Читать книгу «Матрёшка. Перезагрузка» онлайн полностью📖 — Татьяны Заостровской — MyBook.
image

Татьяна Заостровская
Матрёшка. Перезагрузка

Ребёнок больше всего нуждается в Вашей любви

как раз тогда,

когда он меньше всего её заслуживает.

Эрма Бомбек


Матрёшка. Расписная деревянная куколка с секретом. Одна в другой – семь, или хоть сколько штук, от маленькой до большой. То ли бочонок, то ли яйцо, символ сотворения мира и жизни. Существование эфирных и энергетических тел, оболочек человека, доказано. Матрёшка в этом смысле – точная копия.

Куколки прячутся в одной, потом выскакивают, строятся в ряд. «Одинаковые с лица», нарядные, разрисованные – загляденье. Только маленькая, как заготовочка. Мазками – глазки, носик. Вот и все украшения, пожалуй. Маленькие точки наивно разглядывают сестричек. На их боках, от одной к другой ярче краски, уверенней узоры выписаны. А на самой большой расцвели, распустились невиданные цветы и загогулины. Красотища! Всё ладно, всё гармонично.

«Как так получилось? Кто разрисовал большую? А-а! Я тоже хочу! А смогу? А получится?» – Это терзания самой глубоко спрятанной малышки. Она сидит внутри, смотрит на некрашеный бок с зазубринами и думает, что это весь доступный ей мир. Отсюда её вопросики: «Что делать?» и «Кто виноват?»

А большая Матрёшка молчит, мудро улыбаясь, само совершенство и венец творения. И как узнать – была ли в маленькой уже эта красота заложена?

Видишь ли, она – первая. Большая, у-у где ещё – далеко. А эта – вот, пожалуйста, ближе всех. И ты в себе, прежде всего, её только и замечаешь. Мелкая такая, невидная. Точки, закорючки непонятные. Что из них вырастет, какие ягодки-цветочки? Маленькую трудно разукрасить. Площадь не позволяет, места нет.

Но ты можешь рассмотреть в себе узоры самой большой! Они уже есть, поверь.

I

Самая маленькая матрёшечка

Бизон нёсся по прерии. Тяжёлые копыта гулко вбивали жухлую траву в землю. Косматая грива развевалась. Рога нацелились на кучку охотников. Берегитесь, людишки, бизон растопчет ваши безволосые раскрашенные тельца. И даже стрелы и томагавки не помешают ему. Могучему королю свободных прерий.

Но исход битвы предрешён. Бизон рухнет, и пыль закроет слёзы отчаяния в его глазах: «За что?»

Так и есть. Маленькие и слабые собираются в кучи и забивают даже больших и сильных. Или непохожих. А я один – что я могу сделать против всех?

Варя

У меня нос. Ненавижу его! Он мне всё портит. Ну почему я такая страшная. Стоит только посмотреть в зеркало – и всё, полный аут. Этот противный носяра, никуда от него не деться. Хоть бы уши торчали – я бы их под волосами прятала. Я не толстая, ноги нормальные. Но этот нос всё перечёркивает.

Я сижу в ванной и рассматриваю нос. Пыталась замазать, запудрить, только натёрла, красный стал. Всё. Никуда не пойду. И в школу не пойду. Как это глупо – зависеть от куска мяса на твоём лице. Всё понимаю, но ничего не могу сделать, только спрятаться и ненавидеть себя.

Мама дёргает дверь:

– Варя! Опоздаешь! Выходи, ну что ты там засела?

Мама, когда нервничает, начинает краснеть, и морщинки собираются на щеках, некрасиво. И почему нам с ней достался дедушкин шнобель?

Плевать, пусть опоздаю. Хорошая девочка Варя, отличница, опоздает хоть раз. Подумаешь, никто и не заметит. Никто не скажет: «Где Ворона?» А как меня ещё называть, с таким дурацким именем и дурацким носом. Все, все меня ненавидят, потому что я умная. Все умные – несчастные, а глупые – счастливые, потому что не задумываются, как ужасен мир.

И никто меня не любит, потому что я страшная. Утыкаюсь лбом в зеркало. Прохладная поверхность расплющивает лоб. И нос в отражении кажется длинным, до бесконечности, как вектор, показывает вниз. На самое дно отчаяния.

