– Миша, скоро зима, – она вздохнула еще раз, еще более тяжело и печально. Посмотрев в окно, за которым сентябрь ласково освещал землю полупрозрачными не жгучими, а по-осеннему, чуть теплыми лучами солнца и золотил листья на деревьях, она тихо сказала дрожащим от сдерживаемых слез голосом: – Понимаешь… У меня никогда… никогда не было шубы. Я очень хочу шубу… – последние слова она прошептала чуть слышно, очевидно, совершенно смутившись собственным признанием.

Лида посмотрела на мужа огромными по-детски наивными, несчастными глазами полными слез. Михаил ощутил прилив нежности, любви и грусти, от того, что его любимая женщина, всю жизнь была вынуждена обходиться без шубы. Ужас! С его-то точки зрения это, конечно, ерунда. Он-то без шубы обходится и не страдает. Но он мужчина. А она – ангел, нежный цветок, утонченное создание. Ей обязательно нужна, просто необходима шуба! А раз нужна – значит, будет. Слава богу, что ничего страшного! Просто она глупышка. Такая милая и трогательная!

– В субботу едем в магазин. Купим тебе шубу, – улыбаясь, сказал он, чувствуя, как его переполняет гордость, от того, что он может подарить своей любимой хоть немного счастья, исполнить ее мечту и вернуть радость в ее прекрасные глаза.

– О, боже! Ты самый, самый, самый замечательный! – Лида запрыгнула мужу на колени и ласково обняла.

«Какой я счастливый! Как мне повезло!» Михаил хотел даже опоздать на работу, и предаться занятию куда более приятному, чем составление юридических документов, но Лида со смехом сказала, что у нее куча планов на утро и каждая минута буквально расписана. Пришлось ехать на работу – вовремя, но не вполне удовлетворенным, как физически, так и морально, при этом ругая себя за эгоизм – у нее ведь и впрямь свои планы, а он дуется, как маленький.

–

Лида покрутилась перед зеркалом.

– Ну как? – несколько неуверенно спросила она. Михаил залюбовался женой в очаровательной шубке из лисицы. Она выглядела в ней невероятно озорной и соблазнительной.

– Очень хорошо! Ваш цвет, – одобрила продавщица. – И прямо по фигуре. Видите, как отлично сидит!

Лида одарила продавщицу неприязненным взглядом. Заметив этот взгляд, Михаил дипломатично попросил:

– Мы сейчас посоветуемся и позовем Вас, когда решим.

– Конечно, – поняв намек, кивнула девушка и отошла.

Михаил обнял жену за плечи. Пальцы утонули в мягком, пушистом меху.

– Ты такая красивая! Продавщица права, твой цвет. И сидит прекрасно.

– О!

Услышав это «О!», Михаил несколько напрягся – он только-только расплатился с долгами, на «О!» у него денег сейчас не было. Он и на лису-то еле-еле мог наскрести. Даже снова пришлось немного одолжить у отца с матерью. Лида горестно вздохнула. И еще раз. Сердце не камень. Любящий супруг не выдержал.

– Ну, что случилось, родная?

– Я… Я тебе говорила, что у меня никогда, никогда не было шубы, – на этот раз вздох больше походил на всхлип или даже на стон. Михаил и сам уже был готов зарыдать от жалости к несчастной, обделенной судьбой, любимой женщине. – Я мечтала… Хотела…

– Лида, – он нежно поцеловал маленькую мягкую ладошку. Он будет хоть год делать переводы и бегать по разным учреждениям, но жене купит такую шубу, какую она хочет. Она мечтала, а он стоял и думал о деньгах. Что он за человек – он ее не достоин. Она ангел. По-детски чистый и наивный. А он… Михаилу стало стыдно за самого себя. Чудовище! Сухарь! Болван бесчувственный! – Скажи, какую шубу ты хочешь, и мы ее купим.

Он сказал это твердо и решительно, и она благодарно посмотрела на своего героя, прижалась к нему доверчиво и нежно. А герой почувствовал, как бьется в груди сердце переполненное любовью и нежностью. «Какой же я счастливый! Спасибо, Господи!»

– Из песца, – чуть слышно прошептала Лида.

Песец оказался писец каким дорогим, но Михаил запретил себе даже думать об этом.

