Я развернулась в направлении родительского дома, слушая сетования родительницы по поводу своей непутевости. Задала пару наводящих вопросов и смогла выяснить, что ничего особенного в семействе не происходит, просто маме пришла фантазия провести очередную воспитательную беседу. Я хотела придумать неотложное дело и избежать нравоучений, но вовремя вспомнила, что не появлялась у родителей две недели. Слишком большой срок. Мама беспокоится: вдруг она потеряет квалификацию и беседа не получится особо впечатляющей. Родительским слабостям надо потакать.

Сообщив, что уже сажусь в такси, я сунула телефон в карман, и тут он вновь зазвонил. «Выбросить его, что ли?» – подумала я со злостью, но на дисплей на всякий случай взглянула, а вслед за этим поспешила ответить. Это был Славка. Если мама не могла прожить без нравоучений, то Славка не мог прожить без звонков. А если я не отвечала, способен был примчаться в мою коммуналку, бросив все дела, и, не обнаружив меня на месте, сидеть под дверью с самым разнесчастным видом. Это не способствовало душевному равновесию, более того, у меня возникала уверенность, которая раз от раза укреплялась, что я порчу ему жизнь. Оттого я и поспешила ответить, стараясь, чтобы голос мой звучал бодро и с намеком на большую радость.

– Как дела? – незамысловато начал он. Звонил он сегодня уже трижды и каждый раз с этим вопросом. Проблема в том, что у меня вовсе не было никаких дел.

– Иду к родителям, остро нуждаясь в указаниях, как жить дальше.

– Сочувствую, – хмыкнул Славка. – На всякий случай: если мама вдруг спросит, когда ты выйдешь замуж, сообщаю, что готов идти в загс хоть сегодня.

– Давай подождем до завтра, – предложила я.

– Я влюбился в чокнутую. Только чокнутая может отказать такому парню.

– Я уже четыре раза была замужем и считаю привычку регулярно наведываться в загс вредной.

Славка засмеялся, но как-то неуверенно.

– Как насчет романтического ужина? – спросил он.

– Годится. Но закончить его в объятиях друг друга вряд ли получится.

– Это еще почему?

– У меня есть дело сегодня вечером. Дела так редко появляются, что это я пропустить не могу.

– Вечером – это во сколько?

– В одиннадцать.

– И что за дело такое?

– Обещала подруге погулять с ее собакой. Ничего толкового мне не предлагают.

– Мы можем гулять с собачкой вместе, по-моему, это романтично.

– Собака считает иначе. Она терпеть не может новые знакомства. Меня, правда, тоже, но хозяйке на это наплевать.

– Ладно. Пусть будет просто ужин, потом ты отправишься на свидание с собакой, а я предамся мечтам о женитьбе. Большой дом, трое ребятишек и жена у плиты.

– Такая перспектива способна отбить охоту к замужеству даже у старой девы.

– Да брось ты, нормальные желания. Закажу столик на семь часов в «Дворянском собрании». Идет?

Я заверила, что совершенно счастлива, и вновь ускорилась. Конечно, проще взять такси, но беседы с мамой никогда не являлись моим любимым времяпровождением, и сейчас я решила, что надо подготовиться.

Мама открыла дверь и окинула меня критическим взглядом. Я растянула рот до ушей, сняла кроссовки и поцеловала ее. Поцелуй был воспринят благосклонно, а вот мой внешний вид маме не понравился.

– Ефимия, девушке твоего возраста следует выглядеть элегантно. Не хочу тебя огорчать, но время джинсов и маечек прошло безвозвратно.

– Ерунда, – услышала я папин голос, а вслед за этим он появился в холле, обнял меня и сказал: – Ты прекрасно выглядишь.

– Ничего подобного, – отрезала мама. – Твоя дочь выглядит оборванкой.

– Красивой девушке все к лицу, даже драные джинсы. – Папа был настроен благодушно, и я решила, что желание срочно меня видеть не связано с намерением изводить меня бессмысленными разговорами, по крайней мере, папа сегодня к этому не расположен. Он повел меня в столовую, обняв за плечи, мама следовала позади.

Столовая в родительской квартире огромная, круглый стол возле французского окна слегка в ней терялся.

– Мой руки и садись обедать, – велела мама.

