Глава 2
Где мы подробнее знакомимся с гардеробной Зарины и содержимым её полочек

…которые заслуживают отдельной главы. Итак, великолепная гардеробная Госпожи Зарины примыкала к спальне и по размерам соревновалась с гостиной. Вернее, гостиная соревновалась с гардеробной, и надо отметить, выигрывала немногим. В последней не было окон, но к этому можно смело добавить «Слава Богу», так как свободные стены, обрамлённые изысканной лепниной по самому верху, служили огромным пространством для высоченных лаковых, очень вместительных шкафов. Венецианская люстра свешивалась с потолка пучками хрустальных гирлянд и, отражаясь в глянцевых поверхностях, заставляла помещение искриться всеми оттенками спектра. Эркер в гардеробной занимало гигантское зеркало, позволяющее рассмотреть себя со всех ракурсов, оно визуально расширяло помещение до необъятных размеров, умножая количество стеллажей. Их содержимое большей частью скрывалось за деревянными лаковыми фасадами, но было в гардеробной и несколько открытых полочек, расположенных одна под другой. Когда вспыхивали лампочки центральной люстры, тотчас же загорались и крошечные подсвечники по краям полочек и оттуда вдруг разливалось ослепительное сияние. Частенько Госпожа присаживалась в кресло напротив и, размышляя о модных образах, любовалась волшебными переливами, исходящими от драгоценных камней, – о, это, разумеется, были они! Воистину, кто хоть раз видел их чистейший живой огонь, тот уже никогда не посмотрит в сторону страз Swarovsky. Зарина, как и многие статусные женщины, ценила украшения, причём серьги она любила больше колец, а ожерелье больше серёг, но кольца больше ожерелий. Однако же на полочках сверкали не кольца, не ожерелья и даже не серьги, а… сумочки.

Ах, мой друг, сейчас ты скажешь: ну кого это сегодня удивляет? Разве кто-нибудь всерьёз считает, что сумочки не могут быть таким же предметом роскоши, как и бриллиантовая тиара? Да если нет у кого последней, а есть только правильная сумочка – можно смело стучаться в самые толстые двери, за которыми прячется самое наглухо закрытое общество, даже не «стучаться», а открывать эти двери с пинка и уверенно шагать в самую гущу собравшихся. И всё-таки, говоря о сумочках Госпожи, я подразумеваю не какие-нибудь шоперы, тоуты, хобо, атташе, полумесяцы, таблетки, саквояжи, ковши, боксы, рюкзачки и флэпы, а веду речь о клатчах, и не просто о клатчах – каких-нибудь багетах, сёдлах, кисетах, барсетках, фолдоверах, конвертах или минодьерах, – а о книгах, то есть клатчах, выполненных в виде книг. Ты скажешь, эка невидаль, любая модница, любая it-girl, непременно имеет такой. И ты, читатель, конечно, в курсе, что с виду это самая обычная книга, но в дизайнерском переплёте. На её обложке и корешке, точно так же, как на обычных печатных изданиях, указаны автор и название произведения, но, открыв её, ты увидишь айфон, пудренницу, помаду, ключи от автомобиля, кошелёк, кредитку – в общем, всё, что угодно, кроме самого произведения. Это, конечно, ирония, очень тонкая, а Госпожа Зарина любила иронию, вот почему подобные клатчи составили у неё небольшую по нынешним потребительским меркам, но впечатляющую по своему исполнению коллекцию. Расскажу подробнее о некоторых её экземплярах.

Первоначально Госпожа Зарина поддалась модному веянию, купив «Алису в стране чудес» Льюиса Кэрролла, книга в розово-голубых тонах удачно сочеталась с её свитером оттенка «синий Эллис» по Пантон. Вторым приобретением стал зеленовато-сливочный «Питер Пэн» сэра Джеймса Барри, что в свою очередь прекрасно дополнило платье цвета «белый навахо». Проблема вышла с амарантовой юбкой: Зарина не смогла найти достойного клатча к яркому строгому силуэту, куда прекрасно вписался бы наш Антон Павлович с «Человеком в футляре», и ей пришлось довольствоваться «Маленьким Принцем» подходящей расцветки. Тогда Зарина решила заказывать клатчи персонального дизайна у итальянских мастеров.

Первой пробой стала мало кому известная Пола Хокинс «В тихом омуте», но это был, дорогой друг, феноменальный успех. Несмотря на простоту исполнения, клатч привлёк внимание многих мужчин на одной из крутых вечеринок по итогам экономического форума, куда Зарина была приглашена одним из своих друзей-бизнесменов. Среди заинтересованных в знакомстве с прекрасной дамой оказался и Пётр Корзун, он рассмотрел название клатча, когда Зарина очаровательно прислонила его к груди, убирая гладкий чёрный локон со своего ухоженного лица. Одним махом миллиардер очутился возле Зарины, уточнил, естественно, как много водится в Зарине чертей, и уже на следующий день в её съёмную квартиру пятеро помощников вносили громаднейшие букеты роз, орхидей и пионов всевозможных сортов.

