Глава третья

Воины прошли мимо Амирель с Сильвером, с интересом на них поглядывая. Идущий последним Эдвард укоризненно покачал головой, но ничего говорить не стал. Сильвер же стоял, завороженный необычайной синевой глаз Амирель, не в силах оторваться от нее.

– Как же ты красива! – признался он и прошептал уже про себя: – И как я теперь буду жить без тебя?

Эти слова она не поняла и потянула его следом за всеми, боясь отстать. Через несколько фурлонгов они догнали маленький отряд и пошли последними. Вскоре показались деревянные дома, очень похожие на деревенские дома Северстана. Амирель даже решила, что стойбище, как эту довольно большую деревню называл Сильвер, поставили выходцы с ее родины.

Но мальчишки, первыми увидевшие их и ринувшиеся им навстречу, изъяснялись на ломаном терминском языке.

Амирель с трудом понимала их и скорее догадывалась, чем уверенно переводила.

– Вы вернулись, вы вернулись! – кричали они, приплясывая вокруг. – А вождь говорил, что вы сгинете в той страшной ледяной стране!

Шагающий первым Феррун вспомнил о камне и дождался, когда к нему подойдут Амирель с Сильвером.

– Мне нужен амулет! – сказал он жене и просверлил слишком близко идущего к ней Сильвера недобрым взглядом.

Тот отодвинулся, нехотя уступая Ферруну место рядом с девушкой. Амирель положила руки на цепочку, но тут же отдернула их, почувствовав жар, идущий от амулета.

– Сними сам, он сопротивляется! – попросила она и склонила голову.

Насмешливо фыркнув, Феррун снял с нее цепочку с ярко сверкнувшим на солнце камнем, надел ее на себя и аккуратно заправил под камзол. Сильвера передернуло, когда твердые пальцы Ферруна коснулись нежной женской кожи, и он стремительно отвернулся, не желая видеть неприятное свидетельство их близости.

Осторожно спросил у Амирель, все так же глядя в сторону:

– У тебя не возникло ощущения потери без этого амулета?

– Потери? – она удивилась. – Нет. Наоборот, мне без него гораздо легче, он меня давит. А почему ты задаешь такие странные вопросы?

– После утраты Тетриуса граф Контрарио чуть с ума не сошел, – пояснил Сильвер, повернувшись к ней. – Единственное, к чему он всей душой стремился – это вернуть камень. Поэтому и спрашиваю.

– Я очень рада, что Феррун смог снять с меня этот противный амулет, – Амирель опасливо посмотрела на грудь Ферруна, и ей показалось, что камень в ответ на ее непочтительные слова угрожающе сверкнул красным. – Я Секундо просто боюсь. И мне он не нужен.

– Просто ты слабачка, хоть и хваленой королевской крови, – насмешливо хмыкнул Феррун. – Мне подчиняются все и вся. Потому что я всех сильней.

Привычные к его хвастовству мужчины только насмешливо переглянулись, а Амирель рассерженно прошипела:

– Поменьше хвались, бахвал! Помни – и на старуху найдется проруха!

– Никаких старух я не боюсь, – презрительно парировал тот. – На себя посмотри, кулема трусливая!

Амирель замолчала, не желая ввязываться в этот детский спор. Их отвлек торопливо подошедший к ним высокий человек в меховом плаще, похожем на те, что были на воинах Сильвера, только чистом, а не грязном, как у них.

– А вот и наш барон Оттавио, – шепнул Сильвер Амирель. – Весьма недостойная личность. Не приближайся к нему слишком близко. Никогда не знаешь, какую подлость он тебе готовит.

– О, это вы, мои дорогие друзья! – с неискренней радостью возвестил подошедший к ним барон. – Рад, безмерно рад вас видеть! Надеюсь, вы добыли то, за чем ходили? – и жадными глазами окинул стоящих перед ними мужчин, прикидывая, у кого из них может находиться драгоценный камень. На Амирель, стоящую в таком же плаще, как у всех воинов, он внимания не обратил, приняв ее за мужчину.

