На цыпочках

Я маленькая женщина. В смысле миниатюрная. Мой рост всего 148 сантиметров. В юности я очень этого стеснялась, поэтому во всех анкетах добавляла себе еще пару, чтобы дотянуть до полутора метров. Но правда есть правда.

Быть маленькой не совсем удобно – что-то обязательно не достать с верхних полок, в транспорте не дотянуться до поручней, а в кино или театре – трагедия, если впереди сядет кто-то высокий. Огорчает, что нельзя элегантно, без лишних суетливых телодвижений, сесть в машину или выйти из нее. Более того, крупные дамы постоянно стремятся оттеснить тебя на задний план. А ты всякий раз приподнимаешься на цыпочки, чтобы казаться чуть выше, хотя бы самой себе.

Маленькой женщине многое недоступно. Я ношу не то, что нравится, а то, что случайно подошло по размеру: и одежду, и обувь. Я ненавижу походы по магазинам, потому что новые покупки, как правило, влекут за собой вечер в компании иголки с ниткой за увлекательным занятием – укорачиванием рукавов и подолов платьев, курток или пальто… А уж что говорить о длине брюк!.. И ничто так не портит настроение, как очередные безрезультатные походы за новыми туфлями. Когда тебе все велико – начинает казаться, что мир существует как бы не для тебя. А вот с украшениями, шарфиками и сумочками таких проблем нет! Здесь трудно промахнуться с размером. Их-то я и покупаю с большим удовольствием!

Таких, как я, в детстве дразнят «Малявка! Мелкая!», затем с долей превосходства говорят: «Маленькая собачка до старости щенок» и позднее – «Сзади пионерка, спереди пенсионерка». Маленькие женщины часто превращаются в «состарившихся девочек», которых не принимают всерьез. И не каждому дано разглядеть в них истинную женственность, глубину, силу, мудрость… Да, и еще: маленькую женщину никогда не назовут женщиной роскошной. Эй! Не будем грустить!

Из-за того, что я миниатюрная, мама иногда ласково называет меня «Золушка». Она любит и одноименный фильм с трогательной Яниной Жеймо в главной роли. Этот образ вызывает у нее теплые чувства. Да, кино прекрасно, спору нет! А вот сама сказка… Если задуматься, о чем она? И я задумалась…

* * *

В детстве мы все читали сказки. Но сказка – это не развлечение, а язык символов, носитель тайного кода, который познается с возрастом. Попробуем увидеть в известнейшей сказке «Золушка» то, о чем предпочитают умалчивать. Золушка – одновременно пример для подражания и предмет женской зависти (ей досталось всё и сразу). Но завидовать не стоит, ведь радужный финал сказки – «жили долго и счастливо» – лишь наше предположение.

Беда Золушки в том, что она была лишена женского внимания и воспитания: матери у нее не было, мачеха угнетала, сестры обижали; фея-крестная (волшебница!) не особо помогала. Мир женщин не принимал взрослеющую девочку, а отец не уделял ей должного внимания. Результат – хороший человек с заниженной самооценкой и невнятной сексуальной самоидентификацией.

Перед королевским балом фея вдруг обрушивает на Золушку лавину волшебных превращений плюс хрустальные туфельки – символ женской привлекательности. Это качество дается Золушке авансом, на вырост. Она еще не готова к принятию новой себя и к отношениям, поэтому, убегая с бала, теряет туфельку, которая оказалась ей чуть-чуть великовата! Неужели фея не могла сделать туфельку по размеру?

Ситуация принца еще сложнее. У него не было даже мачехи. Принц и женщины существуют в параллельных мирах. Он изолирован от жизни рамками дворца, не имеет понятия об отношениях, зато обладает завышенной самооценкой (#онжепринц). Внезапно на него обрушивается новое впечатление: прекрасная незнакомка и великоватая ей туфелька (фантом). А что же он увидел в Золушке? Себя, ведь женщина ему чужда. Принц – эгоист, а туфелька – всего лишь повод для поиска. И уж точно не фетиш, как иногда считают.

Результат: когда встречаются две незрелые личности – построить отношения без подготовки очень трудно. Надо выходить из зоны комфорта. А это боль и стресс. Здесь нужно терпение, терпимость и готовность работать над собой. У принца этот путь будет труднее и дольше, поскольку он не привык к ограничениям, он менее гибок. Золушке же, если она «дорастет» до туфелек, принц станет неинтересен. Она уйдет, потому что принц – не ее выбор, а то, что с ней случилось. И юность не может ждать. А он, возможно, достанется кому-то еще, но уже в поломанном состоянии.

