Если взять и разделить всех моих клиентов на какие-то условные группы, то их получится не так и много. За десять лет моей работы в наш Центр развития личности обращалось много людей, но всех их можно разложить по отделениям картотеки в регистратуре, и никто из них не останется один. Во-первых, всех клиентов можно разнести по половому признаку. К нам обращаются женщины и… и, собственно, практически все. Да-да, как ни удивительно, но девять клиентов из десяти (при хорошем раскладе) – бабы. Я по крупицам накапливала опыт работы с мужчинами, хотя могу сказать, что реальный КПД у них гораздо выше женского. Мужики больше нацелены на результат. Милым дамам, я извиняюсь, лишь бы поприятнее «потрендеть». Отсюда моя первая, самая многочисленная группа: Клуб по интересам. Вредный Гриша из внедорожника был совсем недалек от истины, говоря, что для большинства женщин психология – своего рода хобби. Это только кажется, что человек обращается к психологу, чтобы решить проблему. Есть такая присказка: «Сколько человек нужно, чтобы поменять лампочку? Нисколько, потому что лампочка поменяется сама, когда придет время и она будет готова к переменам». Эта шуточка подходит к большинству моих клиентов. Они вообще не планируют менять лампочку. Ну и что, что не горит. Подумаешь! А мы пока просто посидим, поговорим, пообщаемся…
Ищущие любовь – романтическая категория, с которой можно работать бесконечно. Принцев в мире уже практически не осталось, поэтому алчущие любви напоминают искателей философского камня. Зато такие клиентки редко прекращают терапию. Они с редким упорством пытаются убедить меня, что дело не в них, а в том, что не осталось просто хороших мужиков.
Особняком среди клиентов стоят те, кто просто хочет замуж. Работа с ними имеет шанс завершиться победой.
Золотоискатели – это те, кто с помощью тренингов пытается двинуть свою карьеру вперед. А что, не так уж это бесполезно, как может показаться с первого взгляда. Особенно если в правильном месте проводится правильный тренинг. Очень жаль, что это я не про наш центр. Достойной программы бизнес-тренингов у нас нет. Мы маленькое муниципальное образование, существующее на дотации. Зачем нам это? По крайней мере, так считает наш директор, а мое мнение – кому оно интересно, в самом деле.
Клиенты с проблемой в общении – их не очень много, так как большинство из них не находит в себе сил даже дойти до психолога. Проблема в коммуникации одна из самых легких и понятных в терапии, но работать с ней приходится не часто.
Группа любителей эзотерики. Стабильно подваливает на мероприятия с кодовыми названиями «Познай себя», «Истина в открытости», «Духовная практика Чжань-Янь-Ёу» и тому подобные междусобойчики буддистского толка.
«Семейники». Это мои любимые. Терпеливые борцы за семейное счастье в условиях полного непонимания и игнора со стороны второй половины. С этими клиентами действительно работать очень интересно. Если и не интересно, то как минимум выгодно. Эти женщины ходят ко мне годами. Независимо от результата. В большинстве случаев после долгой изнурительной работы мы находим ответ на все их вопросы. Какой? А все тот же – «во всем виноват только ОН».
Если у вас вдруг возник вопрос, почему я, собственно, не обозначила группы людей, стремящихся к развитию личности, раз уж наш центр так называется, то отвечу – в теории очень многие хотели бы что-то в себе глобально поменять или открыть, но на практике никто ничего подобного не делает. И не только не делает, но и панически боится, вплоть до бегства. О, как старательно люди лелеют свои комплексы и недостатки, как трясутся над своими проблемами. Не приведи господи даже намекнуть им на то, что решение есть, что оно простое и вполне исполнимое. Разорвут. Так что лично я стараюсь не лезть на рожон и, как профессиональный психолог, даю людям именно то, чего они так сильно жаждут.
– Доктор, а как долго я еще могу рассказывать о своих проблемах?
