Цитаты из книг автора «Татьяна Кошкина»

– Да? – она сжала зубы, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость. Только не перед подчиненными. – Ирина, вы забыли у меня на столе характеристику. Я всё подписал, – подошел к столу и положил на него злосчастную бумажку. Женщину передернуло от одного взгляда на его руки. Те, что ласкали её столько раз, а вчера ночью… кого-то другого. Отвратительно. Омерзительно. Гадко. – Можно вас на пару слов в мой кабинет? – Нет, – сорвалось с губ раньше, чем она поняла свою ошибку. Взгляд мужчины был обманчиво спокойным. Каким-то шестым чувством Ирина поняла, он в одном шаге от своего любимого действия – схватить и утащить. Но менять решение было поздно. – Две минуты. Собирайте вещи и жду вас в коридоре. Это срочно! – больше просьб не было. Развернулся и вышел, хлопнув дверью. На неё тут же устремились взгляды трех пар удивленных глаз. – Босс не в духе, – пожала плечами Ирина, закидывая телефон в сумку. По пути к двери положила листок с подписями перед удивленной Машей. – Если завтра не вернусь на работу, значит, генеральный оторвал мне голову. Взгляды сменились на сочувствующие. Это её совершенно устроило.

– Ира, что случилось? – выражение её лица было таким красноречивым, что даже гений проницательности Олег Шилов догадался. Что-то не так. – Если ты считаешь, что все нормально, значит, все нормально, – не хотелось ему объяснять очевидные вещи. А что такого? Если у него переизбыток наглости и недостаток совести, пусть наслаждается процессом и голову ломает. – Я вижу, что ты обижена, – взял папку и открыл. – Объясни, что не так? Тут все документы? – Документы и переписка, можешь своего любимого Кожевникова хоть прям сейчас на кресте распять и тебя все радостно поддержат. Еще под этим крестом кан-кан станцуют, – ответила только на последний заданный вопрос. Знала. что это выведет его из себя. Так и получилось. Папке сегодня явно не везло. Второй раз за утро её с силой бросили на стол. В этот раз сила была раза в три больше. – Ира, твою мать, объясни нормально. Что за обиды? Я не умею читать мысли! – рыкнул Олег. – Учись, – развернулась и выбежала из кабинета,

Очередная бессонная ночь, невероятно долгие сборы на работу. У Ирины был свой закон, чем хуже настроение, тем лучше она должна выглядеть, чтобы никого не придушить. Тем более, сегодня она должна отдать все документы Шилову, как договаривались. А значит будет встреча, и тут она за себя не ручается. Ежи, говорят, могу быть переносчиками бешенства. Вот, будет ему бешеный еж со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Не мстите ему, – выдохнул Ромка, для которого разговор тоже не был легким, – пожалуйста. Он вас любит. По-настоящему любит. Бледность сменилась легким румянцем, температура как будто подскочила на несколько градусов. Ирина шумно выдохнула, нужно было что-то сказать. Преодолев возмущение и смущение. Как он мог такое о ней подумать? В голове не укладывается. – Олег тебе рассказал? – Нет, сам увидел. Случайно, – последнее слово выпалил быстро, явно чтобы оправдать свою осведомленность. – Вижу, как он изменился. Вы для него больше, чем просто женщина. После того, как мама погибла, он впервые такой, – замялся, пытаясь подобрать слова, – влюбленный. Дыхание перехватило. Ромка так искренне сказал о том, о чем молчал Олег. Объяснил всё. Свел игру на нет. Лишил путей к отступлению. Стер все надежды на «временную игру». Её любят и она, кажется, любит в ответ. От этого вновь стало страшно, но в тоже время пугающе приятно. Ирина не была уверена, что с ней в жизни происходило что-то подобное. Что сердце так отзывалось на слова, тело на прикосновения… Наверное. тоже не было. Полюбить впервые, когда тебе за тридцать пять, что может быть глупее? Или всем в жизни положена порция любви, просто её десерт задержался в пути? Повар оказался неопытным, зато клиент терпеливым. – Я не хочу ему мстить и никогда не хотела. Всё, что происходит сейчас, искренне. Просто так вышло, что мы теперь вместе. Знаю, это странно, особенно для вас с Юлькой. Ей я вообще боюсь говорить, – серые глаза, обычно холодные и строгие сейчас улыбались. Ромка расслабился и даже слегка улыбнулся. – Я тоже, – поддержал он.

