Я расслабляю руки, и Мили за долю секунды отлетает от меня к столу, перекидывая копну волос на одно плечо. Коннор входит в кабинет, и мы одновременно переводим взгляды на него.
– Да, здесь, Коннор, – отвечает Эмилия ровным голосом, словно не была только что в моих объятиях, а перебирала стопку скучных документов. Её способности быстро брать себя в руки можно только позавидовать. Как, впрочем, и спокойствию Блэка.
Не знаю, что пестрит в моём взгляде, но в его царит абсолютный штиль. Словно его нисколько не встревожил тот факт, что он нашёл свою невесту в компании другого мужчины. Коннор настолько ей доверяет или просто слишком уверен в себе, полагая, что такому, как он, женщины не изменяют?
Хочется насмешливо фыркнуть, но я сдерживаюсь, молчаливо наблюдая, как Блэк приближается к нам.
– И что ты тут делаешь? Я тебя обыскался, – со слабой улыбкой спрашивает он и умещает ладонь на поясницу Эмилии, притягивая её к себе.
Переломать все пальцы. Скрутить запястье. Вырвать к чертям всю руку. А потом и Эмилии что-нибудь оторвать за то, что льнёт к нему без возражений.
Ясной крупицей разума я понимаю, что не имею права злиться и ревновать, но бешено пульсирующей мышце в грудной клетке похер. Она то сжимается в комок, то разбухает, сдавливая своим объёмом лёгкие.
– В зале было душно и шумно, вот бокал шампанского и ударил сильно в голову. Я пришла сюда ненадолго, чтобы протрезветь, – без запинки отвечает Эмилия, и Коннор обращается ко мне.
– А ты?
А я?
А я увидел, что твоя женщина спасается бегством с праздника, который ты устроил чисто в своих интересах, и не упустил возможности последовать за ней.
– А я спрятался от парочки чересчур настырных леди. Видимо, им тоже шампанское в голову дало. Уже начали пускать в ход руки.
– Да уж, – усмехается Коннор. – Алкоголь многим женщинам противопоказан.
– Только женщинам? – Эмилия смотрит на него с укором.
– Прости, милая. Не так выразился. Алкоголь противопоказан многим людям, а некоторых он вообще превращает в других личностей. Но ты не в их числе.
– Так я и не пью практически.
– А если и пьёшь, то становишься до невозможности милой, – Коннор мажет губами по её виску, а затем замечает на полу чековую книжку с ручкой и хмурится. – А это почему здесь валяется?
– Ой, я и не заметила, – донельзя правдоподобно удивляется актриса. – Наверное, горничная нечаянно уронила, когда убиралась.
Ай молодец, Эмилия. Врёшь, как дышишь. Браво! Я поистине впечатлён.
Получается, рассказывать правду своему жениху она передумала. Что ж… Мне это только на руку. Потому что, хочет того Мили или нет, я никуда не уеду. Теперь уж точно задержусь в Рокфорде подольше.
– Мы с Эмилией успели немного обсудить список песен, которые она хочет услышать на вашей свадьбе. Может, у тебя тоже будут какие-нибудь пожелания, Коннор? – деловитым тоном интересуюсь я, зарабатывая Милин испепеляющий взгляд.
– О нет. Всё, что касается музыки, пусть решает Эми. Это она из нас двоих меломан.
– Хорошо. Понял. В таком случае нам с вами, Эмилия, нужно будет встретиться, чтобы обсудить всё до конца.
– Я уверена, у вас и без нашей свадьбы куча работы, поэтому я могу прислать список песен в сообщении, чтобы не тратить ваше время.
– Можете, сделать и так. На ваше усмотрение.
– Так и поступлю, – улыбается она, однако улыбка Мили блекнет, стоит мне сказать:
– Дайте ваш номер телефона.
– Зачем?
– Как зачем? Пришлю вам адрес своей электронной почты, или вы настолько ярая фанатка, что сами уже откуда-то узнали её?
– Нет… Я не настолько помешана на вашем творчестве, чтобы выискивать ваши контактные данные и строчить восторженные письма, – нервно посмеивается Эмилия и поднимает взгляд к лицу Коннора. – А разве у тебя нет контактов ассистента Эндрюза?
– Есть, но эта мадам настолько резкая и несговорчивая, что я посоветовал бы тебе обо всём договариваться напрямую с Марком.
