Арий

Прошли почти сутки после того, как демон очнулась. И если до ее пробуждения обитатели особняка пребывали в состоянии нервного ожидания и изматывающей неопределенности, то теперь в доме воцарилась удушливая атмосфера мрачного уныния, пропитанная смятением и горечью потери. Голоса звучали тише, шаги в коридорах стали почти беззвучными, даже огненные кристаллы на стенах светили тускло. Не только Тени, но и слуги чувствовали перемены в настроении хозяйки. Туман давил на всех: незримый, но ощутимый. Он вихрился в коридорах, стекал по лестницам, просачивался сквозь закрытые двери.

Как бы мне ни хотелось поговорить с ней, я заставил себя ждать. Только умалишенный сейчас решился бы приблизиться к демону. После смерти Селены поступать импульсивно и необдуманно было бы верхом идиотизма.

Ждать всегда тягостно, а тут еще Гедеон неожиданно приперся с утра пораньше. Его появление удивило, а если точнее, то поразило меня. Возник порыв захлопнуть дверь, даже не спросив Тень о цели визита, но стоило наткнуться на непривычно растерянный взгляд колдуна, и желание затевать склоку сразу же испарилось. Он хоть и привел себя в порядок, выглядел все равно помятым и ослабшим.

– Чего тебе? – Я не скрывал, что его появление меня не обрадовало, не думаю, что вообще открыл бы дверь, зная, кто за ней, но Гедеон предусмотрительно скрыл свой дар.

– Хотел поболтать.

Спрашивать, можно ли войти, он не стал, просто шагнул в комнату.

– Ничего не попутал? – я уперся ладонью ему в грудь. – Не помню, чтобы приглашал тебя войти.

– Мне не нужно приглашение, – колдун схватил меня за запястье и рывком отвел руку в сторону.

– Гедеон, нет абсолютно никакого желания начинать день с очередной драки. – Я устало потер переносицу. – Уходи.

– Я и не собирался драться, – он отпустил запястье и примирительно поднял вверх ладони.

– Тогда что тебе нужно? – мой тон немного смягчился.

Задавая этот вопрос, понимал, что, скорее всего, Гедеон и сам не знает на него ответа. Он казался сбитым с толку, и я осмелился предположить, что колдуна в кои-то веки посетило такое знакомое всем нормальным людям чувство вины.

Я театрально закатил глаза и, не дожидаясь ответа, все же отошел в сторону, освобождая проход и проклиная себя за неумение наплевать на окружающих.

– Вздумаешь меня взбесить – вышвырну с балкона.

– Учту. – Мои слова позабавили Гедеона, вызвав улыбку.

Я стоял в дверях, ведущих из ванной в спальню, и вытирал лицо после того, как закончил утренний туалет. Колдун лежал поперек моей кровати, лицом вниз, упершись лбом в скрещенные предплечья.

– Заснул, что ли? – с сарказмом спросил я, пнув Гедеона по лодыжке, и прошел в гардеробную за свежей рубашкой. – Если планируешь и дальше оставаться здесь, то как минимум объясни, с чего вдруг решил страдать в моей комнате? Не так давно ты был не прочь прикончить меня.

Я надел чистую одежду и сел в кресло у камина, выжидающе уставившись на колдуна.

– Не прикончил же. – Он все еще лежал, уткнувшись лицом в руки.

– Этот факт не делает нас друзьями.

– Сдалась мне твоя дружба.

– Какого же рожна в таком случае забыл здесь? Шел бы к кому-то из Теней.

– Ты тоже Тень. – Колдун нехотя сел на край кровати, уперевшись локтями в колени, и, наконец, посмотрел на меня.

– Не придуривайся. Ты прекрасно понял, о чем я.

– Не думаю, что кто-то из них поймет, – эти слова Гедеон из себя буквально выдавил. Несложно было догадаться, что ему крайне редко доводилось изливать кому-то душу (если так можно сказать о том, у кого ее нет).

Я снова мысленно укорил себя за неспособность игнорировать чужую боль. Встал и дернул за шнурок у камина, вызывая Риту. Нужно было кофе, много кофе. Невыносимо хотелось спать, восстанавливающие заклинания уже не спасали. Надеялся, что с пробуждением демона ее воспоминания перестанут приходить ко мне, и удастся отдохнуть хотя бы несколько часов, но увы. Стоило сегодня ночью закрыть глаза – все повторилось. Был еще вариант снова напиться до беспамятства, но после случая с Пожирателем я опасался прибегать к подобным методам, тем более в компании этого ненормального.

– Ты же пришел не для того, чтоб меня разглядывать?

Мы с Гедеоном переместились в гостиную, соединенную с моей спальней, где сидели в креслах за столом и пили принесенный Ритой свежесваренный ароматный кофе.

– Можно подумать, я знаю, что говорят люди в подобных случаях, – буркнул колдун и, немного помолчав, добавил: – Какого хрена мне не плевать?

– Понятия не имею. Я не знаю, каково это, жить без души. Как и не знаю, почему вдруг ты начал чувствовать.

– Как ты с этим всем справляешься?

– А по мне похоже, что я справляюсь?

Гедеон покачал головой и окончательно приуныл. Я все не мог его понять. Словно в нем уживались два разных человека. Один – циничный и беспринципный, второй – ранимый и многогранный. Колдун определенно был глубже, чем хотел казаться. Если демон жила за непроницаемой стеной безразличия и умело душила в себе любые намеки на полноценные эмоции, то Гедеон находился за мутным стеклом, сквозь призму которого время от времени проглядывала его истинная сущность. Определенно, воспитанный Дайной, он многое от нее перенял, но и своего в нем было достаточно. То ли боясь оттолкнуть демона, то ли не желая казаться слабым, он будто беспрестанно боролся сам с собой, как если бы кто-то запрещал ему стать нормальным человеком.

