Глава 5

Соловей. Галактика Черный глаз. Планета Кампориус

В большом, полутемном зале было невыносимо душно. Обитатели Кампориуса вечно мерзли. Несмотря на жаркий влажный климат, и днем, и ночью они дополнительно подогревали свои жилища, да и общественные заведения тоже, устраивая настоящую баню.

Ферцингль исподлобья бросил осторожный взгляд на наместника. Дело, явно принимало неприятный оборот. Наместник сидел в золоченом кресле из толстых дутых металлических трубок, сдвинув брови и нахмурившись. Лицо злое и взгляд тёмных глаз не сулил ничего хорошего. Ферцингль чувствовал, как струйки пота скатываются под густой растительностью, покрывающей всю поверхность его крупного тела. Он с тоской покосился в сторону выхода. Молчаливая стража надежно охраняла путь к отступлению. Ферцингль вздохнул. Угораздило же его влипнуть.

Стены, обитые темной бархатистой тканью, расшитой золотыми нитями, со вставками отделанными кожей одной из разновидностей местных рептилий, делали обстановку еще более мрачной и гнетущей.

Наконец, наместник нарушил затянувшуюся тишину:

– У тебя ровно сутки, чтобы убраться с планеты! – сверля Ферцингля недобрым взглядом, пророкотал он. – Завтра, в это же время я доложу о твоих мерзких делишках Главному распорядителю Кампориуса.

Наместник свирепо сверкнул глазами и слегка подавшись вперед прошипел:

– Я не приказал бросить твою никчемную задницу в темницу только чтобы не порочить имя твоей великой матери, негодяй! Никому не нужен подобный скандал. Ты вор, лжец и мерзавец!!!

Наместник уже не сдерживал себя и перешел на крик.

– Я попрошу Вас, наместник, обойтись без подобных эээ… оскорблений! – гордо вскинув голову и пытаясь сохранять достойный вид, возмутился Ферцингль. – Я артист, у меня тонкая душа и мне претят грубость и …

– Что?!!! Молчать!!! – взревел наместник, подскочив в своем кресле и на глазах багровея от ярости. – Да я тебя!!!… Да, ты, мерзкая вонючка еще смеешь вякать… Ах, ты… Артист! Да ты ничтожество! Никчемное создание, позор вселенной…

– Я попрошу… Что Вы себе позволяете… – вновь попытался отстоять достоинство Ферцингль, чувствуя, как под густой растительностью стекают уже целые потоки исходящей из тела влаги.

– Вон!!! – заорал наместник, вскакивая на ноги и тыча, трясущейся от злости рукой, в Ферцингля. – Вон!!! Вон из моего дворца и вон с Кампориуса! Негодяй!!!… Охрана!!!…

Подлетевшие на призывы своего господина охранники принялись грубо выталкивать впавшего в немилость посетителя.

– Не смейте! Не трогайте!… Я сам пойду… Руки прочь! Я артист… – пытаясь увернуться от рук охранников взвизгивал Ферцингль.

– Вышвырните его из дворца, – рухнув в кресло выдохнул наместник. – А будет брыкаться, всыпьте ему палок. Да не стесняйтесь…

Наместник покачал головой и презрительно добавил:

– Артист! Воровская морда! Артист… Тьфу! …

Дотащив общими усилиями до ворот упирающегося, брыкающегося и продолжавшего возмущаться столь грубым отношением Ферцингля, один из провожатых отвесил напоследок изгнанному артисту хорошего пинка. Так что из ворот дворца Ферцингль вылетел с приличным ускорением, едва не завалившись в дорожную пыль, и устояв только благодаря наличию четырех нижних конечностей. Шерсть, пропитанная потом, в процессе борьбы с охраной свалялась и висела клочьями. Вид Ферцингль имел весьма жалкий.

– Да как они все смеют! Негодяи!…

Бросив гневный взгляд на дворец, Ферцингль, понурив голову, поплелся по пыльной, раскалившейся от жары дороге. Размышляя о превратностях судьбы и том что делать дальше. Этот толстокожий, бесчувственный, не способный понять тонкость артистической натуры, идиот наместник непременно выполнит свою угрозу и сообщит о его маленьких и совершенно случайных промахах Главному распорядителю, правящему этой захудалой планеткой. И тогда Ферцинглю точно не поздоровится. Как пить дать, кинут в темницу. Нужно убираться отсюда. И для начала, нужно придумать, как это сделать и куда направиться.

