Цитаты из книг автора «Татьяна Устинова»

Нельзя об этом думать, запрещено! Дмитрий Иванович храбрый и осторожный, и министр внутренних дел уверил, что за своих «молодцов» ручается. Но что это значит? Справились «молодцы» или нет? И почему так долго нет известий? Должно быть, небыстрое это дело – ликвидировать гнездо террористов. Небыстрое и непростое.

– В Таиланд и летал, пап. – Там тоже красиво, да, Петь? Один разок поглядеть можно, а краше русской природы все равно ничего не найти! Покойный директор музея мне говаривал: эх, Модест Петрович, не умеем мы свое ценить да беречь, нам все заграничное подавай, непременно чтоб как в Европах!.. А ведь чего лучше, вот так вечерком на реку отправиться. Куда там Европам, когда лес наш на столько верст тянется. Можно день идти и ни одного человека не встретить. А в покосы на озерах воздух какой!.. Хоть ножом отрезай и ешь, такой духовитый и чистый. И травы все цветут, клевером пахнет, медуницей. Только вам, московским, это все ни к чему. Вам бы только портить и гадить…

Ты даешь, Дмитрий Иванович, – то ли похвалил, то ли укорил Никоненко. – Вырвался на оперативный простор!

Дмитрию Ивановичу казалось, что любого, кто к ним обращался, работники архивов уже заранее уважали за интерес к этому прошлому, которое только казалось мертвым и ненужным, а на самом деле было необходимым, важным – готовый учебник, надо лишь внимательно читать, запоминать, вникать, чтобы не повторять ошибок. Нельзя научиться читать, промахнув мимо азбуки, нельзя научиться жить сегодня, не выучив того, что было вчера. Эта простая и очевидная формула была для архивистов не просто формулой, в ней заключался подход к жизни, и он казался Дмитрию Ивановичу единственно правильным.

А может, и поговорю. Я тоже хитрый. Наша хитрость в рогоже да при глупой роже, а ничего тоже…

– Вы журналист? – спросила Александра. В то, что он знаменитый писатель, она как-то не очень поверила.

– Ну, теперь-то можно? Хоть один разок? – сам у себя громко спросил Боголюбов, вздохнул и завопил изо всех сил: – Горько-о-о! Горько-о-о!.. На колокольне зазвонили пять часов, со всех крыш вспорхнули голуби, и Лера дернула его за рукав.

Нет, ему никогда не понять русских, и особенно женщин. Должно быть, русские женщины не укладывались в теорию Дарвина. Должно быть, они произошли не от обезьян, а от… может быть, от диких лошадей, которые так красивы и своенравны и которых так трудно приручить, но, если все-таки удается, они тянут за собой телегу или везут на спине хозяина и нежно тычутся трепетными ноздрями в жеребенка, который бежит рядом!

– Игорь, ты же знаешь, что у него какая-то совершенно непробиваемая юридическая служба, – осторожно, как будто пробуя зыбкую болотную почву, начала Лидия. – Они со мной не разговаривают, и все. В пресс-службе говорят, что нет санкции руководства. Пардон, мадам.

у. Я хотела жить по Ветхому Завету, хотела отдать себя всю, без остатка, и получить взамен его. Жизнь за жизнь, вот как