Она же, впервые в жизни видевшая столь откровенно фальшивого человека, смотрела на него, брезгливо морщась. Ей очень хотелось приказать ему прекратить кривляться, но она не могла себе такого позволить. Пусть решает Сильвер, как поступать со столь откровенным пройдохой.

Барон тем временем попытался обнять Сильвера, как главного в отряде, но тот резко отстранился с суховатым:

– Осторожно, барон, вы измажетесь о мой грязный плащ.

– О да! – воскликнул тот, звонко шлепнув себя по лбу. – Какой же я негостеприимный! Сейчас я прикажу нашим мужчинам затопить баню, и вы сможете всласть попариться, пока женщины стирают вашу одежду.

Воины переглянулись. Помыться после тяжелой дороги всем хотелось неимоверно, но полагаться на честность барона не стоило. Он и без влияния графа Контрарио был недостоин доверия. Оттавио никогда не скрывал, что единственно ценимые им на этом свете вещи – золото и власть.

Решил за всех Феррун:

– Я смотрю, всем очень хочется понежиться в этой странной мыльне, которую местные называют нелепым словом «баня». Идите все, кто хочет, а я там жариться не собираюсь. Мне и так хорошо.

Сильвер с товарищами согласились, но с условием, что Феррун их покараулит снаружи. Тот был против, у него были другие намерения на этот день, о чем он им и заявил. Тогда Амирель с готовностью предложила, желая услужить:

– Я и сама могу посидеть перед баней, ничего в этом зазорного не вижу.

Мужчины выпучились на нее, как на невиданную зверушку.

– Здесь бани топят так жарко, что приходится выбегать из нее, чтоб хоть немного охладиться. А еще лучше нырнуть в снег. Голышом, естественно, – насмешливо просветил ее Эдмунд. – Тебе нравится смотреть на голых мужиков?

Амирель покраснела до кончиков ушей. Об этом она не подумала. В их деревне бань не было и мылись они в огромной деревянной лохани в комнате, где горел жарко натопленный камин.

– Ладно, я покараулю! – Феррун зверем посмотрел на жену, вынудившую его к этому столь низкому для него занятию. – А вот куда девать тебя? Что ты будешь делать?

– Посижу где-нибудь, отдохну, – сказала она самым мирным тоном, боясь задеть вспыльчивого муженька. – Не беспокойся обо мне.

– Ну ладно, – небрежно согласился тот. – Если что, зови.

– Зачем звать? – она посмотрела на толпившихся неподалеку мужчин и женщин в странной одежде, с любопытством оглядывающих их, но не подходивших близко. – Не думаю, чтоб ими было трудно управлять.

– Я и забыл, что ты можешь справиться с целой толпой народа. Попробуй! Вели-ка им, чтоб они шли отсюда заниматься своими делами, – Феррун повелительно прищелкнул длинными пальцами, – а то они мне жутко надоели! Так и хочется разогнать их пинками!

Амирель повернулась к любопытствующим и, сосредоточившись, произнесла по-северстански:

– У вас много дел, идите к себе!

Толпа мгновенно истаяла, будто ее тут и не бывало.

Сильвер недоверчиво оглянулся.

– И что это было? – он не представлял, что можно сделать, чтоб эти дикари так просто подчинились даже не команде, а просьбе, да еще высказанной на незнакомом им языке.

– Я же говорил, что она колдунья, – с непонятным злорадством заявил Феррун. – Что, никто не поверил?

Все застыли в изумлении. Не желая раздоров в отряде, Сильвер повернулся к опасливо глядящим на Амирель воинам и спросил, переключая их мысли на насущные дела:

– Все идут мыться? Грязным никто оставаться не желает?

В баню захотели все, кроме Ферруна. Через полчаса барон сообщил, что все готово, и они всемером отправились в топленную по-черному баню. Возле нее на страже остался Феррун, рассеянно поглядывающий окрест.

Барон остановился подле него, разглядывая тонкокостного парня через неприязненный прищур блеклых глаз.

– Вы нашли камень? – спросил он через некоторое время, ничего не выяснив по бесстрастному лицу Ферруна.

