Цивилизация

Предисловие

Все мои умозаключения на этих страницах, – не ангажированы, и глубоко бесцельны. Они, вне какой-либо преднамеренности, и вне привычной формы целесообразности. Я никогда не задумываюсь, в процессе моего письма, над тем, какую пользу могут принести, эти мои «пасквили» …, и тем более, никогда не думаю о том, какой вред они могли бы нанести. Писать философский трактат, с надеждой на пользу, или с оглядкой на вред…, всё равно, что вспоминать о морали и целомудрии, всякий раз, когда природа толкает к любовному соитию…, – ни любви не получиться, ни целомудрия…

Я глубоко убеждён, что Философ, в своём творчестве, не должен оглядываться на, какую-либо пользу, или вред. В своём сакральном естестве, он, не должен быть «бытовым ремесленником». Вытачивать «деревянные ложки», и «сколачивать табуреты», безусловно, – благостное дело…, это радует надеждой, и дарит комфорт. Но заниматься этим, полезным делом, для настоящего философа – пагубно…, ибо загоняет его в тупик, и отдаляет от сверх возвышенных, и сверх глубоких познаний…, – от того, к чему он, в меру своих сил, и в соответствии со своим призванием, должен стремиться.

И даже ремесленник, (ибо, ремесленник, ремесленнику – рознь). Если, к примеру, мастер выковывающий свой великолепный, совершенный меч, будет думать о пользе, или вреде своего будущего произведения, он должен будет сделать его мягким, и тупым…, чтобы он мог приносить, как можно меньший вред. В стремлении создать совершенное, великолепное оружие, у него всегда будет получаться, лишь «деревянный меч».

Нам известно большое множество ангажированных философем, и век их – недолог. Это похоже на песню, что несёт в себе описание сегодняшнего политического момента. Жизнь такой песни, привязана к нему, и отчерчена этим политическим моментом. Как только он уходит, песня необходимо умирает…, становиться никому ненужной…, ибо, была изначально ангажирована, и привязана к этому моменту. Такова судьба всякого творческого произведения, к какой области оно бы, не относилось.

Творчество, должно быть аполитичным, как и глубоко аморальным…, оно не должно исходить из полезности, или вредности…, но должно исходить из твоего «Позвоночного столба, увенчанного Лимбом». И пусть, на него в последующем, словно на новогоднюю ёлку, всегда будут вешать всевозможные фигурки «чёртиков», либо украшать «пряниками, и конфетами», но его совершенная, не ангажированная природа, всегда будет оставаться самодостаточной, природно-гармоничной, и истинно-верной…

В этой книге собраны, все не вошедшие в другие мои «пасквили», рассуждения, и умозаключения…, в силу их, с одной стороны, угловатости, и какофонии, ломающей, как мне казалось, общую гармонию предыдущих книг…, с другой стороны, – порой, слишком запредельной глубины, граничащей с абсурдом…, для осмысления которой, действительно необходима подготовка…, и выращивание в сознании, особых «линз метафоры, и параллели» …, без которых, всё нижесказанное, может показаться бессмысленностью…

Гармонизм теологии

«Пошлый детерминизм»

Пусть не удивляет тебя, следующий взгляд на нашу жизнь…, в котором сплелись метафора, и действительность…, фантазия, и реальность…, словно лианы в тропическом лесу. Если ты, уже обладаешь некими «метафорическими линзами» в своём сознании, для тебя всё это, будет более-менее понятно. Если же нет, то скорее всего, они начнут формироваться в глубинах твоего подсознания.

И так. Всякая возвышенная, всякая сверхтонкая полисфера нашего разума, или экзистенциальная сфера нашего духа, необходимо имеет своими основанием, физику тела…, и зависит от химико-биологических аспектов метаболизма. И посредником здесь, выступает инстинкт, как нечто производное…, нечто срединное, между телом, и разумом.

Теософская сфера нашего разума, как некая «духовная крона», имеющая своими основаниями древние инстинкты, между тем, питается также от корней, уходящих в глубины нашего биологического матерела…, где, на самом деле, главную роль играет простая химия. Да простят меня, за такое грубое упрощение, схожее с фантазией «инфантильного подростка» …

Гормоны нашей крови, в совокупности с целым рядом иных химических элементов, определяют поведение, как отдельной личности, так и целого «Клана», Государства, или «Цивилизационного консорциума». Условно говоря, к таким «глобальным Консорциумам» мы относим различные по своим фундаментальным стремлениям, противопоставляемые друг другу течения Востока, и Запада. И как в отдельной личности, упрощённо говоря, доминирование «Тестостерона» над «Эстрогеном» определяет поведение этой личности, безапелляционно и необходимо, в соответствии с этими природными глубинными доминантами, так и в «Цивилизационном консорциуме», всё его общее поведение, определяется совокупным доминированием одного вида гормона, над другим.