– О-хо-хо! – горестно вздохнул пустерианин, разжалобив самого себя почти до слез. Придется, видно, обратиться к агенту. Не к матери же, в конце концов. Она его предупреждала, что больше не намерена ему помогать. И это родная мать! Подумать только! Эх!… Ничего другого, кроме звонка агенту, в голову не приходило. Чтобы улететь отсюда нужны деньги, а их у него нет. И времени на их поиск нет. Да и откуда их взять здесь, где царят средневековые порядки и жизнь у подавляющего большинства, примерно, такая же – бедная и бесправная. И, кстати, куда лететь тоже не понятно, и, в любом случае, куда бы он не отправился, там тоже понадобятся деньги. Какая жизнь сложная и даже, порой, жестокая. И все в ней крутится вокруг злополучных денег, будь они не ладны.

Основательно покрывшись серой дорожной пылью за время пути, и еле передвигая уставшие ноги, Ферцингль, наконец, добрался до города. Тоскливо глядя на вывески ресторанов и харчевен, манящих сводящими с ума ароматами, Ферцингль, чувствуя страшный голод и призывное урчание в пустом животе, понуро поплелся в сторону постоялого двора, на котором он остановился. Главное, не нарваться на хозяина. Сразу пристанет с оплатой. Ох уж эти обыватели. Тоже только о деньгах и думают. Хоть жители планеты и выдают себя за ценителей и почитателей искусства и творчества в любом проявлении, но как только доходит до денег вся их любовь и почитание моментально испаряются. И того, кого сами ещё вчера носили чуть ли ни на руках и превозносили до небес, пинают под зад и осыпают оскорблениями, требуя вернуть долг. Лицемеры, невежды и корыстолюбцы.

А он, Ферцингль – тонко чувствующая натура. Непонятая, оскорбленная, всеми отвергнутая. Ему требуется бережное, чуткое отношение. Артиста так легко обидеть, его душа ранима…

На экране видеофона возникло лицо агента.

– Эй, Моренамбль, старина, как де…

– Заткнись! – рявкнул агент. – Не трать моё время. Я все знаю. Все! Ты понял?! Так, что не начинай…

– Послушай… Давай спокойно все обсудим. Тут такое дело… Недоразумение… – даже слегка растерявшись вследствие неожиданной осведомленности агента, затараторил Ферцингль.

– Помолчи! – вновь возвысив голос приказал агент. Послышался вздох раздражения, – Слушай меня… Молча!

Ферцингль сердито фыркнул. Его переполняло возмущение столь бесцеремонным обращением, но ситуация была не на его стороне, и он плотно сжал толстые губы, и зубы тоже сжал, на всякий случай. Убедившись, что собеседник внял его словам, агент продолжил:

– Так как ты влип, и на этот раз, умудрился превзойти себя самого, – послышался ещё один тяжкий вздох. – Ты будешь делать то, что я говорю. Безо всяких там твоих обычных выкрутасов, капризов и нытья. Ты – никто! Ясно! Ты бесполезный, никчемный…

– Но-но! Я попрошу… – не выдержав переходящей все границы наглости агента, нарушил-таки молчание Ферцингль. Агент, в очередной раз с шумом выпустил воздух.

– Сейчас ты, соберёшь свое барахло, если, конечно, у тебя осталось еще что собирать, – на этот раз из видеофона послышался презрительный смешок. – Пока ты собираешься, я сделаю перевод. На сумму, которой хватит на билет на звездолет. Тебе повезло, на одной чудесной планете, нужен кто-то вроде тебя, чтобы развлекать отдыхающую публику, переправляющуюся на пароме через океан. Причём публика богатая, так что тебе и впрямь невероятно повезло. – Послышался очередной гнусный смешок.

– Развлекать отдыхающую публику?! Я!!! – задохнулся Ферцингль. – На пароме!!! Надеюсь, это просто не слишком эээ… удачная шутка?! …

Агент снова вздохнул.

– Ты мне надоел, Фирцингль. Если ты ещё что-нибудь выкинешь или сделаешь не так, как я сказал, можешь забыть мой номер. Потому что я палец о палец больше не ударю ради тебя. Будешь сам выпутываться, и думаю, тебе придётся это делать недолго. Тюрьмы и темницы есть на каждой планете. А ещё колонии, каторга, да и смертная казнь кое где до сих пор осталась, так что у тебя богатый выбор… – с явным удовольствием перечислил возможные варианты агент.

– Я понял, – уже просто задыхаясь от гнева и возмущения, быстро сказал Ферцингль.

– Хорошо. Я рад, что ты не такой дурак, каким все время себя выставляешь. Все инструкции будут приложены к сообщению о поступлении денег. – Чао! Держи себя в руках и не делай больше глупостей…

Агент отключился.

«Почему на меня сегодня все орут и обращаются со мной как… как…» – от возмущения Ферцингль не мог закончить мысль.

