– Все так говорят, – усмехнулся хет Хоофт, – но он не слушает. Если ты пришла к нему, то остаешься до конца. Если уходишь, то больше он назад не принимает, зато его девчонки в бою стоят лучших лигийцев.

– Девчонки?

– Гюнтер, после того, как я его освободил, сначала не знал, что делать со своей свободой. В нормальной жизни он обычный фермер из Вестфалии. Ему надо было не растерять свои боевые навыки, вот он и решил остаться в Ишанкаре. Он тренирует девушек. Хотя, я бы сказал, он их дрессирует самым жестким образом.

– И меня ждет то же самое?

– Возможно, – уклонился от ответа хет Хоофт.

– Почему возможно, сэр?

– Потому что он может свернуть тебе шею раньше, чем осознает, что сделал.

Тайра непонимающе воззрилась на Наставника.

– Гюнтер суеверен, – пояснил ’т Хоофт. – Он искренне желает, чтобы в Ишанкаре больше никогда не было некромантесс, и до смерти боится, что все сказки о том, что Зулейха вернется, правдивы.

– Но он ведь взрослый мужчина! – поразилась Тайра.

– Не суди его строго, – осадил ее ’т Хоофт. – Во-первых, он слишком много времени провел возле некроманта и навидался всякого. Тут во что хочешь поверишь. Во-вторых, некромантесс боятся все, потому что вы нестабильны. Ну, и в-третьих, у взрослых страхов гораздо больше, чем у детей, и они гораздо сильнее, потому что обоснованы с логических позиций. Так что назвать Гюнтера трусом я бы никогда не рискнул.

– Себе дороже, – буркнула Тайра.

Йен усмехнулся и кивнул.

Свернув трижды куда-то вглубь территории, они подошли к площадке для тренировок. Что-то подобное Тайра видела в фильмах про Шаолинь и за забором военной части неподалеку от дома Хидамари, так что особого впечатления на нее не произвело ничего, кроме оружейной стойки. Помимо тренировочного оружия, деревянных мечей и металлических реплик на стойке красовались самые настоящие клинки. Их наточенные лезвия в отвесно падающих солнечных лучах отсвечивали синевой.

– Они настоящие, – поделилась она наблюдением с Наставником.

– Слишком, я бы сказал, – подтвердил маг.

На площадке упражнялись человек десять девушек года на два старше Тайры. Тайра представила, как хорошо сюда вписалась бы Хи, и что не она, а Хидамари, должна была быть здесь. Вот кто был бы в своей стихии…

– Я им в подметки не гожусь, – с сожалением заметила Тайра.

– Хорошо, что ты это осознаешь, но это не повод опускать руки. Это повод учиться. Выбора у тебя все равно нет. Только не забывай, что ты маг, а не воин, а защитить себя Гюнтер тебя научит. Лучше его девчонок ты не будешь, но до их уровня он тебя подтянет.

– Вы оптимист, сэр.

– С моей специализацией быть пессимистом – так проще сразу пойти и в землю лечь.

Хет Хоофт дождался, пока Гюнтер обернется в их сторону, и махнул ему рукой. Тот положил на скамейку бамбуковую палку, которой нещадно подсекал девчонок, если они ошибались в стойке, как делал и Фукуяма-сан, и двинулся к ним.

Он подошел и, не обращая никакого внимания на Тайру, чуть кивнул, дотронулся пальцами до груди там, где находилось сердце, и пожал сэру ’т Хоофту руку. Тайре на секунду показалось, что ладонь Наставника останется в лапе Гюнтера, но сэр ’т Хоофт с честью выдержал это испытание приветствием: видимо, давно привык.

– Что на этот раз в лесу сдохло? – Гюнтер начал разговор без особых расшаркиваний. – Сто лет тебя не видел праздно шатающимся по университету.

– А я не праздно шатаюсь, – усмехнулся ’т Хоофт. – Я при исполнении.

– При исполнении, значит, – Гюнтер нахмурился. – И какая на этот раз у нас задница случилась?