В менталитете Востока, с древнейших времён доминировали, упрощённо говоря, «Эстрогены». Это всегда была по преимуществу «женская цивилизация», с доминантами сугубо женских оснований, оценок и стремлений. = Тонкость, и глубина взглядов, изысканность и изощрённость духа, стремление к сохранению всех исторически устоявшихся традиций – как ещё можно здесь показать «женственность» обобщённого сознания Востока?

Менталитет Запада, условно говоря, с доминированием «Тестостерона», показывает по преимуществу, противоположные векторы общей осознанности, оценок и стремлений. = Агрессивность, грубость, прямолинейность, разрушение, порабощение, и изобретение для этого, инструментов научно-технического прогресса, развитие всех ресурсов для войны, – войны, прежде всего…!

И изобретение, и культивирование определённых Религиозных столпов, в этих различных «цивилизационных Консорциумах», – так говорят о многом. Настройте «линзы своего сознания».

Изобретение Христианства, (хоть и произошедшее на Востоке, но сугубо Западной религии), имеющей своими глубинными мотивами стремление Запада к своему идеалу, то есть к «женщине», отразилось в этой конфессии, явно и ясно. Христианство – «женственная религия». Запад всегда тянулся к «женщине», и принял Христианство, как свой идеал, именно в силу «Тестостерона», бушующего в его крови, и заставляющего его находить свои идеалы во всём «женственном».

Восток принял Ислам, как олицетворение «мужской религии», к которой он всегда тянулся, в силу, теперь уже своего гормонального фона. Для Востока именно здесь всегда лежал его идеал. Так каждый находит свой самый возвышенный идеал – в противоположном, и так «гормоны», в самом широком смысле, определяют все, без исключения аффекты, как отдельной личности, так и целого «Цивилизационного консорциума».

Но надо понимать, что в истории всё течёт, и всё изменяется, как изменяется со временем, всё и вся, как в организме отдельной личности, так и «организме Цивилизационного консорциума». И как всякая личность, так или иначе стремящаяся к противоположности, постепенно, но верно, сама превращается в эту противоположность, так и с «Цивилизационным консорциумом» – его ментальность меняется, вместе с трансформацией химико-биологических консолей его обобщённого духа. И происходит неминуемая «смена полов». Конечно, в первую очередь, не физическая, это было бы слишком просто по отношению к природе, но – ментальная. А как могло бы быть иначе? Ведь то, к чему тянешься, чего желаешь, – то в конце концов, находишь у себя, и то развиваешь в себе, – это закон менталитета, как такового, его сакральных психоэмоциональных плагинов секреторной функции. И здесь уже, как говориться, – кто победит. В природе, всюду выживает сильнейший…

И вот Восток стал постепенно, но верно «мужественеть» …, а Запад, напротив, – «женственеть». Видящий, – да увидит! Очевидность этого, прежде всего проявляется в локальных точках Западного общества, где гендерные особенности, и их некогда чёткие доминанты стали видоизменяться…, и женщины стремительно перестают быть классическими женщинами…, а мужчины – мужчинами. И вот уже почти явно, не завуалированно, в целом, Запад ментально, а местами уже и физически, перевоплощается в нечто более «женственное». Ну а Восток же, напротив, в нечто более «мужское». – Какова игра природы?! Существует ли здесь, после всего сказанного, вообще, что-нибудь, по-настоящему фундаментальное? Полюса меняются повсеместно!

Если позволите, я прочерчу ещё более спрятанную от глаз, параллель, между отдельной личностью, с его физиологией биохимического резонанса, – и «Цивилизационным консорциумом», условно относящимся нами, к отдельным самостоятельным объединениям «цивилизационных направлений», и обозначаемых, либо «Западом», либо «Востоком».

«Позвоночным столбом» для «Цивилизационного консорциума», служит его Теологическая платформа. Здесь его «Лимбическая система», окружённая словно панцирем, «Неокортексом», через этот «Позвоночный столб» распространяет своё влияние на все «клетки организма» Цивилизационного консорциума, одновременно питаясь, и получая все исходные от этих «клеток». Такова его физиология, мало отличающаяся от физиологии отдельного человеческого организма. И то, какой гормональный фон по преимуществу, осуществляет «Лимбическая система» такого организма, целиком и полностью зависит поведение, как отдельной личности, так и «Цивилизационного консорциума».

Физиология и психология – следуют одной дорогой, их векторы бьют в одном ключе, и разница лишь в том, под каким углом зрения ты оцениваешь происходящее, в каких сферах и отчерченных границах осмысливаешь, и на какие параллели и метафоры своего воззрения, способен. Поведение Личности, и поведение «Клана», а в конце концов, и «Цивилизационного консорциума», необходимо диктуются одними и теми же глубинными свойствами природного естества, и несут в себе те приоритеты и те паритеты, что свойственны всякому организму, будь то; Отдельная человеческая личность, Клан, Политическое объединение, Теологическая конфессия, или «Цивилизационный консорциум».