– Прежде она не убивала никого из Теней на глазах у остальных. – Гедеон сделал глоток кофе, а потом поднялся и стал медленно обходить гостиную, держа в руке кружку.

– Теней вроде как смерти не сильно трогают.

– Не сравнивай жизнь Тени с жизнями кого бы то ни было, – в голосе колдуна мелькнуло раздражение.

– Любая жизнь ценна, Гедеон, – ответил я с не меньшим недовольством.

– На незнакомцев мне плевать.

– Ты пытался защитить меня от Пожирателя, хоть и не скрываешь своей неприязни. А ведь мы тогда были едва знакомы.

Гедеон поморщился, будто я напомнил ему о чем-то очень мерзком. Он подошел к письменному столу и принялся разглядывать лежащие на нем рисунки. Будучи подростком, я любил рисовать, потом забросил. Вспомнил о своем увлечении, когда Лука запер меня здесь. Хоть какое-то разнообразие. В основном изображал Сумрака, фурий и пушистых лемфе или ящеров. Знал бы, что придет колдун, – убрал бы все. Никогда не нравилось демонстрировать свои работы.

– Да ты просто кладезь талантов, нолгурд. Как такого не пытаться спасти, – с издевкой ухмыльнулся Гедеон, продолжая рассматривать картинки.

Видят духи, иногда он походил поведением на подростка.

– Хватит копаться в моих вещах.

Я встал и принялся собирать рисунки, чтобы убрать в ящик.

– Какие мы нежные. – Он оперся бедром о край стола. – Дайна с ума бы сошла, если бы ты помер. Вот и пришлось за тебя вступиться.

– Все-таки ты ее любишь, хоть и говорил, что никогда не задумывался о подобном. – Я убрал все в ящик и вернулся за стол. – Любовь толкает нас на безумства. А сражение с Пожирателем без колдовства иначе как безумством не назовешь.

– Вообще-то после твоих слов тогда, в саду, я как раз задумался. – Гедеон хитро и нагловато улыбнулся. – Ты прав. Люблю. И сказал ей об этом в тот день, когда вы избавились от Пожирателя.

Я призвал на помощь все свое самообладание, чтобы сохранить спокойствие. Хотя внутри все мгновенно вскипело от ревности. Гедеон продолжал самодовольно улыбаться. Запустить бы в его наглую рожу кофейником!

– Полагаю, ответного признания ты не дождался? – Решил не бить дорогую посуду: лучше словами. – Я был с ней после открытия Ночного турнира. Не припомню, чтобы она вспоминала о тебе.

Теперь настала очередь Гедеона скрежетать зубами.

Духи вездесущие, да мы оба походили на подростков, которые вот-вот сцепятся из-за девчонки. Что тут сказать: достойное поведение для принца-нолгурда и колдуна, которому перевалило за четыре с половиной столетия. А если учесть еще и то, что эта самая девчонка играючи наваляет нам обоим за драку в доме, – мы выглядели просто смешно.

– Ладно, – рассмеялся вдруг Гедеон. – Один – один. Или у тебя есть еще что мне рассказать?

Я покачал головой и тоже рассмеялся. Мне этого жутко не хватало. Смеха. Вот такого бестолкового и легкого.

– Я не отдам ее тебе так просто. – Успокоившись, Гедеон плюхнулся в свободное кресло.

– Боюсь, что после случая с ловцом воспоминаний у меня и без того не осталось ни единого шанса.

Это казалось очевидным.

– Она остынет. Не сразу, но остынет, а то и вовсе все спустит тебе с рук, как делала до этого. И, заметь, не раз.

– Не пойму, ты пытаешься меня подбодрить?

– Чем сложнее охота, тем желаннее добыча, – Гедеон хищно оскалился. – Разве нет?

– Пощады не жди. – Я откинулся в кресле, скрестив на груди руки, а про себя подумал, что в нашем случае мы с колдуном на самом деле скорее подходили на роли жертв, а не охотников.

– С ней что-то не так, – сказал Гедеон после недолгого молчания, вдруг резко посерьезнев.

На его лицо вернулась привычная мрачность. Он налил себе еще кофе и уставился на кружку немигающим взглядом, крутя ее из стороны в сторону.

– Ну, я чуть было не отправил ее в забытье навечно. Неудивительно, что она зла. У меня самого ото всех этих воспоминаний в голове каша, кто знает, что виделось ей целых десять дней. Может, еще не до конца пришла в себя? – предположил я.

– Ты не понял, нолгурд, – Гедеон перевел тяжелый взгляд с кружки на меня. – Она хотела прикончить меня. По-настоящему. Не просто для того, чтобы припугнуть эту чокнутую. Когда туман коснулся моего тела, я явственно это ощутил. Первый ее порыв не был наигранным. Дайна не сразу взяла магию под контроль, поверь.

– Тебе почудилось, – я попытался его успокоить, но вспомнил: и мне, и остальным Теням в тот момент тоже показалось, что демон не шутит, потому мы и пытались пробить барьер. То было необъяснимое смазанное чувство, сродни несформировавшейся, ускользающей мысли, но при этом жуткое до дрожи.

– Не почудилось. Уверяю тебя. Ты и представить не можешь, что нас ждет, если магия тумана выйдет из-под контроля. Ты не видел и десятой доли мощи Истока демонов, запертого в ее сердце. И молись своим духам, чтобы никогда не увидеть.