Вечером он намекнул, что не возражал бы, если жена немного пособлазняет его одетая, исключительно в дорогостоящего пушного зверька. Лида нежно погладила игривого супруга по щеке и печально сказала, что у нее раскалывается голова. «Наверное, переволновалась. Ты же знаешь, как я всегда глупо реагирую… Извини…» Заверив жену, что все в порядке, Михаил отправился спать на диван в гостиную, чтобы не беспокоить занемогшую от переживаний супругу, так как подозревал, что размечтавшись о соблазнительном обнаженном теле жены исключительно в одних только мехах, и обломавшись в своих мечтаниях, он так просто не уснет – будет ворочаться, и мешать ей. Пристроившись, на не слишком удобном и явно коротковатом для его почти двухметрового роста диванчике, Михаил долго лежал, глядя в потолок. Отчаянно пытаясь изгнать из головы не столько эротические образы, сколько всякие, непонятно откуда берущиеся, глупые и не слишком приятные мысли. А они все продолжали и продолжали лезть в голову, мешая заснуть, раздражая и выводя из себя. И еще в голове, почему-то то и дело крутилось одно и то же слово – писец.

2001г. Москва

– Я думаю, может мне пойти работать?

Михаил оторвался от чтения бумаг, которые он просматривал во время завтрака, и взглянул на жену.

– Тебе скучно дома? Тогда конечно, найди себе, что-нибудь по душе. Всегда нужно разнообразие.

Лида тяжело вздохнула. Михаил отложил бумаги в сторону.

– Лидуша! Ну, ты знаешь, что я терпеть не могу эти вздохи и твое напряженное молчание. Я каждый раз до смерти пугаюсь. Скажи сразу, что случилось. Не заставляй меня нервничать и переживать.

Еще один вздох.

– О!… Миша… Я тут подумала… Если бы у меня была машина… я могла бы куда-то ездить. Ты все время на работе. Я одна. Ты не представляешь, каково это постоянно быть одной! – с упреком сказала она.

Михаил вздохнул. Возможно, он и впрямь не представляет каково все время быть одной, но если бы постоянно не требовалось покупать, что-то сверх дорогостоящее, то и ей бы одной сидеть не пришлось и он, мог бы проводить дома выходные и вечера. А то он уж и забыл, что такое нормальный отдых и безделье. После достопамятного песца, была новая кухня – Лида всегда мечтала готовить именно на такой. Новая спальня – Лида мечтала спать на такой кровати. И даже, казалось-бы, такая, совсем не романтичная деталь, как шкаф. Он тоже представлялся ей именно таким. Вероятно, будучи девочкой, а затем юной девушкой, Лида основную часть времени проводила, предаваясь мечтам о том, как бы ей хотелось, чтобы все было в ее жизни, когда-нибудь, в далеком прекрасном будущем и что именно ей необходимо для настоящего счастья. В мельчайших подробностях и деталях. Успела нафантазировать целый идеальный мир.

После спальни настал черед гостиной. Как же – все везде поменяли, а гостиная, что же, останется все такой же, обставленной старой безвкусной мебелью, к которой и подходить-то не хочется, не то, что пользоваться. Диван, все шкафы, заодно уж и телевизор – получше и побольше, новый ковер, судя по цене, изготовленный из шерсти достопамятного песца. Под конец, окинув строгим, придирчивым взглядом комнату, Лида остановила свой взор на люстре – все новое, а люстра старая. Непорядок. Михаил с облегчением подумал, что уж это-то пустяк. Уж люстру-то он осилит легко, чего там. Но, как оказалось, люстра, которая подходила подо все остальное, стоила как половина всей вместе взятой мебели плюс телевизор. Но, подходила, по словам Лиды, только она и ни какая другая. Вероятно, ни какая другая изо всех люстр на всем белом свете. Михаил поднажал. Люстру купили.

Подождав с месяц, пока муж очухается и расплатится с очередными долгами, Лида объявила, что теперь, когда квартира начала походить на человеческое жилье, а не на пещеру первобытного человека или убогую лачугу, нужно довершить начатое. Следующим шагом приближения к «идеальному миру Лидиных фантазий» была ванная. Нет-нет, конечно, Лида не мечтала о банальной прямоугольной ванной, на чугунных ножках. Тут история мечтаний была поистине удивительной. Каким-то непостижимым образом, родившаяся и выросшая в Советском Союзе девочка, как оказалось, всю жизнь мечтала о джакузи. Пузырьки! Струйки воды! Михаил чувствовал, что у него начинается нервный тик, чесоточный зуд по всему телу и, если так пойдет и дальше, он, в скором времени, наверное, начнет лысеть, толстеть, не от обжорства, а на нервной почве, заикаться и подергиваться всем телом. А ведь, полежав среди пузырьков и разнонаправленных струек воды, жена, разнежившись и расслабившись, вполне может прийти к мысли, что и сама квартира, того – не соответствует высоким стандартам ее грез и мечтаний. При этой мысли Михаила и впрямь пробрала нервная дрожь, и он даже застонал. Он уже практически видел себя лысым, дергающимся заикой, то и дело капающим трясущейся рукой валокордин в стакан, сидя на новом диване, в новой шикарной квартире.

