– Ну как, Петр Васильевич не так давно подал в суд, выбил из Филиппа алименты на себя, – морщась, с неохотой призналась Катрина. Она определенно замкнулась, говорила уже с трудом. – И ведь платит, дурак, Филька мой, платит, и к отцу ездит, продукты привозит старому ироду… Ну папаша, конечно, не совсем старик, что по нашим временам шестьдесят лет?.. Но все равно Петр – паразит. И чего Филипп его терпит?

– Мазохизм, – коротко обозначила Ольга поведение Филиппа.

– Наверное, – согласилась Катрина. – Думаю, братик и Лору до сих пор забыть не может. Душевная травма. Лора с моим мальчиком жестоко обошлась. Пусть и Петру Васильевичу тоже досталось, но… Ладно, девочки, побегу я, чего-то разболталась вдруг. Спасибо еще раз. Так что ждите Филиппа, если, конечно, смогу его уговорить на визит к вам.

Попрощавшись с девушками, клиентка ушла. Надя принялась подметать пол, там валялось много ниток, обрезков ткани, а Ольга села на подоконник, вытянула ноги.

– Знаешь, что я не люблю в нашей работе? – тихо спросила Ольга, глядя в окно.

– Что?

– Что приходится быть мусорным ведром – для чужих эмоций. Люди даже не догадываются, что их откровения другим неприятны.

– А ты не принимай ничего близко к сердцу, – посоветовала Надя. – Я в одно ухо впускаю – в другое выпускаю. Болтовня клиентов – это как по телевизору фоном сериал. Впрочем, иногда бывает интересно послушать…

– Я так не могу, я все через сердце каждый раз, – возразила Ольга. – И потом, что за дурацкая привычка лезть людям в душу? Ну вот какая этой тетке разница, кто мы с тобой друг другу? Какое ее дело? – Надя пожала плечами. – И ведь всегда какую-нибудь липкую мыслишку в голове держат, всегда что-то додумывают, кто мы с тобой друг другу да что… Фу! Слушай, пойдем прогуляемся, вон какой день солнечный сегодня! – с мрачным энтузиазмом воскликнула Ольга.

– Пойдем, – согласилась Надя.

Они выбрались из дома через полчаса, когда улицы заполнили люди – начало седьмого, рабочий день только что закончился.

– Представь, вот и мы бы так сейчас куда-то спешили! – заметила Надя.

– Ехали бы к себе, может, с другого конца города! – подхватила Ольга. – А работали бы в ателье, под начальством какой-нибудь вздорной фифы, которой спонсор дал денег на свой бизнес, чтобы не заскучала…

– Или бы сидели в офисе с девяти до шести. В отделе легкой, ле-егонькой такой промышленности! – вспомнив старый фильм, засмеялась Надя.

Они свернули в тихий переулок, подальше от толпы. Здесь прохожих почти не было. В вечернем оранжевом свете вился тополиный пух, щекотал открытые плечи, щеки, нос.

Ольга чихнула, поморщилась:

– Гадость какая!.. Когда же эти дурацкие тополя окончательно вырубят?

– А мне не мешает, – заметила Надя. – В это время, сколько себя помню, в городе всегда пух летит. Пусть вечно будет лето, так грустно, когда оно, такое короткое, заканчивается.

– Надоест, – коротко заметила Ольга. – И вообще, я зиму люблю, что ж, мне с твоим вечным летом мучиться придется?

Надя хотела пошутить в ответ, но заметила, что лицо приятельницы вдруг изменилось. Ольга нахмурилась, потом с яростной тоской произнесла:

– О нет.

– Что? Что?.. – Надя повернула голову в том же направлении и увидела своего бывшего мужа, Никиту. Он бодрым, решительным шагом следовал навстречу, победная улыбка сияла на его круглом лице, и отраженным золотым светом блистала его бритая голова. Невысокий, рыхловатый Никита, тем не менее, считал себя брутальным красавцем, его идеалом являлся Вин Дизель (в лучшие годы актера). В минуты особого подъема он флиртовал со всеми девушками подряд, окружающих мужчин (своих потенциальных соперников) ненавидел и мог затеять скандал с любым, кто смел ему противоречить. Впрочем, и на женщин склочность Никиты тоже распространялась, если те отказывались видеть в нем рокового мачо. Словом, Никита с энтузиазмом супермена был готов воевать с целым миром.

