ГЛАВА 2

Дорога до дома Кэйт вела мимо школы. Лила сбавила темп – она была уверена, что здесь ее уже не видно с соседского балкона. Переведя дух, она неспешно шла вдоль школьного забора, на ходу доедая тающее мороженое.

Лила думала: какое все-таки счастье, что не нужно заходить в двери школы все лето! Еще бы: ей не нравились ни одноклассники, ни учителя, да и уроки, которые приходилось учить, совершенно точно ей не пригодятся в жизни. Взять, хотя бы, ту же химию или биологию – зачем они Лиле? Она же не собирается после школы поступать в фармакадемию, как сестра, чтобы стать потом королевой пилюль и таблеток в ближайшей аптеке. Или физика с геометрией – совершенно бесполезные и непонятные для Лилы науки. Она же не пойдет в политех, чтобы потом как мама с папой всю жизнь корпеть над чертежами и проводить испытания узлов и механизмов, собранных на заводе по этим чертежам. Но для чего-то – совершенно непонятно для чего, – Лилу заставляли учить и то, и другое, и третье, и каждый раз, когда она приносила вымученные тройки домой, она слышала одно и то же: «А вот у Наташи никогда не было троек по химии!» от бабушки, или «У нас с папой физика была любимым предметом!» от мамы, или еще того хуже – «В кого ты такая бестолочь?» от папы.

Единственной радостью в школе было соседство с Кэйт – Лила с первого класса сидела с ней за одной партой. Кэйт была классная! У нее на всё всегда было свое мнение, и она не стеснялась его высказывать. Правда, иногда это Лиле выходило боком: взять хотя бы тот случай, когда, проходя мимо мальчишек на улице, которые кидали мяч в баскетбольное кольцо, Кэйт громко заявила, что они мазилы. После этого в Лилу с Кэйт полетели поднятые мальчишками с земли камешки и пивные крышки. Тогда, уворачиваясь от стеклянной бутылки, летящей ей в голову, Лила подумала, что иногда подруге следовало бы держать свое мнение при себе. Кэйт она об этом ничего не сказала – не хотела, чтобы единственная подруга на нее обиделась.

Кэйт любила анимэ и кошек. Она и сама походила на кошку: красила свои короткие волосы в три цвета так, чтобы имитировать черепаховый окрас шерсти своей домашней любимицы Мусильды. Кэйт шипела или мурлыкала вместо того, чтобы выразить мысли словами, и даже подтачивала свои ногти так, чтобы они походили на кошачьи коготки. Ногти у Кэйт были острыми, и ее младшая сестра, зная об этом не понаслышке, старалась держаться от них подальше.

Кэйт пользовалась косметикой даже тогда, когда ей не нужно было выходить из дома. Она объясняла это тем, что ее кожа стала очень чувствительной, и что без лечебной косметики ее лицо покрывается красными пятнами. Лила не знала, правда это или нет, потому что уже не помнила, как Кэйт выглядит без косметики: бледное лицо подруги всегда было намазано тоналкой и припудрено, на веках у нее красовались тени в тон наряду, тонкие губы были аккуратно подкрашены, а реснички, обрамляющие голубые глаза, намазаны тушью.

– Няя, – вкрадчиво поприветствовала Лилу Кэйт, когда открыла ей дверь.

– Привет, – улыбнулась Лила и, скинув обувь в прихожей, направилась в комнату подруги.

У Кэйт тоже была комната напополам с сестрой. Здесь было две кровати, два письменных стола, платяной шкаф и компьютер – все так же, как и у Лилы дома. Разница была в том, что компьютер Кэйт был подключен к интернету постоянно, а у Лилы этой роскоши не было. Чтобы выйти дома в Интернет, Лиле нужно было упрашивать маму дать ей карточку на доступ в интернет через телефонную линию. Подключаясь к интернету по этой карточке, телефон издавал космические звуки, которые неприятно резали по ушам, а скорости такого интернета едва хватало на то, чтобы загрузить текст на страницах браузера – о том, чтобы смотреть по интернету видео, даже мечтать не приходилось. Кроме того, время карточки было ограничено и быстро подходило к концу – мама считала, что Интернет нужен только для учебы, и говорила, что полчаса Интернета в неделю должно хватить, чтобы найти к занятиям все нужные материалы.