* * *

Грустно? Да, возможно! Маленькие женщины, не завидуйте Золушке! И так, на всякий случай, не соблазняйтесь принцами! Берите себе в пример Дюймовочку как более зрелую личность. Кстати, о принцах…)))

Я, маленькая женщина, почему-то больше нравлюсь высоким и крупным мужчинам. Это, в общем-то, неплохо, даже здорово. Правда, сильно раздражает дам повыше, которые, оказывается, имеют виды на этих «почти двухметровых красавцев». Своими ревнивыми взглядами дамы дают понять, что такие мужчины – тоже #как_бы_не_для_тебя, будь ты хоть английская принцесса! Забавно… Но понять можно. Я не сержусь. Тем более что в общении с высокими мужчинами есть и минусы. Например, невольно приходится задирать голову. А еще очень неудобно ходить, взяв кавалера под руку, «по-взрослому». Полчаса такой прогулки – и всё: рука затекла, шея болит. И никто не виноват, только я сама – потому что, по мнению старших, «в детстве плохо ела, вот и не выросла». Надо же, как, оказывается, все просто!

Маленькая женщина – как несортная ягода. Она может быть такой же сладкой, но рука почему-то тянется не к ней. Таков закон жизни. И редкая свекровь не поморщится, отвечая на вопрос подружек на скамеечке у парадной: «Как молодуха?» – «Да, ничего, только уж маленькая больно…» Еще бы, ведь для своего сына-«богатыря» (даже если он похож на здоровенный тюфяк) каждая мать желает правильной «ягодки». Что ж, имеет право, #онажемать. Но ведь тут и не поспоришь: пары с большой разницей в росте, действительно, выглядят негармонично, поэтому нередко вызывают у окружающих недоумение, иронию и ненужные ассоциации. Что поделать, режим #как_бы_не_для_тебя постоянно активирован, вынуждая приподниматься на цыпочки.

А я сама люблю гармонию. И невысоких голубоглазых мужчин. Они часто имеют более пропорциональное телосложение, чем высокие, а в голубых глазах всегда (ах!) изумительно отражается солнечный свет! Впрочем, это дело вкуса. И я отвлеклась…

Но неслучайно я вспомнила о пропорциях тела. Просто в моей жизни существует одна большая настоящая любовь. Это скульптура, пластическое изображение человека. Я чувствую объемы и формы и часто любуюсь ими. Скульптура живая! Она, как и человек, существует в трехмерном пространстве, имеет разное настроение и суть. Это молчаливый собеседник, который всегда тебя выслушает и поймет. И, что важно, скульптура не предаст, не разлюбит, не унизит. А еще скульптура, как и человек, весьма уязвима…

Ради скульптуры тоже иногда приходится подниматься на цыпочки, иначе как разглядеть отдельные детали? Но оно того стоит. И, кстати, скульптуру я предпочитаю монументальную! То есть крупных размеров. Парадокс.)))

Я живу в большом прекрасном городе. Здесь много скульптуры – в садах и парках, на фасадах зданий, в интерьерах. Это мои друзья. Они помогают мне, маленькой женщине, не чувствовать одиночества в Большом Городе. Мне всегда хотелось изучать скульптуру. Что я и делала. Самостоятельно, по книгам. Так росла, становилась «выше». В итоге выучилась на искусствоведа. Мне встретились достойные люди, которые поддержали и поверили в меня. Теперь я приподнимаюсь на цыпочки значительно реже, потому что нашла свое место в большом мире.

Но прежде чем это случилось, я прошла довольно долгий путь, наполненный яркими событиями, воспоминаниями, впечатлениями и, наконец, чувствами. Некоторыми из них я поделюсь с вами. Может быть, прочитав мое сочинение, кто-нибудь вспомнит и свои юные годы, встанет на цыпочки и приоткроет окно в собственное прошлое, чтобы почувствовать себя счастливее в настоящем?

