Глава 6

      Боже мой! Как плохо-то! Уже второй день Славку мутит, тошнит, и выворачивает наизнанку, как тогда, когда она отравилась в день своего совершеннолетия. А сегодня, после завтрака она еле успела добежать до туалета. Все, что она съела, благополучно отправилось в унитаз. Хорошо хоть деда дома нет, он уже неделю в командировке, а то бы точно вызвал скорую помощь. Домработница Оля, наблюдая за Славкой, ахнула и прикрыла рот рукой, чтобы не сказать что-нибудь лишнего. А Славке стало на все наплевать. Она еле добрела до кровати, рухнула туда и прикрыла глаза. Оля неслышно подошла к кровати Славки и тяжело вздохнула.

– Славочка, девочка, тебя давно тошнит?

– Два дня, – простонала Славка, не открывая глаз.

– Ты бы тест на беременность купила что ли, – посоветовала Оля.

– Что?! – Славка мгновенно села на кровать. – Какой тест, Оль, ты чего?

– Тот самый, Славочка, которым беременность проверяют, – Оля отвела глаза в сторону. – А еще лучше к врачу сходи.

– К какому врачу? – насторожилась Славка.

– К гинекологу, конечно, – еще раз вздохнула Оля. – Я думаю, ты беременна.

Славка пружинкой вскочила с кровати.

– Что, я? Этого не может быть! – ее голос от волнения зазвенел.

– Не может быть! – фыркнула Оля. – Мужчина у тебя был? Ну, в смысле, ты с мужиком спала?

Славка виновато кивнула. Оля с жалостью посмотрела на нее.

– К врачу идти надо, – уверенно сказала Оля. – И чем раньше, тем лучше. Чего тянуть?

Конечно же, Оля оказалась права. Еще бы! Она ведь двоих детей родила. Врач, к которому пришла Славка, мгновенно вынесла вердикт: беременность, четыре недели. Славка вышла из поликлиники, села на скамейку и задумалась.

– Что делать? Извечный философский вопрос. Что делать незамужней девушке, когда она узнает, что ждет ребенка, а будущий папаша ни сном, ни духом? Сама беременность не рассосется. Есть только два пути: аборт или рожать. Что делать? Убить едва зародившуюся жизнь или наоборот, дать новую? – Славка поднялась со скамейки и медленно побрела в сторону дома. Она шла и прислушивалась к себе, к тем изменениям, которые происходили с ней. И она, как ни странно, радовалась этому. Она теперь не просто Славка Вересова, ой, пардон – Огнева. Она теперь будущая мать. В ней растет и развивается новая жизнь. Плоть и кровь ее и Власова. Она мгновенно вспомнила Власова, пляшущих чертей в его бархатных глазах. И неожиданно подумала, что никогда не сделает аборт. Она родит ребенка Власова. От таких мужчин, как Власов, аборты не делают!

Константин Георгиевич сидел за столом в своем кабинете и работал. Тихо скрипнула дверь, и на пороге появилась Славка. Огнев скосил взгляд на внучку и снова уставился в компьютер.

– Дед, – тихо позвала Славка, – мне нужно с тобой поговорить. Это очень важно.

– Ну, поговори, – продолжал просматривать документ Константин Георгиевич, – я слушаю тебя.

– Дед, я беременна, – совсем тихо, как будто прошелестела Славка.

– Что? – вздрогнул Константин Георгиевич. – Ты что-то сказала? Я не расслышал.

И тут Славку как прорвало.

– Я сказала, что я беременна, – она уже почти кричала. – Да, вот такая у тебя дрянная, беспутная внучка. Позор рода Вересовых, да и Огневых. Если ты меня выгонишь из дома, будешь тысячу раз прав, я уйду, устроюсь куда-нибудь работать, хоть уборщицей. Но аборт делать я не буду. Я рожу этого ребенка, – слезы градом покатились по щекам.

Константин Георгиевич встал, подошел к внучке и прижал ее к груди.