Если западный триллер помог Госпоже Зарине увлечь миллиардера, то удержать его должна была великая русская литература. Не имея нужды экономить после знакомства с Любимым, Госпожа Зарина щедро тратилась на оформление сумочек, ведь те становились чем-то бóльшим, чем модный look. Сам олигарх редко сопровождал Зарину на вечера и рауты, зная, что там присутствуют фотографы и общие знакомые семьи, а иногда и сама супруга, но до него всегда доходили слухи о том, каким успехом пользуется Зарина у мужчин. Наличие конкурентов, хотя и не таких статусных, как он, Пётр Корзун, привносило в отношения, не связанные официальными узами, ту щепотку специй, без которой любовное зелье не стало бы приворотным.

Когда Зарина брала мареновый клатч «Олеся» Александра Куприна, украшенный кристалловидными ясписами, подходили мужчины, улыбаясь лукаво, и спрашивали, зовут ли её Олесей на самом деле, а то и сразу обращались к ней по этому имени. Когда Зарина выбирала «Алые паруса» Александра Грина, инкрустированные огненным сардисом, мужчины тут же вызывались подвезти её до жилого комплекса «Алые паруса», где, как они думали, она живёт. Бывало, Зарина пошутит, возьмёт «Бесприданницу» Александра Островского, сверкающую зеленью смарагдов, и мужчины тут же предлагают ей знакомство, а то и сразу помощь, если нужно. Зарина, конечно, отказывалась, но в памяти поклонников оставалась почему-то ещё долго, вместе с желанием ей помочь. Когда Госпожа Зарина брала «Горе от ума» Александра Грибоедова, усыпанное космически-синими сапфирами, то множество сердобольных мужчин пускались с ней в дискуссии на разные темы, а после недоумевали: от такого-то ума случается разве горе?

«Кому на Руси жить хорошо» Николая Некрасова горел солнечным халцедоном, ярко-жёлтым линкурием, привлекая, как правило, успешных журналистов, писателей и, конечно, политиков, лидеров партий, мэров городов. «Идиот» Фёдора Достоевского переливался коралловыми сардониксами, абрикосовыми сердоликами и травянисто-золотистыми хризолитами, этот клатч должен был одновременно притягивать остроумных людей и отпугивать тупых. Дело в том, что первые три буквы в названии сумочки размещались на верхней строчке, а две последние – на нижней, то есть выглядело это как «Иди от». Умный человек, заметив имя автора, обычно начинал смеяться, глупому же мерещилось двойное оскорбление, и он тут же исчезал. Надо сказать, что именно с этим клатчем у Зарины связано множество забавных случаев, поэтому, заказывая ещё одного Достоевского – «Бесы», – с морской воды бериллами, прозрачными топазами, огромным хризопразом и несколькими изумрудами, Госпожа Зарина надеялась на ничуть не меньший вау-эффект, но пару раз выгуляв клатч в театры, осталась недовольна: сумочка привлекала лишь экзальтированных историков, зрителей «Битвы экстрасенсов» и православных активистов, так что Госпожа Зарина была вынуждена обратиться к итальянскому мастеру, чтобы тот добавил к «бесам» слово «бал», – получилось «Балбесы» – клатч отлично подошёл для пляжных вечеринок и празднования Хэллоуина.

Однако любимой сумочкой Зарины оставалась гоголевская «Шинель». Её украшал огромный логотип «Шанель», выложенный фиалковыми аметистами, зеркальными обсидианами и золотыми жемчугами, а сам клатч лилово-серого оттенка «розовый Маунтбуттен» имел чудесное свойство подходить абсолютно ко всему, что бы Зарина ни надела.

Возможно, кто-то задумается: почему эти необычные, привлекающие активное внимание мужчин клатчи помогли Госпоже Зарине тогда, а сейчас не работают? О, мне тоже хочется это понять. Может быть, потому, что ярких мероприятий в жизни Зарины стало значительно меньше, может быть, потому, что клатчи выгуляны все до одного и уже некого ими удивлять, а может быть (и к этому мнению склонились все психологи, которых посетила Госпожа), дело в истощении женской энергетики, работавшей до этого на полную мощность.