– Ты слова бы выбирал, – ’т Хоофт взглядом указал на Тайру.

– И не подумаю! Горан трезвый, в своем уме, да вообще живой спустя столько-то лет, плюс еще Йен хет Хоофт при исполнении в сумме дают не просто задницу, а большую задницу! – Гюнтер грозно посмотрел на Тайру, словно говорил это специально для нее, и вернулся к ’т Хоофту. – Чего тебя принесло?

– Я тебе девушку привел.

– Мог бы не трудиться. Я себе сам девушек найти могу.

– Да? А я думал, что ты женат и тебя от девчонок тошнит.

– Или говоришь, зачем пришел, или вали и не мешай работать!

– Посмотри ее, – попросил ’т Хоофт, став серьезным, и чуть подтолкнул Тайру вперед. – Скажешь, на что она годится.

Гюнтер смерил ее оценивающим взглядом, в котором Тайра рассмотрела презрение и раздражение от того, что его заставляют тратить свое время на заведомо бесполезное дело, и взглянул на ’т Хоофта.

– Посмотрел, – сообщил он.

– И что скажешь?

– Если ты решил вручить ее мне, то нет. Оружие – это не ее. Она наверняка способна хорошо вышивать крестиком и печь пирожки. Хотя нет, пирожки, пожалуй, не стоит. Ей и так надо скинуть килограммов десять, если не больше. Лучше пусть вышивает.

При всей правдивости слов Гюнтера Тайра подумала, что он не производит впечатления дружелюбного человека и с пятого, и с десятого взгляда.

– И все же я настаиваю, – мягко, но требовательно сказал ’т Хоофт. – Посмотри ее.

Гюнтер пару секунд глядел на ’т Хоофта, как родитель на маленького ребенка, который не отступит и вообще может разреветься, если не получит свое, а потом молниеносно выкинул руку в сторону. Тайра едва успела отскочить, и его кулак пронесся мимо ее уха. Ей внезапно и одновременно вспомнились все прочитанные когда-то древнегерманские легенды, Брунгильда, Зигфрид, суровые, одетые в медвежьи шкуры, воины, и она подумала, что Гюнтеру самое место именно там, причем с копьем в спине. Впрочем, в Вестфалии Рейн тоже протекал, так что такое развитие событий было потенциально возможным.

– Я не просил ее убить, Гюнтер, – спокойно сказал хет Хоофт.

– Ну ладно, – Гюнтер хрустнул костяшками пальцев. – Я тебя предупреждал, Йен, что это бессмысленная затея. У меня многолетний опыт. Если я говорю, что девица не потянет, значит, она не потянет. – Он обернулся к Тайре и добавил: – Ничего личного, как ты понимаешь.

Тайра старалась разглядывать его не слишком открыто. Гюнтер был высоким крепким мужчиной приблизительно одного с Наставником возраста, может даже чуть младше. Впрочем, Горан говорил, что сэр хет Хоофт выглядел старше своих лет, так что они с Гюнтером вполне могли быть ровесниками – возраст Тайра определять не умела. У Гюнтера была короткая стрижка, как у всех военных в американских боевиках, не однажды сломанный нос, шрам на верхней губе и голубые глаза, как у истинного арийца. Тайра почему-то была уверена, что, несмотря на его манеру общения, его арийский послужной список состоял из одних идеальных рекомендаций вроде «не был – не имел – не привлекался – не состоял». Гюнтер был одет в камуфляжные натовские штаны и такую же майку, которая нисколько не скрывала его прокачанного тренированного тела. У самого Гюнтера, в отличие от нее, не было ни грамма лишнего жира. Вообще не было ни грамма жира.