– Ну, что ты, глупенькая, – он гладил ее по голове, и его суровое сердце разрывалось на части. – Что ты несешь, девочка?      Как я могу выгнать из дома свою внучку и ее будущего ребенка. Рожать будешь! Все будет хорошо! Эх, ты, птичка-невеличка, глупая ты моя! – вздохнул он. – А отец, кто? – осторожно поинтересовался Константин Георгиевич, старательно отводя от внучки глаза.

– Про отца даже не спрашивай, – всхлипнула Славка. – Все равно ничего не скажу.

– Хорошо, – согласился дед, – ну, хоть не наркоман, алкоголик или еще какой урод?

– Нет, – грустно улыбнулась Славка. – Отец ребенка замечательный человек, сильный, смелый, самый красивый. Просто я ему не нужна!

– И Бог с ним, – выдохнул Константин Георгиевич, – раз так, то и нам он тоже не нужен! Сами вырастим ребенка, не бойся.

– Я с тобой, дед, ничего не боюсь! – улыбнулась сквозь слезы Славка. – Мы вырастим ребенка, и это будет мальчик, я уверена. А фамилия его будет Огнев, как твоя.

– А отчество? – хмуро спросил Константин Георгиевич.

– Отчество будет Александрович, – Славка вздохнула. – Ну, что-то же он должен получить от своего отца?

Глава 7

А Власов, в этот самый момент, зашел в свой кабинет, отшвырнул от злости портфель в сторону, рванул раму окна, уселся на подоконник и закурил. Он только сейчас вернулся из МГУ. На факультете журналистики нет студентки по фамилии Вересова. А фамилия редкая, не Иванова или Петрова какая-нибудь! Значит, она учится в другом университете. Интересно, в каком? Да в каком угодно! Черт возьми! В Москве полно университетов, где есть факультет журналистики. Кроме того, это может быть и коммерческий вуз. Тогда число вузов вообще может увеличиться в несколько раз. И шансы найти Славку резко уменьшатся или вообще сведутся к нулю. Похоже, это конец love story, под кодовым именем Славка Вересова. А жаль! Власов уже курил вторую сигарету, не обращая внимания на пепел, который сыпался на его белоснежную рубашку, баснословной стоимости. А злость его все еще не отпускала. Он был зол на всех: на себя, на секретаршу Катю, и прежде всего, на глупую Славку. Какого черта она смылась, не поговорив с ним?! Могла бы устроить истерику, например, расцарапать лицо Власову, разреветься, в конце концов, проорать ему в лицо, что он гад, кобель и сволочь. А он обнял бы ее крепко-прекрепко и ласково прошептал бы ей на ухо: «Конечно, гад, но я кажется, люблю тебя, малыш». Потом каялся бы, говорил, что черт его попутал, но больше он ни–ни, никогда, ни с кем. И целовал бы ее, целовал, пока она не растаяла бы от его ласк, как Снегурочка на печи. Вот тогда бы она уже никуда от него не делась! А теперь, что? Как ее найти? Он глубоко вздохнул и неожиданно разозлился еще больше. А вообще-то, ему все это надо?! Он холостой, самодостаточный мужик, а она девчонка совсем! И чего он завелся?! Ведь он не приветствует серьезные отношения. Тогда зачем? Потому, что девчонка больно хороша? Наверное. Вот нравится она ему, до умопомрачения нравится! Хоть и брюнетка, хотя он предпочитает блондинок. Но эта брюнеточка особенная какая-то. У него такой еще никогда не было. И вовсе не потому, что она была девственница. Наоборот, она страстная, сексуальная, вызывающая непреодолимое влечение, манкость, какую-то. Он аж застонал, когда вспомнил гибкое, страстное тело, мгновенно отзывающееся на его ласки. Власов скрипнул зубами. Нет! Не готов он сейчас с ней расстаться, вот совсем не готов! А потом, может быть, он и не стал бы с ней расставаться совсем. По крайней мере, в ближайшем будущем. Власов полез еще за одной сигаретой. Он курил и вспоминал, как увидел ее первый раз. Это было что-то необыкновенное, шок какой-то! Он с испанским инвестором Алонсо зашел в отдел кадров, узнать насчет переводчика. Рванул дверь, и она с силой отлетела в сторону. В этот момент он услышал сдавленный крик Галины Петровны. Власов шагнул в кабинет и увидел девушку, которая рухнула на пол. Оказывается, Александр треснул девушку по лбу этой самой дверью. Он подскочил к девушке, подхватил ее на руки и уложил на кожаный диван. Девушка была без сознания. Видать здорово он приложил ее. Галина Петровна куда-то метнулась и вскоре вернулась с мокрым полотенцем. Александр приложил полотенце ко лбу девушки, склонился к ее лицу и неожиданно погладил ее по щеке. Кожа на ощупь была бархатистая. У него даже дыхание перехватило. Девушка застонала и открыла глаза. Ну и глаза! Синего, насыщенного цвета и миндалевидного разреза. Красивые!!! Власов прямо обалдел от восторга. Сеньор Алонсо за его спиной что-то восхищено залопотал на своем испанском языке. А Власов, наоборот, лишился дара речи. Он смотрел в эти синие глаза и потихоньку терял голову. Девушка глубоко вздохнула и попыталась привстать. Александр задержал ее за руку, и его словно пробило электрическим током. Он сразу же отпустил ее руку от «греха подальше».