Глава 3
В которой Зарина выбирает платье в качестве лота

Как мы помним из первой главы, Госпожа Зарина после завтрака направилась в спальню, а оттуда – в гардеробную (как видишь, читатель, на сумочках мой рассказ о главной комнате не закончился, а только начался). Венецианская люстра, уловив шаги хозяйки, поторопилась рассыпать блики по лаковым шкафам, полочки привычно заискрились. Однако Зарина, минуя драгоценные витрины, прошествовала в дальнюю секцию, где была выставлена целая галерея безголовых манекенов. Вероятно, всякому, кто видел эту часть гардеробной впервые, позы манекенов показались бы странными: одни из них наклонялись вперёд, другие вбок, иные будто сидели на корточках, иные вообще лежали, прикрытые тончайшими кашемировыми палантинами, сквозь которые проглядывали очертания поистине роскошных тел, не свойственных обычно пластиковым болванкам. Госпожа медленно прошлась вдоль галереи, пристально осматривая выставленные на них вечерние туалеты от известных дизайнеров, в основном трендовые, хотя и весьма дорогостоящие, но было среди них несколько штучных экземпляров, которым в мире нет аналогов. Дело в том, что во время путешествия Госпожи Зарины и Любимого по северу Франции, когда в голове её уже мелькали идеи о собственной линии одежды, увидела она в одном из замков платье маркизы де Помпадур для утреннего чаепития. Долго рассматривала его Госпожа: виртуозно сшитое, с множеством очаровательных деталей, тесёмочек, кружев, бантов и складочек, долго любовалась тканью, и по нынешний день не утратившей блеска и формы, представила, разумеется, в платье себя за завтраком с Любимым, и осенила её вдруг идея относительно вечерней коллекции. Что, если создавать наряды современные, подумала Зарина, но с использованием драгоценных тканей прошлого, для придания марке истинного, а не искусственного, как у распиаренных брендов, духа элитарности, а клиентками станут женщины первой величины – тут же в воображении Зарины за эксклюзивом от марки Gospozha Z выстроились очереди из первых леди, голливудских звёзд и московских светских львиц. Госпожа, недолго думая, отыскала специалиста по антиквариату и всяческим историческим редкостям, и тот раздобыл ей подлинные кусочки венецианского золотого броката эпохи позднего Средневековья, французского шёлка и глазета времён Людовика XIV, византийского крестчатого атласа XIV века и даже кусочек древней китайской парчи времён династии Сун. Принёс он и ленточку с настоящего (божился и клялся) костюма Помпадур для королевской охоты, и Госпожа Зарина сочинила дебютное платье изысканного кроя из перламутрово-серого бархата, в отделке которого использовала помпадурскую ленту и турецкий алтабас XVII века с растительным орнаментом в виде крупных набивных гранатов, символов счастья, украшавших некогда плечи самого Мурада IV, правителя Османской Империи. Пять вечерних образов успела воплотить Госпожа, оформив на каждый элемент отделки сертификаты подлинности, и сейчас, прогуливаясь по галерее, ей предстояло выбрать look для сегодняшнего торжественного раута. Взгляд Зарины, блуждающий по манекенам с Dior и Valentino, постоянно возвращался к вышеописанным пяти шедеврам: на мероприятии должны присутствовать потенциальные клиентки, а лучшей возможности для презентации собственного бренда и придумать нельзя, хотя Зарине и придётся расстаться с одним из своих творений. С каким же? «Дебютным», – вздохнула Зарина и секунду спустя уже снимала его с… хмм…

Дорогой читатель, когда Зарина приоткрыла то, на чём висело её любимое детище, я уже не могу называть это, как прежде, безголовым манекеном, или, того хуже, вешалкой, или чем-то подобным, пришло время рассказать тебе, что находится под платьями Зарины… даже не знаю… здесь я чувствую некоторое замешательство в силу необычности описываемого мною антуража… короче говоря, под платьями Зарины прячутся – мать честнáя – древнегреческие скульптуры. Думаю, не оригинальные, и сама Зарина соглашается с тем, что это копии, но копии прекрасные, потому как тоже древние, преимущественно римские. Не могу здесь ничего прокомментировать, знаю только, что у Петра Корзуна есть друг, который отливает великолепные статуи в Китае, точь-в-точь греческие, периода высокой классики, поэтому эти великолепные фигуры предстали, читатель, перед тобой в разных позах, хотя, например, Венера Милосская, а также Афина Паллада, равно как и Гера, и Афродита (с которой, кстати, и был снят бархатный экземпляр с турецким алтабасом) стояли совершенно прямо. Но окружали их прелестные аониды, и изящные парнасиды, и касталиды, и ипокрениды, и пиэриды, и прочие музы, чьи фигуры были запечатлены в момент непринуждённых игривых движений. Почему все эти великолепные скульптуры без головы, спросишь ты (хотя мы понимаем, что многим из них без головы вполне приличествует быть в силу древности)? Да потому что Госпожа Зарина хотела приставить к ним свою голову, вернее сказать, свои головы с разными прическами, так ей легче было бы создавать look и оценивать его сразу в 3d-пространстве. Головы эти (преимущественно из каррарского аутентичного мрамора, выполненные по образам и подобиям бюстов из коллекций Ватикана) вот уже года три лежали в больших коробках с древесной стружкой, и пристроить их к туловищам у Зарины никак не доходили руки. Вернее, не у самой Зарины, а у одного известного скульптора, которого Госпожа долго уговаривала и даже внесла предоплату в пятьдесят процентов за работу, но мастер оказался настолько занятым, оформляя античную аллею на даче одного бизнесмена, что до сих пор не удостоил нашу героиню визитом.