Папа занял место у окна, а я побрела в ванную. Когда вернулась, мама ставила супницу с ангелочками на крышке. Даже сваренные на скорую руку пельмени мама подавала на стол в этом фаянсовом чуде. «В семье должны быть традиции», – любила повторять она. Считалось, что супница принадлежала моей прабабке. Я искренне в это верила, пока папа не проболтался, что накануне свадьбы они с мамой купили ее на блошином рынке. Сестрица Агата отпускала по этому поводу язвительные замечания, а мне супница по-прежнему нравилась. Что касается традиций в семье, так их и без супницы было за глаза. Например, вкушать пищу следовало молча. К разговорам переходили только за чаем. Мне это казалось весьма разумным. Но сегодня мама совершила нечто из ряда вон выходящее.

– Агате требуется помощник, – сказала она, со значением глядя на папу. Тот делал вид, что маминых слов не слышит. Я решила последовать его примеру. Но маму это не остановило. – Уверена, ты вполне справишься с этой работой, – продолжила она. Теперь ясно, зачем меня так срочно хотели видеть. До сего дня я работала дворником, мама хоть и любила повторять «все работы хороши», но всерьез в это не верила и не теряла надежды приохотить меня к иному виду деятельности.

– Агатка тоже уверена? – серьезно спросила я.

Мама поморщилась.

– Она должна думать о сестре, в конце концов.

– Точно. Я тоже должна. Поэтому пусть она возьмет в помощники кого-нибудь другого.

– А что Слава думает по поводу твоей работы? – посуровела мама.

– Он считает, что от меня родному городу существенная польза.

– Он просто потакает твоим глупостям. Если бы его намерения были серьезны, он подыскал бы тебе место в своей фирме.

– Он пытался. Но ни одно мне не приглянулось. Работа на свежем воздухе полезна для здоровья.

– Я сама с ним поговорю, – заявила мама.

– Лучше не надо. Тем более что с работы мне, скорее всего, придется уйти. Славка консервативен и считает, что жена должна котлеты жарить, а не торчать в офисе.

Родители быстро переглянулись.

– Он сделал тебе предложение? – настороженно спросила мама, должно быть, боясь поверить в такое счастье.

– Ага, как раз когда я к вам направлялась.

– Он что, сделал тебе предложение по телефону? Мне не понять современных нравов, – мама вновь нахмурилась, но тут же подобрела. – Что ты ответила?

– Я подумаю.

– Только не затягивай. Он может решить, что ты не уверена в своих чувствах.

– Говорит, готов ждать хоть всю жизнь.

– Еще одна глупость. В твоем возрасте я уже была матерью…

– Августа… – подал голос папа.

Мама в сердцах махнула рукой.

– От твоих дочерей внуков не дождешься. Одна четыре раза замужем и все без толку, вторую просто замуж никто не берет.

– Что ты говоришь? – возмутился папа, но как-то неубедительно. В словесных баталиях с мамой его шансы равнялись нулю, о чем он знал совершенно точно.

– Выходи замуж или найди себе приличную работу, – отрезала мама, я согласно кивнула и уткнулась в тарелку.

После чаепития папа отправился в кабинет, и я поспешила за ним, рассудив, что сразу покидать родительский дом невежливо, по крайней мере, мама решит именно так. Папа устроился на диване и похлопал рукой рядом с собой, предлагая к нему присоединиться. Я обняла отца, а он поцеловал меня в макушку и спросил:

– Ты его любишь?

– Славку? – на всякий случай уточнила я.

– По-моему, он приличный парень.

– По-моему, тоже.

– Но ты его не любишь?

– С чего ты взял? Просто не уверена, что из меня получится хорошая жена.

– Не сердись на маму, она желает тебе добра. А с замужеством не торопись. Я не встречал влюбленную женщину, раздумывающую, стоит ли ей принять предложение, даже если она сомневается, что будет хорошей женой.

Наверное, папа, как всегда, прав. Я не спешу замуж, и тому, должно быть, есть причина. Хотя к Славке я испытывала куда более сильные чувства, чем к предыдущим мужьям. И он доказал свою любовь. Не так давно был готов расстаться с миллионом долларов, лишь бы некие граждане с дурными манерами оставили меня в покое^[1]. Я попыталась представить нашу с ним совместную жизнь. Выходило так себе. То ли фантазия убогая, то ли для ведения совместного хозяйства я не гожусь.

У родителей я пробыла дольше, чем собиралась, и, покидая отчий дом, прикидывала, стоит заскочить в свою коммуналку, чтобы переодеться, или сразу отправиться в ресторан. «Дворянское собрание» – такое место, куда в джинсах девушке лучше не являться, с другой стороны, вечернее платье требовало прически и макияжа, а это значит, что опоздаю я минимум на час. Вряд ли это сделает Славку счастливее. В общем, потоптавшись немного возле стоянки такси, я в конце концов отправилась в ресторан. Швейцар взглянул на меня с печалью.