Но порой, а именно в лирические моменты, Никита резко менял свое поведение и превращался тогда в плюшевого мишку, обаятельного и ласкового. Он рычал, урчал, ходил по пятам за Надей, обижался на каждую ее интонацию, в которой не сквозило восхищение, и требовал к себе полного, абсолютного внимания. «Я твой ласковый и нежный зверь!» – заявлял он, полностью поглощая пространство вокруг Нади и ее время. Его обожание тогда казалось Наде черной дырой, которая высасывала из нее все силы.

Собственно, она полюбила Никиту именно за то, за что потом и разлюбила: за его энергию и нежность. И того и другого оказалось слишком много.

Муж требовал полного подчинения, абсолютной сосредоточенности на себе, он ревновал Надю ко всему и ко всем: к мужчинам, женщинам, работе, клиентам, тканям, ниткам и иголкам, к фильмам и книгам, к временам года и даже к ней самой (когда Никите мерещилось, что Надя любит себя больше, чем его).

Поначалу Никита казался Наде идеалом мужчины – такой сильный, принципиальный, открытый, забавный, милый… И лишь потом она поняла, что когда этих качеств в избытке, то уже невозможно дышать свободно рядом с таким человеком.

Она часто слышала истории, в которых муж агрессивен, пьет, бьет и денег своей бедной спутнице не дает, сидит на ее шее; истории, в которых муж не обращает внимания на жену, равнодушен и скуп на эмоции… И не подозревала о том, что в океане эмоций, оказывается, можно утонуть, а от избытка внимания – сойти с ума.

В первое время, живя рядом с Никитой, Надя чувствовала себя виноватой. Кажется, она уделяет мужу мало внимания? Недостаточно нежна и чутка к нему? Неспособна проговорить со своим мужем весь вечер и затем еще полночи? Ведь это так здорово, когда супруги много и долго разговаривают о чем-то, бурно обсуждают какие-то проблемы!

Никита постепенно подчинил себе Надю, завладел ее волей и всем ее временем. Он находился у жены под кожей, он поселился у нее в мозгу. А Надина ревность! Да, Надя, со своей стороны, тоже отличалась довольно-таки сложным характером. Конечно, она удерживала себя от желания устроить публичный скандал, но и молча наблюдать за тем, как ее благоверный с кем-то из окружающих женского пола умильно кокетничает, позволяя себе поцелуйчики, поглаживания и объятия, тоже долго не могла…

Словом, в какой-то момент Надя не выдержала, взорвалась от этой гремучей смеси мачизма и мимими, что гнездилась в Никите, – и сбежала. Разумеется, она тем самым ранила его в самое сердце, и тот решил выяснить все начистоту. Почему Надя бросила его? Что именно ее сподвигло на столь ужасный поступок?.. Но разве за один или за два раза все выяснишь, все поймешь? Заглянешь во все закоулки мозга? Коснешься всех душевных струн неблагодарной супруги?

Никита принялся методично преследовать бывшую жену: почему, да зачем, да как ты могла?.. Положение спасло то, что в один прекрасный день Надя исчезла (именно тогда они с Ольгой сняли общую квартиру). Надя, наконец, вздохнула свободно. Еще никогда она не чувствовала себя столь счастливой: никто не лез ей под кожу, не пытал ее мелочными расспросами, не требовал абсолютного внимания и ей не надо было до состояния взвеси растворяться в другом человеке.

Казалось, жизнь наладилась.

Но нет. Никита каким-то образом узнал, где теперь можно найти свою бывшую женушку…

– Надя! – с трагической укоризной воскликнул Никита, приблизившись к приятельницам.

– Чего тебе? – деревянным голосом отозвалась Надя.

– У тебя есть сердце?

– Нет.

– Ты понимаешь, что я места себе не нахожу, что я уже на грани болезни… – Никита остановился напротив, вытер большим клетчатым платком свою лысую голову.

– Держись, – негромко, почти не шевеля губами, произнесла Ольга, обращаясь к приятельнице.

– И ты здесь! – прошипел Никита, обернувшись. – Ты, разлучница!..

– Оля, иди домой, – сказала Надя. – Я поговорю и вернусь.