– Подождите, девушка, не поднимайтесь, – ласково проговорил Власов. – Может быть, у вас сотрясение мозга. Наверное, нужно вызвать скорую помощь. Как вы себя чувствуете?

А она улыбнулась такой удивительной улыбкой, отрицательно качнула головой, все-таки приподнялась и села на диван.

– Спасибо, все в порядке, – голос прозвенел, как колокольчик. – Я лучше пойду.

У Власова от этого голоса мгновенно сработало тело, и он, чтобы скрыть эрекцию, засунул руки в карманы. Тут еще рядом ей что-то восхищено начал говорить сеньор Алонсо. И неожиданно девушка ответила ему по-испански.

– Ничего себе! – поразился Власов. – Она, оказывается, знает испанский язык. – Галина Петровна, – обратился он к начальнице отдела кадров, – кто эта девушка?

Он ведь сразу понял, что девчонка пришла устраиваться на работу, и сразу же решил, что возьмет ее обязательно либо своей помощницей, либо секретаршей. Да, кем угодно возьмет, лишь бы она была к нему поближе. Вот так! Но когда Галина Петровна объявила, что девчонка – эта их новая уборщица, он возмутился. Это же надо! Ему переводчица нужна позарез, уже сегодня, а ее отправляют махать шваброй, такую красавицу! Нет уж! Девчонка будет заниматься испанским направлением и будет с ним рядом.

– Пойдете ко мне переводчицей? – ласково обратился к ней Власов.

Девушка неожиданно покраснела и кивнула.

– Ну, вот и ладненько. Галина Петровна, составьте с девушкой договор и проводите в переговорную, заказчик уже приехал, – он напоследок обворожительно улыбнулся девушке и перевел взгляд на сеньора Алонсо, который просто пожирал глазами эту девушку. Вот сто пудов девушка произвела на испанца неизгладимое впечатление. – А сеньор Алонсо, еще тот Казанова, – неприязненно подумал Александр. – Одним словом – «испанец». Да уж, за ним нужен глаз да глаз! Но девчонку я ему не отдам. Пусть даже и не рассчитывает! Она мне самому нравится. Молодая, свежая, как ветер, а кра-си-ва-я-я-я! Просто – сладкая мечта, моя мечта!

А вот теперь, эта сладкая мечта исчезла, растаяла, как дым. И он не знает, где ее искать? Да и надо ли? Ну, красивая девчонка, красивых много. Исчезла, значит, так распорядилась судьба. А если бы не исчезла? Не факт, что она не надоела бы ему через несколько месяцев. Вот тогда были бы слезы и истерика. А ему это надо? Нет, все-таки, что не делается, все к лучшему!