– Крендель тебе не поможет, – кивнула я, понимая, что никакие такие бухгалтерские программы не волнуют Машу Горобец так, как волнует отсутствие ее рыцаря, мужчины ее мечты, ее гипотетического будущего мужа Георгия Михайловича Кренделева, пропавшего без вести вот уже третьего дня.

– Злые вы, – огорчилась Машка. – Ну давайте и я, что ли, с вами сыграю.

– Нельзя. Максимальное количество – шесть игроков, – отказал ей Саша, впрочем, самым сочувствующим тоном.

– Это не так, – вмешалась я. – Мы можем перейти на модуль, где используются пятьдесят четыре карты. Тогда хоть до восьми игроков.

– Я знаю, зачем тебе этот модуль. Ты что, надеешься, там тебе добавят баллов по умолчанию? Я не понимаю, Ромашка, ну чего ты так упираешься? Турнир – это не пир людоедов, никто тебя там не сожрет! Поехали!

– Ни за что! – возмущенно воскликнула я. – Еще чего. В моем возрасте, с моими проблемами – и прыгать с ракеткой, да еще при всем честном народе? Нет уж. Давай, переходим в модуль.

– Я все равно тебя обыграю! Давай запускай какой хочешь модуль. Машка, подсоединилась? Раздавай. Ребята, важная производственная информация. Имейте в виду, теперь будет джокер!

– Ага, и еще больший простор для жульничества, – пробубнила я, загружая модуль.

– Ничего себе – работнички! – услышала я у себя за спиной. Вот странно, вроде работаем – если это можно так назвать – на двадцать шестом этаже, а все сегодня приходят по лестнице. Ну не парадокс? Неужели не лень переться? Я повернула голову и посмотрела подслеповатыми глазами в глубь коридора – там стоял высокий статный мужчина в дорогом костюме и весьма симпатичном галстуке в косую линию. Красивый мужчина, чем-то смутно напоминавший агента Малдера в его лучшие годы – в сезоне втором, третьем. Мужчина со столь же небрежной повадкой и загадочной полуулыбкой, хранящей бог весть какие «секретные материалы».

Мужчину с зелеными глазами оттенка молодой лесной елки звали Игорь Вячеславович Апрель. Такая вот редкая и забавная фамилия. Кто-то из его предков, по его утверждению, когда-то пару веков назад вступил (предположительно, само собой) в потусторонний контакт то ли с ангелом, то ли с пророком – точно я не запомнила, но за это был наделен способностью исцелять тела и души. Случился этот контакт с потусторонним в апреле, и с тех пор в его роду все носили фамилию Апрель. И все обладали целительскими способностями, становились врачами или священниками. Игорь Вячеславович священником не был (мне ли не знать), так что оставалась лишь медицина. Но врачевать он пытался не тело, а душу – своими методами. Игорь был профессиональным психологом, и в этом статусе он состоял в штате нашего нефте-газо-садо-мазо-холдинга. Игорь принимал в кабинете с ошеломляющим видом на ночной город, у него было много цветов в горшках и еще аквариум с рыбками. Я была особенно близка с одной из них – наглой рыбиной, напоминавшей картошку. Его кабинет – самое уютное место во всех пяти зданиях нашего холдинга. Предвосхищая вопросы, что же я делала в кабинете психотерапевта, да еще такого красивого, отвечу – да, я бывала у него на приеме, хотя терпеть не могу психологов в частности и психиатрию в целом. Я была у него, лежала на его кушетке, пытаясь скрыть от него свой трепетный внутренний мир. Но все кончилось непредсказуемо для моего трепетного мира. Я провела с ним ночь, черт! И уже не одну неделю ломала голову, что же между нами было, но что-то было, никаких сомнений. И чувство это было – одни сплошные проблемы. Столько незапланированных переживаний, столько необходимости иметь дело с самой собой. Такое поле для переживаний, такие просторы для самокопания и неуверенности в себе!

– Значит, вот вы как реагируете на проблемы, господа? – спросил Игорь, насмешливо оглядывая наш сидячий riot^[1]. – Предпочитаете сидеть и ничего не делать, пока сети против вас плетутся?

– Вам доподлинно известно о плетении сетей? Мы тут сидим отрезанные от всего мира и ничего не знаем. Поделитесь, если не жалко, а то у меня осталась единственная цель на сегодняшний вечер – обыграть Ромашку.

– Да-да, – влезла вездесущая Маша Горобец. – И где Крендель, тоже расскажите, умоляю! Он нам очень нужен.

– Нам? – хмыкнула я.

– Крендель? – хмыкнул Игорь, с подозрением разглядывая Сашу Гусева. – Я понятия не имею, где ваш начальник. Впрочем, о сетях я тоже так сказал – в контексте вашей сетевой принадлежности. Не понимаю, неужели вам самим неинтересно защититься от всех этих обвинений?

– Во-первых, мы не знаем, в чем нас обвиняют, – гордо ответил Сашка. – Не знаем – и знать не хотим. Мы ни в чем не виноваты. Программисты не могут быть ни в чем виноваты, это пользователи всегда виноваты. Чего бы там Постников ни придумал.