Соседи

Окна на подсознательном уровне ассоциируются с «глазами» дома, если смотреть на него снаружи. А если взглянуть изнутри, то есть из окон, на окружающий мир – получается, что рядом та самая, постоянная, реальность, которую почти невозможно изменить, если вы живете в большом городе. Вид из окна – это почти как сосед. Он не всегда нравится, но создает ощущение стабильности мира и учит находить прекрасное в том, что имеем.

Мне с соседями очень повезло! Мои окна выходят во двор, на покатые оцинкованные крыши и красную кирпичную стену. Но другого вида и не надо. Во-первых, старый питерский кирпич, повидавший многое, весьма живописен. А во-вторых, шум дождя по крышам – это настоящая музыка, которой будет не хватать, если окажешься где-то в другом месте. Закроешь глаза – ощущение, что ты в Гроте Большого каскада в Петергофе (кто бывал – меня поймет). А откроешь – словно смотришь на какой-то фантастический… опять же каскад. Я мысленно так и прозвала этот вид – «Серебряная гора» (по типу петергофской «Золотой горы»). Можно долго любоваться потоками воды, которые катятся по «серебряному» скату крыши и пеленой стекают вниз. А если на крышах лежит пушистый снег – то это настоящая зимняя сказка. Потом появляются длинные сосульки… А в праздничные дни в окнах напротив отражается салют! Кто сказал, что маленький двор, стены и крыши – это скучно?

Окна моего детского сада, а затем и школы, в которой я училась все десять лет, выходят на Михайловский замок. Можно сказать, что с ним я выросла! Мы созерцали этот вид почти в любое время года и суток. Михайловский замок – еще один мой сосед. Красоту этого замечательного сооружения я, конечно, осознала только повзрослев. В советское время было не принято восхвалять все, что связано с Павлом I, в том числе и архитектуру. Теперь все поменялось. Замок-то и вправду хорош! Это видно, даже если не вдаваться в архитектурный анализ, которому я впоследствии тоже научилась.

Следующими моими соседями стали Нева, памятник А. В. Суворову, Мраморный дворец и здание «Ленэнерго», а правильно – Павловских казарм. Именно на эти объекты выходили окна Института культуры. Наша alma mater размещалась в двух зданиях, и мы перебегали из одного корпуса в другой, в зависимости от расписания занятий. Не всегда удобно, зато красиво! Оба здания сегодня не узнать – после ремонта и реставрации интерьеры очень изменились, причем в лучшую сторону. В наше же время все выглядело значительно проще, без пафоса.

На долгое время моим соседом стало здание Императорского общества поощрения художеств, где размещается Союз художников. В свободную минутку из рабочего окна было интересно наблюдать, как к широким дверям здания подъезжают машины, и представители мира искусства выгружают свои произведения, чтобы смонтировать очередную выставку картин или скульптуры. Это всегда радовало меня и вызывало улыбку. Но однажды, холодным осенним утром, у здания стали собираться люди с цветами. «Наверное, кто-то умер…» – подумала я. Действительно, в тот день в здании состоялось прощание с В. Г. Трауготом, художником-графиком, с которым я пересекалась на работе. Грустно… Была я свидетелем и еще одного печального мероприятия, когда у здания Союза художников в большие автобусы садились люди разного возраста, чтобы отправиться на прощание с А. С. Чаркиным, скульптором, председателем Союза художников и бывшим ректором Института им. И. Е. Репина. Именно при А. С. Чаркине я поступила в этот институт, а вот окончила его уже при С. И. Михайловском, поэтому и в моем дипломе размашистый автограф последнего.

Каких соседей подарил мне Институт имени Репина, традиционно называемый Академией художеств? Можно было бы с придыханием и закатыванием глаз рассказывать, что ими были знаменитые гранитные сфинксы, мост лейтенанта Шмидта (ныне – Благовещенский), «Невы державное теченье…» и тому подобное… Но это было бы лишь выдаванием желаемого за действительное. Окна Академии, выходящие на Неву, высоченные, с растрескавшимися подоконниками, облезлыми рамами, щелями, с постоянно мутными от копоти и пыли стеклами, не особо располагали к любованию прекрасными видами. К тому же чаще всего они были плотно закрыты черными шторами. В учебных аудиториях необходимо затемнение, поскольку лекции проходили с показом слайдов с помощью стареньких диапроекторов. Уважаемые преподаватели переставляли слайды вручную. И в этом была особая прелесть. Казалось, что время останавливалось. Мы, студенты, чувствовали себя частью Вечности.