–

Выслушав тонкий намек на необходимость купить жене машину именно сейчас, то есть сей же момент, срочно и безотлагательно, Михаил вдохнул побольше воздуха, в очередной раз, представив себя лысым, толстым и подергивающимся, и решительно сказал:

– Лида, конечно, я не против того, что бы у тебя была машина, поверь. Но подожди пару месяцев. Сейчас я просто не могу себе позволить, только-только расплатился с долгом, денег пока нет…

– Не можешь позволить?!… Пару месяцев… – глаза жены наполнились слезами. Она судорожно всхлипнула и, зажав рот рукой, выбежала из кухни. Через минуту из-за неплотно прикрытой двери спальни донеслись явственные рыдания – горькие и, по всей видимости, совершенно безутешные. «Боже!» – Михаил схватился за голову.

–

Лида сидела за рулем новенькой мазды. Выражение лица у нее было, как будто ей только, что сообщили, что вся ее родня внезапно скончалась.

– Ну, что покупаем? – стараясь не смотреть на жену, спросил Михаил.

– О!…

Супруг сделал вид, что ничего не слышал.

– О! – повторила Лида громче.

– Тебе не нравится?

– О!…

– Лида!

– Я хотела… BMW.

Михаил холодно посмотрел на нее.

– Как у вас дела? Вы решились? – тоном лучшей подруги обратилась к Лиде, ослепительно улыбающаяся работница салона.

– BMW, – повторила Лида, обращаясь к мужу, но глядя на девушку – кому, как не ей выгодно подыграть и помочь клиентке. Она же работает за процент, вот пусть и постарается ради общего блага – ее и Лидиного.

– О! Прекрасный выбор! – радостно защебетала девушка. Михаил, с неприязнью покосился на еще одну любительницу окать. – У нас есть…

– Нет, – отрезал он.

– Как, нет?… – растерянно пробормотала Лида и с надеждой посмотрела на девушку менеджера. Она ведь должна уметь профессионально разрешать подобные проблемы. Если, вдруг, муж сошел с ума, и говорит жене – нет. Эта красивая, приветливо улыбающаяся девушка, должна найти способ повлиять и сделать так, что бы он сказал – да. Увы, девушка молчала. Она знала, что давить на клиента нельзя, а клиент явно муж. Деньги у него. Лучше пусть купит мазду, чем вообще ничего. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Лида решила взять ситуацию в свои руки. – Девушка говорит, что у них есть BMW.

– У них есть. У меня нет. – Михаил посмотрел на жену с нескрываемым раздражением и даже со злостью. – У меня нет. Понимаешь? Нет денег на BMW.

Лида всхлипнула. Какой позор! Какое унижение! Мало того, что не хочет порадовать ее такой малостью, так еще устраивает выяснение отношений при совершенно постороннем человеке. Негодяй!

Проигнорировав всхлипывания и трагическое выражение лица жены, Михаил отчеканил:

– Ты сказала, что тебе нужна машина. Вот она, – он указал на мазду. – Или покупаем ее, или не покупаем никакую. И, кстати, BMW я не куплю ни через два месяца, ни через два года. Так, что решай.

Оплатив покупку, супруги отправились домой. Лида закрылась в комнате и весь день не выходила. Вечером Михаил заглянул к ней.

– Я уезжаю, – сообщил он. Лида округлила глаза.

– Куда? Ты, что оставишь меня одну?

– Ну, ты же и так целый день просидела одна, – холодно сказал он. – Я еду к Нестору.

Услышав имя, Лида скривилась как от зубной боли.

– Не понимаю, как вообще можно общаться с этим… с этим, – она поискала подходящее выражение, что бы охарактеризовать друга мужа, – с этим быдлом.

Михаил одарил ее ледяным взглядом.

– Он мой друг. Будь любезна, выбирать выражения.

Он вышел, хлопнув дверью. Вслед бессердечному, черствому чудовищу неслись рыдания. Но сегодня чудовище, превратившее жизнь несчастной женщины в настоящий ад, было не восприимчиво к ее страданиям. Порыдав несколько минут и, услышав, как захлопнулась входная дверь, Лида вытерла слезы и уселась на кровати с задумчивым видом. Ситуация вышла из-под контроля. Муж, явно отбился от рук. Нужно было срочно что-то предпринимать.