– Приношу извинения за резкость Деборы, – достаю из кармана брюк айфон, оживляю экран и вручаю телефон глухо негодующей Эмилии. – Она у меня жестковатая, но толковая. Своё дело знает на все сто. Просто считает, что выступления на свадьбах – не мой уровень и нецелесообразная трата времени.
– Я понимаю, – кивает Коннор. – Поэтому ещё больше ценю твоё решение сделать для нас исключение и выступить на нашем празднике.
– Всегда пожалуйста, – предельно вежливо улыбаюсь я. Несите тазик. Сейчас блевану.
– Ну что, вернёмся к гостям? Думаю, они там заскучали без нас, – вбив свой номер телефона в мой айфон, Эмилия возвращает его мне и обращается к Коннору, крепче приобнимая его. Тот кивает и целует её в щёку, а я больше не в состоянии смотреть на то, как идеально они, мать их, смотрятся вместе. Мои силы подошли к нулю.
– А я, пожалуй, покину вас, – приглушив в себе новый наплыв злости, размеренно произношу я.
– Уже? – Коннор вскидывает бровь. – Но вечер в самом разгаре.
– К сожалению, меня ждут дела. Но большое спасибо за приглашение. Давно не бывал на таких роскошных званых вечерах. В моей жизни основное место действий – ночные клубы и концертные холлы.
– Это тебе спасибо за то, что приехал.
Мы обмениваемся рукопожатием, а затем я бросаю прощальный взгляд на Мили и с улыбкой произношу:
– До встречи, Эмилия. Был рад с вами познакомиться.
– Взаимно.
Узнаю у Коннора, где находится задний выход, чтобы выбраться на улицу незамеченным, и спешу покинуть его гигантский особняк, так сильно напоминающий мне особняк моего отца, в котором я не был более десяти лет, и возвращаться туда не собираюсь.
Лишь оказавшись на заднем дворе владений Блэка, я бросаю взгляд на экран айфона и издаю смешок, видя вместо номера телефона два красноречивых слова:
«Fuck you»
Ты ж моя стервочка. Это мы сможем организовать. Я всеми руками и ногами за. Член так вообще выше всех давно поднялся, выражая своё согласие. И даже неугасающая ярость не в силах унять болезненный стояк.
Срываю чёртову бабочку, расстёгиваю несколько верхних пуговиц на рубашке, но дышать легче не становится. И не станет, пока Мили находится с ним. Обнимает его. Целует. Спит вместе. Трахается. Стонет под ним и планирует выйти замуж. Блять! Осознание этого душит, будто стальными лесками стягивает горло. С того самого момента, как узнал о её помолвке с успешным бизнесменом и одним из самых завидных холостяков города.
Я знал, что рано или поздно это случится. Знал, что Мили когда-нибудь решит связать свою жизнь с каким-то мужчиной. Знал и думал, что буду готов столкнуться с этой новостью. Что порадуюсь за неё. Искренне. От всей души. Но ни хера подобного. Радости нет места во мне. Всё затопила лютая ревность и злость на самого себя.
На кой чёрт я вёл себя подобным образом в кабинете? Я же всеми своими словами и действиями лишь увеличил и без того необъятную пропасть между мной и Мили, ещё раз доказав ей, что я редкостный урод.
Я бросил курить лет так пять назад, но сейчас ощущаю острую необходимость в никотине. Везёт, что поблизости нет никого, у кого можно было бы стрельнуть сигарету. Возвращаться к старым вредным привычкам – не лучшее решение, как бы херово сейчас ни было.
Ещё недолго постояв в полумраке живописного сада, я направляюсь к арендованной машине. Выезжаю из забитого люксовыми автомобилями двора и до упора давлю на педаль газа.
Давно я просто так не катался по городу. Один. Без вечно жужжащей под ухом Деборы или с водителем за рулём. Поэтому перед возвращением в отель я решаю навернуть несколько кругов по вечернему Рокфорду.
И нужно сказать, за десять лет он мало чем изменился. Всё такой же сдержанный, серый, запичканный офисными высотками и бизнес-центрами. Рокфорду до сих пор не хватает колорита. Этот город как робот – живёт по строго установленному порядку, отторгая всё новое, яркое и неординарное. Лос-Анджелес в этом плане полная его противоположность.