– Хорошо, если что – звони, – коротко ответила Ольга и быстрым шагом удалилась.

– Слушай, Надюш, она не кажется тебе вампиром? – задумчиво спросил Никита, глядя Ольге вслед. – Вампиром, который полностью подчинил тебя себе?

– Нет. Вампир – ты. Да, как ты меня нашел?

– Ну что я, не мужик, не могу найти свою женщину? – Никита, как всегда, часть информации, которая выставляла его в невыгодном свете, пропустил мимо себя. – Да я кого угодно могу из-под земли достать!

– Не сомневаюсь. Чего тебе?

– Я хочу с тобой поговорить. Я хочу понять, что ты за человек такой… Или дело во мне, а? Ну скажи, скажи! Что я сделал не так, что не то сказал? Чем я тебе не угодил?

– Всем угодил, – безучастно произнесла Надя.

– Тогда почему ты от меня ушла, ты можешь объяснить?

– Потому что я бездушная сволочь.

– Надя! – закричал Никита, схватившись за голову. – Ты можешь серьезно со мной поговорить, зачем ты меня мучаешь, а?

– Мы разные люди, – решила сменить тактику она. – Ты хороший человек, но ты мне не подходишь.

– А кто тебе подходит?

– Не знаю.

– И ты всю жизнь собираешься прожить одна? Надюш, тебе тридцать лет, четвертый десяток, по сути, а ты еще в самой себе не разобралась, не знаешь, как жить дальше!

От волнения Никита принялся брызгаться слюной, Надя отступила назад, но продолжала слушать бывшего мужа. Вернее, она делала вид, что слушает, а ее сознание как-то само привычно отключилось. А Никита тем временем говорил и говорил что-то возмущенно.

На нем была та самая клетчатая рубашка из хлопка, что они купили когда-то в Турции. А эти шорты, помнится, она сама ему сшила: из плотной ткани, наподобие парусины, бежево-коричневого цвета, со множеством карманов.

Его одежда, его обувь (черные кроссовки), черные носки, торчащие из кроссовок – внезапно показались Наде ужасно скучными. Она все пыталась зацепиться взглядом за что-то, что не раздражало бы ее, не вызывало тоску – но нет, все в Никите было – не таким.

– …Что творится с этим миром, я не понимаю? Люди разучились разговаривать, всем друг на друга наплевать, родители не слышат своих детей, жены – мужей, начальство – своих подчиненных!

– Никита.

– А? – спохватился бывший муж. – Да?

– Это ты меня не слышишь. Я тебе говорю прямым текстом – отстань. Отстань от меня! Отстань!!! – вдруг, не выдержав, закричала Надя и бросилась бежать прочь.

Она знала, что Никита из чувства собственного достоинства никогда не побежит за ней. Ну как это он, солидный мужчина, и вдруг бегает за девушкой! Скорее, он еще и еще попытается подловить Надю на улице, будет стоять под дверью той квартиры, где живет его бывшая, или опять начнет трезвонить Наде с разных номеров на телефон, но бегать – никогда.

Так оно и случилось. Надя домчалась до конца переулка, свернула за угол, потом дворами выскочила на соседнюю улицу, оглянулась на всякий случай и лишь затем, убедившись, что бывший муж не преследует ее, скользнула в свой подъезд.

* * *

Хлопнула входная дверь.

Ольга выглянула из своей комнаты в прихожую. Там Надя трясла ногой, пытаясь скинуть босоножку. Другая валялась в углу. «Интересно, поставит на место или забудет?» – машинально подумала Ольга, глядя в угол.

Надя, сняв наконец вторую босоножку, подобрала первую и бросила их в выдвижной ящик обувного шкафа.

– Ты бежала, что ли? – спросила Ольга.

– Ага, – пытаясь отдышаться, ответила Надя.

– Он видел, в какую сторону ты направилась? – продолжила допрос Ольга.

– Нет, я кругами… Заметала следы! – засмеялась та.

Иногда Надина беспечность бесила Ольгу. Вот чего тут хорошего, какой повод для смеха? Если дело так пойдет дальше, то Никита скоро окажется под их дверью и начнет там сидеть часами, распугивая клиентов.