– У нас сегодня спецобслуживание, – сахарным голосом сообщил он.

– Вы не поверите, но меня здесь ждут, – улыбнулась я, пытаясь отгадать, что задумал Славка. Пока парень размышлял, как отнестись к моим словам, в холле появился Вячеслав Александрович с большим букетом и счастливейшей улыбкой. Дорогой костюм, белоснежная рубашка, галстук и запонки с бриллиантами. Мечта любой девушки. Придраться не к чему, даже если б у меня была охота.

– Здравствуй, дорогая, – произнес он и всучил мне букет.

Швейцар поспешил отойти в сторонку с некоторым недоумением во взоре. Должно быть, в его голове не укладывалось, что такой парень, как Славка, мог найти в девице вроде меня. Неразрешимая загадка, которая, кстати, и меня тревожит.

Мы прошли в зал, где вдоль стены с торжественными лицами замерли официанты.

– Других посетителей не предвидится? – на всякий случай поинтересовалась я.

– Я обещал романтический ужин.

– Не помню, я обещала вырядиться в вечернее платье или нет?

– Ты относишься к тому типу людей, у которых слова вечно расходятся с делом, – засмеялся он.

– Ага. Чтобы слова не расходились с делом, надо молчать и ничего не делать.

– Я уже слышал эту остроту.

– От меня?

– От кого-то другого, но это не важно.

Подскочивший официант забрал у меня букет, вскоре вернулся с вазой и торжественно водрузил ее на стол. Славка поглядывал на меня с веселым озорством, не выдержал и засмеялся.

– Чего тебе так весело?

Он перегнулся ко мне и шепнул:

– А ты посмотри на их лица.

– Да уж, мог бы найти девушку и получше.

– Сомневаюсь. То есть я абсолютно уверен: искать замучаешься. Да и ни к чему. Для меня существует только одна женщина.

– Может, ты займешься салатом, а я метнусь домой переодеться, чтоб соответствовать моменту?

– Мне нравятся твои джинсы.

– Слава богу. Я предложила из вежливости. По какому случаю шикуем?

– Решил сделать официальное предложение руки и сердца.

– Предупреждать надо. Тут без вечернего платья никак нельзя.

– Не комплексуй и проникнись торжественностью момента, – усмехнулся Славка. – Нас снимают скрытой камерой.

– Шутишь?

– Еще чего. Через двадцать пять лет будем смотреть эту запись со слезами умиления на глазах.

– Милый, все это так неожиданно, – всхлипнула я, вытирая концом скатерти несуществующие слезы.

– Веди себя прилично, эту запись будут смотреть наши дети. Какой пример ты им подаешь? – Славка достал из кармана бархатный футляр и протянул мне. – Надеюсь, с размером я не ошибся.

Я открыла коробочку, изобразила восторг, не выдержала и засмеялась.

– Нравится? – поинтересовался он.

– А носить обязательно?

– Фенька, ты свинья.

– Что скажут наши дети?

– Ладно, кольцо полная хрень. Выбрось его, завтра купим другое.

– Да ладно, и это сгодится, – сказала я и опять засмеялась.

Славка покачал головой.

– Я в первый раз делаю девушке предложение.

– В пятый, – поправила я.

– Точно. Но девушка одна и та же. В пятый ты просто обязана согласиться.

– Да я и в предыдущие четыре была не против.

Он поднялся, скроил забавную физиономию, обошел стол и опустился передо мной на колени.

– Фенька, я тебя люблю. Выходи за меня замуж.

– А бриллианты настоящие?

– Дареному коню в зубы не смотрят. – Он надел кольцо мне на палец и вздохнул с облегчением. – Подошло. Мне еще долго на коленях стоять?

– Уважающая себя девушка должна подумать.

– Полминуты тебе хватит?

– За глаза. Я согласна. Дети, ваш папа придурок, но мне нравится.

– Ну наконец-то, – хмыкнул Славка, поднялся с колен и отряхнул брюки.

Официанты наблюдали за нашим дуракавалянием с исключительно серьезными лицами. Один из них подошел и разлил шампанское в бокалы.

– За нас, – сказал Славка.

Некоторое время мы ужинали молча. Горели свечи, играла музыка, а я думала о том, что должна быть счастлива. Симпатичный парень с золотым характером сделал мне предложение, и я сказала «да». Впрочем, не в первый раз я это сказала и даже не во второй. Остается лишь надеяться, что Славка об этом не пожалеет. «Не о том должна думать влюбленная девушка», – попеняла я себе, и вдруг стало грустно.