Гюнтер недолго разглядывал ее, а потом снова сделал выпад, на этот раз зайдя со стороны и пытаясь подсечкой сбить ее с ног. Тайра подпрыгнула, его нога проскользила в сантиметре от земли, но радоваться было рано. Гюнтер ударил ее ребром ладони в поясницу с такой силой, что Тайра пролетела полметра вперед и пришла в себя, уже стоя на четвереньках на земле. Ей показалось, что он выбил ей позвонок или два, но она поднялась с колен и выпрямилась, стараясь не показать, что для внутреннего зрения позвоночник от боли светится оранжево-красным.

– Еще? – мрачно спросил Гюнтер у ’т Хоофта.

Маг кивнул.

Гюнтер неодобрительно покачал головой и снова атаковал. Тайра не заметила, как оказалась лицом в пыли. Гюнтер, коленкой прижимая ее к земле, держал обе ее руки в одной своей ладони. Поясница просто раскалывалась.

– Может, лучше крестиком? – спросил он, наклонившись к ее уху.

– Я только гладью умею, – огрызнулась Тайра.

Он ее злил. Он даже не давал ей шанса показать, что она может! Хотя могла она, как оказалось, не слишком много.

Гюнтер усмехнулся и позволил ей встать.

– Где ты это откопал, Йен?

– Это не я, – открестился ’т Хоофт. – Это Горан и сэр Котца.

– Вот что я вам скажу, – Гюнтер упер руки в бока. – Не портили бы вы девчонке жизнь. Пусть занимается чем-нибудь еще. Йога тоже не самое плохое времяпрепровождение. К себе я ее не возьму.

– Почему нет? Все с чего-нибудь начинают. Она не нулевая, сам видишь.

– Я сказал нет, – отрезал Гюнтер.

– Приведи весомый аргумент, – предложил маг. – Пока я вижу только твои эмоции.

Тайра, конечно, ожидала очередного его нападения, и когда Гюнтер решил привести сэру ’т Хоофту аргумент, успела выставить блок, останавливая прямой удар ноги, нацеленный ей в живот. Гюнтер со скоростью света переместился ей за спину и без особого труда завернул ей руку почти за лопатку – от боли перед глазами запрыгали искры – а другой рукой зажал ей горло и свернул набок голову так, что задумай Тайра шевельнуться, сломалась бы не только рука, но и шея. Тайра осознала свое полное бессилие и невозможность хоть как-то противостоять этому свирепому человеку, и почувствовала такой гнев, что боль практически отступила. Гюнтер абсолютно не соизмерял силу и, казалось, вообще не принимал в расчет то, что перед ним не опытный воин, а тринадцатилетняя девчонка, которая если и держала в руках настоящее оружие, то только в эстетических целях, а дралась только на тренировках и показательных выступлениях. Похоже, он вознамерился ее убить, и Тайре захотелось сделать с ним то же самое, только своим, магическим, образом.

– Гюнтер, – мягко позвал его Йен.

Гюнтер посмотрел в его сторону с выражением презрения и абсолютной бесполезности ’т Хоофтовской затеи относительно девчонки, которую сейчас держал в железных тисках своих рук.

– Лучше не зли ее, – внятно произнося каждое слово, попросил ’т Хоофт.

– А то что? – с вызовом рыкнул Гюнтер.

– Сам не знаю, – маг пожал плечами.

Гюнтер некоторое время смотрел на друга, и постепенно с его лица сползала гримаса презрения и злости, и оно становилось каменным. Он медленно разжал хватку, позволил Тайре нормально вздохнуть, а потом отшвырнул ее от себя.

Не отводя взгляда от хет Хоофта, Гюнтер решительным шагом подошел к нему.

Тайра подумала, что сейчас он разорвет и его.

Гюнтер взял ’т Хоофта за плечо, так, словно хотел не просто поговорить подальше от чужих ушей, а отвести в темную подворотню и переломать все кости. Маг практически никак не отреагировал, спокойно снял руку Гюнтера со своего плеча и отошел на несколько шагов под старый раскидистый дуб.

– Я сейчас вот пожалел, что не родился дебилом, – сквозь зубы сказал Гюнтер. – Ты никак совсем в уме повредился, Йен.