Я собирался никогда больше не возвращаться сюда. Не из-за давнейшей стычки с Адамом Хартом. Его запрет на въезд в Рокфорд уже много лет как потерял свою актуальность. Я просто не видел смысла бередить старые раны и приезжать в город, где живёт девушка, от которой мне стоит держаться как можно дальше.
Да, стоит. И целых десять лет я справлялся с этой нелёгкой задачей. Справлялся даже тогда, когда увидел статью об их помолвке с Блэком. Ведь догадывался, что, встретившись с Мили в жизни, не смогу быть адекватным взрослым мужчиной. Я не хотел врываться в её жизнь. Не хотел ничего портить. Не хотел омрачать её счастье, блять.
Так какого чёрта я всё-таки припёрся?
Всё просто.
Я вернулся из-за…
– Эндрюз!
Стоит мне войти в фойе отеля, как звонкий женский голос вырывает меня из потока мыслей.
Вот же чёрт! И суток не прошло, а она уже припёрлась. Только её мне сейчас не хватало для полного счастья.
Я даже не поворачиваю голову в сторону вечного раздражителя моей нервной системы и продолжаю двигаться к лифту.
– Эндрюз! Ты совсем охренел? А ну быстро остановился!
Ага. Бегу и падаю.
– Вот же гадёныш, – шипит мой бессменный агент Дебора Гибсон и редкостная заноза в заднице в одном флаконе.
К сожалению, двери лифта не успевают закрыться перед носом этой блондинистой ведьмы, и она, разъярённая и запыхавшаяся, влетает в кабину.
– Ты какого чёрта посмел ослушаться меня и улетел из Лос-Анджелеса без моего ведома?!
– Посмел ослушаться? Дебора, тебе во время полёта мозг сплющило? Забыла кто на кого работает?
– Это тебе, похоже, мозг сплющило, раз ты рванул в другой город без меня и телохранителей, наплевав на то, что сейчас должен сопровождать Аманду в «Microsoft Theater», а не находиться чёрт знает где!
– Мы не чёрт знает где, а в Рокфорде.
– В жопу твой Рокфорд, Эндрюз! Ты хоть понимаешь, как подставил Аманду? Ей пришлось идти туда одной, так как выходить на люди в компании кого-то, кроме своего парня, она не может. Я уже молчу про то, на какой штраф ты нарвался за нарушение вашего договора! – Дебора так бурно сотрясает воздух возмущениями, будто эта сумма будет вычтена из её шестизначной зарплаты. Так нет же.
– Сбавь громкость голоса, Дебора. У меня башка раскалывается от твоего ора.
– Да? Так сейчас не только от ора будет раскалываться! Я тебе твою башку оторвать готова за то, что ты бросил все свои дела в Лос-Анджелесе и припёрся сюда!
– Какие дела я бросил?! Очнись! Аманду я предупредил, что не смогу сопроводить её. И, в отличие от тебя, она истерику мне не закатила, а спокойно отреагировала и сказала, что без проблем справится сама. Про штраф даже не заикнулась, а даже если бы и заикнулась, то я заплатил бы, сколько нужно было. Что ты из мухи слона раздуваешь?
Звонкий сигнал сообщает, что лифт добрался до пентхауса. Как только двери открываются, я вылетаю из кабинки, на ходу избавляясь от ненавистного пиджака.
Если бы не наше многолетнее сотрудничество с Деборой и её профессиональная хватка, которая много лет назад помогла в кратчайшие сроки сделать из меня «звезду», я бы давно послал бы её в задницу. Уж слишком часто она выносит мне мозг, думая, что без постоянных напоминаний я забуду о своих обязанностях.
– А как же съёмки рекламы?! Как же запись нового альбома, который ты уже три месяца не можешь закончить?
– Если я не ошибаюсь, съёмки начнутся завтра, и я буду на студии в указанный час. Я улетаю в ЭлЭй через пять часов. А что касается записи альбома… – оборачиваюсь к паникёрше, расстёгивая все пуговицы на рубашке. – Ты неверно выразилась, Деб. Я не закончить его не могу, а даже начать, так что не вижу смысла тупо просиживать штаны в звукозаписывающей студии и тратить деньги впустую.
– Ты бы не тратил деньги впустую, если бы прекратил упрямиться и согласился записать то, что для тебя сочинил Гаррет.
– Я не собираюсь больше записывать эту пустую попсовую хуйню.
– Эту хуйню хавает народ. Твои предыдущие два альбома – прекрасный тому пример.
