Глава 5

Когда император, милорд Милфорд и баронесса Кромер вышли из отцовского кабинета, мы с Денисом были изрядно поддатыми. И что – что времени было мало? Не больше часа? Зато мы старались. Да и остатки яблочного сока, который кто-то любезно принес с собой от магазина, где я исчезла, пригодились. А то, что бутылка была одна, – так у Дениса в машине и вторая нашлась.

– Как у вас весело… – печально протянул его величество. – А у меня совещание…

– Они все равно не поверили моим доводам о готовящемся дворцовом перевороте… – пожала я плечами, поднялась, достала с полки еще три бокала. Денис разлил коньяк. И раздал народу. – И что в ваших совещаниях толку…

– Справедливо, – улыбнулся император Тигверд.

– Не гномий самогон, конечно, – проворчала я. И выпила свою порцию, не дожидаясь остальных. – Денис, повторишь?

– Слушаюсь! – улыбнулся он мне и налил еще.

Имперцы смотрели в свои бокалы. Император о чем-то раздумывал, а остальные ждали от него отмашки.

– Если что – у отца в кабинете есть еще, – кивнула я на практически допитую бутылку.

– Да и я в машине не одну вожу, – обиженно посмотрел на меня бывший студент. – Мало ли что.

Баронесса Кромер глядела на меня в каком-то священном ужасе.

– А вам как наш мир, Луиза? – решила начать я светскую беседу.

– Я здесь счастлива, – тихо ответила она.

– Как Алан? – спросила я о ее сыне.

– В школе, – чуть улыбнулась она. – На удивление хорошо общается с одноклассниками.

Император тяжело вздохнул, все-таки выпил коньяк, недовольно оглядел нас всех:

– Я к себе.

– Погодите… – остановила я его. – Вы сегодня обедали?

– Что? – удивился он. Да и все остальные посмотрели на меня с изумлением.

– Пирожки еще есть. Мы с мамой их наделали в промышленном масштабе. Мама еще борщ варила. Будете?

– Буду, – улыбнулся он.

– Сейчас все разогрею. А потом отправитесь на совещание.

– Слушаюсь, миледи, – насмешливо протянул Фредерик.

Я быстро накрыла на стол, покормила всех. Император удалился. Луиза и Денис ушли в папин кабинет, им было о чем поговорить. Я стала собирать посуду со стола, когда поняла, что плачу.

– Что случилось? – подошел ко мне милорд Милфорд.

– Не обращайте внимания. – Я зло вытерла глаза. – Это пьяные слезы. Ничего. Переживу.

– Я могу чем-то помочь?

– Зачем это вам, милорд? Мы уже все сегодня выяснили про то, кто кому друг. Кроме того, я думаю, что не в состоянии буду заниматься. Поэтому, если можно, давайте встретимся завтра. Я как раз приду в себя.

Странно, но милорд Милфорд не разгневался.

– Вы правы в своих упреках, – склонил он голову.

– Мне не за что вас упрекать, – отрезала я. – Как и тех, кто сегодняшнюю ситуацию извратит точно так же, как и вы с Ричардом.

– Что вы имеете в виду?

– Я ворвалась на совещание кабинета министров. Его величество после этого исчез из дворца на несколько часов. И всем все понятно. И где мы были, и чем занимались. Как и в отношении тех нескольких дней, когда он не выходил из моей спальни.

– Почему вы сегодня сказали, что я вам не друг? – спросил милорд Милфорд внезапно.

– А вас это задело? – прошипела я.

– Вы, когда выпьете, становитесь агрессивны?

– Нет. Просто хорошее воспитание отключается, и я перехожу на разговоры по душам. Прямым текстом. Еще позволяю себе пьяные слезы. И жалость к себе. Впрочем, вы уже в курсе.

– Простите меня, миледи Вероника. Я был не прав, – поклонился он.

– Друзья – это те, кто верит. Вопреки всему. Несмотря ни на что, – прошептала я. – А в отношении вас… Да и Ричарда тоже. Можно сделать вывод, что друзьями мы не стали.

– Я никогда не видел его таким счастливым, – прошептал Милфорд. – Надо было догадаться, что все эти слухи – бред.

– А вы тоже не верите, что в империи готовится переворот? – сменила я тему разговора.

– Надо проверять, – скривился Милфорд.

– Такое впечатление, что меня одну это волнует.

