Цитаты из книг автора «Тони Моррисон»

То, что любой белый может забрать тебя себе целиком, всего, вместе с душой, если это придет ему в голову. Не просто вынудит тебя работать на него – может убить или изуродовать, может испачкать тебе душу. Испачкать так, что ты сама себе станешь отвратительна; забудешь, кем была прежде, даже вспомнить не сможешь.

Чем больше старались цветные убедить белых, что на самом деле негры – люди добрые, мягкие, умные, любящие, тем больше они истощали себя этими тщетными попытками и объяснениями того, что некоторые из вещей, в которые верят негры, не подлежат сомнению; и тем глубже и непроходимей становились джунгли внутри них. Но эти джунгли черные не привозили с собой со своей бывшей родины, из другого мира. Нет, эти джунгли насаждали в них белые.

замечательно попасть в такое место, где можно любить все, что пожелаешь, и не просить у кого-то разрешения на эту любовь. Что ж, может быть, это и называется свободой?

Та цепь, что связывала их, теперь была должна либо спасти их всех вместе, либо всех до единого утопить, и Хай-Мэн стал как бы залогом их освобождения.

Поль Ди содрогнулся с головы до ног. Холод вдруг пронизал его до мозга костей, так что он вынужден был стиснуть колени. Он не знал, то ли это из-за скверного дешевого виски, то ли из-за ночей, проведенных в погребе, а может, из-за какой-нибудь заразы, подхваченной на бойне, или из-за тех железных оков и мундштуков, из-за улыбающихся петухов, из-за поджаренных ног, из-за смеющихся мертвецов, из-за шипящей в огне мокрой травы, из-за дождей, из-за цветущих яблонь, из-за железного ошейника, из-за Джуди с бойни, из-за Халле с перемазанным маслом лицом, из-за белой, похожей на привидение лестницы, из-за вишневого деревца на спине, из-за камеи на тонкой шейке, из-за осинки, из-за лица Поля Эй, из-за свиной колбасы или из-за утраты своего красного, красного сердца.

Я должна сделать только одно: добраться до постели и лечь. А потом я хочу думать только о чем-нибудь совершенно безвредном. Безобидном. – О чем ты говоришь? В этом мире ничего безвредного или безобидного нет. – Есть. Голубой цвет. Он совершенно безобиден и никому не причиняет вреда. Желтый тоже. – И ты хочешь лечь и думать только о желтом цвете? – Мне нравится желтый.

потерять всех своих детей, жизни которых, как и ее жизнь, те люди сжевали и выплюнули, словно обглоданную рыбью кость; получить пять лет свободы – подарок ее последнего сына, выкупившего ее будущее за счет своего собственного, обменявшего ее годы жизни в рабстве на свои, чтобы хоть у нее-то будущее было независимо от того, будет ли оно у него, – и потерять этого сына; обрести дочь и внучат – и увидеть, как дочь убивает своих детей (или пытается это сделать); быть принятой в общину свободных негров, любить их и быть ими любимой, давать и принимать советы, спорить и самой быть оспоренной, кормить и принимать угощение других – и потом стать отверженной, стать изгоем – что ж, такое могло доконать кого угодно, даже Бэби Сагз, святую.

Слишком много чувств вызывает у Поля Ди эта женщина. Голова у него раскалывается от боли. Он вдруг вспоминает попытки Сиксо описать свои чувства к той женщине с тридцатой мили. «Она мой сердечный друг, понимаешь? Она меня с земли поднимает, парень, возвышает. Вот будто берет те отдельные куски, из которых я состою, и делает меня целым, а потом возвращает меня мне самому. Знаешь, это так хорошо, когда у тебя есть женщина, которая тебе сердечный друг!»

И протянул ей руку, ту самую руку, о которой она столько мечтала; ради этой руки ей не нужно было лгать, ибо это была рука доверия, рука заботы и нежности – а ведь сочетание всех этих вещей и называют истинной любовью.

Когда он слушал голубей в Алфреде, штат Джорджия, и не имел ни права, ни дозволения радоваться их воркованию, потому что там все – туман, голуби, солнечный свет, жидкая красная глина, луна – принадлежало тем людям, у которых были ружья.