3.

Крик раздавался со второго этажа. Я взлетела по лестнице. В узком коридоре организовалась небольшая толпа. Среди собравшихся я увидела Лешку, Тоню и девушку–администратора. Мужа, не пришедшего ночевать, здесь тоже не было. "Где ты шляешься, Севальский?", – подумала я, затем поспешила разобраться в происходящем. Присутствующие окружили женщину в униформе. На ночь в гостинице уборщица не оставалась, следовательно пришла на работу утром. Женщина испуганно кричала и показывала на приоткрытую дверь номера. На этаже появились родители невесты, следом шагал Матвей. Щеки запылали от воспоминаний о ночных событиях. Я взглянула на водителя, но внимание осталось незамеченным.

– А ну–ка, тихо, – Эдуард, отец Сони, попытался остановить суматоху, – что за шум с утра пораньше?

– Убили, – как робот повторила женщина.

Эдуард закатил глаза и отправился в номер, на который так настойчиво показывала пальцем уборщица.

Прошло несколько секунд, из–за двери послышался нечеловеческий вой. Меня окутал страх. Вокруг наступила тишина, мы переглянулись. Сонина мать зажала рукой рот и непонимающе махала головой. Всех парализовал ужас и не давал сдвинуться с места. Только Матвей действовал. Он зашел в дверь, но вскоре вернулся в коридор.

– Вызывайте скорую, – нервно сказал водитель. Девушка–администратор кинулась к лестнице. Тоня достала из халата мобильный и принялась звонить.

– Что там? – спросил побледневший Лешка.

– Соня, вся в крови, – вой из–за двери не стихал, Анна бросилась к супругу, а Матвей продолжил, – и еще какой–то мужик, похоже, мертвый.

Сердце нехорошо кольнуло, я сделала глубокий вдох и шагнула в эту страшную комнату.

Мне никогда не доводилось видеть труп. Но сейчас я понимала, передо мной именно он. На полу возле кровати некрасиво лежала Соня. Белая сорочка пропиталась кровью, а грудь представляла месиво. Присмотревшись, я вздрогнула, кто–то разрезал шею подруги от уха до уха. Рядом с девушкой сидел Эдуард и протяжно выл. Мать Сони застыла над ними, раскачиваясь как болванчик. От такого зрелища стало жутко. В происходящее верилось с трудом. Все это напоминало чью–то злую шутку.

Мой взгляд устремился в противоположную сторону комнаты, и я осела на пол с громким криком. В гостиничном кресле находился Роман. Он неестественно запрокинул голову, и можно было подумать, что супруг спит. Но этому мешало одно обстоятельство – по рубашке Севальского расплылось огромное алое пятно. У меня запульсировал висок, и потемнело в глазах. Последнее, что я помнила перед тем, как отключиться, испуганное лицо Лешки надо мной.

Следователь, низкорослый и усатый дядька, собрал нас в отдельном номере. Он ходил по комнате и разглядывал присутствующих. Первой не выдержала Тоня:

– Владилен Юрьевич, – следователь представился не успел, из чего напрашивался вывод, что коллеги знакомы, – долго молчать думаете? Прекратите театр и займитесь делом?

– Антонина Анатольевна, оставьте эмоции, – усмехнулся дядька в густые усы.

– Да как скажете! Не пойму, зачем вы тратите наше время?

– Господа, – Владилен Юрьевич пропустил слова подруги мимо ушей, – ситуация сложилась не из приятных. Убиты два человека. И преступник сейчас находится среди вас.

– С чего такие выводы? – округлила глаза Тонька.

– С того, уважаемая коллега, что на главном входе имеется камера. Записи показали, этой ночью посторонних на базе не было. Никто не входил, и не выходил.

– Глупости, – фыркнула подруга, – убийца мог спрятаться на территории еще днем. Здесь такой хаос творился: гости, аниматоры, обслуживающий персонал.

– Преступника бы нашли, – следователь стал злиться, – ребята обыскали каждый куст этой местности.