Анжелика

– Анжелка, Анжелка, глянь! Зотов смайлик поставил. А? Как ты думаешь, намекает, что ли, – Маруська тянет меня к окошку ноутбука. Мешает накраситься. На экране подмигивает смеющийся кругляш.

– А что ты написала?

– «Как делы» написала.

– И он чё, – поддерживаю привычный бессмысленный трёп, надо притвориться, будто мне пофиг, что Зотый заигрывает с Маруськой. Губы получились неровные, придётся стирать

– Вот, молчит, я уже столько написала! Смайлик только.

– Не, не намекает, – успокаиваюсь.

– Бли-и-ин! – Маруська от огорчения пихает меня в бок. Бесит, из-за неё карандаш выскочил за линию.

Я готова сорваться. Зачем я к ней хожу? Это разгадывание смайликов и тупых словечек – изо дня в день Маруськино занятие. Её конопатая мордаха одинаково улыбается в «Вконтакте», на «Фейсбуке», и где только не улыбается.

Карандаш исковеркал губы, а мне их приходится так тщательно рисовать. Это моё слабое место. Никто не должен заметить, никто и никогда.

А у Маруськи нет заморочек. Она почти не красится, не укладывает рыжие кудри. И всё равно у неё много друзей. Да какие там друзья! Салаги, толкущиеся в сети. Но она хотя бы не одна.

– Анжелка, Анжелка! – Маруська уже вышла из огорчения. Кто-то с тупой аватаркой написал ей: «Ты клевая!» – Класс!

Почему-то хочется зареветь. Я стираю губы, не глядя в зеркало.

Терпеть не могу эту рыжую дурочку, как она примазывается к тем, кто богаче, популярнее. Со мной она потому, что парни пристают, когда мы ходим по улицам. Но она спит и видит, как втереться в компанию к Низовой. У той и денег куча, они могут сидеть в кафешках, она скинет подружкам поношенных тряпочек. И как не противно так унижаться.

Маруська странно затихла. Как специально, уставилась на мою фотку в сети, рассматривает.

– Нафига на мою страницу зашла?

– Блии-ин, Анжелка, какая ты красивая!

Мне стыдно? Маруська–Маруська. Кстати, если ей поменять причёску и глаза поярче сделать, она будет ничего.

Саша

Саша сидел за столом, бабушка подставляла тарелки.

– Чё за суп? – Саша оторвался от смешного сериала и глянул в тарелку. – Чё это плавает, морковка? Не, не буду.

Бабушка вздохнула, выловила морковку и попавшиеся кольца лука.

Саша взял ложку.

– Чё ещё есть? – отодвинул пустую тарелку. Бабушка поставила большое блюдо с золотистым рисом и котлетами.

– О, котлетки! А рис-то нафига сделала? Я его не ем, да ещё опять с морквой! – Саша пробурчал, ковыряясь в тарелке. Тут же бабушка, как иллюзионист, открыла какую-то маленькую сковородочку, выудила спагетти, заботливо выложила сбоку аккуратные кружочки огурцов и помидоров, вздохнула, приговаривая:

– Опять макароны, сколько же можно. Вот, хоть овощей каких поешь. Ты же растёшь, тебе витамины нужны

Саша довольно крякнул:

– Во, другое дело! – и, не глядя в тарелку, отправил в рот и котлеты, и спагетти, и овощи. Засмотрелся на рекламу, и тут же исчезла грязная тарелка, а перед носом появилась кружка чая и блюдце со стопкой дымящихся оладушек. Саша пошарил взглядом по столу, цапнул пару оладий и снова пробурчал:

– А к чаю, чё, опять ничего?

– Ох, точно! Конфетки же где-то были! Мама тебе передала, твои любимые. – Бабушка засуетилась, полезла в шкафчик.

Саша встал и молча вышел из кухни

– Подожди, а конфетки?

– Не надо мне её конфет.

Бабушка обречённо вздохнула.

Антон

Их много, как всегда. И почему они ходят кучами? По отдельности дохлые, как я, только Зотый здоровяк. Но он хоть не издевается попусту.