У Кэйт доступ в интернет был ограничен только временем на сон – на ее компьютере можно было бороздить просторы интернета, сколько влезет. Если бы у Лилы была такая же возможность, то она вообще не выходила бы из дома и общалась с людьми только в соцсетях!

Зайдя в комнату Кэйт, Лила увидела Женьку – смуглая, кудрявая и забавная, она сидела на своей кровати, обхватив коленки, и заискивающе смотрела на Лилу своими большими карими глазами. Когда Лила видела рядом Кэйт и Женьку, ей тоже невольно приходила в голову мысль, что кого-то из них подменили в роддоме – очень уж сестры были разные, непохожие друг на друга.

– Сгинь, – шикнула Кэйт на сестру, едва появившись в дверях.

– Но это и моя комната тоже! – Пискнула Женька.

– Уйди, – угрожающе зашипела Кэйт, испепеляя Женьку взглядом. Той пришлось ретироваться.

Это было обычное дело: когда Лила приходила в гости к Кэйт, то Женьке приходилось уйти в другую комнату. Как-то раз Лила спросила, почему Кэйт не разрешает сестре остаться, на что получила такой ответ: «Если бы у тебя была младшая сестра, ты бы поняла. Она меня просто бесит!»

Пока Кэйт искала на компьютере следующую серию аниме, которое они договорились смотреть вместе, Лила решила сообщить Кэйт важную новость:

– У меня новое имя, – важно сообщила она, внимательно следя за реакцией подруги.

Кэйт как будто не особенно этому обрадовалась.

– Сказать, какое? – Спросила Лила, и, не дожидаясь ответа, выпалила: – Лила!

Кэйт даже не повернула головы, полностью сосредоточившись на своем занятии. Лилу это немного задело.

– Я знаю одну Лилу, – уныло промямлила Кэйт. – И она – циклоп.

Пока Кэйт вспоминала, где именно она видела Лилу-циклопа, ее подруга поняла: Кэйт права!

– Зачем новое имя? – Кэйт не скрывала своего недоумения. – Тебе не нравится Тэно Хотару?

Лицо Лилы скривилось так, будто она проглотила кислятину. Хорошо, что Кэйт не смотрела на нее, иначе она наверняка бы обиделась – ведь это Кэйт придумала имя «Тэно Хотару». А Лиле хотелось такое имя, которое она сама себе выбрала – пусть даже этим именем зовут циклопиху!

– Тэно Хотару – это «спутник ветра», – рассудительно продолжила Кэйт. – А Лила… что вообще такое «Лила»? Какая-то бессмыслица.

Лила почувствовала досаду. Она считала, что бессмыслица – это называть себя «спутник ветра» вместо «Лила»!

– Лила – это Ли-и-и-и-ла, – выдохнула она.

Лила не знала, как объяснить, что в этом имени есть что-то такое, чего нет ни в «Тэно Хотару», ни в имени, которое дали ей родители: что-то таинственное, отчего сердце замирает в ожидании чуда…

– Ну, окей, – пожала плечами Кэйт, даже не взглянув на подругу, и включила новую серию.

Время за просмотром аниме пролетело незаметно. К вечеру Кэйт уже не обращала внимания на то и дело появляющуюся в дверях Женьку, и даже не стала на нее шипеть, когда Женька украдкой присела на собственную кровать. Они втроем смеялись, глядя, как на экране героиня, переодетая в мужскую школьную форму, ведет себя так, чтобы никто в школе не догадался, что она – девушка, а не юноша. Мусильда тоже присоединилась к общему веселью, хотя по своему обыкновению делала вид, что даже в компании она сама по себе.

Вдруг в дверях комнаты появилась мама Кэйт, и, поздоровавшись с Лилой, позвала всех троих ужинать. Кэйт сказала, что она не голодная, и пододвинув к себе вампиршу Лилы, которая уже успела ее показать, взяла в руки карандаш. Лила обрадовалась: ей очень нравилось, как Кэйт дорабатывает ее рисунки, потому что после этого они каждый раз получались потрясающе красивыми!

Пока Кэйт рисовала, Лила с Женькой вдвоем хлебали на кухне разогретую в микроволновке уху. Лила чувствовала, как ее желудок, в котором за весь день не было ничего кроме бутерброда и мороженого, наполняется уютным теплом, и смотрела, как в микроволновке греется еще одна порция. Для Лилы микроволновка казалась еще одним предметом роскоши, в которой живет Кэйт – у Лилы дома микроволновки не было.

