4

Новый телефонный разговор с Никитой не добавил бодрости и в без того паршивое настроение. Муж с оптимизмом порывался приехать и поддержать Василису, отлично зная, что до деревни добраться невозможно. Такое лицемерие слушать было неприятно, Вася поскорее закончила разговор.

Уже точно стало известно, что мост восстановлению не подлежал и Черных метался по кабинету чернее тучи.

– Гады какие, ни стыда, ни совести. Не могут они к нам пробраться, – пыхтел Черных, ходя по кабинету. – Я им говорю – у нас человек умер, а они мне – мертвый не больной, скорая помощь не поможет.

Василиса рассеянно слушала громогласные возмущения председателя, следя глазами за его передвижениями и кивала головой, соглашаясь в нужных местах. Она прекрасно понимала его гнев. И дело не только в погибшем Славе. Ему то, как раз и не нужен был мост. Но несколько десятков человек остались отрезаны от мира. И в случае опасности для их жизни помощи ждать было не откуда.

– Чего расшумелся, старый медведь? – голос Захарова пробился сквозь монолог Черных. – А, вот ты где, а то твой раненный говорит, убежала девица раным-рано, бросила без женской ласки и заботы добра молодца, – увидел он Василису.

– Не мой он, – досадливо сморщив нос, пробормотала Василиса. Сговорились они все что ли?

– Твой, не твой. Живет у тебя – тебе о нем и волноваться, – уже серьезно произнес Захаров. – Нам с Сергеичем перетереть надо, ты не уходи пока, посиди в приемной. Дело к тебе есть.

– Может позже? Я домой сбегаю – позавтракаю и вернусь.

– Василиса, не уходи. Так надо, – строго повторил свою просьбу Захаров и вошел в кабинет.

Удивленно посмотрев на закрытую перед ее носом дверь, Вася присела на диван, теряясь в догадках. Что-то не так с Маратом? Когда утром она на цыпочках, стараясь не разбудить постояльца, выскользнула из дома, он еще спал. Что могло случиться за это время? А может, что-то плохое с бабой Надей? От нахлынувшего беспокойства сидеть на одном месте было невмоготу. Еще пять минут и я войду, решила она для себя. Но нарушать таинственную беседу не пришлось, дверь в кабинет распахнулась, в проеме показались Захаров с Черных. Они уставились на Василису с хмурыми лицами.

– Что случилось? – Василиса переводила взгляд с одного на другого. – Надежде Алексеевне плохо?

– С чего ты взяла? – искренне удивился Захаров. – Насколько мне известно, с ней все отлично. Тут другое дело к тебе есть.

Черных присел к ней на диван и вежливо поинтересовался:

– Расскажи-ка нам, когда ты последний раз видела дядю Славу?

Василиса задумалась. Последняя их встреча была не очень приятная для нее. Дядя Слава или Славик, как все привыкли его называть, был ее родным дядей, младшим братом ее отца. В отличие от старшего брата, он остался верен родной деревне и в город за лучшей жизнью не умотал. А еще, Василиса не питала к нему добрых чувств, более того, она его тихо ненавидела.

– Когда приехала в Крутояр, тогда и видела. Он в этот же день пьяный приплелся, мы поговорили, он ушел. Мы в деревне еще встречались несколько раз, но не разговаривали.

– А потом? Ты же здесь дней пять уже была до Славиной смерти. Хочешь сказать, что он больше к тебе не приходил? – удивился Черных. – Всем известно, что он за тобой хвостом вился, долю в наследстве требовал, да со двора нес, все, что не прибито.

– К чему эти вопросы? Какое теперь это имеет значение? Славик погиб. Наши разногласия разрешились сами собой, – начала раздражаться девушка. – О мертвых плохо не говорят.

– Василиса, тут дело не простое, – заговорил Захаров. – Ты не ерничай, а выслушай, что я тебе скажу. Мы ведь неспроста интересуемся твоими встречами со Славой. Я вчера осматривал труп… И, к сожалению, выяснил, что смерть Славы не несчастный случай… Его убили.

Василиса в изумлении вытаращилась на Захарова.

– Убили? С чего вы взяли? Вы же сами утверждали, что это был несчастный случай – его придавило поленицей.

– Придавило, – не стал отрицать Захаров. – Но после. Характерные травмы на передней части тела позволяют с уверенностью говорить, что смертельные ранения он получил в результате сдавливания. Но есть еще одна единственная травма на затылке, которая не могла появиться в результате обрушения поленницы. Кто-то, оглушив Славу ударом по голове, бросил его в сарай и, еще живого, завалил чурбанами.