Ну что за жизнь? Ещё одна захудалая планета. Развлекать публику на пароме… Нет, дальше пасть уже некуда! Почему жизнь так жестока к нему? Почему?!!!…

Ферцингль горестно вздохнул. Взглянув на себя в зеркало, висевшее на стене, он начал встряхиваться всем телом, пытаясь очистить шерсть от пыли, а также от прилипших колючек и репейников. Пыли немного поубавилось, а вот колючки и репейники держались крепко, не желая покидать густую растительность.

Глава 6

Гончие псы. Галактика Кит (NGC4631) Планета Мендара

Птицы были белые и очень большие. Прищурив один глаз от яркого солнца, Эни наблюдала как они парят над океаном, расставив огромные крылья и высматривая добычу. Время от времени одна из птиц складывала крылья и стремительно бросалась вниз, с брызгами врезаясь в темную воду и исчезая в ней. Пару секунд спустя она вновь показывалась над поверхностью, с зажатой в изогнутом мощном клюве поблескивающей тусклым серебром рыбиной.

Одна из птиц опустилась на песок и покосив темным глазом в сторону девочки, наконец решилась и поковыляла к протянутому маленькой рукой сухарику.

– Хорошая, ты хорошая! Моя красавица! – гладя гладкую, кажущуюся прохладной, голову птицы, ласково приговаривала Эни. Птица проглотила сухарь. Еще раз оглядела девочку и издав гортанный клекот, расправила крылья и взмыла в воздух.

– Пока, птичка! Я буду скучать по всем вам, птички! – крикнула Эни. Обернувшись на дом, она заметила в окне отца и помахала ему. Отец помахал в ответ и поманил Эни рукой, давая понять, что пора уходить с пляжа.

Вбежав в гостиную, Эни подлетела к отцу и чмокнула его в щеку. Рот ее, как и обычно, растянулся в улыбке до ушей.

–Детка, нам нужно закончить со сборами… – вздохнул Элисон и обвел взглядом заваленную вещами гостиную.

Эни кивнула и обняла отца за шею.

– Сегодня было очень много птиц. Я даже покормила нескольких. Они дали себя погладить. У них такие гладкие перья… Я буду скучать по ним. Надеюсь, они не забудут меня, пока нас не будет. Как ты думаешь, пап, птицы меня вспомнят, когда я вернусь?… – Затараторила девочка.

Элисон засмеялся.

–Уверен, они тебя не забудут. И мы улетаем ненадолго, так что не переживай. И там тоже есть океан. И, наверняка, там есть птицы. – Элисон пожал плечами. – Какие-то птицы там точно есть, так что не расстраивайся… Беги мыть руки, нам с тобой и впрямь нужно все собрать, но сначала не помешает перекусить.

Эни с радостью согласилась. Она тоже успела проголодаться, за время, проведенное на берегу.

–Жаль, что Нэн не сможет полететь с нами, – сказала Эни, уплетая бутерброды и запивая их молоком

Элисон вздохнул.

– Да, и мне жаль. – Оглядев, в очередной раз, разгромленную комнату он состроил смешную гримасу и засмеялся. – И она спасла бы нас от этого кошмара и помогла со сбором вещей. У неё это очень ловко получается… Только чур не говори ей об этом.

Покончив, наконец, с делами, отец и дочь расположились на террасе, чтобы насладиться приятной прохладой последнего перед отлетом вечера в их милом, любимом доме. Эни устроилась в гамаке, свесив одну ногу и время от времени отталкиваясь ею от пола. Элисон уселся в свое любимое плетеное кресло с бутылкой легкого кольварса.

–Даже не верится, что завтра мы уже будем далеко-далеко, – сказала Эни.

–Уверен, детка, тебе понравится путешествие. Планета, на которую мы с тобой отправимся очень красива, – он улыбнулся. – Не веришь мне, можешь сама посмотреть фотографии. А знаешь, что? Давай ка, почитай мне что-нибудь интересное про Урелис. Нужно же узнать побольше о планете, на которую собираешься.

Эни задала планшету поиск нужной информации. Секунду спустя на экране появился целый список статей по интересующей ее теме. Эни выбрала одну из них наугад. Над планшетом поплыл светящийся голубоватым светом текст статьи, рассказывающей про планету Урелис. Сбоку от него, сменяли друг друга панорамы и впрямь очень живописных мест.

– Ой, папа, представляешь звезда Урелиса называется Ирида и она розового цвета. И небо там тоже розовое. Здорово! Правда?!

– Да. Здорово. Но ты, вроде, обещала почитать, – улыбнулся Элисон. – Хотя, я не возражаю, если ты сама будешь рассказывать.