Я поспешила вернуть себе хорошее настроение. Все просто отлично. Славка меня любит, я его тоже. Кажется. Выйду замуж, рожу ребенка, порадую родителей. В жизни появится смысл. Ребенок куда лучше бродячих собак, в чьей компании я совсем недавно проводила ночи, когда тоска гнала меня прочь из дома. Славке следует сказать спасибо. Теперь вечера я провожу с ним. Мы подолгу болтаемся по улицам или сидим в ресторане. Бывает, что он готовит ужин в моей коммунальной кухне, и тогда прогулкам мы предпочитаем вечер перед телевизором. Иногда Славка остается ночевать, но чаще уезжает к себе, по его словам, боится мне надоесть. За эти месяцы я так к нему привыкла, что теперь довольно трудно представляю жизнь в одиночестве. Хотя раньше как-то справлялась.

– У родителей все нормально? – спросил он. – Как думаешь, я должен просить у них твоей руки?

– Не обязательно. Они так счастливы сбыть меня приличному человеку, что обойдутся сообщением по телефону.

– С Агатой виделась?

– Сегодня нет. Маме пришла фантазия пристроить меня к ней на работу, думаю, Агатка от радости пьет успокоительные капли.

– На работу? Кем?

– Помощником.

– А что, по-моему, разумно. У тебя ведь юридическое образование, и с работой помощника адвоката ты справишься, а там… как знать, может, тебя ожидают лавры непревзойденного защитника.

– Ну уж нет. Лучше я буду улицу мести или тебе котлеты жарить.

– Я совсем не против котлет. Хотя уверен, такой девушке, как ты, в четырех стенах будет тесновато.

– С предыдущих мест работы меня уволили за выдающуюся лень. В этом мне нет равных.

– Я бы мог…

– Знаю. Но я буду либо дворником, либо никем.

– Ты ужасно упряма, но я все равно люблю тебя.

– Спасибо.

– Я ожидал другого ответа, – помедлив, сказал Славка, получилось чересчур серьезно. Он тут же улыбнулся, отводя взгляд. – А что у тебя за свидание сегодня?

– Я же сказала.

– Нет, серьезно.

– Если серьезно, то это страшная тайна.

– Теперь мне не спать всю ночь, – засмеялся он.

– Ревнуешь?

– Еще как. Он молод, красив, умен?

– Глуп, уродлив и беден.

– Тогда, может, пошлешь его к черту?

– Не могу.

Славка взглянул на часы.

– Ты сказала, встреча в одиннадцать?

– Ага.

– Предлагаю перейти к десерту. Потом поедем к тебе или ко мне?

– Лучше ко мне, – кивнула я.

По непонятной причине Славкину квартиру я терпеть не могла. Огромная, метров двести, отделанная с шиком, дизайнер потрудился на славу. Как я буду жить в ней, для меня загадка. Еще одна неразрешимая проблема, потому что, ясное дело, после регистрации брака придется переезжать к Славке – вряд ли он согласится жить в моей коммуналке. А жаль. Должно быть, я так привыкла к одиночеству, что боюсь перемен. И покидать свою квартиру тоже боюсь. Психологи наверняка нашли бы этому объяснение. Ладно, какая разница, где жить? И к Славкиным хоромам я в конце концов привыкну.

От десерта я отказалась, и Вячеслав Александрович тоже. Вскоре мы уже покидали ресторан, вызвав недоумение на лицах официантов.

– Где машина? – спросила я, выйдя на улицу и оглядываясь.

– Вот, – кивнул он на припаркованный возле дверей «Мерседес».

– У тебя новая машина? – удивилась я.

– У тебя, – улыбнулся он и протянул мне ключи. – Держи. Старую сдай в металлолом. Хочешь, я сдам, чтоб тебе не возиться?

– Это что, свадебный подарок? – проявила я интерес, обходя машину по кругу.

– Смеешься? Я богатый парень. Чтоб я дарил своей любимой в светлый праздник всякую ерунду!

– О господи, – фыркнула я. – Теперь ломай голову, до чего ты додумаешься.

– Тебя ожидает как минимум луна с неба.

– Луна – общее достояние. Не лишай людей мелких радостей.

– Ладно, садись за руль, – махнул рукой Славка.

