Можно забыть возлюбленного, рассеять горе, отогнать от себя призрак смерти. В простом выражении «я уезжаю» кроется целый мир не находящих выхода чувств.
сердце чувствует, отвечает, летит навстречу. И только когда устанут ноги и надежда обманет, а сердце защемит и наполнится томлением, знай, что для тебя не уготовано ни пресыщения, ни удовлетворения.
Эмс указал ей следующий шаг, но, когда она совершит его, нужно будет идти все дальше и дальше вперед.
И вечно она будет видеть впереди сияние великой радости, озаряющее отдаленные вершины жизни.
О Керри, Керри! О слепые влечения человеческого сердца! «Вперед, вперед!» – твердит оно, стремясь туда, куда ведет его красота.
Их влияние на ее судьбу объясняется только характером ее стремлений. Было время, когда оба они казались ей олицетворением жизненного успеха. Они были для нее носителями всего самого желанного в жизни, полномочными послами комфорта и покоя, с блестящими верительными грамотами в руках. Вполне естественно, что, когда представленный ими мир перестал манить ее, послы получили отставку. И вернись даже Герствуд в своей былой красе и славе, все равно он уже не прельстил бы Керри. Она узнала, что и его мир, и ее нынешнее положение не дают счастья.
Приличие сказало бы: «Не добивайся житейских благ иначе как честным трудом!» Но если честный труд скудно оплачивается и изнуряет; если этот путь длинен, очень длинен и никогда не приводит к красоте, только утомляя ноги и сердце; если тяга к красоте так сильна, что человек сходит с прямого пути и предпочитает боковую стезю, быстрее приводящую его к предмету мечтаний, – кто первый бросит в него камень? Не злое начало, а жажда лучшего чаще всего направляет шаги сбившегося с пути. Не злое начало, а доброта чаще всего соблазняет чувствительную натуру, не привыкшую рассуждать.
Люди, изящно одетые, живущие в комфорте, казались ей счастливцами, и потому ее потянуло к такой жизни: Чикаго и Нью-Йорк; Друэ и Герствуд; мир роскоши и мир сцены – все это были лишь эпизоды. Не к ним, а к той жизни, которую они, по ее мнению, олицетворяли, влекло ее. Время показало, что ее представления были ложны.
В жизни всегда встречаются натуры интеллектуальные и эмоциональные – личности рассуждающие и личности чувствующие. Из числа первых выходят люди действия – полководцы и государственные деятели; из числа вторых – поэты и мечтатели, служители искусства..
Как эоловы арфы, откликаются они на легчайшее дуновение фантазии, отражают все изменения и колебания в мире идеального.
Человечество еще не поняло мечтателя, как не поняло еще и сущности этого идеального. Для мечтателя законы и требования житейской морали слишком строги. Вечно прислушиваясь к зову красоты, чутко внимая взмаху ее далеких крыльев, он готов следовать за ней, пока в долгом пути ему не откажут ноги.