Доминанта интереса

Состоявшиеся религиозные конфессии теологической культуры наших Государств, несут в себе идеалы созерцания и оценки морально-этического пантеона, в соответствии с простыми основаниями нашего духа, – «хорошо» и «плохо». Но где рождается это хорошо» и «плохо», на чём собственно зиждиться, и чем обосновывается, – вопрос, требующий для своего рассмотрения неординарного подхода, а порой – экстраординарного.

То, что никакое «хорошо», не существует без «плохо», не требует никаких доказательств, ибо это – аксиома. И как бы не казалось обратное, как бы мы не были убеждены в том, что эти параболы нашего впечатления существуют отдельно, независимо друг от друга, сам нераздельный дуализм этих «древних консолей», и их неумолимый паритет, и неразрывность, всегда будут оставаться зерном нашей глубинной архаической природы.

Мы – дети коллапса, дети паритета противостоящих друг другу природных сил, и все наши дуалистические впечатления, питают свои корни из этой, изначальной архаической природы самого бытия. Ведь само существование, сама действительность – была бы невозможна, не имей она в себе, этих противостоящих сил. И всё, что она несёт в себе, так или иначе, имеет эту дуалистическую, непримиримую по своей природе, систему.

Так, имеют ли действительную истинность эти «хорошо» и «плохо», и не скрывается ли здесь подмена, и заблуждение, как архаическая полисфера для всяких наших убеждений? Очевидность и непоколебимая убеждённость в том, чт`о является для человека «хорошо», а чт`о является, безапелляционно «плохо», исходит из тех сфер нашего сознания, что возникли ещё у Гоминидов, – древних предков человека, и развивались, и имели продолжительный период времени для своего становления и укрепления. Так, вообще, становиться и укрепляется всякое непоколебимое убеждение. Чем оно старше, чем продолжительнее его путь, тем оно основательнее. В «окаменелость» превратились все изначально «жидкие» субстанции нашего духа. И эти «Окаменелости» теперь, являясь историческими фолиантами, возведены в ранг исторической истинности, не требующей какой-либо вивисекции, изучения, или доказательства. Древнее – не может быть ошибочным, не состоятельным и заблуждающимся. Так наш разум обеспечивает себе основательность, строит фундамент, для возведения в последующем, «Замка созерцательной и психофизической разумности». Его главная константа, его основной мотив лежит в выживаемости. А выживаемость, по его глубокому убеждению, обеспечивается основательностью платформ и фундаментов психофизического пантеона. В котором сама уверенность, – вера, должна нести в себе основные консоли. Если ты веришь, что это хорошо, то ты должен верить, что противоположное плохо. Такова константа нашего разумения. Оно хочет простоты и понятности, оно плохо переносит всякие сложности, неопределённости, и замысловатости, – то, что напоминают ему о хаосе – его антимире. Если что-то не поддаётся его определению, и простому разложению по полкам, оно – страдает. Ибо это уже не в его власти, а значит – плохо, значит несёт в себе скрытую опасность. Выходит, хорошо для него – то, что находиться в его власти? И плохо то, что не подлежит таковой, или хуже того, противоречит ему, его суверену. И истинностью здесь, – даже не пахнет. Ибо интерес, как некая не совместимая с истинностью константа, превалирует здесь во всём. Отречься от собственного бытового интереса, наш разум способен только если его более агрессивный, более сильный интерес, окажется за пределами бытового политеса обобщённого сознания. Но абсолютное нивелирование интереса – невозможно. Ибо, в этом случае, разум можно отнести лишь к мёртвому. Живой разум, необходимо несёт в себе интерес, он стоит на интересе, как на своём фундаменте. И в том числе и поэтому, окончательная истинность, как и абсолютная реальность, для него – чуждый мир. Словно мир абсолютного ноля, покрытый снегами вечности.