Конечно, Надя была очень хорошим человеком: добрая, незлопамятная, всегда готовая помочь и поддержать, но вот это ее легкомыслие порой почти убивало. Будь когда-то Надя чуть серьезнее, она не выбрала бы Никиту, прошла бы мимо него.

А вот сама Ольга, как ей казалось, с одного взгляда могла определить, кто перед ней и чего от этого человека нужно ожидать. Когда она впервые увидела Никиту (еще до того, как Надя собралась с ним разводиться), то сразу поняла: муж ее приятельницы из породы «чудиков». Руку на женщину не поднимет, но зато всю кровь из своей жертвы охотно выпьет. Она, Ольга, и близко к такому типу не подошла бы. И как только Надя согласилась выйти замуж за Никиту?

Впрочем, ничего удивительного… Надя, хоть и выглядела неплохо (подтянутая фигура, симпатичное личико, волосы хорошие – длинные, вьющиеся, приятного рыжевато-пепельного оттенка, веснушки на вздернутом носу, большие светлые глаза, всегда чуть удивленно распахнутые, наивные), никогда не умела себя подать. Что в голове, то и на языке – вся нараспашку. В этой девушке не пряталось никакой тайны, Надя выглядела и вела себя как простушка.

А нормальные мужчины не любят простушек, им неинтересно ухаживать за подобными особами. Словом, очереди из поклонников у Нади никогда не имелось, так что неудивительно, что она когда-то, не раздумывая, вцепилась в Никиту.

– Ладно, может, и обойдется, – вздохнула Ольга. – Ну не совсем же он псих, твой бывший!

– Но как он тут вообще оказался? – с недоумением спросила Надя. – Сказал, что искал меня… У моих квартирантов адрес выведал? Так они мне клятву дали, что ни за что и никогда…

– Погоди… Никита просто нашел твой сайт! – озарило Ольгу. – Или твои аккаунты в соцсетях, где ты себя рекламируешь как портниху… А там и адреса, и телефоны, и все на свете. Я еще удивляюсь, как он не догадался сделать это раньше!

– Наверное, мне не надо было размещать в сети информацию о себе, – пробормотала Надя.

– Ага, и сидеть без работы и без денег. Как бы тебя клиенты нашли? Ну что ты такое говоришь, Надежда?..

– Я все понимаю, Оля, но я не о том… Я просто удивляюсь тому, что Никита занимается всей этой ерундой – ищет меня, выслеживает… Зачем?!

– Затем, что он идиот. Но это не страшно, – подумав, добавила Ольга. Она видела, что Надя и без того сильно расстроена, и ей захотелось подбодрить приятельницу. – Все мы когда-то ошибались. Главное, ты потом будь поумнее, постарайся не вляпаться в очередного Никиту.

– Да-да, – пробормотала Надя и скрылась в своей комнате.

Ольге стало неловко. Ну вот зачем она сейчас отчитывала Надю? Зря. Да, конечно, досадно, что теперь Никита знает, где найти свою бывшую, но, в сущности, хоть они компаньонки и работают бок о бок, все равно это проблемы Нади, а не ее, Ольги.

Ольга вернулась к себе и продолжила работать – не для клиентов, не ради заработка. Готовила подарок Георгию. В прошлом году ей пришлось потрудиться особо: возлюбленному исполнилось пятьдесят, к этому юбилею она собственными руками изготовила роскошный, под старину, саквояж, такой же, но от известного производителя стоил бы, наверное, не меньше ста тысяч. В этом году Ольга решила ограничиться чем-то скромным, портмоне например. Но все равно, даже занимаясь портмоне, она старалась так, словно выполняла заказ английского принца.

Сколько Ольга себя помнила, она всегда выкладывалась полностью, выполняя любую, пусть самую незначительную работу. А вот Надя не раз твердила, что она не любит слишком напрягаться, потому что это неэффективно. Раз-раз, мерки сняла, выкройка самая простая, ткань в работе тоже самая простая – и вот вам, уважаемые клиенты, классические брюки. Или юбка-карандаш – от сорок второго размера до семьдесят второго. Хоть и приходили к Наде в основном клиенты с нестандартными фигурами, но сама технология пошива одна и та же, в сущности.

Для Ольги же ее работа являлась творчеством, возможностью выразить себя. Пусть рынок и перенасыщен дешевыми товарами из Китая, купленными на всем известной площадке в сети, но зато у нее есть шанс привлечь покупателей качеством. И уникальным дизайном. Чаще всего она изготавливала эксклюзивные сумки по индивидуальным заказам.

