клацнула зубами. А потом забилась за диван. – Ну, артист… – бормотнул Витька почти весело и вскинул автомат, целясь в окно. Вдруг мы услышали шаги. Кто-то печатал шаг по асфальтовой дорожке
Ради бога, – засмеялся Рахматулин, как видно, решив не вести счет трупам, – только в этот раз все сделаем по-моему. – Пора нам отсюда сматываться, – тоскливо напомнила Сонька, до сей поры
чертыхаясь, заявил, что придется ему отправиться на работу. Уже в машине он сказал: – Я говорил об отпуске. Могу уйти со следующей недели. – Здорово, – кивнула я, – и погода налаживается.
полагать, организовал убийство. Он через Илью Большакова связывается с Оборотнем, и тот убийство совершает. Версия мне нравится. Логично, понятно, а вот дальше – черт-те что… Кто-то хватает Илью Большакова и зверски пытает его. Оборотень не получает своих денег и портит жизнь Витьке. Появляется рыжий
самого начала нас использовал. А теперь бросаешь на произвол судьбы. Без твоей помощи мы и дня не протянем. Извини, мы с Сонькой хотим спасти свои шкуры. Мы идем в милицию. – И сколько ты проживешь в этом
похмелья? Я – от жажды. Она заставила меня разлепить глаза. За окном шел дождь. Зачем я проснулась? Застонав, я попыталась сфокусировать зрение на двери. Удалось с третьей попытки. Язык был шершавым и не желал помещаться во рту. Я пошарила глазами по комнате: ничего похожего на то, чем можно залить огонь в организме. Тут я сообразила, что