– Страшно? – расплываясь в широкой улыбке, поинтересовался ’т Хоофт.

– Ты совсем больной? – зло спросил Гюнтер и толкнул его в грудь. – Ты чему радуешься? Ты кого мне притащил?!

– Спокойно, – маг не мог сдержать улыбки. – Спокойно…

– Спокоен я буду теперь очень нескоро!

– И как долго мне ждать, пока ты успокоишься? – ’т Хоофт посмотрел на часы.

– Пока она не сдохнет! – рявкнул Гюнтер. – Или ты мне ее для этого привел? Чтобы я ее быстро отправил к подружке Зулейхе?

– Нет, – усмехнулся Йен, – это в наши планы не входит.

– В наши? В наши?! Ты наконец-то взял Ученика?

– Сам не верю.

– Лучше бы ты… А, черт! – Гюнтер помотал головой, так как цензурных слов у него явно не было. – А я-то все думал, кому удастся дожить до заката Ишанкара?

– Заканчивай паниковать, Гюнтер, я от вашей паники уже устал, – перестал улыбаться ’т Хоофт.

– Ты устал? Уже? Тебе с ней возиться лет пятнадцать!

– Ну, вот видишь, а ты «сдохнет» да «сдохнет».

– Мне ты ее зачем привел?

– Я уже сказал. Возьми ее к своим девчонкам. Научи ее драться.

– Я тебе тоже уже сказал, что это бесцельная трата времени!

– Ей нужно уметь себя защищать. Лига долго спать не будет, если весь Ишанкар будет ходить с выпученными от страха глазами. Так мы сами выдадим ее быстрее, чем о ней узнают на стороне.

– А может, это и лучше, Йен? – участливо поинтересовался Гюнтер.

– Если бы я считал именно так, я бы не согласился взять ее Ученицей.

– Вот и учи ее сам! Меч в руках держать умеешь не хуже меня!

– Хуже. Более того, я маг. Я не могу учить ее владению оружием, – казалось, вывести хет Хоофта из себя просто невозможно.

– А я не хочу. Мало того, что я ее боюсь, – Гюнтер трижды сплюнул через плечо, – я считаю эту затею бесполезной. Она все равно умрет!

– Ишанкарские Некроманты не умирают.

– Не пори чушь! – Гюнтер сплюнул теперь уже себе под ноги. – Я всегда относился к тебе с уважением, но это уже слишком. Скажу тебе, как твой бывший Страж и как твой друг: это опасная затея! Это ужасно глупая и опасная затея! Эта девочка не стоит того, чтобы ты ради нее угробил свою жизнь!

– Я свою жизнь уже угробил, – не стал возражать маг. – Но угробить ее жизнь не имею права. Я за нее теперь отвечаю.

– Каким это образом ты собрался за нее отвечать? – прорычал Гюнтер. – Будешь бегать за ней и подставляться вместо нее? Будешь сам прикрывать от всех?

– Не имел такого намерения, поэтому и прошу тебя научить ее драться.

– Нет и еще раз нет! Отвали, Йен. Ты мне теперь приказывать не можешь. И забудем про этот разговор.

– И куда я должен, с позволения спросить, отвалить?

– Куда хочешь, – Гюнтер похлопал его по плечу, развернулся и направился к тренировочной площадке.

– Ну, – вздохнул маг, – тогда я хочу к Гу.

Гюнтер замер на месте, медленно, на полкорпуса, повернулся к ’т Хоофту, зло сверкнул глазами и вернулся обратно.

– Я с самого начала думал, что женщина сладит с ней лучше тебя, – как ни в чем не бывало продолжил ’т Хоофт.

– Вот не надо брать меня на принцип! Я на это не ведусь! – напомнил Гюнтер.

– Я знаю, – ответил Йен. – Я и не думал тебя разводить. Мне просто необходим человек, который будет ее тренировать. Если не ты, то Гу – это лучший и единственный, надо сказать, оставшийся вариант.