– Ромка, ты с ума сошел? – ошарашила девушка. – Ты о чем, Юль? – он понимал только то, что ничего не понимал. – О лестнице. Ты чего стремянку забыл! А если бы мама увидела? Она же запретила! Пока девушка искренне возмущалась, Ромка искренне старался не заржать. Ай да папа, ай да… молодец! В его возрасте по крышам лазить. Видимо, зацепила его Ирина Валерьевна не на шутку. Ладно, так и быть, нужно спасать родителя. Да и Юлька ни в жизнь не поверит, что грозный Олег Михайлович Шилов умеет входить в режим барона Мюнхгаузена и лазать в окна к любимым женщинам. Ромка с трудом в это сейчас верил, а фантазии представить сей процесс у него просто не хватило – сразу отчаянно хотелось рассмеяться. – Извини, забыл. Ты куда её дела? – В гараж спрятала, – гордо заявила девушка. – Умница, – весело заявил Ромка, – пусть пока там поживет. «Интересно, как он справится без стремянки? Лимонник-то я уже сломал», – парень хитро прищурился. Но тут же веселье отошло на второй план. Трезвая мысль об Ирине и отце влетела в голову внезапно и также внезапно вернула на грешную землю. Он её любит, черт возьми. Впервые с гибели мамы его отец стал похож на человека, а не на бездушную машину для переговоров и построения блестящего будущего сыну. Как Ромка проморгал эту перемену? История определенно переставал быть смешной и забавной. Что думает о нем Ирина? Не играет ли с ним? Не пытается ли отомстить за громкие слова в адрес дочери? Надо с ней поговорить. Отец не должен страдать, сно

– Внезапно пришла в голову мысль. Я еще никогда не целовал никого в шкафу, – убрал с её лица растрепавшуюся светлую челку и, осторожно взяв лицо в ладони, поцеловал. Шкаф перестал иметь значение, смятые вещи тоже. Только губы и руки, которые решили, что ей срочно нужно переодеться и уже проникли под пижамную рубашку. – Тебе надо уходить, – в перерыве между поцелуями. – Пока Юлька в душе, ты можешь выйти незамеченным. – Она большая девочка, всё поймет, – снова попытался поцеловать. – Нет, – губы поймали только мягкие подушечки её ладони. Каким-то чудом Ирина успела спрятаться за ней от желанного поцелуя. – Иди. Быстро. Олег, пожалуйста, – чуть не плача. Когда-нибудь этот гамадрил своего добьется и их раскроют, без сомнения, но это будет не сегодня. Не в её доме! Не так! – Хорошо-хорошо, – все-таки коснулся щеки губами, убирая одинокую сбежавшую из глаз слезинку. – Ухожу. Ирина не могла объяснить как, но почувствовала – задела. Чем? Своими слезами, паникой, страхом, нежеланием говорить правду всему миру, особенно, дочери. Юлька и была, по сути, её миром. Сейчас же он стремительно раскалывался, Ирина теряла его. Дочь выросла. В её жизнь вошел Ромка – сразу раскол. Потом появился этот чокнутый гамадрил – еще один раскол. Эта безумная Тайвань, кольца. Как не сойти с ума? Как объяснить, что ей сейчас просто страшно. Она боится, что это счастье кончится. Боится снова быть преданной. Боится потерять любимых людей, теперь их стало несколько больше… Олег ничего не сказал, никак не проявил обиду, просто молча вышел из шкафа

– Нет в тебе романтики, Ёж, – Олег откинулся на подушку и потянулся на кровати. – Я встал среди ночи, влез в окно к любимой женщине в желтой пижамке и, цени меня, умилился твоему спящему виду и не стал будить. «Любимой» обожгло сердце и кипятком прошло по венам. Упоминание её нелепой, но столь обожаемой желтой пижамы смутило. Адекватность же встрепенулась, потягиваясь, выгнула спину, зевнула и в ужасе бросилась к окну. Этот центнер наглости и, как оказалось, романтики лазил по её крыше? – Ты идиот, Шилов, – не сдержала улыбки, глядя на совершенно целую крышу. – Чокнулся на старости лет? – Может, не чокнулся, а влюбился? – он валялся на кровати и выглядел совершенно счастливым: улыбался, щурился, как сытый кот и был пугающе уютным в светлых домашних брюках и футболке. Одежда благополучно помялась, добавляя всему этому какое-то особое очарование. Очаровательный орангутанг, дожили. Вот уж точно, кто рано встает, тому Бог подает. Наконец-то и ей обломилось чудо в особенном стиле. – Слушай, а как ты туда забрался? – она удивленно смотрела на крышу и зеленую лужайку под ней. – Как-как, сначала по стремянке, потом по крыше. Ты с открытым окном спишь, заходи, кто хочет. Калитка открыта, – последнее произнес недовольно. – Я негодую. – А где стремянка? – вопрос раздался вместе со звоном будильника сразу в двух комнатах. Юлька традиционно вставала в одно время с матерью, привычка. Ирина об этом прекрасно знала. Сейчас дочь встанет и, выглянув в окно, заметит эту злосчастную лестницу! – Олег, её надо убрать, срочно! – в очередной раз за утро высвободилась из его рук и вскочила с кровати. – Да успокойся ты, – начал было мужчина, но тут знакомый стук пяток возвестил о приближении Юльки. Ирина побледнела в одно мгновение. Сейчас дочь будет здесь.

