается мысль, вы даете жизнь этой мысли. Вы интерпретировали ощущения посредством того или иного слова и тем самым даете мысли непрерывность. Если непрерывности нет, вы воздействуете на все поле

Когда ты понимаешь абсурдность постоянного стремления чего-то добиваться, то сдаешься, и это заканчивается. Ты ничего не можешь поделать с мышлением. Мышление – это не что иное, как постоянно продолжающийся шум, наподобие шума или вибрации, имеющейся в электромагнитном поле. С ним ничего нельзя сделать.

Влечение – это естественное движение, и вы называете его желанием. Но здесь нет никакого усиления желания или потребности исполнения этого желания. Что происходит с желанием, когда нет потребности в его исполнении? Оно здесь сгорает и превращается в энергию. Когда ты не используешь мысль для того, чтобы получать что-либо для себя, эта мысль сгорает; горение мысли – это энергия. Энергия – не что-то таинственное, или божественное, или нечто в этом роде. Горение мысли производит энергию, и это жизнь. Этот процесс продолжается все время, и ты можешь видеть, как зола этих мыслей выходит из кожи. Все тело становится белым. Вот почему индийские йоги мажут свои тела золой, чтобы имитировать это состояние, это сжигание мысли.