– Ты же сказал, что не хочешь отдавать ее Лиге? – прищурившись, спросил Гюнтер.

– Именно так я и сказал.

Они какое-то время смотрели друг на друга, потом Гюнтер усмехнулся, упер руки в бока и строго взглянул на ’т Хоофта.

– Йен, я ведь тебе всегда верил…

– Сейчас что-то изменилось?

– Если что, убью обоих, – пообещал Гюнтер, – хоть уже и не имею на это права. Клянусь тебе, чертова нечисть! Обоих!

Он повернулся к магу спиной, исподлобья посмотрел на Тайру и поманил ее пальцем.

Тайра, все это время внимательно наблюдавшая за их разговором, не двинулась с места, но перевела взгляд на сэра ’т Хоофта, ожидая его реакции. Тот едва заметно кивнул.

– Иди сюда, как тебя там? – позвал Гюнтер.

Тайра подошла и остановилась в недосягаемости для его удара. Гюнтер в очередной раз смерил ее безжалостным оценивающим взглядом, и в нем больше не было презрения и недовольства. Она чувствовала его страх, но Гюнтер, пересиливая его, старался заставить себя смотреть на нее непредвзято.

– Слушай внимательно, второй раз повторять не буду, – строго начал он. – Первое. Не реветь! Второе. Не жаловаться! Третье. Не пропускать тренировки! Но это не самое основное. Основное то, что ваши девчоночьи проблемы меня абсолютно не интересуют. Особенно ваши любимые три «М»: маникюр, месячные и муси-пуси. Этого в моем мире не существует! И так как ты приходишь в мой мир, для тебя теперь этого тоже не существует. Понятно?

– Понятно.

– Понятно, герр Вальден, – прорычал Гюнтер.

– Понятно, герр Вальден, – повторила Тайра.

– А для тебя под запретом еще и четвертая «М». Никакой магии! Не при мне! Есть у тебя вон, – Гюнтер кивнул на хет Хоофта, – вот с ним и колдуй. Поняла?

– Да, герр Вальден.

– А теперь валите оба с глаз моих долой! – сказал Гюнтер уже ’т Хоофту.

Маг протянул ему руку, Гюнтер резко ее пожал и направился к площадке.

’Т Хоофт чуть подмигнул Тайре. Она с облегчением вздохнула.

Тело ломало, словно она побывала в бетономешалке. Можно было приблизительно представить, что ее ожидало на тренировках, и Тайра подумала, что только что сэр хет Хоофт ненавязчиво заставил ее подписаться под собственным смертным приговором. Маг легко провел ладонью вдоль ее спины, и боль отступила.

– Это Дар Элайя, сэр? – спросила Тайра. – Вы ведь заставили его согласиться хитростью?

– Это не Дар Элайя. Я стараюсь по возможности в это не играть. Просто я очень хорошо знаю Гюнтера и некоторые его слабые места.

– А почему вы не играете?

– Потому что я слишком сильный игрок, – без тени смущения ответил ’т Хоофт. – Мое участие в игре может нарушить равновесие. Чтобы вступить в игру, нужен серьезный повод. У меня такого повода нет уже лет десять, и я его не ищу. А еще я от всяких игр устал.

– От этого можно устать?

– Это только называется игрой, потому что игра подразумевает под собой мастерство и изящество исполнения. На самом деле это шахматы, в которых вместо фигур живые люди.

Тайра замолчала, обдумывая сказанное Наставником. Они шли по садовой дорожке уже минут пять, но ни один человек не попался им навстречу.

– Это Внутренние Сады, – пояснил ’т Хоофт. – Самое сердце Ишанкара. Тут только деревья, цветы, вода и тишина. Когда я первый раз здесь оказался, я думал, что в Ишанкаре слишком мало людей, и что я попал в университет во времена его упадка. Но на самом деле все наоборот. Когда во Внутренних Садах ходят толпы, значит, у нас не самый легкий период.

– Кто-то же за всем этим ухаживает?