Ирина открыла глаза и посмотрела на часы. Стабильность директора – признак хорошей компании и ужасного сна для одной не в меру везучей переводчицы. Будильник только через двадцать минут, целых двадцать минут сна! И все Шилову под…шило! Сонный мозг для начала смачно выругался и только потом осознал, что она сейчас у себя дома, в своей кровати, где совершенно точно засыпала в гордом одиночестве. Черт, Юлька! Хорошо, что её комната в дальнем конце коридора, шумоизоляция тут сделана на совесть – вряд ли она что-то слышала. Ирина вспомнила давно заброшенные занятия йогой и перекрестилась левой пяткой, разумеется, мысленно. – Олег! – потрясла его за плечо. Мужчина поморщился во сне и скинул с себя навязчивую руку будящую. – Шилов, зараза, проснись! – прошипела в самое ухо и не удержалась, укусила за мочку. – Эй, хищник, дай поспать, – сграбастал руками и прижал к себе. – Шилов, что ты делаешь у меня дома? Как ты сюда попал? – свирепый Ёж успокаиваться не собирался. – Ночью залез, – проворчал мужчина и все-таки соизволил приоткрыть один глаз. Губы тут же растянулись в коварной улыбке. – Ммм, завтрак… – Не вздумай, нет, Олег, – попыталась вырваться и отползти, но куда ж ей против этого храпящего монстра. Он вжал её в матрас и заставил замолчать, ответить на требовательный поцелуй, обвить руками горячую шею и запустить пальцы в растрепанные жесткие волосы. А нет, последние два действия Ирина сделала сама, забылась. – Шрек, у тебя изо рта смердит! Жуй тик-так, – вывернулась из его рук, как только мозг проснулся окончательно

Две фигуры столкнулись. Одна шла из дома номер тринадцать в дом номер двенадцать со стремянкой, другая – в обратном направлении без стремянки. – Ромка? – Папа? Немая сцена тянулась не более пары секунд. Фоном ей послужило веселое стрекотание кузнечиков и тихий шум листьев. Где-то лягушка квакнула. Прохладный ветерок играл с волосами одинакового цвета, только у одного героя они были длинными и взлохмаченными, другой же стригся значительно короче и начинал потихоньку седеть. – Ты что здесь делаешь? – хором и с одинаковым выражением. – Я от Юльки иду, – замялся, – пожелал спокойной ночи. А вот ты что здесь делаешь? – парень решил поиграть в неосведомленность. Интересно, как отец будет выкручиваться. Не так часто выпадает шанс поймать за хвост собственного родителя, обычно в жизни детей всё наоборот. Папа ловит за хвост, дает по ушам и начинает активно воспитывать. Ролевая модель понятная, проверенная поколениями. А что сыну делать в такой ситуации с отцом? Не доставать же ремень! – Надо решить пару вопросов по работе, – нашелся Шилов-старший. Вот и стремянка нашлась, а он её по всему гаражу полчаса искал. Черт, вечер не задался так не задался. Ёжик ему в пятую точку иголок по полной навтыкает, если он сейчас расколется. – В двенадцать часов ночи? Пап, не гони, – хмыкнул сын, опустив стремянку на землю. Довольная улыбка даже в темноте была заметна. «Мог бы светиться – заменил бы фонарь,» – мозг сам выдал практический совет по использованию влюбленных балбесов в бытовых целях. – Ты же знаешь, я трудоголик, – не сдавался Олег, а потом сделал единственную возможную в этой ситуации вещь – драпанул домой с совершенно нелепой улыбкой на лице. Сначала нужно отжать стремянку, и пусть только попробует не поставить её на место. Засада. Охотник отправился в засаду. Для начала прицел на стремянку, потом уже на ежа-скалолаза, что забрался аж на второй этаж. Ромка озадаченно посмотрел ему вслед и покрутил пальцем у виска. Интересно, кто из них чокнулся? Он или отец? Или оба сразу? Как там говорил папа дяди Федора? С ума поодиночке сходят – это только гриппом все вместе болеют. Нет, тут попахивает коллективным безумием, примерно на четверых! Или все-таки кто-то чихнул неудачно?

– Вот кто бы говорил, – кольнула его голосом хозяйка сети ресторанов «Ассорти». Пес рядом уже жалобно поскуливал от нетерпения – стоять на месте ему явно не нравилось. – Громов снял весь ресторан на субботу. Свадьба – святое дело. – Серьезно? – Олег удивленно покосился в сторону особняка за глухим забором. – И молчит. Неужели решил жениться на своей молоденькой писательнице? – Как видишь, – пожала плечами Марина. – Даниил в своем репертуаре. Десять человек гостей, только семья, и полная секретность. Живем через забор, а я понятия не имею, что творится в этом семействе