– Пусть хавает дальше, но не в моём исполнении. Больше нет, – отбрасываю рубашку в сторону и двигаюсь к бару.
Я не только бросил курить, но и перестал злоупотреблять алкоголем. Практически на самом старте музыкальной карьеры. Не видел больше смысла в постоянных попойках. Музыка заменила мне почти все источники кайфа. В последние годы я пил редко, однако сегодня мне крайне необходима доза сорокаградусного успокоительного. И я не стану себе в ней отказывать.
– И что? – возмущённый голос Деборы хлещет по сознанию, словно плётка. – Сюда ты, значит, припёрся, чтобы найти вдохновение, которое покинуло тебя давным-давно? Что за бред? Ну не можешь ты ничего из себя выдавить – ничего страшного. Просто пой то, что для тебя написали другие. Думаешь, родные края помогут тебе хоть что-то сочинить? И почему именно сейчас? Не мог найти более подходящее время для этой поездки? – сыплет вопросами заноза и тоже направляется к бару, стуча высоченными шпильками по ламинату.
– Я не обязан перед тобой отчитываться, Гибсон. Ты мне не мать и не жена, – цежу я и делаю большой глоток виски. Янтарная жидкость обжигает гортань, горячей смесью стекает к груди, но облегчения, увы, не приносит.
– Для твоей матери я слишком молода, дорогой мой, – она откидывает свои блестящие блондинистые волосы за спину, скользя выразительным взглядом по моему торсу. – А на роль жены не претендую. Боже упаси. Но я твой агент. И я должна знать о тебе всё. Это моя работа. Поэтому выкладывай, где ты шлялся? Почему был в костюме? И почему такой напряжённый? – Дебора подходит ко мне почти вплотную, укладывает руки на плечи и начинает медленно спускать их всё ниже и ниже: по груди, прессу, животу… пока не добирается ладонью до паха. – Ого… Ничего себе! Да ты везде напряжённый. Из стрип-клуба, что ли, вернулся? Мне помочь? – она расплывается в чувственной улыбке, сжимая пальцы на моей болезненной эрекции.
По плутоватым голубым глазам я понимаю, что Дебора с удовольствием и потрахалась бы сейчас со мной, и отсосала. Последнее она умеет делать на десятку. Я помню. Мы провели с ней вместе далеко не одну ночь. И сейчас я мог бы воспользоваться её оральными услугами, чтобы сбросить накопившееся после встречи с Мили напряжение.
Но я не хочу. Совершенно. Причём Деб я не хочу уже очень давно, даже несмотря на то, что эта сорокапятилетняя лощёная блондинка выглядит как топ-модель с подиума, наизусть знает все мои предпочтения и никогда не придаёт сексу романтической окраски. Идеальная баба для траха. Но я как представлю, что её сладковатые духи перебьют запах моего ангела, успевший просочиться под мою кожу, так тошно становится. Аж член немного расслабляется.
– Нет, Дебора. В такой помощи я не нуждаюсь, однако ты можешь помочь мне кое в чём другом, – опускаю рокс на барный стол и отрываю руку Деборы от своего паха, зарабатывая её недоумённый взгляд. – Нарой мне всевозможную информацию об Эмилии Харрисон.
– Харрисон? – ещё сильнее хмурится Деб. – Это та, что дизайнер?
– Она самая. Узнай её телефон, факс, почту – личную и рабочую, адрес квартиры, адрес бутиков и офиса, распорядок дня, любимые рестораны, места… В общем, мне нужно всё.
– Зачем тебе это? И погоди-ка, – Гибсон задумчиво щурится несколько секунд, а затем округляет глаза от озарения. – Не её ли жених названивал мне с просьбой выступить на их свадьбе?
Я ничего не отвечаю. Снова беру рокс и залпом допиваю его содержимое.
– Марк, только не говори, что ты согласился на этот идиотизм? Я же сказала, что такие выступления тебе ни к чему. К тому же в сентябре у тебя очень плотный график. В нём нет места ни для какой свадьбы.
– Значит, твоя задача сделать так, чтобы это место появилось. И не только в день свадьбы, а на два ближайших месяца. Я планирую большую часть времени проводить здесь.
– Чего?! Ты рехнулся?! – с новой силой вспыхивает Дебора.
– Считай, что рехнулся, но работу свою выполняй. Можешь приступать прямо сейчас. А меня не тревожь до отлёта. Я хочу немного поспать.
О проекте
О подписке