– Да, – кратко ответил тот, – он у меня.

– Покажи! – барон посмотрел на руку парня, думая увидеть кольцо наподобие Тетриуса времен графа Контрарио.

Феррун с усмешкой вынул синий камень на цепочке. Тот угрожающе сверкнул, но Оттавио не внял угрозе. Ему казалось, тот, кто обладает камнем, может позволить себе все. А обладать им он очень хотел. Ведь кто посмеет сказать его обладателю, что тот недостоин занимать престол Терминуса?

– Красивый камешек, – медленно протянул он, прикидывая, как же его можно заполучить. – Не думаю, чтоб с ним было много хлопот. Но почему он синий? Я точно помню, Тетриус у графа Контрарио был красным.

– Камень такого цвета, потому что у меня такие глаза, – с ядовитой насмешкой ответил ему Феррун. Ему не нравился этот льстивый тип.

Не понимая этого, Оттавио с фальшивым восторгом провозгласил:

– Вы великий воин, в этом нет сомнений!

– Это все знают, – милостиво согласился с ним Феррун, окидывая барона откровенно уничижительным взглядом.

Наконец догадавшись о выказываемом ему пренебрежении, тот, кое-как попрощавшись, отправился прочь, широко шагая и зловеще потряхивая головой. Стоило ему уйти, и Феррун тотчас о нем забыл, как о пролетавшей мимо навозной мухе.

Женщины в длинных, расшитых растительным узором сарафанах, поверх которых было надето что-то вроде халатов из плотной, грубо выделанной шерсти, принесли чистую одежду для мужчин и забрали грязную. Феррун поморщился, увидав посконные портки из грубой домотканой ткани. Хорошо, что он не подвержен такой дури – мыться где попало. Да и одежда у него вполне даже чистая. Почти.

Интересно, где Амирель? Не попала бы она по своему обыкновению в какую-нибудь переделку. Конечно, если на нее нападут лицом к лицу, она сладит с любым, но если подкрадутся сзади и стукнут по затылку, как уже бывало, что тогда?

Он прислушался, стараясь расслышать ее голос. Но из бани неслись такие крики, что заглушали все остальные звуки.

– Их всего семеро, – Феррун был по-настоящему разозлен, – а орут как целое войско в атаке. Что за народ?

Тут перегревшиеся мужчины принялись выскакивать голышом из дверей бани и прыгать в небольшой сугроб у входа, охлаждаясь. Феррун поморщился – он подобную вольность не одобрял. Охладившись, Сильвер с товарищами снова ломанулись назад, в жару, прогреть усталые кости. Вышли только через пару часов, обряженные в смешную одежду местных мужиков.

Феррун с высокомерным видом окинул их пренебрежительным взглядом.

– Хороши! – его насмешили их огненно-красные лица. – И как, понравилось?

Воины уже испробовали все прелести местной помывки в прошлый свой приход сюда и в ответ только закивали. Сильвер вообще мечтательно пообещал:

– Вот придем домой, велю в нашем поместье такую же соорудить, я все устройство рассмотрел. Будет где париться, это здорово. И хоть устаешь, но зато потом истома такая, будто живым в рай попал.

На это Феррун лишь пожал плечами, не понимая подобного удовольствия. Они всей гурьбой пошли в дом вождя, где их ждал обильный обед. Сильвер надеялся увидеть там Амирель, но ее не было. На вопрос, где она, одна из женщин скромно ответила, что чужеземная девушка так устала, что уснула в одном из домов. Ферруну показалось это странным, он знал, что Амирель сильная и выносливая, хотя всегда говорил другое, чтоб ее поддразнить, но женщины по местному обычаю сразу ушли, чтоб не мешать мужчинам, и он так и не узнал, где же отдыхает его жена.

Еда была обильной и тяжелой, вместо вина принесли какой-то отвратительный вонючий напиток, от которого здоровым местным мужикам тут же выносило мозги, и они превращались в малолетних детей. Сильвер, попробовавший эту дрянь в прошлый раз, запретил своим воинам брать его в рот.