Капли липкого пота выступили у Василисы на лбу, все плавно поплыло перед глазами.

– Да откройте же окно, разве не замечаете, что девушке плохо? – услышала она Марата, которого здесь не было. – Совсем не обязательно ей знать все подробности.

Крепки руки обняли за плечи, не давая завалиться, а в ухе послышался шепот:

– Жду не дождусь, когда ты потеряешь сознание, так хочется вновь попробовать вкус твоих губ.

От этих слов она не просто пришла в себя, а рывком вырвалась из державших ее рук и вскочив, отбежала за большой стол, больно стукнувшись при этом бедром об угол стола. Марат проводил ее задумчивым взглядом исподлобья.

– Выпей воды, – доктор заботливо сунул ей под нос стакан с водой. Черных распахнул окно. Влажный, холодный воздух мигом заполнил помещение.

Боком примостившись на стул, Вася недоверчиво глянула на Марата. В голове понемногу прояснилось, рассеялась пелена перед глазами. В подаренном ею черном свитере, он вальяжно расположился на диване. Не обращая более на нее внимания, завел разговор с председателем. Вася озадачено вздохнула. Не показалось ли мне? Только что он грозился меня поцеловать, а теперь делает вид, что меня не существует. Но почему меня это волнует? Я замужем, строго напомнила она себе. Вероятно, он приехал с Захаровым, и все это время провел в коридоре, слушая, как ее допрашивают.

Марат, прихрамывая, прошел в кабинет, закрыл за собой дверь. Телефонный разговор.

– Ну как, Василиса, тебе лучше? – заботливо поинтересовался Захаров. – Ты в состоянии отвечать на вопросы?

– Да, спрашивайте. Только я вряд ли смогу помочь. Кому вообще понадобилось убивать Славика? С него и взять-то было нечего…

– В Крутояре не было ни одного убийства несколько десятков лет. Этот случай всех выбил из колеи, – сокрушаясь, проговорил Черных. – Не знаю даже, как людям сообщить о такой беде. Ведь выходит, что убийца кто-то из своих…

– Вот Роман Сергеевич упоминал, что всякий раз, как ты приезжала сюда после смерти деда, Слава с тебя наследство требовал, а в этот раз он только однажды к тебе приходил. Не скажешь почему? – спросил Захаров.

– Скажу, – честно ответила она, – Надоел он мне со своими претензиями. Наследство ему только для одного и нужно было – чтобы продать дом поскорее, а деньги пропить. В доме на чердаке упряжь дорогая висит, от деда осталась. Я Славе пригрозила, что если еще раз он ко мне сунется, я ее в реке утоплю, вызову полицию и заявление напишу, что видела, как он седла в город увозил. Он покраснел от злости, обозвал меня нехорошим словом и ушел. Потом, когда в деревне у магазина несколько раз встречались, он со мной даже не здоровался. Увидит меня, плюнет себе под ноги и отвернется.

– Жестоко ты с ним, – покачал головой доктор.

– Вы же знаете, что он с дедовскими лошадьми сделал. Дед после этого так и не оправился, – тщательно скрывая гневное раздражение, проговорила Вася.

– Вспоминай, может, он угрожал тебе или наоборот, предлагал деньги за имущество деда? – спросил Черных.

– Да нет же, ничего подобного не было. Да и откуда у него деньги? Он только начал говорить про то, чтобы я ему долю выделила, а я ему сразу про сбрую, на том наш разговор и завершился.

– Хорошо, с этим все ясно. Я обязан задать еще один вопрос, – Черных пристально вперился девушке в лицо. – Где ты была с вечера пятницы до субботы утром, пока не встретила Марата?

– Вы сейчас хотите узнать, есть ли у меня алиби? Или я ошибаюсь? – подозрительно поинтересовалась Вася.

– Не ошибаешься. Роман Сергеич, как единственный представитель власти на данный момент обязан произвести опрос всех жителей, которые вступали в контакт со Славиком. Мне тоже пришлось вспоминать, где я был в тот день, – вместо Черных ответил Захаров. – Остальным еще предстоит этот не очень приятный разговор.

– Остальные – это кто?

– Ваня со своей артелью. Да и те, с кем Слава любил скоротать вечера за рюмкой. Не всегда же он пил в одиночестве.

– Хорошо, я отвечу, – согласилась она, задумавшись на пару секунд. – Вечером в пятницу я поужинала у Надежды Алексеевны, мы поболтали, и часов в восемь я пришла домой. Почитала книжку, легла спать. В шесть я встала, в семь я была уже на озере.