– Сколько хотите, у меня почасовая оплата! – Это тоже из репертуара анекдотов в курилках. Думаю, все психологи меня поддержат в том утверждении, что «клиент меньше всего хочет сделать то, о чем он мечтает». Но самое паршивое во всем этом, что и мы сами – психологи – недалеко от своей яблони упали. И мы сами точно так же сидим и ждем у моря погоды, которая никогда не налаживается. Нас всех слегка штормит. Вот только у меня в последнее время жизнь все больше и больше напоминает цунами. С тех самых пор, как мой супруг вознамерился связать себя узами Гименея с обладательницей неограниченных запасов «Пуазона», я с головой ушла в работу. Я дневала и ночевала около монитора нашего системного компьютера, я раздавала направо и налево умные советы целыми чемоданами, отчего с нашего сайта, где я являюсь модератором, потихоньку начали исчезать не только новые люди, но и старички.
«Брусничкина, с тобой все в порядке?» – с удивлением спросил меня мой коллега «Faust», психолог из Питера, с которым мы уже много лет переписывались и обменивались новыми интересными методиками.
«Конечно! А что тебя не устраивает?» – удивилась я. С кем с кем, а с ним у меня всегда было полное взаимопонимание на почве профессионального призвания.
«Ты посоветовала восемнадцатилетней девочке на сносях бросить своего мужа? Это что, шутка?» – спросил он. Я фыркнула и застучала по клавишам. Стук моих пальцев разносился в темноте закрывшегося центра. Весь мой стол был заляпан следами от чашек с кофе, в пепельнице громоздились окурки. Я спасала человечество. И эту девочку тоже.
«Пусть она лучше убежит от него сейчас, чтобы не оказаться брошенной и одинокой!» – упорствовала я.
«Она скоро родит! И что, ей оставаться одной? Это такой новый путь не для средних умов?» – ехидно уточнил Faust.
«Если уже сейчас он устраивает ей скандалы и истерики, лучше его сразу выгнать вон».
«Мать, он устраивает ей скандалы, потому что она отказывается рожать в роддоме, как хочет он, и собирается рожать дома, прямо в ванну с хлористой водой. И ты считаешь, что она должна его выгнать?»
«Все мужики не стоят ни одной нашей слезинки! – Я исступленно затушила сигарету. С момента нашего неудавшегося обеда прошла неделя, за которую муж ни разу мне не позвонил. Я была просто в ярости и даже хуже. В отчаянии».
«Ксюх, что случилось? Я-то ведь тоже в какой-то степени мужик», – высветил мне экран.
Я поддерживала форум с темой «Как заставить мужа выполнить мою просьбу». Надо признать, что тема форума не была мне близка. Вот если бы девочка спросила, как сделать мужу очень больно, я писала бы ей рецепты до завтрашнего утра.
«И что с того? Ты считаешь, что мы, женщины, должны спускать вам ваши штучки с рук?» – агрессивно ответила я.
Начала бы я с совета «успей его бросить еще до того, как он бросил тебя». Брось его сразу, как только он признался тебе в любви.
«Вы, женщины, не знаю. А вот тебе пора начать спускать пар. Я тут посмотрел кое-куда. Вчера по теме „Что такое настоящий мужчина“ ты написала, цитирую: „Настоящий мужчина – дьявол, от которого надо успеть убежать, пока он не проник в тебя и не влил смертельного яду“. Брусничкина, люди могут подумать, что ваш центр начал пропаганду лесбиянства!» – продолжал «докапываться» Faust.
Я подумала, что еще я посоветовала бы девочке обязательно сказать ему, что в постели хуже его только старый импотент.
«Между прочим, лесбиянство возникло не на пустом месте. С мужчинами жить практически невозможно. И теперь, в условиях научного прогресса, когда уже есть доступная всем база доноров спермы, женщина вполне может обойтись…»
«Сама! Я понял, можешь не продолжать. Только имей в виду, что если ты и дальше будешь так же мешать личное и работу, то работу-то ты точно потеряешь. Я бы тебя уже уволил».