– Твоя сестра в этом году поступает в вуз? – Спросила у Лилы мама Кэйт, вынимая горячую тарелку из микроволновки и подсаживаясь к ней за стол.

– Угу, – стараясь, чтобы суп не вылился изо рта, промычала Лила.

– А ты сама? Уже решила, куда будешь поступать? – Наседала мама Кэйт.

Лила пожала плечами и откусила хлеб в надежде, что ее не станут ни о чем спрашивать, пока у нее во рту еда. Однако мама Кэйт выжидающе смотрела на Лилу, очевидно ожидая ответа.

– Не знаю, – с трудом проглотив хлеб, ответила, наконец, Лила. – Еще не решила.

Мама Кэйт разочарованно уставилась в суп.

– Почему дети не знают, чего хотят? – Уныло вздохнула она.

– Ну, вообще, мы знаем, что хотим, – усмехнулась Лила, вычерпывая остатки супа со дна тарелки. – Но это никому не интересно, потому что надо делать то, что «надо», а не то, что «хочу». Моя сестра не очень-то и хотела поступать, но мама сказала «надо», и…

Улыбка Лилы вдруг стала грустной: она поняла, что та же участь с маминым «надо» вскоре может постигнуть и ее.

Поблагодарив за суп, Лила вернулась в комнату Кэйт и с порога насмешливо обратилась к Кэйт, изображая ее маму:

– Ну что, Кэйт, кем ты будешь, когда вырастешь?

– Перестань, – отмахнулась Кэйт, не отрываясь от своего занятия. – Меня только чайник об этом еще не спрашивал.

Лила, посмеиваясь, подошла к подруге и замерла рядом с ней, восторженно наблюдая, как та уверенно касается рисунка карандашом, наполняя рисунок фотографической точностью.

Пока Лила ужинала, Кэйт успела «одеть» девушку на рисунке Лилы в блестящие кожаные штаны, ботинки с толстой подошвой, наложить тень там, где она просилась, и добавила блеск металла клинку, в который превращалась рука девушки пониже локтя. Это было великолепно!

Когда Кэйт остановилась, Лила вдруг явственно услышала жалобный стон голодного желудка подруги.

– Кэйт, – окликнула подругу Лила, – похоже, ты все-таки голодная.

– Ну, немного, – смутилась Кэйт.

– Сходи поешь, – улыбнулась Лила, и, довольно похлопывая себя по округлившемуся от ухи животу, прибавила: – Суп о-очень вкусный!

– Нет, – покачала головой Кэйт и, помедлив, шепнула: – Я на диете.

Кэйт на диете – это было что-то новенькое! Лилу распирало любопытство:

– Вчера у тебя не было никакой диеты, – заметила она.

Кэйт поджала губы, как будто прикидывая в уме, стоит ли раскрывать все свои карты. Лила была удивлена: неужели у единственной подруги есть от нее секреты?

Судя по всему, секреты были для Кэйт важнее дружбы, потому что она так ничего и не сказала. Лила почувствовала обиду: она считала, что у настоящих подруг не должно быть секретов друг от друга!

– Стало быть, ты совсем не ешь? – Холодно поинтересовалась Лила. – Или это тайна, о которой мне нельзя знать?

Кажется, Кэйт поняла, что Лила обиделась. Оглянувшись на дверь и убедившись, что их не подслушивает Женька, Кэйт тихо, почти не размыкая губ, сказала:

– Я ем, но не все. Это мне нужно для дела, понимаешь?

Лила не могла взять в толк, для какого такого «дела» нужно садиться на диету.

– Я нашла в интернете объявление про работу, – созналась, наконец, Кэйт.

– Ты ищешь работу? – Вытаращилась на подругу Лила.

– Ну да, – шепотом пояснила Кэйт, снова оглядываясь на дверь. – Если не поступать, то надо работать. Ну, или замуж выходить за богатого мужика.

Лила остолбенела. Вот уж чего она не ожидала услышать от Кэйт, так это про «замуж»: подруга отзывалась о парнях в весьма нелестных выражениях, и идея выходить за кого-то из них замуж обычно вызывала у нее отвращение. Неужели теперь она готова поступиться своими принципами?

– Сама понимаешь, что замуж – это не вариант, – Кэйт презрительно закатила глаза.

Лила облегченно выдохнула. Слава Богу, хоть что-то остается неизменным!