– Может, потому, что мы привыкли?

– Как это?

– Вы же не думаете, что это все – первая попытка… И не первая, и не последняя. Но в этот раз все немного по-другому.

– Почему?

– У Рэ появилась привязанность. По ней и ударили, чтобы его нейтрализовать.

– Вот и прекрасно. Нет привязанности – нет слабых мест. Так что скоро все наладится, – фыркнула я.

– Как мне заслужить ваше прощение?

– Зачем вам это?

– У меня как у контрразведчика совести быть не должно. И личных симпатий. Одна целесообразность. Только материал, с которым работают. Но в вашем случае этот принцип почему-то не работает. К тому же мне хочется стать вам другом.

Я вытерла руки полотенцем и резко развернулась к нему.

– Давайте попробуем, – протянула ему руку.

– В вашей Вселенной все-таки странные манеры, – проворчал он, с осторожностью пожимая мне кончики пальцев.

– Ах, вам еще и не нравится! – возмутилась я.

– Что вы… – рассмеялся он.

На этом мы и распрощались, договорившись, что он прибудет завтра. Милорд Милфорд пообещал выделить два часа в день по утрам, чтобы заниматься со мной. Контрразведка контрразведкой, а приказ императора должен быть выполнен.

Потом – завертелось. Приехали мама с мальчиками. Познакомили маму с Луизой. Я шепнула Паше, что вопрос с баронессой разрешился и им с сыном не придется скрываться. Потом прибыл целитель Ирвин, чтобы заняться Феликсом. Мы с мамой отправились готовить ужин на всю ораву. К моему удивлению, Луиза ринулась нам помогать. Паша рассказывал Денису, как круто в империи. Только дисциплина в Академии – гадость полная. Риторика – отстой. А так классно. По-моему, только послушав сына, Денис смог поверить, что все это ему не померещилось. И что император – не сумасшедший ролевик, которому все подыгрывают по каким-то причинам.

– Милорды, значит, – проворчал он.

– И миледи. – Мы переглянулись с Луизой, улыбнулись.

Луизе все-таки было легче, она – маг, и существование параллельных миров для нее – истина. Денису же пришлось стереть стереотипы в своем сознании. За один вечер. Завтра он проснется – и снова будет бороться с собой. Я знала, как это тяжело, и порадовалась, что коньяк оказался под рукой в достаточном количестве.

– Баронесса, значит, – при взгляде на Луизу у него полыхнули глаза.

– Прости, что не говорила правду, – прошептала она.

– Ничего, – хрипло проговорил он.

И я, скрыв усмешку, подумала, что у Луизы в скором времени будут все шансы получить прощение за свою скрытность.

– Вероника. Спасибо вам. Вы второй раз спасаете меня, – перевела она взгляд на меня.

– Пожалуй, нам надо домой, – решил Денис.

– Может, останетесь? Ты же выпил, – попыталась я остановить его. – Не надо за руль.

– Я построю портал, – быстро сказала Луиза. И я рассмеялась, осознав, что это уже никого в доме не удивило.

– За машиной я приеду завтра, – уточнил мой бывший студент. – Только еще не знаю когда. Служба. Заодно и твою верну обратно.

– Кстати, где она?

– В лес загнал – как и обещал.

– Бедный мой «пыжик»! Как ему там страшно…

– Страшно становится мне, когда представлю, как оттуда выковыривать машину.

– Денис… О машинах. Сколько я тебе должна за уничтоженную «Ауди»?

– Просто живи, – обнял он меня.

– Прекрати, – попросила я. – Она же денег стоит. Мне вот поместье все-таки всучили. Так что меня это не напряжет.

– Барыня, – рассмеялся он. – Крепостными еще не обзавелась?

– Денис, – возмутилась я.

– Ладно, разберемся.

И они стали собираться.

– А ужин? – всплеснула руками мама, осознав, что двое гостей уходят голодными.

Но Денис и Луиза уже исчезли.

– Так и не спросила, как они познакомились, – огорчилась я.

Первая легкость после коньяка ушла, и стало понятно, что все-таки перебрала. Поэтому отправилась спать пораньше. Спать! Но стоило закрыть глаза, как я оказалась в лесу.

Ночь. Костер. Милорд Верд…

– Зачем ты приходишь? – спросил Ричард, избегая смотреть в глаза.

– Поиздеваться над собой, не иначе, – злобно отвечала я. Ведь хотела просто поспать. Что ж такое!

