Цитаты из книги «Стража! Стража!»

Живущие на Лепешечной авеню вечно хвастались своими старыми деньгами, которые почему-то считались лучше новых, хотя у капитана Ваймса никогда не было ни тех, ни других, чтобы он сам мог прочувствовать разницу. Люди, живущие на Лепешечной авеню, имели личных телохранителей. О людях с Лепешечной авеню поговаривали, мол, они настолько высокомерны, что не разговаривают даже с богами. Утверждение несколько клеветническое. Они общались с богами, но только с хорошо воспитанными и из хорошей семьи.

Купцы, воры, убийцы, волшебники – все они изо всех сил боролись за первое место, не отдавая себе отчета, что никакой нужды в гонках нет. Просто они не настолько доверяли друг другу, чтобы остановиться и задуматься, а кто, собственно, разметил маршрут и держит стартовый флаг.

Патрицию не нравилось слово «диктатор». Оно оскорбляло. Он никогда никому ничего не диктовал. Да это было и ни к чему, вот в чем прелесть. Большую часть своей жизни он занимался тем, что изо всех сил поддерживал нынешнее состояние дел.

Ночная Стража – сборище ни на что не способных бездельников, которыми командует беспробудный пьяница. Мне потребовались годы, чтобы достичь такого результата. Так что Ночной Стражи нам меньше всего следует опасаться.

– Можно перерезать им глотки, сэр, – подал идею Шноббс, ветеран постбатальных наступлений.

И говорят такие слова, которые я не рискну произнести даже при моей дорогой матушке.

Шурши, мля, дам, а? У девушки из-за тебя неприятности?

там… Такая штука. Женщина. В-вот что он такое. Бабища. Рокочущая, древняя, многовековая. Эт’ женщина

что толку быть главарем банды? Каждому главарю банды дышит в спину пара каких-нибудь молодых да ранних «лейтенантов», жаждущих занять его место. Главарь банды – здесь долгосрочных перспектив нет. Но в каждой банде имеется свой бледный малыш, которого держат потому, что именно от него исходят все умные идеи, связанные, как правило, с пожилыми женщинами и незапертыми магазинами.

Одним из величайших вкладов патриция в надежность функционирования гигантской машины под названием Анк-Морпорк стала легализация древней Гильдии Воров. Причем сделано это было сразу, как только патриций вступил во власть. Он рассуждал совершенно логично: преступность всегда сопровождала нас, и если от этого никуда не деться, то пусть она по крайней мере будет организованной. Исходя из этого, к Гильдии обратились с призывом выйти из подполья и построить свой Дом Гильдии, занять законное место на городских банкетах и открыть собственный колледж с краткосрочными курсами, дипломами, всеми необходимыми официальными печатями и так далее. В обмен на сокращение численности Городской Стражи воры, честно глядя в глаза патрицию, пообещали не превышать устанавливаемый ежегодно уровень преступности. При такой постановке вопроса, счел лорд Витинари, все смогут прогнозировать ситуацию, и хаос жизни лишится значительной части своей неопределенности.