– Поэтому я искала работу, и даже нашла кое-что интересное, – Кэйт тряхнула головой и принялась поправлять свою челку. – Завтра я иду на собеседование.

Лила была поражена. Вот это новость!

– Что это за работа такая, для которой надо себя голодом морить? – Подозрительно прошептала она после непродолжительного молчания.

– Я не морю себя голодом, – поморщилась Кэйт. – Я просто более избирательна в пище для поддержания хорошей формы.

Прежде чем продолжить, она снова проверила, не появилась ли в дверях сестра или мама.

– Сейчас известное модельное агентство ищет новые лица, – возбужденно затараторила она. – Его представитель в нашем городе! Он ведёт отбор девушек, и те, кого он выберет, поедут работать в Москву!

Лила была поражена. Ей понадобилось какое-то время, чтобы осознать: ее подруга собирается стать моделью!

Изнутри Лилу будто жгло огнем – ей было жутко завидно. Лила тоже могла бы найти эту работу, если бы у нее был интернет! Она тоже могла бы поехать в Москву и работать там моделью, вместо того чтобы трудиться дома как Золушка, намывая за родственниками посуду и подтирая Сашкину блевотину!

Собравшись с духом, Лила сбивчиво зашептала:

– А мне можно тоже?.. Ну, то есть, с тобой!.. Э-э… на собеседование?

Кэйт оценивающе окинула Лилу взглядом, задержавшись только на ее выпирающем животе.

– Надо спросить, – и Кэйт деловито стала набирать сообщение кому-то в своем смартфоне.

Смартфон был еще одним предметом недоступной для Лилы роскоши.

Сердце Лилы бешено колотилось. Вот бы получилось! Хоть бы ей тоже разрешили прийти на собеседование! А вдруг она пройдет отбор? Вдруг ее возьмут работать в Москву? Ха, вот Наташка-то обзавидуется! Накося-выкуси: Лила – модель!

Осмотрев свой живот, Лила поняла, что ради такого дела ей тоже не мешало бы сесть на диету – после ужина она выглядит так, будто не разжевывая проглотила целый арбуз! Внимательно приглядевшись к животу Кэйт, она отметила, что он выглядел гораздо лучше, чем ее пузо.

– Что за диета? – Стараясь придать голосу небрежный тон, поинтересовалась Лила.

– Вегетарианская, – вздохнула Кэйт. – В интернете можно почитать подробнее. Некоторые модели так всю жизнь живут. Если нужно будет – и я буду.

Лила обдумывала услышанное молча.

– Я думала, будет сложно, – сообщила Кэйт не без самодовольства, – но я смогла. Я сегодня первый день не ела мясо, рыбу и яйца… и мне так легко!

Лиле тут же захотелось последовать примеру Кэйт: она решила, что с этого момента, как и подруга, она не притронется к тому, что не едят модели, и если нужно будет, то она тоже будет жить так всю жизнь!

В комнату зашла Женька. Лила с Кэйт многозначительно переглянулись: при Женьке эту тему они обсуждать не будут. Кэйт включила аниме, и все трое продолжили просмотр с того места, где они остановились.

Лила то и дело украдкой, чтобы не заметила Женька, дотрагивалась до локтя Кэйт, косясь на смартфон подруги: ей не терпелось узнать ответ агента. Но уже начинало темнеть, а ответа все еще не было.

Спустя какое-то время мама Кэйт позвала Лилу к телефону – звонила ее мама.

– Ты когда собираешься прийти домой? – В голосе мамы клокотало неудовольствие.

У Лилы не возникло ни малейшего желания встречаться с клокочущей мамой дома. К тому же, ответа насчет собеседования еще не было, да и серия аниме прервалась на самом интересном месте…

– Ма-ам, – умоляюще протянула Лила, – можно я останусь с ночевой?

– Никаких «с ночевой», – гаркнула мама. – Чтобы через 15 минут была дома! Поняла?

– Угу, – удрученная, Лила повесила трубку.

Пока Лила застегивала свои сандалии, она подумала, что, возможно, Кэйт уже получила ответ от агента, но не говорит об этом Лиле, чтобы ее не расстраивать. В самом деле, ну какая из Лилы модель? Фигура Кэйт уже почти полностью сформировалась и походит на песочные часы – а фигура Лилы походит на елку, у которой вверху пусто, а внизу густо. Таких в модели не берут. Даже спрашивать не надо было – позориться только…

Выдавив из себя на прощание улыбку, Лила вяло помахала стоящей в дверях подруге рулоном с вампиршей, и шагнула в лифт.

