Он смотрит в сторону, тени бегут по его лицу, и за ними я вижу непреходящую вину. За то, что он жив. За то, что так и не рассказал миру о Роберте. И еще… Он знает. Есть в этой истории то, что Мак держит при себе.
– Извини. Тебя зачистили, однако в отличие от той пустоголовой проказницы, которую обхаживает и, возможно, пытается растлить сейчас Джазз, у тебя, похоже, кое-что от собственных мозгов осталось.
Я смотрю на него. Сонливости как не бывало, но мне немножко страшно. Робби, не Роберт, был настоящим, живым. Я почему-то чувствую, что это опасная тема. И зачем только начинала?
Мак смотрит на меня без всякого выражения, потом по лицу как будто пробегает какая-то тень. Смешинки гаснут в глазах. Он встает, берет с полки буфета одну из своих бурых бутылок и снова садится.