– Над собой?! – прорычал мужчина.

– Все-таки хорошо, что это сон, – проворчала я, усаживаясь у костра и уставившись в огонь.

– Ты считаешь, что это сон?

– А что еще…

– Тогда что же у тебя в реальности?

– Я напилась. Денис теперь с Луизой, представляешь. Император помиловал ее. Милфорд просил прощения. Ирвин лечит Феликса. А я пошла спать.

– Кто такой Феликс?

– Еще один мой приемный сын.

– И сколько у тебя детей все-таки?

– Теперь трое.

– И что потребовал император за прощение преступницы?

– Поговорить с тобой, когда ты об этом попросишь.

Ричард нахмурился.

– Я могу считать, что выполнила уговор с его величеством? – спросила у него.

– Нет, – улыбнулся он. – Я не хочу с тобой разговаривать.

– Чего же ты хочешь?

– Прочитай мне стихотворение. Как тогда. В поместье.

– Странный ты, Ричард… Говорить не хочешь, а стихи слушать… Ладно.

Я уставилась в огонь костра. Подумала. Вспомнила. И слова понеслись сквозь сумрачный печальный лес, поднимаясь все выше и выше… К звездам, наверное:

 
И ветер, и дождик, и мгла
Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны умерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно
За мольбертом, и дует в окно.
 
 
Вчера ты была у меня,
Но тебе уж тоскливо со мной.
Под вечер ненастного дня
Ты мне стала казаться женой…
Что ж, прощай! Как-нибудь до весны
Проживу и один – без жены…
 
 
Сегодня идут без конца
Те же тучи – гряда за грядой.
Твой след под дождем у крыльца
Расплылся, налился водой.
И мне больно глядеть одному
В предвечернюю серую тьму.
 
 
Мне крикнуть хотелось вослед:
«Воротись, я сроднился с тобой!»
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила – и стал ей чужой.
Что ж! Камин затоплю, буду пить…
Хорошо бы собаку купить.^[2]
 

– Ты разлюбила? – вдруг спросил он.

– А ты? – Сил смотреть на него не было.

– Нет. – В голосе у него были разлиты удивление и горечь. – Я понимаю, что ты свой выбор сделала. Что ты – уже не моя. Но разлюбить… Нет. Я не могу.

– Дурак… Какой же ты дурак, Ричард!

– Потому что мучаюсь из-за женщины, которая выбрала не меня?

– Потому что тебе сказали чушь, а ты поверил.

– Что же ты чувствуешь ко мне? – Я поймала на себе взгляд черных глаз.

– Обиду, – прошептала я. – Жгучую, невыносимую.

– И у тебя был повод?

– Ты издеваешься? – Я вскочила, подошла к нему вплотную. – Ты оскорбил меня. Грозился убить. И самое главное, я до сих пор не знаю…

Я развернулась, чтобы уйти.

– Что ты не знаешь? – Ричард хватает меня за руку. Всего одно легкое движение – и он оказывается рядом. Близко. Близко-близко…

– Тогда, во время нашего разговора, ты сказал, что не допустишь появления ублюдка. – Я уставилась в его глаза. – Скажи мне… Я была беременна и ты что-то сделал, чтобы нашего ребенка не было?

Чернота глаз заполыхала алым.

– Ты не смеешь меня так оскорблять, – прошипел он, сжимая мои плечи. – Слышишь, не смеешь…

– Просто ответь. – Я закрыла глаза, чтобы остановить слезы.

– Ты не была беременна, – проскрежетал он.

– А если бы… я ждала ребенка?

– Даже умирая от ревности, когда все мое существо требовало мщения… Требовало уничтожить ту, что изменила… Я ничего бы тебе не сделал. Тем более я не причинил бы вред своему ребенку. И уж тем более ребенку моего отца.

– Значит, мне стоит родить ребенка твоему отцу? А ты как самый преданный подданный империи Тигвердов будешь ликовать?! Как вы там кричите: «Бра-бра-бра!»

Я вырвалась. И изо всех сил ударила его по лицу.

– Ты спрашиваешь, люблю ли я тебя? – закричала я. – Нет! Я тебя ненавижу! Как же я тебя ненавижу…

И бросилась прочь от костра.

Он не стал меня останавливать. Ветерок принес мне вслед горький смех:

– Хорошо бы собаку купить…