Шагая домой по вечерней улице, Лила шумно вдыхала воздух, силясь не заплакать: она чувствовала себя гадким утенком, который все никак не превратится в лебедя, и вместо этого становится все более гадким.

Вернувшись домой, Лила с порога столкнулась с маминым недовольством.

– Посуда не вымыта! – Брюзжала мама, возбужденно жестикулируя.

– Моей посуды там нет! – Возразила Лила.

– За Сашкой не убрано! – Пропустив слова дочери мимо ушей, продолжала мама. – А ты вместо уборки ходишь невесть где!

– Почему я должна за ним убирать? – Возмутилась Лила. – Его Наташка принесла в дом, а не я – вот пусть она за ним и убирает!..

– Наташа готовится к поступлению в вуз! – Взвизгнула мама, и от волнения ее одутловатое лицо начало краснеть. – Тебе надо отнестись к этому с пониманием! И взять часть ее домашних обязанностей на себя, ты же все равно сидишь дома!

Лила почувствовала, что закипает: она сидит дома из-за Наташки, и поэтому должна теперь вместо нее убирать за Сашкой?!

– Наташка потом и своих детей так будет на меня скидывать? – Брякнула Лила, и тут же пожалела, что не сдержалась.

– Ишь, голос прорезался! – Прокомментировал полный сарказма голос.

За спиной Лилы стоял папа, и он, как всегда, был не в духе.

– Я хочу на дачу! – Процедила Лила.

Ей стоило больших усилий сдерживать себя, чтобы не закричать.

– Мало ли, чего ты хочешь! – Рявкнул папа, и его водянистые глаза на бледном суровом лице недобро заблестели. – Ну, чего зенки-то вылупила? Пошла и убрала все, как мать велела! Быстро!

Лиле ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Она ненавидела сейчас и папу, и маму, и сестру, и Сашку, и хотела сбежать от них куда-нибудь далеко-далеко, в Москву, чтобы никогда больше их не видеть!

Она вымыла посуду и пошла убирать за Сашкой в туалете. Вонь от его испражнений, настоявшихся в жаре, стояла страшная! Вдобавок к этому Сашка, отчаянно пытаясь закопать свой туалет, вывалил его содержимое на пол. Лила поморщилась и, задержав дыхание, принялась за дело, проклиная тот день, когда сестра принесла домой маленького черного котенка.

Наташка вернулась домой как раз к тому моменту, когда Лила закончила уборку туалета. Наташка была в приподнятом настроении: она улыбалась и хихикала. Лила никогда раньше не видела, чтобы сестре настолько нравилось ездить на курсы для абитуриентов.

Однако, радость Наташи стухла, когда она обнаружила (и как ей только это удалось?), что Лила без спроса брала ее дезодорант. Заявив, что теперь от него воняет Лилиными подмышками, Наташка швырнула дезодорант сестре и потребовала, чтобы мама купила ей новый взамен испорченного.

Лила, пользуясь случаем, тоже заявила, что ей нужен новый дезодорант, который пахнет так, как ей нравится, а не Наташкиными подмышками – а с этим пусть делают что хотят.

– Знаешь, что, дорогая моя, – нервно поджав губы, мама сверлила Лилу взглядом, –поищи подработку на лето. Заработаешь денег – и купишь себе все, что захочешь.

Лила чувствовала себя так, будто на нее вылили ведро холодной воды. Ей теперь надо самой себя обеспечивать? Она же не просила ничего сверхъестественного! Ей теперь что, и мыло с туалетной бумагой придется самой себе покупать?!

Пока Лила обдумывала это, мама добавила:

– Ты без спроса брала Наташины вещи. Брать чужие вещи без спроса – это, знаешь, как называется? Воровство! Сейчас же извинись перед сестрой!

Наташка праздновала свой триумф. Лиле пришлось извиниться и ретироваться в место для нелюбимых детей – на свою кровать. За стенкой негромко звучало заунывное «Амено», и оно сейчас как нельзя лучше вписывалось в настроение Лилы. Вертя в руках дезодорант, вместо которого сестра завтра же получит новенький, еще лучше этого, Лила думала о том, зачем она вообще родилась, раз на нее у родителей вечно нет денег.