– А во-вторых? – рассмеялся Игорь, подтащив к себе стул. Само собой, такие, как он, не усядутся на ковролин в позе лотоса. А мы не гордые, и потом, за три дня мы устали сидеть на стульях. Если нам удастся пережить этот «кризис жанра», мы непременно обзаведемся диваном. Давно собирались, да все как-то не находили нужных слов, чтобы убедить Кренделя. Теперь найдем – когда найдем самого Кренделя.

– Во-вторых, когда от холдинга отключают всех IT-специалистов, рано или поздно все полетит к чертям. И в тартарары. И развалится на куски. Вот – у Маши Горобец уже что-то подвисло. А нас нет. Посмотрим-посмотрим, кто будет следующим. И как быстро к нам за помощью прибегут. А мы – ничего не сможем сделать. Ну вот ни-че-го, – развел руками Саша и улыбнулся.

– Нельзя просто так взять и отключить весь IT-отдел от предприятия, – кивнула я, разговаривая словами любимого мэма – Старка из «Игры Престолов». Игорь перевел взгляд с меня на Сашу Гусева, с него на Ванечку, с Ванечки на Яну, миновал Жору и остановился на Рудике-шамане.

– Значит, играть в карты – это ваш способ справиться с ситуацией? – рассмеялся Игорь. – Я прямо восхищен. Интересно, интересно.

– Играть в карты – это его способ заставить меня пойти с ним на бадминтонный турнир! – Я возмущенно ткнула пальцем в Сашу Гусева и немедленно пожалела об этом. Внимательный взгляд еловых глаз сфокусировался на мне.

– А ты не хочешь ехать на этот турнир?

– Нет! – клятвенно заверила его я. – Совершенно не хочу. Это будет позор. Это будет катастрофа, и я не знаю, почему сам господин Гусев этого не понимает.

– Господин Гусев спит и видит посмотреть на это шоу – ты, Ромашка, на турнире. Это же эпохально. Так что хочешь ты или нет, а у тебя осталась всего одна или две партии, отделяющие тебя от турнира, – улыбнулся Саша Гусев. Игорь нахмурился, еловый взгляд потемнел. Я знала, что сама идея того, что я поеду куда-то с Сашей Гусевым, буду проводить с ним время, – такая идея никак не могла понравиться Игорю. Не должна была понравиться. Если, конечно, я ему хоть немного небезразлична. Значу больше, чем его аквариумная рыба-картошка. Так, в своей неуверенности в себе мне не было равных. Сейчас бы моя сестрица, тоже, между прочим, психолог, многое бы дала, чтобы проанализировать меня до самых печенок. Она обожает свое ремесло настолько, что становится страшно. Есть одна старая шутка – про лампочку и психологов. Сколько нужно психологов, чтобы ввернуть лампочку? Если фрейдистов, то два, один будет вкручивать, другой – видеть в том скрытый сексуальный подтекст. Моя сестра считает, что достаточно одного – при условии, что лампочка готова меняться. При этом обычно в роли лампочки выступаю я.

– А господин Гусев не побоится сыграть на это со мной? – спросил Игорь, и в голосе его была угроза. Я встрепенулась. Рыцарь в сияющих доспехах и в галстуке в косую полоску решил вступиться за меня? Ревнует? О, этот факт сам по себе – повод для позитива. В моей жизни позитива немного, я не очень-то в него верю. Мой стакан наполовину пуст, знаете ли. Но при мысли, что господин Апрель ревнует меня, улыбка невольно растягивала мои обветренные губы. Когда дело касалось господина Апреля, я ни в чем не могла быть уверенной.

– Значит, у тебя, Ромашка, на поле замена? Не по-спортивному это. Но я согласен. Имейте в виду, у вас, господин психолог, против меня никаких шансов. Сдавайтесь! – притворился добрым Саша. – Сдавайтесь, и мы пригласим вас на турнир.

– Ну, это мы еще посмотрим, – пробормотал Игорь – голос ледяной, взгляд – убийственный. Действуя мягко, но настойчиво, он отобрал у меня телефон. – Раздавайте ваши карты.

– Игорь, они же математики, – зачастила я в приступе паники. – А Сашка среди них первый. Кругом одно жулье! – Я окинула взглядом всех присутствующих на ковролине гиков двадцать шестого этажа.

– И я тоже? – обиженно воскликнула ни в чем не повинная Маша Горобец.

– Не волнуйся, – покивал мне Игорь и положил свою ладонь на мою руку. Его рука была теплой и сильной. На экране моего смартфона возникли карты – шесть штук. Ни одного джокера. Я зажмурилась и переключилась мыслями на другое: сегодня пятница, и это значит, что впереди выходные, и раз уж Игорь Вячеславович не счел за труд явиться на пораженный проклятием двадцать шестой этаж, это может свидетельствовать лишь об одном. Мы проведем выходные вместе. И это – не первоапрельская шутка!