Цитаты из книг автора «Tатьяна Дьяченко»

У нас есть другой сын, у нас есть своя жизнь, и мы перестали реагировать на чушь, которую он нам посылал, и на его попытки нас зацепить».

Здесь мы видим другое: нарциссу нужно бесконечное унижение и страдание родителей, ему надо, чтобы они размазывались перед ним постоянно, и всю оставшуюся жизнь старались скомпенсировать свой «вред».

Мама для него, аристократа, была просто обслуживающим персоналом, домохозяйкой, плебейкой. Дома должна сидеть и пресмыкаться, на коврике у его ног!

Обычно у детей есть эмпатия с самого раннего возраста. Есть исследования, которые доказывают, что большинство малышей уже в два года демонстрируют помогающее поведение, и, если человек нуждается в чем-то, то они по ситуации помогают – открывают дверь, поднимают оброненную вещь. Это такая врожденная реакция. Здесь же мы видим, что у старшего сына с этим явные и серьезные проблемы.

Когда другие дети плакали, он улыбался. Когда кому-то в семье было плохо, он мог спокойно заниматься своими делами. Его это не волновало.

Ты не заметила, что ни одна ваша ссора не заканчивалась классическим примирением? Нет. Просто вы потом начинали снова говорить, как ни в чем не бывало. И это не просто так. Вы друг с другом не общались, кроме как на бытовые темы, и со мной – кроме как о том, о чем я вам сам рассказывал. Как правило, только о чем-то внешнем. Например, об истории, прочитанных книгах, фильмах – но не о себе. Разве это не так?»

«Во всех проанализированных нами случаях нарциссического расстройства у мужчин (12 человек) мы отмечали гиперопеку и повышенное внимание матери вне возможности близкого эмоционального контакта с ней. При этом фигура отца практически всегда была или деструктивной (алкоголизация, тяжелое обращение), или периферической (эмоциональная дистанция, отстраненность от воспитания). В процессе работы наши пациенты отмечали, что ощущают в себе недостаток мужского начала и инфантильность, которую нужно тщательно скрывать от других людей. В этом смысле грандиозное Я, с одной стороны, стимулировалось повышенным материнским вниманием, ощущением своей особой позиции, с другой – оно становилось защитой от глубинной неуверенности, связанной с трудностями мужской идентификации, и в то же время дефицитом позитивного содержательного внимания к их „реальному Я“ как со стороны матери, так и со стороны отца. Дефицит подлинности, открытости и искренности – главная характеристика отношений между членами семьи. В плане отношения к ребенку нередко имеют место две крайности – в одних семьях это восхищение, в других – критика» (здесь снова фрагменты текста выделены самим Владимиром). И, продолжая письмо, Владимир вопрошает мать: «Ну давай, скажи, что это не так. Что „дефицит подлинности, открытости, искренности“ – это не про нашу семью?».

Пытаться ему что-то доказать бесполезно, потому что у него просто отсутствует логическое мышление в социальных ситуациях. Поэтому уходите от словесной борьбы и от попыток ему что-то доказать, вы ничего не докажете. У него появится шанс, если вы совершите действие – уйдете от него.

начинает играть в «плохого парня». Нарцисс может играть в примерного отца и мужа, а потом, когда жена и дети надоели, он уходит к другой женщине, выкидывая свою семью из своей жизни, как сломанные игрушки.

Дети на дооперациональной стадии начинают мыслить символически, играть в сюжетно-ролевые игры, фантазируют, выдумывают, притворяются какими-то героями. Они играют в дочки-матери, супермена, доктора, продавца. Эти игры и роли ребенок может менять время от времени, а игрушки ломать или выкидывать. То же самое делает и нарцисс. Он любит приврать, преувеличивая свою роль и значимость, фантазировать о своих достижениях и успехах, о том, как высоко его ценят люди. В отношениях с людьми нарцисс, как и дошкольник, играет в ролевые игры, «одевает маски», а люди для него – это куклы, с которыми можно поиграть, а потом их выкинуть и заменить другими. Например, он может играть роль «хорошего парня». А потом, когда эта игра надоела