В прошлой школе было легче. Я всех парней знал с садика и также кучкой мы тусовались, чморили слабаков. А теперь попал. В этом районе никого не знаю, и в классе какие-то уроды собрались. Не все, конечно, но пока я ни с кем не скорешился, поэтому и тяжко. Это закон природы: всегда есть крутые и чмори. И те, кого не трогают, середнячки. Я пока на низшей ступени.

Как бы мне их обойти. Переждать, что ли, в подъезде? Нет. Встали, курить сейчас будут. Их много, я один. Сумка с костюмом оттягивает руку. Обещал Гале не опаздывать. Если меня сейчас поймают, запозорят по полной. Им не объяснишь, что тётке помогаю, за деньги, конечно. Что там мамка в садике зарабатывает – одни слёзы. Деньги нужны. В качалку ходить, чтобы с такими жлобами драться. А пока стою в подъезде, трясусь. Противно. Самому противно, и всем, наверно, тоже – на такого смотреть. Ну, всё, пошёл.

– Эй! Суслик! Закурить есть?

Конечно, они зовут меня «Суслик», как ещё, и в той школе так звали, по фамилии – самое простое кликуху придумать. Суслов – значит, «суслик». Вот нормальная фамилия: «Зотов», к ней ничего обидного не подберёшь. Если бы я хоть повыше был, как Зотый, тоже бы спокойно ходил. Он высокий, девкам нравится. И учится нормально. Как раз, чтобы и не высовываться сильно, а то ботанов тоже чморят.

– Да он не курит, его ж капля никотина перешибёт.

– Га-а, полкапли!

Заметили, но, вроде, не пьяные, не обкуренные, может, пройду нормально.

– Да чё с него взять, он же нищий.

Легыч лениво сплёвывет:

– Подь сюды. – Не кричит, незачем, все и так затихли. Трусы. Останавливаюсь. Легыч усмехается. Он, зараза, ростом чуть выше меня. Но здоровее и старше. Девчонки во дворе говорят, что красивый. Конечно, он же на них не смотрит с такой мерзкой ухмылочкой.

– Гони сотыгу, Суслик.

Мотаю головой – денег нет.

– Потом притащишь. А в сумке чё? Может, хавка?

Нет, только не сумка, придурок. Скорей разворачиваюсь, пока он «добрый» и не навтыкал. Ускоряю шаг. Свистят вслед, но, кажется, пронесло сегодня. Надо успеть. Срываюсь и бегу.

Варя

– Варенька, сходи, погуляй, совсем зелёная стала, всё за компьютером сидишь.

Мама заглядывает в комнату. Охает, видя, что шторы задвинуты. Открывает окна, в комнату заползают запахи тающего снега и весенней свежести, чириканье, гул машин и хриплый смех.

– Посмотри, весна уже пришла, снег тает, люди гуляют. Что ты сидишь, прячешься?

Я подхожу к окну, щурюсь от яркого света. И, правда, гуляют. И ржут под моим окном. Курят, болтают всё об одном и том же: «тёлки», «бабло», «бабло», «тёлки». Зачем туда ходить? Выйду – и будут также смеяться надо мной. Кажется, я сказала это вслух, потому что мама затараторила:

– Что ты, никто не будет смеяться! Подростки всегда думают, что все на них только смотрят и смеются. А людям, честное слово, до других и дела нет. Так что давай, хоть до магазина сходи.

Ненавижу, когда меня называют «подростком», «тинейджером», «недорослем» и «гадким утёнком», обещают, что скоро я «всё пойму о жизни и расцвету». Врут, всё врут. Значит, мы «подростки», а они – «люди». Сами-то не понимают ничего. Достаточно посмотреть на мою маму – она завяла, так и не сумев «расцвести».

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Матрёшка. Перезагрузка», автора Татьяны Заостровской. Данная книга имеет возрастное ограничение 12+, относится к жанрам: «Современные любовные романы», «Саморазвитие, личностный рост». Произведение затрагивает такие темы, как «книги о подростках», «первая любовь». Книга «Матрёшка. Перезагрузка» была написана в 2011 и издана в 2021 году. Приятного чтения!