– Вы осмотрели территорию? Может, есть дополнительный выход?

– С каких пор подозреваемые задают столько вопросов? – процедил мужчина сквозь зубы.

–А с каких это пор я стала подозреваемой? – Тонька переменилась в лице, – оставьте угрозы и прислушайтесь к советам, Владилен Юрьевич, как–никак два трупа…

– Мне плохо, – Анна схватилась за сердце и резко побледнела, – Сонечка, доченька моя, мертва.

Лешка с Эдуардом бросились к женщине, а Матвей сказал:

– Обсудите версии у себя в кабинете, товарищи следователи!

Дядька стрельнул глазами и покраснел. Тот факт, что он не произвел должного впечатления, его явно огорчил. Эдуард тихо сказал:

– Вы простите. Я не могу оставить жену в таком состоянии. Ей нежен врачу. Можно так называемый допрос перенести на потом?

– Да все можно, – гаркнул Владилен Юрьевич, – ждите повестку в прокуратуру. Дядька развернулся и вышел в коридор.

– Почему нам попался именно он? Нудный мужик, всю душу вынет, – буркнула Тонька в тишине. Я одарила ее суровым взглядом, Эдуард горько усмехнулся и позвонил врачу.

Я вернулась в номер, достала из шкафа сумку мужа и неожиданно поняла, Романа больше нет. Человек, с которым мы прожили много лет, мертв. Я не услышу голос Романа, не увижу надменный взгляд, не почувствую прикосновений. За годы жизни с Севальским во мне многое изменилась. Я повзрослела, стала смотреть на вещи иначе, но разучилась сама принимать решения, во всем следуя инструкциям супруга. Придется вернуть самостоятельность, и жить по–новому.

В дверь постучали, вошла Тоня.

– Долго планируешь торчать в пустом номере?

– Ты права, пора ехать домой. Завтра тяжелый день. Нужно заняться похоронами. Не представляю, с чего начать.

– Погугли, там подскажут.

– Тоня, что с тобой? Откуда столько злости?

– Тебе кажется. Я зашла сказать, что уезжаю.

– Подбросишь меня домой?

– Ты живешь в противоположном конце города. Это какой круг мне надо сделать? Лучше вызови такси.

Девушка вышла из номера, оставив меня в одиночестве. Я в растерянности присела на кровать и перенеслась на восемь лет назад.

На следующий день после первого ужина с Севальским я проспала до обеда, а, придя в себя, взялась за уборку. За время отсутствия скопилась пыль. Я напялила домашние шорты, собрала волосы в пучок и приступила к делам. Мне хватило часа, чтоб привести квартиру в порядок. Оставалось помыть полы в кухне, когда раздался звонок в дверь. Сегодня в гости обещала заглянуть мама. Не глядя в глазок, я щелкнула замком, однако, ошиблась. На пороге стоял Севальский. В руках мужчина держал букет. Улыбка слетела с лица.

–Не сердитесь, Сашенька, – он уловил настроение, – я только пожелать хорошего дня.

– Не люблю незваных гостей.

– Понял. В следующий раз обязательно сообщу о визите.

– Следующего раза не будет, – я сказала как можно серьезнее, – вы действительно приятный мужчина, но нам не по пути. Предлагаю не обманывать друг друга и проститься.

Севальский, как мальчишка, топтался в пороге. Он явно не ожидал такого разговора, и думал, что ответить. Я решила помочь:

– Ступайте, Роман.

Он молча вышел за дверь, а я отдышалась и выдохнула.

После разговора в моем коридоре блондина я не встречала. Наступила осень, вместе с ней и новый учебный год. Работа не оставляла свободного времени: подготовка к занятиям, уроки, классные часы. Такая суета мне нравилась, я будто вернулась в свою школьную жизнь. В ноябре случился сезон простуд. Дети болели, школу закрыли на карантин. К сожалению, грипп и меня не обошел стороной. Ночью поднялась температура, а к утру разыгралась болезнь. Аптечка оказалась пустой. Родители, как назло, уехали отдыхать в санаторий, подруг просить стало неудобно. Тоня работала, Соня страдала после предательства Вовки. Я собралась с силами и отправилась в соседнюю аптеку. От свежего воздуха закружилась голова, а ноги стали ватными. С трудом добравшись до угла дома, я плюхнулась на лавку.