Будь я девушкой благодарной, завалилась бы на асфальт в счастливом обмороке. Впрочем, Славку бы это скорее напугало. Сев на водительское место, я огляделась, потом подмигнула своему спутнику:

– Пристегните ремни, мы взлетаем. – И не спеша тронулась с места.

Две соседки, что стояли у моего подъезда, проводили машину заинтересованными взглядами.

– Здравствуй, Феня, – громко сказала Софья Петровна, дождавшись, когда я выйду из машины.

– Здравствуйте, – ответил за меня Славка, я ограничилась кивком.

– Здравствуйте, Вячеслав Александрович, – тут же откликнулась бойкая старушка.

– Как здоровье? Как внуки? – спросил он.

– Спасибо, хорошо. Феня, соседка твоя прибегала.

– Дуська?

– Ага. Деньги оставила. У Николаевых.

– Утром зайду.

– Что еще за деньги? – спросил Славка, поднимаясь по лестнице.

– Все-то тебе интересно.

– Все, что касается тебя.

– Я в мае за Дуську работала, убирала в одном доме в пригороде, пока она на своей даче грядки копала. Вот она и решила, что мне задолжала.

– В мае?

– Ага. Я все собиралась к ней заехать, да лень было, она не выдержала и привезла деньги сама.

– Все-таки ты загадочная женщина, – усмехнулся Славка, ожидая, когда я открою дверь.

– В смысле, что за деньгами не торопилась? Так не в них счастье.

– В другом смысле. Вот зачем тебе, к примеру, убирать в каком-то доме за три копейки?

– Во-первых, не за три, а во-вторых, Дуська не хотела потерять работу, но остро нуждалась в огурцах. А мне ничего не стоило дважды в неделю вымыть за нее полы.

– И это говорит человек, называющий себя лентяйкой. А почему Дуська комнату не сдает?

– Потому что один тип платит ей ежемесячно деньги за то, чтобы она этого не делала. Хотя его об этом никто не просил.

Славка засмеялся и заключил меня в объятия.

– Она проболталась?

– Конечно.

– А что прикажешь делать? Ко мне ты переезжать не спешишь, а посторонние граждане чересчур обременительны для моих нервов.

Он подхватил меня на руки и понес в комнату, я немного подрыгала ногами, а потом укусила его за ухо.

Без четверти одиннадцать зазвонил телефон, Славка досадливо поморщился, а я поплелась в прихожую, сняла трубку и услышала Милкин голос:

– Ты одна?

– Нет.

– Кто у тебя?

– Славка. Сливаемся в экстазе.

– Черт, я же просила никому не говорить.

– Молчу, как партизан. Чего ты ерзаешь?

– Ты правда ничего ему не сказала?

– Конечно.

Голос подруги звучал как-то чересчур напряженно. Встреча с шантажистом – событие выдающееся, но уж больно она на меня сердита. Хотя, наверное, дело в том, что шантажист далеко, а я под руку подвернулась. Вот Милка и психует. По моему мнению, тысяча баксов того не стоит. Впрочем, речь не о деньгах, а о замужестве, к которому Милка так стремилась и которое из-за ее глупости могло не состояться.

– Но ведь ты должна объяснить ему, куда идешь в такое время, – заныла она.

– Я его такими вещами не балую.

– Ладно. Жду тебя возле гастронома. Гони любовника в шею и выдвигайся на позиции.

– Он почти что муж.

– Да ну?

– Стоял на коленях с цветами и кольцом.

– По дороге расскажешь.

Я вернулась в комнату, голый Славка сидел на диване и взирал на меня с унылым видом.

– Скажи на милость, что у тебя за дела в такое время? – проворчал он.

– Секретные. Если хочешь, оставайся. Не думаю, что это надолго, – предложила я, натягивая джинсы.

– Нет. Поеду домой. Хоть высплюсь. На твоем дурацком диване это совершенно невозможно.

– А я-то надеялась, что с этим диваном связаны лучшие воспоминания твоей жизни.

– Так и есть, – кивнул он, взял меня за руку и притянул к себе. – А твоей?

– Само собой, – ответила я и оказалась на его коленях, заподозрив, что Милка будет ждать меня напрасно. Решительно отстранилась и заявила: – Выметайся.

– Где тебе надо быть? – спросил он с улыбкой.

– Возле гастронома.

– Отвезу тебя и поеду спать.

– Здесь пешком всего ничего.

– Лишних пять минут побудем вместе.

Он быстро оделся, я успела сварить кофе и выпила его в спешке, оттого без удовольствия.

– Не забудь ключи от машины, – напомнила я уже в дверях.

– Это твоя машина. Я поеду на такси.