Ты говорила во сне. Точнее, говорил Обижулити Хлопстел, или то, что от него осталось. Этот старый волшебник здорово нам помог. Для груды потрёпанных воспоминаний и привычек он не так уж и плох, надо сказать.
– Как можно смотреть на вещи только с одной стороны? – спросила тётушка Вровень, обращаясь к миру в целом. – Как я буду всё успевать, если у меня только одна пара рук и одна пара ног? Как можно находиться только в одном месте в одно и то же время? Как люди умудряются так жить? Это ведь невозможно… – Она закрыла глаза.
– Где моя… я не чувствую… где моё второе тело?
– Дыкс эт’ оно и пыхнуло, нечевой не остатнулось, – ответил Явор Заядло. – Везукса, что оно у тебя было не последнее, а?
На самом деле многие ведьмы могли прожить всю жизнь и не сотворить ничего откровенно волшебного. Путанки, обереги и ловцы снов не в счёт, они относились скорее к прикладным ремёслам, а прочее сводилось к практической медицине, здравому смыслу и умению строго смотреть из-под полей остроконечной шляпы
«Работы у нас всегда много, – мрачно думала Тиффани, пока они шли к ближайшей деревне: ведьма впереди, ученица за ней. – Целая пропасть работы. И меньше её не станет, как ни старайся. Потому что люди всегда будут хотеть, чтобы мы для них работали».