Руки у Ольги были вечно исколоты, изрезаны (работа с кожей требовала значительных физических усилий). В комнате у нее стояла специальная швейная машина, ведь обычная для шитья кожи не годилась. Имелся гладильный пресс, стол для раскроя, машинка для пробивания кнопок, ну и, разумеется, как без специальных ножниц, прочных игл, ручных пробойников?.. Тиски, струбцина…

Сначала Ольга (после беседы с клиентом) разрабатывала эскиз (например, сумки). Затем – создавала лекала, и от данного этапа зависела вся судьба будущего изделия. Без конструкторских навыков никак! Если где-нибудь ошибиться, просчитаться, дальше все пойдет наперекосяк. Поэтому Ольга часто из ненужных и дешевых материалов шила так называемое пробное изделие. Тогда имелась возможность исправить кое-какие огрехи в лекалах. Третий этап – раскрой кожи. А кожа – материал дорогой, сложный, спешки и небрежности не любит. Поэтому мастерице необходимо максимально экономно расположить лекала, обходя участки с дефектами, ведь натуральная кожа всегда неоднородна по своему качеству.

Только после этого Ольга приступала непосредственно к пошиву: соединяла детали из кожи, делала подкладку. В конце устанавливала фурнитуру и украшала сумку декоративными деталями, если требовалось.

А поиск хорошей и недорогой кожи, заказ ее у фирм, занимающихся оптовыми поставками? Все это требовало времени и знаний. На специальных инструментах Ольга тоже старалась не экономить, поскольку от них зависело качество продукции.

На каждом этапе были необходимы время, силы и знания.

В результате Ольга жила, как в поговорке: то густо, то пусто. Иногда заказов вовсе не было. (Мало кто готов заказать хорошую кожаную сумку у мастера, проще купить ее в ближайшем торговом центре, по дороге от продуктового отдела к автостоянке, либо, опять же, задешево совершить покупку за рубежом, по интернету.)

В отличие от Ольги, ее соседка Надя старалась максимально удешевить и упростить процесс изготовления одежды. Вот вам, дамы, офисная юбка, а вот прямые брючки – проще некуда, даже карманы не предусмотрены… А вот пальто-«оверсайз» из теплой ткани цвета «кэмел», практически из одного куска, без подкладки и сложных деталей, варьируется только длина изделия и длина рукавов. Словом, вся жизнь соседки-приятельницы, все ее поступки подчинялись одному принципу: чтобы все быстро и легко получалось!

А вот не получилось, по крайней мере, в том, что касалось отношений Нади с противоположным полом.

Ольга, в противовес Наде, ко всему и всегда подходила обстоятельно, долго думала и просчитывала ходы, оценивала каждую мелочь. К Георгию она тоже присматривалась сначала, не торопилась с выводами.

Они познакомились лет восемь назад. Поначалу их отношения носили сугубо деловой характер: Ольга шила на заказ подарочные папки для документов, Георгий дарил их своим партнерам по бизнесу.

Солидный, красивый мужчина, с крупными, выразительными чертами лица, в очках, с густыми темными волосами, в которых уже мелькали седые пряди – вот как выглядел Георгий. Низкий негромкий голос, плавные движения, правильно выстроенная речь… Безупречно сшитые костюмы, мягкий блеск дорогой кожаной обуви. Часы на широком запястье – настоящие, швейцарские.

Он был всегда вежлив, как клиент – просто золото. Не устраивал никаких скандалов, давал четкие указания, умел понимать и слышать мастера, оплачивал заказы всегда вовремя. Как-то под Новый год, после того как приобрел у Ольги целую кипу этих папок для деловых бумаг, пригласил ее в кафе. Она согласилась.

Посидели, мило поболтали, дружески так, Георгий никаких пошлых поползновений в адрес своей спутницы себе не позволял. Потом сходили в кино на утренний сеанс. Там просто держались за руки. Георгий сказал, что он женат – давно и безнадежно, разводиться не собирается, но готов встречаться с Ольгой. Где-нибудь в гостиницах, в будни – утром или в обеденное время. Изредка – вечером. Она согласилась.