Цитаты из книг автора «Татьяна Салахиева-Талал»

Шизоидный опыт характеризуется эмоциональной отстраненностью, избеганием отношений, уходом в себя. Человек с преобладанием шизоидной структуры опыта предпочитает одиночество, ему трудно переносить эмоциональность других. Для бегства от реальности он разрабатывает глубокий и сложный мир внутренних фантазий и абстрактных концепций, в которых нет живых людей. Излишнее теоретизирование и интеллектуализация также являются своеобразной защитой от отношений, которые пугают. В шизоидном мире много одиночества и пустоты, поскольку присутствие живого человека — то, что избегается, и одновременно то, чего не хватает в этом опыте. Образ причудливого ученого «не от мира сего» относится к такому типу опыта.

Что касается устойчивой пары «сильная, активная нарциссичная женщина + пассивный, но гордый невротичный мужчина», то этот тандем можно встретить во многих фильмах того времени. Два самых ярких примера — культовые советские фильмы «Москва слезам не верит» и «Служебный роман».

Образ советского мужчины — инфантильный невротик, в меру выпивающий, изменяющий, зависимый, но гордый. И это логично: мужчин в послевоенной стране меньшинство, и они не находятся в ситуации конкурентной борьбы за женщин. Наоборот, каким бы ни был мужчина, он желанный объект, а спрос на него велик, поскольку перед советской женщиной стоит совершенно шизофреническая

нем не осталось ни жизненной энергии, ни веры в светлое будущее. Он олицетворяет собой типичного среднестатистического жителя Советского Союза 1970-х.

Таким образом, типичный герой-семидесятник — это уставший, разочаровавшийся, сдавшийся, издерганный невротик, который бежит свой бесконечный «осенний марафон». Ключевое слово героя-семидесятника — «нервы». Писатель из «Сталкера» Андрея Тарковского выражает этот феномен своего времени: У меня нет совести. У меня есть только нервы. Обругает какая-нибудь сволочь — рана. Другая сволочь похвалит — еще рана. Душу вложишь, сердце свое вложишь — сожрут и душу, и сердце. Мерзость вынешь из души — жрут мерзость. Этот герой оставил любые попытки что-то изменить, разочаровался и опустил руки, в

Еще одной тенденцией в кино, характерной для пограничного социума, стали, как ни странно, блокбастеры, эпоха которых началась в конце 1970-х. Дело в том, что человеку с пограничным опытом очень нужны ясные ориентиры, поскольку внутренние противоречия и спутанность сводят его с ума. И тогда модель черно-белого мира становится настоящим спасением — расщепление на черное и белое типично для пограничного опыта. Жесткая категоризация, разделение на добро и зло все же лучше, чем затягивающий в бездны безумия хаос амбивалентности и неоднозначности. Джордж Лукас со своей идеей «Звездных войн» лишь чудом получает финансирование — все инвесторы боялись рискнуть и согласиться на безумный эксперимент. Казалось,

У ребенка, рожденного и воспитываемого в нарциссическую эпоху, возникает расщепление: с одной стороны, он должен достичь непомерной планки идеала, божества, чтобы быть ближе к родителю, с другой — он не получил достаточной поддержки своих потребностей и желаний на пути поиска того, кем бы он хотел стать.

еще рассказывают нам скорее нарциссические истории, то уже «Таксист» Мартина Скорсезе (1976) воплощает собой пограничный мир (подробнее о пограничном герое см. главу 7).

Бунт через кровь и насилие — ведущая тема многих культовых фильмов Нового Голливуда. И если некоторые фильмы начала 1970-х

сильный, независимый, решительный, любимец женщин (подробнее о нарциссическом герое см. главу 7). Таким образом, главным конфликтом послевоенной эпохи как на уровне отдельного человека, так и на семейном, социальном и политическом уровнях стал конфликт между индивидуальными потребностями и системой. Потребность в независимости + сепарационная агрессия = бунту личности против системы