Метафорическая Психофизиология

«Кризис среднего возраста»

Психофизиология, или, Физиопсихология, – вещь такая же полидромная, как и всякая иная вещь, в контексте взаимоотношений внутренних полюсов осознанности. Кто кого создаёт, и кто кого контролирует, психика, или физиология – вопросы точек зрения. Вопрос – «курицы и яйца», вопрос -«погонщика и верблюда» – вопросы для физиологов и психологов, смотрящих на мир, каждый со своей горы. Для философа же, здесь нет, и быть не может никакого приоритета. Одно – создаёт другое, и создаваемо другим…

Если смотреть на это, с точки зрения архитектуры тела и сознания вообще, то психика стоит на своём основании, – физиологии, также, как крона дерева, стоит на своём стволе и корнях. Конечно, крона оказывает влияние на ствол и корни, питая их солнечным светом, и формируя их, но всё, что происходит в кроне, так или иначе, зависит от процессов в стволе и корнях, которые также питают крону и ствол, минеральными веществами и влагой. И всё, что в течении жизни древа происходит с его кроной, жёстко и необходимо привязано к процессам, происходящим в корнях. Так и с психикой человека. Его физиология, все происходящие в ней процессы, необходимо отражаются на состоянии психологии, изменяя душевные паритеты его самочувствия. Включите «линзы» своего сознания, и все параллели откроются для вас, ясно и незыблемо. Ведь, всё это в человеке, можно отследить и понять, по простым (или сложным) процессам, происходящим к примеру, с его организмом на протяжении всей жизни, и оказывающих такое важное влияние, о котором все знают, но мало кто вникает в суть происходящего. И то же самое происходит и с обществом, как производного от своего лекала, – индивида.

Итак, в человеческом организме, на определённых стадиях его жизни, происходит ряд переломных моментов, отражающихся на его самочувствии, и его душевном состоянии. К примеру, так называемый «Кризис среднего возраста», присущий как женскому, так и мужскому организму, как выделенному «клану сообщества», так и государству, и человечеству в целом.

То, что психика, зависит от химии тела, факт очевидный, и подтверждаемый не одним опытом. Человек, подходя к определённой грани своего развития, становиться глубоко несчастным, не зависимо от того, как у него обстоят дела на его работе, в его семье и жизни вообще. Будь у него трижды всё хорошо, отлажено и выверено, он будет страдать в эти моменты своей жизни, не меньше, чем тот, у кого и так всё плохо. Его организм, проходя рубеж, который отделяет его от стагнации, будет испытывать постоянную неудовлетворённость, его не будет радовать ничто на свете, и он будет с утра до вечера, каждый день терпеть эту жизнь, не понимая, что происходит, и почему ему так плохо. Природа, что развернула в его теле вектор становления и обновления, на вектор стагнации и упадка, заставляет разум и душу реагировать в своём ключе, – ключе разочарования и душевной боли, и невозможности эту боль, хоть как-то унять. Фундаментальная Перемена химического фона в крови, заставляет душу заболеть неизлечимой болезнью.

Всё, что ты можешь сделать, это понять и осмыслить, что это состояние неизбежно, что надо лишь набраться терпения, и перейти этот «Рубикон», и там, на противоположном берегу, тебя ждёт успокоение, умиротворение, и возвращение всех радостей жизни, что были у тебя прежде. Может не в такой же интенсивности, но всё же, они обязательно возвращаются, после того, как твоя физиология привыкнет к новому вектору своего движения, и адаптирует все твои физиологические, химические, и психологические аспекты, к новой реальности, приведя к балансу, и заведя на иное, но всё же поле гармонии.

С «кланом», государством, или человечеством в целом, происходит нечто подобное, в рамках его временного бытия, в рамках периодов и процессов, свойственных его масштабу, объёму и скоростям метаболических процессов. Ему также присущи определённые вехи: «Юношеское возникновение, и развитие нравов и оценок», «Пубертатный период», «Подростковая жестокость», «Подростковый максимализм», «Инфантилизм», «Подростковая необоснованная самоуверенность», «Кризис среднего возраста», «Возрастная мудрость», «Нигилизм», «Старческий маразм», и наконец, «Деменция». Я обозначил лишь вехи, на самом деле, можно каждую такую веху разделить на периоды, и обозначить их соответственно их особенностям. Общество имеет все те же периоды, сломы и переходы, с соответствующим поведением, и соответствующим психическим контентом. Если получиться отследить жизнь отдельного государства, и прочертить намеченные здесь параллели, вы будете поражены схожестью, и той необходимой последовательностью, что сопутствует изменениям, на каждом этапе жизни всякого «социального клана». Сложность здесь заключена лишь в том, каким отрезком времени определена жизнь того, или иного общества, того, или иного государства, в каких масштабах искать эти переходы. Ведь если брать Человека, как отдельного индивида, то очевидно, что он может войти в, так называемый, «кризис среднего возраста», и в двадцать пять своих лет, и в тридцать пять, и в сорок пять. Всё зависит от той, заложенной в него изначально природой, продолжительности жизни, как некоего потенциала, что определяет эту продолжительность, а значит и время вхождения его в тот, или иной период своей жизни. Кстати сказать, можно более-менее точно определить этот потенциал, исходя из того, в каком возрасте наступил, этот пресловутый «кризис среднего возраста». Если он наступил в сорок пять лет, то потенциалом отмерено около девяноста лет (условно).