Глеб, если ты будешь все держать в себе, легче не станет. Может, поделишься?
Собеседник вспылил:
– О, правда? Не держать в себе? Думаешь, стоит рассказать жене о том, чем я занимаюсь на дружеских посиделках? Расписать в красках то, как я давал ложные показания против несчастного парня, сбитого моим пьяным приятелем, или как убил беременную девчонку, или как расстрелял двух человек? Конечно, жена оценит мою откровенность, и мы заживем счастливее прежнего!
– Послушай…
– Нет, это ты послушай, – Глеб оборвал его. – Я, кажется, сделал все, что от меня требовалось, так? Давай не будем играть в душевность. Меньше всего я хотел бы видеть… Лизу, – он запнулся, сдержав ругательство. – И твои психологические базары мне тоже не нужны. Это ясно? Я не отказываюсь отдавать долги. Но большего от меня не требуйте.
Джек довольно улыбнулся. Открытое выражение гнева – первая ступень к налаживанию контакта.
– Я понимаю твои чувства. Не думай, что ты один испытываешь дискомфорт. Я не робот, и меня тоже захлестывают разные эмоции…
Глеб не дал ему договорить.
– Джек, оставь это, ладно? Практикуйся на пациентах.
– Ты позволишь мне сказать? – расценив молчание как согласие, Джек продолжил. – У тебя распространенное заблуждение, что к помощи психолога прибегают слабые люди. Но ведь если у тебя