Глава 7. Вопросы и загадки

24 апреля

Новый день был не лучше предыдущего. Хорошо хоть без трупов. Прямо с утра, прикатила нервная дама, та, что нашла труп. Чего приперлась, если такая занятая, не понятно. Начальник, видимо, заранее поставленный в известность о ее приходе, лично поджидал важную особу у входа. Дамочка, очевидно считавшая появление на людях без мехов верхом неприличия и признаком дурного тона, на этот раз кутала плечи в чернобурую лису. Гордо шествуя по коридору, любительница невинно убиенных зверюшек, щедро обдавала работников управления удушливой волной терпких духов, которых она вылила на себя, судя по ударной силе источаемого ею аромата, целый флакон. Начальник топал рядом с важной гостьей, услужливо показывая дорогу и улыбаясь неестественной, застывшей улыбкой на квадратном лице. Работники прокуратуры, шедшие навстречу, спешно отступали «к стеночке», пропуская столь значительную пару.

Дойдя до кабинета, начальник распахнул дверь и непроизвольно изогнулся перед гостьей в нелепом полупоклоне, как хорошо вышколенный дворецкий в фильмах про богатые дома и жизнь аристократов.

Через пятнадцать минут после прихода значительной особы, волею случая, а скорее всего, злого рока, явившейся свидетельницей по вчерашнему делу об убийстве, на столе у следователя Прохорова зазвонил телефон. Начальство требовало его «на ковер». Ясно было, что зовут не чай пить. Выслушав приказ, следователь обреченно направился к кабинету начальника. Из-за двери раздавался раздраженный скрипучий голос свидетельницы. Прохоров вдохнул как можно глубже и толкнул дверь.

– Если бы Вы и Ваши сотрудники, как следует, исполняли свои обязанности, ничего этого вообще бы не произошло! – возвысив голос, до звука скрипящего тележного колеса, выговаривала посетительница красному, как рак, начальнику.

– Да, Инесса Павловна… – сделал он попытку вклиниться в монолог дамы, что бы хоть как-то реабилитировать себя и своих подчиненных.

– Давно пора очистить Москву от всякого сброда, и тех, кто представляет опасность и несет угрозу обществу,– еще громче заскрипела строгая дама, игнорируя попытку хозяина кабинета, поучаствовать в беседе. – Приличные люди не могут шагу ступить, не опасаясь за свою жизнь! Безобразие! Столица это не место для всякого отрепья и криминальных элементов, которые наводнили ее. Здесь должны жить те, кто занимается делом, вносит свой вклад в развитие экономики и важных областей, влияющих на процветание и развитие государства. А не уголовники, наркоманы и бродяги. Те, чей статус и положение не соответствует нормам столичной жизни, вообще не должны здесь не то, что находиться и проживать, а даже и допускаться сюда, даже на минимальный срок! Им нечего здесь делать! Слышите?! – завизжала дама. Начальник подскочил в кресле. Крупная голова нервно дернулась вбок.

– Инесса Павловна! – предпринял он еще одну попытку сказать свое слово, и вновь безуспешную.

– Не понятно, почему власти до сих пор не занялись этим вопросом. Кто как не Вы, – костлявый палец ткнул в сторону начальника управления, который в глазах богатой дамы, вероятно, являл собой главного виновника всех тех безобразий и разгула преступности, которые творились в огромном городе, – да, да, кто как не Вы, допустили, что столица превратилась в один большой притон?

– Инесса Павловна… – прохрипел начальник.

– И это Ваша обязанность навести порядок, обеспечить безопасность и соблюдение законов. Нужно в принудительном порядке повыселять отсюда всякую шваль. Вы хоть понимаете, что я пережила, какой стресс, какое потрясение?

– Я…

– Можно сказать, в самом центре города. Не где-нибудь в подворотне или в каких-то трущобах. Нет. В здании, где располагается мой офис. Мой! – снова взвизгнула дама, как будто кто-то имел наглость оспаривать ее право на владение офисом. – Я направляюсь на работу, где меня ждут важные неотложные дела, где у меня назначена встреча. И, что же я вижу, вызвав лифт, в здании, которое предназначено для ведения бизнеса, а уж точно не для бандитских разборок? Я вижу труп! – дама обхватила рукой шею, замотанную обезглавленными останками лисицы. – Какой-то ряженый, с мечом, торчащим из груди. Ужас! Как он туда попал, этот скоморох? Скажите мне?

– Мы это выясняем, Инесса Павловна, – просипел, наконец, получивший возможность высказаться, начальник управления. – Все силы на это брошены.

– Нет, Вы, понимаете, что мало того, что я нахожу этот труп там, где его вообще не должно быть. Так еще Ваши сотрудники задерживают меня саму, как какую-нибудь преступницу, а потом, продержав бог знает сколько, еще задают идиотские вопросы, вместо того, что бы искать преступников! А я, между прочим, занятой человек. Мое время стоит дорого.

– Инесса Павловна! Положено опросить свидетеля, нашедшего тело…

– Опросить?! Положено?! Я просидела сорок минут, прежде чем меня опросили! – заорала возмущенная бизнесвумен. – Они полчаса топтались над телом, а я ждала. Даже самым узколобым должно быть понятно, что тело уже никуда не денется, и может спокойно ждать сколько угодно, а для меня, между прочим, время деньги! Ничего! Я добьюсь от вашего управления компенсации и за моральный, и за понесенный мною, материальный ущерб. Не сомневайтесь!

– Инесса Павловна…

– Сегодня труп. Завтра попрошайка, клянчащий деньги под дверями офиса. А там, глядишь, цыганский табор разобьет лагерь прямо на этаже. Так, что ли?!

– Инесса Павловна…

– Гнать всех этих оборванцев в шею! – заорала, вконец, озверевшая богачка. – Выкидывать туда, откуда они повыползали, пусть сидят в своих трущобах и там режут, убивают, обворовывают друг друга. Закрыть доступ в те части города, где живут и работают нормальные люди! Доступ по пропускам!

«Во тетка дает!» – широко открыв глаза, изумленно смотрел, на про-фашистски настроенную даму, Прохоров. Конечно преступности и беспорядка вокруг много, и что-то действительно нужно менять, но, вот так, призывать превратить столицу в место для избранных, а всех у кого не имеется шестизначного счета в банке, согнать в гетто, это как-то уж слишком. Так можно до такого дойти…

Дама поднялась. Начальник тоже вскочил из своего кресла. Лицо его уже было не красным, а пошло пятнами разных оттенков.

– Сегодня муж обедает с замминистра. Будьте уверены, что о работе следственного комитета и о действиях ваших сотрудников речь тоже зайдет. Думаю, очень скоро, вам, наконец-то, придется начать работать не спустя рукава, а как положено, – надменно, не без доли ехидства в голосе, проскрипела дама. Развернувшись, она направилась к выходу. Начальник бросился следом.

– Не утруждайтесь. Я сама дойду, – холодно бросила она. – Надеюсь ни на какой труп, по дороге, не наткнусь. А Вы, лучше займитесь работой для разнообразия. – Дама издала странное хриплое карканье. Когда она повернулась, Прохоров догадался, что эта смесь скрежета, вороньего карканья и хрипа – смех воинственной особы, ратующей за «чистоту и порядок» на улицах столицы.