– Нет. Как же я могу рассказывать, если сама ничего не знаю про эту планету? – рассудительно сказала Эни. – Всё, папуля, слушай. «К моменту окончания Второй межгалактической войны наделенные разумом обитатели Вселенной пришли к логически верному решению – война за захват территорий планет, богатых полезными ресурсами больше не приносит выгоды, так как разрушения, потери сил и вложенных в военные действия средств значительно превышают полученный в итоге результат… – нараспев начала читать Эни, так, как это делают маленькие девочки уже научившиеся бегло читать, но еще не успевшие перестать удивляться и восхищаться этим умением. Прервав чтение, она не без гордости сообщила, – нам как раз недавно рассказывали об этом на уроке истории.

– Детка!… – засмеялся Элисон, сморщив нос. – Я думал ты почитаешь, что-то любопытное, а тут и впрямь курс истории о межгалактических войнах. Уверен, есть множество интересных статей…

– Папа! Вообще-то это статья про Урелис. Просто она так начинается. Потерпи!… – строго сказала Эни. Элисон со смиренным видом кивнул, давая понять, что готов и слушать, и терпеть. – …Представители различных рас и галактических сообществ решили, что пришло время объединиться. Космическое пространство, условно, было поделено на секторы, каждый из которых включал в себя десятки тысяч звездных систем. Каждым из секторов, с этого момента управлял Верховный Совет. Все секторы вместе взятые объединились в Межгалактический Союз, во главе которого встал Объединённый Верховный Совет, являющийся единой верховной властью всего межзвездного пространства…

–Эни! – умоляюще простонал Элисон. Эни улыбнулась. Ей самой было неинтересно, но было забавно поддразнивать отца.

– Ладно, вот тут уже про Урелис. Правда! Не перебивай! Ты сам говоришь, что перебивать не вежливо.

– Да, очень невежливо, согласен. Извини! Больше не буду! – улыбнулся отец.

– Планета Урелис, одна из двухсот восьмидесяти четырёх планет класса Си, или нейтральных планет. Что означает, что ее земли не могут переходить в собственность какой-либо корпорации, или частных лиц. На планетах класса Си нет крупных промышленных предприятий и их территории считаются заповедными. Благодаря хорошей экологии, планеты, подобные Урелису, популярны для отдыха, также на них располагаются лечебные, реабилитационные и научно-исследовательские центры, галереи, концертные залы и другие объекты галактического и союзного масштаба.

Ещё во времена первой межгалактической войны, Урелис, богатый полезными ископаемыми, был местом жестоких сражений. Завладеть им пытались почти все принимавшие участие в войне империи. Захватчики истребили большую часть коренного населения. В течение столетий господство над планетой неоднократно переходило от одной из воюющих сторон к другой. В результате, запасы полезных ископаемых были полностью истощены и планета перестала представлять интерес для завоевателей. Во время второй галактической войны планета практически не пострадала. После ее окончания, Урелис получил статус нейтральной планеты благодаря необычайной красоте ландшафта и многообразию всевозможных форм жизни, а также мягкому климату и источникам, обладающим целебными свойствами, и превратился в популярную курортную зону. Также на Урелисе располагается крупнейший межгалактический научно-исследовательский центр… Ой, пап это, наверное, как раз про то место, где ты должен выступать на конференции! – старательно выговаривая сложное слово, радостно прощебетала Эни.

Так как отец ничего не ответил, она вновь прервала чтение и покосилась на него. Откинувшись, на спинку кресла, профессор, с блаженным выражением на лице, самым бессовестным образом спал.

– Папа!!! – Эни вскочила из гамака. Не открывая глаз, Элисон протянул руку и, схватив дочь, со смехом притянул её к себе, а потом закружился вместе с ней по террасе.

– Ага, попалась!

Эни смеялась, пытаясь вырваться.

– Ты меня не слушал! Папа! Сам попросил почитать и заснул! – сдвинув брови, обиженно сказала девочка, когда отец, наконец, закончил кружиться и поставил её на пол.

– Детка, эта статья была ужасно скучная, наверное, самая скучная из всех, которые только есть об этой прекрасной планете, – Элисон виновато улыбнулся. – Мне кажется, мои статьи про бактерий и то интереснее этого занудства.

Эни продолжала дуться.

– Там дальше про то, что на Урелисе запрещено перемещение на любых воздушных средствах. Космопорт находится в горах, где никто не живёт, а во всех остальных местах передвигаются только по дорогам или на корабле. Но я тебе об этом читать не буду, раз ты не хочешь слушать!

Элисон засмеялся.

– Ну извини меня! Я был неправ. Кстати, нам с тобой, как раз, предстоит путешествие на большом-большом корабле. – Он подмигнул. – Переплывем на нем океан. Представляешь!