– Саша? – позвал мужской голос и рядом материализовался Севальский.

– Вы здесь откуда?

– К нотариусу приезжал, – он внимательно всмотрелся в мое лицо, – с вами все в порядке?

Пришлось медленно встать с лавки во избежание других вопросов. Но дурацкий грипп приказал ногам не слушаться. Я покачнулась и собралась упасть, а Севальский подхватил меня.

– Саша, да что с вами?

– Банальный грипп. Отпустите, а то заболеете.

– И куда вы собрались в таком состоянии? – блондин просьбу выполнять не спешил, – вам необходим покой и обильное питье.

– Прекратите читать морали, – тихо ответила я, – и отпустите. Мне нужно в аптеку. Одним питьем не вылечить болезнь.

– Неужели некому принести лекарство? – Севальский покачал головой.

– Случается и такое.

– Миша, – неожиданно громко крикнул мужчина. Я повернулась и увидела машину Романа, из которой появился молодой человек лет двадцати.

– Новый водитель?

– Да. Славный малый, – Миша подбежал к нам, а Севальский принялся руководить, – доставь девушку домой. Проводи в квартиру, и дождитесь меня.

– Ничего не нужно, – попыталась возразить я, – не хватало еще вас заразить.

– Чем? – округлил глаза водитель. Мы двинулись в сторону подъезда.

– Гриппом.

– Я–то думал, – хохотнул Миша, а я улыбнулась. Парень мне определенно нравился. Севальский вошел в квартиру минут через пятнадцать с пакетами в руках. Он обратился к водителю.

–На сегодня ты свободен.

– Мне вернуться за вами?

– Я же сказал, – резко ответил блондин, а мне стало обидно за парня, – дела окончены.

Миша пожелал скорого выздоровления и скрылся за дверью, а Роман повернулся в мою сторону.

– Больная, быстрее в кровать. Будем вас лечить.

Сил спорить не осталось, я переоделась в пижаму и прилегла. Весь день Роман носился со мной, как с маленьким ребёнком: давал лекарства, отпаивал морсом, кормил супом. К вечеру стало значительно легче. Я приняла душ и почувствовала себя человеком.

– Спасибо, вам, огромное.

– Прекратите.

– Вам, наверное, пора, – грустно сказала я. Сегодняшний день заставил посмотреть на Севальского другими глазами. Он не вызывал раздражения, его присутствие, наоборот, поднимало настроение. К тому же Роман готовил вкусный чай.

– Я остаюсь у вас, – заметив удивленный взгляд, гость добавил, – ночью температура имеет свойство подниматься. Вдруг вам снова станет плохо?

Забота Романа вызвала умиление. Блондин сдержал слово и домой не уехал, а ночь и вправду выдалась тяжелой. Меня постоянно бросало в жар. Я то спала, то просыпалась. Севальский все это время следил за моим состоянием и не ложился. К утру температура стабилизировалась. Роман удалился в ванную, а когда вернулся, сказал:

– Постарайтесь уснуть. Это лучший способ поправиться.

– Вам бы тоже не мешало вздремнуть. Всю ночь глаз не сомкнули.

– Согласен, – он оглядел комнатушку, – есть что постелить на пол?

– Ложитесь, – я подвинулась к стенке, – мои микробы вам уже не страшны.

Роман улыбнулся, устраиваясь на краю кровати. Глаза закрылись, и я отрубилась. Проснувшись, обнаружила, что лежу у Севальского на плече. Мужчина крепко спал, а я устроилась поудобнее и снова задремала.

Я вздрогнула от шума за дверями. С момента отъезда Тони прошло больше часа. Мне тоже следовало покинуть это место.