Faust как-то неожиданно отключился, и я осталась на форуме одна. Совершенно одна. Снова. Только теперь уже на форуме. Я с недоумением посмотрела на молчащий экран. Он что, обиделся? Тоже мне, фифа какая. И чего я такого уж сказала? Я перешла в другой раздел сайта. Там шло бурное обсуждение того, в каких вузах России можно получить действительно хорошее образование психолога. Но стоило мне только авторизоваться и написать «Привет всем!», как мне тут же ответили (причем со всех сторон):
«Брусничкина, отвали. Мы все уже поняли, какой мерзавец твой муж в частности и все мужики вообще. Дай людям поговорить».
«Да я просто хотела сказать про МГУ…»
«Хотела про МГУ, а скажешь наверняка про то, что так поступить мог только мерзавец. Не надо, ок?»
«Не хотите, не буду. Ничего вам больше не скажу», – обиделась я и отключила компьютер.
В комнате было тихо. Наш центр располагался на цокольном этаже жилого дома, находился в пяти троллейбусных остановках от Октябрьского Поля. Две комнаты, где проводились тренинги. Кухня, где хранили чай и документацию. Бухгалтерия, скрещенная с гостиной. Коридор, вечно завешанный одеждой посетителей и заставленный коврами и матами. Часть наших тренингов проводилась на матах и напоминала собой замедленную гимнастику. Телесно ориентированные методы в последнее время становились все более модными.
Я прошла на кухню и заварила чай. От кофе меня уже тошнило. Одним из преимуществ работы модератором было право иметь собственный ключ от офиса, что давало дополнительные возможности приема частных клиентов. А сейчас это спасало меня от необходимости по вечерам сидеть в пустой квартире, где я просто не могла находиться. Я присела у краешка барной стойки, посмотрела на мутную жидкость в стакане и поняла, что сейчас снова расплачусь. В который раз за эту неделю.
– Мне очень плохо! Что мне делать?! – снова я набрала Баськин номер, хотя и понимала, что ее я уже достала так, что скоро она пристрелит меня из дробовика.
– Ба, что еще случилось? Во-первых, успокойся и не рыдай. Я не понимаю ни слова из-за твоего этого воя. Ну, что такое? – деловито начала она. В первые дни Бася часами сидела со мной, выслушивая мои жалобы и воспоминания. Но сейчас она уже научилась сокращать сеансы до получаса. В среднем.
– Очень плохо. Хочется повеситься. Или утопиться. Или закрыться в квартире и умереть от голода.
– Это весь список или найдется еще вариант? – хмыкнула Баська.
– Тьма! – заверила я ее.
– Давай ограничимся краткой версией. Расскажи подробнее, как именно тебе плохо. Что именно чувствуешь в теле? – спросила она тоном лаборанта в генетической лаборатории. Сейчас меня разберут до последнего винтика, почистят, смажут спиртом, подмаслят и соберут обратно. Буду как новенькая. Сколько раз я сама задавала те же самые вопросы этим же тоном и даже не представляла, как это может быть противно.
– Мне хочется встать на подоконник и кричать на весь город. Кажется, что скоро лопнет голова. Я просто не представляю, как жить дальше.
– Без него? – подковырнула болячку Баська. Я остановила поток эмоций и задумалась.
– Да. Я хочу, чтобы, когда мое мертвое тело будут соскребать с асфальта, он стоял бы рядом и рвал на себе волосы, не в силах вернуть меня обратно.
– Ну, мать, сама догадаешься, или все мне придется разжевать и в рот положить? – удовлетворенно и радостно вопросила она.
– Ты о чем? Подожди, я тебе еще не рассказала, какой у меня образ моего страха и боли.
– И какой же? – иронично уточнила она.
– Это как комок в области сердца. И горла. Черный, склизкий, готовый меня поглотить.
– И что это за комок? – заинтересовалась подруга. – Что тебе хочется с ним сделать?
О проекте
О подписке